Житие и Чудеса Преподобного Сергия Радонежского.

Дивен Бог во святых Своих!

С преподобным преподобен будеши...

Пс. 17, 26

 

Кому из православных христиан не известно имя великого подвижника и чудотворца рос­сийского, игумена Троицкой Лавры Препо­добного Сергия? Кто из нас не бывал в его святой обители, не припадал к его честным мощам или, по крайней мере, не призывал его в своих мо­литвах? Всякий, от малого до великого, от убогого бедня­ка и до знатного богача, — всякий знает и почитает Препо­добного Сергия, но не каждому, и даже очень немногим, известна его святая, богоугодная жизнь. А жизнь этого святого угодника Божия поистине должна быть дорога и поучительна для каждого православного христианина! Еще в ранней юности Преподобный Сергий возлюбил всей душой своей Христа и удалился для служения Ему в пустыню, в которой он в уединении с величайшим смире­нием переносил все опасности и искушения, побеждая их неустанными трудами, постом и молитвой. И Господь не оставлял Преподобного за его смиренную, святую жизнь Своею благодатною помощью. Он поддерживал и ук­реплял силы святого подвижника во всех искушениях и опасностях. Мало того, Бог наделил его даром чудотворения, так что Преподобный силой своей молитвы исцелял болезни и прогонял бесов. Преподобный Сергий как при жизни был горячим молитвенником пред Богом за родную Русь, так и после блаженной кончины своей не перестает молиться и ходатайствовать пред престолом Всевышнего за всех, притекающих к нему с верой. Как же может быть не дорога и не поучительна такая святая жизнь?!

Приступай же с благоговением, благочестивый хрис­тианин, к чтению Жития Преподобного и не забывай при этом слов Священного Писания: С преподобным преподо­бен будеши.. Читая о смиренной жизни сего святого угод­ника, учись и сам у него смирению и подражай его добро­детелям, памятуя слова апостола: Поминайте наставники ваша и подражайте вере их . Да и в самом деле, у кого, как не у Преподобного Сергия, этого великого учителя смире­ния, должно нам учиться смирению? У кого, как не у этого подвижника веры и благочестия, возлюбившего всей ду­шой Бога и ближних, должно нам учиться любви к Богу и людям? У кого, как не у этого святого труженика, учиться труду, посту, молитве и прочим христианским подвигам? Поучайся же, благочестивый христианин, у Преподобного Сергия всем добродетелям христианским! И ты, назидаясь примером его святой жизни, с преподобным преподобен бу­деши , со смиренным будешь смиряться, с любящим — лю­бить, с молитвенником научишься молиться и непрестанно взывать к нему с благоговением: «Преподобне отче Сергие, моли Бога о всех нас!»

 

 

 

Рождение, младенчество и отрочество Преподобного Сергия (1319-1326-1332)

 

Невдалеке от города Ростова Великого когда-то находилось уединенное селение, забытое в ис­тории, но известное и дорогое сердцу всякого православного христианина: в этом селении родился Преподобный и богоносный отец наш Сергий, игумен Радонежский. Родители Преподобного Сергия — благородные и знатные бояре ростовские Ки­рилл и Мария — славились своей праведной и богоугод­ной жизнью: они строго соблюдали все церковные прави­ла, помогали бедным, давали приют странникам. Кроме Преподобного Сергия у них было еще двое сыновей: стар­ший — Стефан и младший — Петр. Еще задолго до рож­дения Преподобного Сергия матери его и многим право­славным было чудесное знамение, заранее возвестившее о том, что будущий младенец будет великим избранником и угодником Божиим, служителем Пресвятой Троицы, так как еще до рождения на нем почивала Божественная бла­годать.

 

 

 

Так, в одно воскресенье мать Преподобного Сер­гия, Мария, будучи непраздной (беременной), пришла в церковь к Божественной литургии. Во время литургии, к великому изумлению всех присутствовавших в церкви, младенец трижды вскрикнул громким голосом во чре­ве матери: пред чтением Святого Евангелия, пред пени­ем Херувимской песни и при возгласе священ­ника: «Вонмем! Святая святым!» Мать младенца испугалась и сильно сму­тилась. Бывшие в церкви женщины также чрезмер­но удивлялись и недоуме­вали: как может кричать младенец еще во утробе матери?

 

 

 Благочестивые родители младенца, Ки­рилл и Мария, увидели в этом чудесном знамении таинственное указание на великую и славную будущность младенца, а потому мать его во время своей непраздности тща­тельно соблюдала душу и тело в чистоте и строгом воздержании: она прово­дила время в строгом пос­те и частой сердечной молитве о будущей судьбе имею­щего родиться младенца. «Господи, — молилась она, — спаси и соблюди младенца, носимого во утробе моей, Ты бо еси храняй младенцы Господь; да будет воля Твоя, Гос­поди!» При этом Кирилл и Мария в благодарность Богу дали обещание: посвятить Ему на служение будущего младенца, если дитя будет мужского пола. И вот, к ве­ликой радости Кирилла и Марии, Бог даровал им сына. В сороковой день по рождении младенца родители при­шли в церковь, для того чтобы совершить над ним Святое Крещение. При Святом Крещении младенцу да­но было имя Варфоло­мей, так как в этот день (11 июня) празднуется Церковью память свято­го апостола Варфоломея (слово Варфоломей зна­чит «сын радости»), Ки­рилл и Мария рассказали священнику, крестивше­му младенца, о чудесном провозглашении мла­денца во чреве матери; пастырь разъяснил им, что их младенец — из­бранник Божий, предна­значенный от чрева ма­тери на служение Богу, и далее, утешая Кирилла и Марию, он говорил: «Не смущайтесь, а паче ра­дуйтесь, что сын ваш бу­дет избранным сосудом Духа Божия и служителем Святой Троицы». И действительно, и в младенчестве, и в детстве, и во всей дальнейшей жизни на Варфоломее проявлялась благодать Божия. От рождения до Святого Крещения и после Крещения младенец показал себя великим постни­ком: он не прикасался к сосцам матери, когда ей случалось есть в скоромные дни мясную пищу, а также не брал сов­сем сосцов по средам и пятницам, оставаясь в эти дни без всякой пищи; к сосцам кормилиц младенец вовсе не при­касался.

 

 

Родители сначала беспокоились, думая, что дитя не принимает пищи по нездоровью, но младенец был весел и играл; обративши внимание на время, когда младенец не принимает пищи, родители Преподобного еще более убе­дились в том, что младенец, предызбранный Богом до рож­дения, привыкает с колыбели к посту и воздержанию.

Уже в семь лет отрок Варфоломей отдан был своими родителями учиться грамоте; два брата Варфоломея — старший, Стефан, и младший, Петр, — учились вместе с ним. Стефан и Петр учились успешно, а Варфоломей был малоспособен, и грамота давалась ему плохо, так что он сильно отставал от братьев. Родители советовали Варфо­ломею стараться, учитель наказывал его за плохие успехи в учебе, а товарищи упрекали и даже смеялись над ним. Но, несмотря на это, учение по-прежнему плохо продви­галось вперед, хотя и сам Варфоломей напрягал все свои силы, чтобы догнать своих братьев. Он просиживал ночи над книгой и горячо, со слезами молился Богу.

 

 

«Дай же Ты мне, Господи, — просил Варфоломей, — понять эту грамоту; научи Ты меня, Господи, просвети и вразуми». И наконец Господь услышал усердную молитву набожно­го отрока и даровал ему чудесным образом способность к занятию наукой и успех в книжном учении. Однажды Варфоломей был послан отцом в поле искать лошадей. На поле, под дубом, он увидел неизвестного ему ангелопо­добного старца. Старец этот в сердечном умилении возно­сил пред Богом горячие, слезные молитвы. Варфоломей поклонился ему и стал вблизи, ожидая окончания его мо­литвы. Окончив молитву, старец ласково подозвал к себе Варфоломея, благословил его, поцеловал и спросил, что ему надобно. Варфоломей отвечал, что он сильно желает учиться, но не имеет способности к этому. «Меня отдали учиться грамоте, — говорил отрок, — и больше всего же­лала бы душа моя научиться читать слово Божие, но вот сколько ни стараюсь, никак не могу выучиться, не пони­маю, что мне толкуют, и очень печалюсь о том; помолись за меня Богу, отче святый, попроси у Господа, чтобы Он открыл мне книжное учение, я верю, что Бог примет твои молитвы».

 

 

 Старец, сотворив пламенную молитву к Богу, достал небольшой сосуд, взял из него маленькую части­цу святой просфоры и, благословив Варфоломея, сказал: «Возьми сие, чадо, и снеждь; сие дается тебе в знамение благодати Божией и разумение Святого Писания. Не смотри на то, что частица Святого Хлеба так мала — ве­лика сладость вкушения от нея». С благоговением вкусил отрок Святой Хлеб, и необыкновенно сладкой показалась ему эта таинственная пища. «Не об этом ли сказано в псал­мах, — сказал Варфоломей старцу, — коль сладка гортани моему словеса Твоя: паче меда устом моим, и душа моя возлюби я зело!» Старец отвечал Варфоломею: «Если веруешь, чадо, больше сих увидишь. А о грамоте не скор­би — ведай, что отныне Господь подаст тебе разумение книжное паче братий твоих и товарищей, так что и других будешь пользовать». После того старец хотел было отпра­виться в путь, но Варфоломей умолял его посетить дом родителей, говоря: «Родители мои очень любят таких, как ты, отче! Не лиши же и их своего святого благословения». Родители Варфоломея любили принимать в своем доме странников, в особенности иноков, поэтому они с честью встретили старца, пришедшего с их сыном, и, приняв от него благословение, пригласили его вкусить трапезы.

 

 

 

 Но старец, прежде чем сесть за стол, пошел в моленную, на­ходившуюся в доме Кирилла, и, взяв с собой Варфоломея, заставил его читать псалмы третьего часа. Изумленный Варфоломей отказывался, говоря: «Я не умею, отче!» Но старец дал ему в руки книгу и велел читать слово Божие без всякого сомнения. «От сего дня, — сказал отроку ста­рец, — Господь дарует тебе разумение грамоты». И вот Вар­фоломей, приняв благословение от старца и сотворив крест­ное знамение, стал внятно читать псалмы. Велико было изумление и самого Варфоломея, и родителей, и братьев его, когда он, прежде такой малопонятливый, теперь стал так хорошо стихословить Псалтирь! Вкусив трапезы, ста­рец начал беседовать с родителями Варфоломея. Кирилл и Мария рассказали, как их сын, находясь еще в утробе ма­тери, троекратно прокричал в церкви и как сильно испу­гались они, и просили при этом старца объяснить им, что означает такой необыкновенный случай. Старец убеждал Кирилла и Марию не страшиться, а радоваться тому, что Бог благословил их таким сыном. «Господь, — говорил ста­рец, — предызбрал вашего сына еще прежде рождения его. А что я говорю вам истину — вот вам знамение: с этой поры отрок будет хорошо понимать всю книжную мудрость и свободно будет читать Божественное Писание. Знайте, что велик будет сын ваш пред Богом и людьми за его доброде­тельную жизнь! Отрок будет некогда обителью Пресвятой Троицы; он многих приведет за собой к уразумению Бо­жественных заповедей».

Родители Варфоломея пошли было проводить старца, но он вдруг стал невидим, и они поняли, что старец, даро­вавший премудрость их сыну, был Ангел Божий.

Все предсказанное старцем исполнилось. Варфоломей с этого времени без всяких затруднений читал книги и по­нимал все написанное в них, так что с Божией помощью он скоро опередил в учении своих братьев и товарищей. Но святой отрок не злоупотреблял этой способностью; он с особенной любовью предавался чтению Священно­го Писания и других полезных книг, откуда и почерпал уроки добродетельной жизни, ведущей ко спасению. Всей душой полюбил он и церковное богослужение, так что не пропускал ни одной службы, а нередко проводил даже це­лые ночи в молитве. Вместе с тем Варфоломей еще отроком удалялся от детских игр, шуток, смеха и предавался воздержанию, налагая на себя строгий пост: по средам и пятницам он совсем не вкушал пищи, а в остальные дни питался одним хлебом с водою; о каких-нибудь сладких блюдах или напитках отрок не позволял себе даже и по­мыслить. Любящая мать убеждала сына или оставить совсем, или ослабить столь строгий пост, считая его не по силам отроку, но Варфоломей кротко говорил матери: «Не стесняй меня в этом, родная моя, чтобы не пришлось делать так против воли твоей. Не отклоняй меня от воз­держания, которое так сладостно душе моей. Зачем ты со­ветуешь своему сыну неполезное? Ведь вы же сказывали мне, что я еще в колыбели постился по средам и пятницам, как же я могу не понуждать себя угождать Богу, чтобы Он избавил меня от грехов моих».

«Тебе нет еще двенадцати лет от роду, — возражала ему мать, — а ты уже говоришь о грехах своих! Мы видели над тобою явные знамения благодати Божией; ты избрал благую часть, которая не отнимется у тебя, что у тебя за грехи?»

«Перестань, матушка, — говорил на это Варфоломей, — что ты это говоришь? Тебя увлекает любовь твоя к детям, но послушай, что говорит Святое Писание: “... никтоже чист пред Богом, аще и един день жития его будет на зем­ли...”; никто не безгрешен, только один Бог, а божествен­ный Давид говорит: “В беззаконию; зачат есмъ, и во гресех роди мя мати моя”. Поэтому да не похвалится всяк че­ловек! Брашно и питие, конечно, нас не поставляет пред Богом... » И мать уже не препятствовала его посту.

Часто и усердно прибегал отрок Варфоломей с молит­вою к Богу и — о! — как чиста и пламенна была его смиренная молитва! «Господи, — молился Варфоломей, — если верно то, о чем поведали мне родители мои, если прежде моего рождения на свет Ты уже благоволил явить на мне, убогом, дивные знамения благодати Твоей, то да будет воля Твоя, Господи! Буди, Господи, милость Твоя на мне! И дай же мне, Господи, измлада возлюбить Тебя всем сердцем моим и всею душою моею и поработати еди­ному Тебе, яко к Тебе привержен есмь от утробы матери моея, от ложесн, от сосцов матери моей Бог мой еси Ты! И как посетила меня благодать Твоя, когда я был еще во чреве матери моей, так не оставь меня и ныне, Господи! Отец мой и мати моя — придет время — оставят меня, а Ты восприими меня, соделай меня Своим, причти меня к избранному Твоему стаду! Тебе предоставлен я, бедный, от самых пелен, избави же меня, Господи, от всякой нечис­тоты, от всякой скверны душевной и телесной; сподоби меня творити святыню во страхе Твоем, Господи! К Тебе единому пусть стремится сердце мое; да не усладят меня все сладости мира сего, да не прельстят меня все красоты житейские; к Тебе единому пусть прилепится душа моя и да восприимет меня десница Твоя... Не попусти мне ког­да-нибудь возрадоваться радостию мира сего, но исполни меня, Господи, радостию духовною и неизреченною сла- достию божественною; Дух Твой благий да наставит мя на землю праву!»

Мы видим, что Варфоломей еще в юности всецело ис­полнил главную заповедь Христову: Возлюбиши Господа Бога твоего всем сердцем твоим, и всею душею твоею, и всем умом твоим, и всею крепостию твоею... — и он воз­любил Его всей душой и прилепился к Нему одному; так­же свято старался исполнять он и вторую евангельскую заповедь: Возлюбиши ближнего твоего, яко сам себе. Не говоря уже о почтении его к родителям, в отношении к ко­торым он был всегда кроток и послушен и ни в чем не пре­ступал их воли; всегда тихий, молчаливый и смиренный, Варфоломей со всеми обходился ласково и приветливо, никогда не раздражаясь, если ему встречалась какая-либо неприятность; когда же он встречал неимущего бедняка, то отдавал ему даже и одежду.

Вот какую святую и богоугодную жизнь проводил в юности Преподобный Сергий!

 

Переселение Кирилла и Марии из Ростова в Радонеж и кончина их; удаление Варфоломея в пустыню (1332-1342)

 

Тяжкие бедствия терпела в то время, когда жил Преподобный, наша родная Русь от завладев­ших ею татар. Русский народ сильно страдал от своеволия и насилия гордых и грубых та­тарских чиновников, собиравших дань, так как эти сборщики не щадили никого и ничего, они разруша­ли, жгли и грабили города и села, разоряли или осквер­няли Божии храмы, людей же или убивали, или уводи­ли в плен. Заступиться было некому — русские князья, вместо того чтобы соединиться дружно для поражения врага, ссорились между собой. И только при Московском князе Иоанне Даниловиче Калите, собирателе Руси, по­ложено было начало объединению Руси, а вместе с тем и освобождению от татарского ига. Этот князь пользовал­ся расположением татарского хана, который отдал ему в подчинение Ростовское княжество, находившееся по со­седству с Москвой. Иоанн Данилович послал в Ростов вое­водой одного из своих бояр — Василия, по прозвищу Кочева. Василий Кочева стал полновластно распоряжаться в Ростове и злоупотреблять своей властью: народ терпел от него оскорбления, грабежи и даже телесные наказания. Так, наместник ростовский боярин Аверкий был повешен вниз головой. Многие жители, спасаясь от притеснений, бежали в другие области. Отец Варфоломея, потерявший к тому времени почти все свое состояние, также решил переселиться из Ростова. Верстах в десяти от нынешней Троицкой Лавры находился малонаселенный городок Радонеж. Сюда-то и переселился обедневший Кирилл с семейством вместе с другими жителями Ростова. Варфо­ломей и в Радонеже продолжал предаваться подвигам; размышляя о суетности всего земного, он всей душой стремился к иноческой жизни.

«Кая польза в крови моей, — нередко говорил юноша, — внегда сходити ми во истление?» Правда, мир и все, что в мире, создано Богом для блага людей, но все это челове­ческими страданиями, насилиями, неправдами до того из­вращено, что жизнь человеческая не представляет почти ничего, кроме труда и болезней, и желающему в кротости духа устраивать свое спасение со всех сторон встречаются препятствия и соблазны.

Подобного рода размышления и заставляли Варфоло­мея стремиться к уединению. И он, действительно, не раз просил у своих родителей благословения исполнить свое заветное желание постричься в монахи.

— Помедли, чадо, — так говорил ему отец, — сам ви­дишь: мы стали стары и немощны, послужить нам неко­му, у братьев твоих немало заботы о своих семьях. Мы радуемся, что ты печешься, како угодити Господу Богу; это дело хорошее, но верь, сын мой, твоя благая часть не отнимется у тебя, только послужи нам немного, пока Бог явит милость Свою над нами и возьмет нас отсюда; вот проводи нас в могилу, тогда уже никто не возбранит тебе исполнить свое заветное желание.

Варфоломей, как покорный и любящий сын, повино­вался желанию отца: он посвятил себя заботам о преста­релых родителях, усердно стараясь угодить им и упокоить их старость.

 

 

 

 При конце жизни Кирилл и Мария — роди­тели Варфоломея — отправились в Покровский Хотьков монастырь, находившийся верстах в трех от Радонежа, чтобы там приготовиться к будущей жизни; в Хотьковом монастыре, состоявшем из двух отделений — мужского и женского, Кирилл и Мария приняли монашество. В это же время овдовел старший брат Варфоломея, Стефан, который, похоронив супругу свою Анну в Хотьковом мо­настыре и поручив своих сыновей, Климента и Иоанна, младшему брату Петру, также принял здесь монашество. Вскоре Кирилл и Мария с миром преставились ко Госпо­ду и были похоронены сыновьями в этом же монастыре.

 

 

 

По смерти родителей Варфоломей сорок дней провел в Хотьковом монастыре в молитвах о упокоении душ их, кормил при этом нищих и оделял подаянием неимущих бедняков, а после сего возвратился в Радонеж. Передав младшему брату Петру все, что осталось после родите­лей, Варфоломей снова отправился в Хотьков монастырь, но не затем, чтобы остаться в нем, а пригласить старшего брата Стефана идти вместе с ним подвизаться в пустыне. Придя в Хотьков монастырь, Варфоломей начал упраши­вать Стефана идти вместе с ним искать места для жизни в пустыне. Стефан, не думавший принимать на себя такой великий подвиг, долго отказывался и только после дол­гих, неотступных просьб умолявшего его Варфоломея со­гласился. Варфоломею в это время было около двадцати одного года.

 

Водворение Стефана и Варфоломея в пустыне и оставление Варфоломея Стефаном

 

По выходе из Хотькова монастыря братья долго ходили по окрестным лесам, отыскивая себе место для пустынной жизни, пока наконец не остановились в одной понравившейся им мест­ности. Это место находилось верстах в десяти от Хотькова и называлось Маковицею, потому что воз­вышалось над соседней местностью в виде маковки (по названию этого места и Преподобный Сергий называется иногда Маковским).

 

 

 

 

 Это-то пустынное место и избрали братья для своих подвигов; оно со всех сторон было окру­жено дремучим лесом, до которого не дотрагивалась рука человеческая; не было в нем ни одного жилища и ни од­ной дороги, так что совсем нельзя было увидеть людей, ни услышать их голоса; здесь раздавался только вой одних диких зверей да крик птиц.

Здесь, на избранном месте, братья обратились с горя­чей молитвой к Богу, предавая Его святой воле свою судь­бу и призывая Божие благословение на место будущего обитания; затем Варфоломей и Стефан стали вырубать лес, чтобы очистить место и устроить временное жилище. Своими руками построили они сначала шалаш из ветвей, потом маленькую келийку и, наконец, маленькую церковь. Новую церковь нужно было освятить, посвятив ее име­ни кого-либо из святых. И вот Варфоломей обращается к брату Стефану, говоря: «По плоти ты мне старший брат, а по духу — вместо отца; итак, скажи мне: во имя какого святого следует освятить нашу церковь? Какой будет ее престольный праздник?»

 

 

«Зачем спрашиваешь меня о том, что сам лучше меня знаешь! — говорил в ответ Стефан. — Ты, конечно, пом­нишь, как не раз покойные родители наши при мне говорили тебе: ’’Блюди себя, чадо, ты уже не наше, а Божие. Господь Сам избрал тебя прежде твоего рождения и дал о тебе доброе знамение, когда трижды возгласил ты во чре­ве матери во время литургии”. И пресвитер, тебя крестив­ший, и чудный старец, нас посетивший, говорили тогда, что это трикратное провозглашение твое предзнамено­вало, что ты будешь угодником Пресвятой Троицы; так пусть церковь наша будет посвящена пресвятому имени Живоначальной Троицы; это будет не наше смышление, а Божие изволение; пусть же благословляется здесь имя Господне отныне и во веки!»

Варфоломей сказал Стефану: «Ты высказал, господин мой, то самое, что давно было у меня на душе, чего я всем сердцем желал, но не дерзал высказать. Любезно мне слово твое, пусть эта церковь будет освящена во имя Пресвятой Троицы. Ради послушания я вопрошал тебя, не хотелось мне иметь в сем волю свою, и вот Господь не лишил меня желания сердца моего».

 

 

 После того братья отправились в Москву к митрополиту Феогносту за благословением на освящение церкви. Митрополит ласково встретил их и послал с ними священнослужителей, которые и освятили церковь во имя Пресвятой и Живоначальной Троицы.

Таким образом положено было основание Свято-Тро­ицкой Лавры (в 1340 году, при великом князе Симеоне Иоанновиче Гордом).

Теперь Варфоломей с еще большим усердием стал подвизаться в посте, молитве и трудах; старший же брат, Стефан, не подготовленный к суровой жизни в дикой пус­тыне, не мог привыкнуть к трудам и лишениям и впал в уныние. И действительно, трудно было жить в такой пус­тыне. Здесь не было не только никаких удобств, но даже и самое необходимое для жизни добывалось с большим трудом: их окружал, как мы заметили, непроходимый лес, наполненный дикими зверями. И вот Стефан не выдер­жал этой суровой обстановки и, несмотря на утешения и увещания

 

 

 

Варфоломея, ушел в Москву, оставив брата одного в пустыне. В Москве, в Богоявленском монастыре, Стефан поставил себе келлию, где и предался трудам и подвигам, проводя строгую иноческую жизнь. Вмес­те со Стефаном подвизался в Богоявленском монастыре еще простым иноком Алексий, впоследствии митропо­лит Московский. Стефан и Алексий любили друг друга, стояли в церкви всегда рядом и вместе пели на клиросе. Митрополит Феогност и великий князь любили Алексия и Стефана; митрополит нередко приглашал их к себе для духовных бесед и назначил Стефана, по желанию велико­го князя, игуменом Богоявленского монастыря, а сам великий князь и некоторые знатные бояре избрали Стефана своим духовником.

Уходя из пустыни, Стефан звал с собою и Варфоломея, но последний был тверд в своем намерении и усерднее прежнего подвизался один в пустыне.

Пострижение Варфоломея в монашество с именем Сергий и одиночество его в пустыне. Тяжелые подвиги отшельника. Искушения.

Достаточно укрепившись в трудах и подви­гах и приучив себя к строгому исполнению всех уставов монашеских, Варфоломей усердно просил Господа сподобить его ан­гельского образа. Недалеко от Хотькова монастыря находилась одна обитель, игу­меном которой был старец Митрофан; Варфоломей усерд­но звал Митрофана к себе в пустыню, чтобы там он по­стриг его в монашество.

«Отче, — так просил его Варфоломей, — сотвори лю­бовь ради Господа, облеки меня в чин иноческий; возлю­бил я сей чин от юности моей и с давнего времени желаю пострижения. Только воля родителей моих долго меня от этого удерживала, но теперь, слава Богу, я от всего сво­боден и, как олень, жаждущий источников водных, всей душой жажду иноческого, пустынного жития».

И старец Митрофан постриг Варфоломея, нарекши ему имя Сергий, в честь святого, празднуемого Святою Церковью в тот день (это было 7 октября, на двадцать тре­тьем году жизни святого пустынника). После постриже­ния Митрофан совершил в новой церкви Божественную литургию и приобщил Сергия Святых Христовых Таин.

 

 

Присутствовавшие в церкви при пострижении говорили, что в минуту причащения новопостриженный Сергий исполнился благодати Святого Духа, и вся церковь на­полнилась благоуханием, которое распространилось и за стенами ее. В течение семи дней после пострижения пре­бывал Сергий в своей церкви, и каждый день старец Мит­рофан совершал литургию и приобщал его Святых Таин; в эти дни Сергий питался только одной просфорой.

Когда настало время уйти Митрофану, Сергий с грус­тью сказал ему: «Вот, отче, ты уже уходишь и оставляешь меня одиноким в этой безлюдной пустыне. Давно я же­лал уединиться и всегда просил о том Господа, вспоминая слова пророка: Се, удалихся бегая и водворихся в пустыни. И благословен Бог, не оставивший без исполнения молитвы моей; благодарю Его благость, что не лишил меня этой милости — жить в пустыне и безмолвствовать. Ты уходишь отсюда, отче, благослови же меня, смирен­ного, и помолись о моем уединении... Вразуми меня: как мне жить теперь в одиночестве, как Господу Богу мо­литься, как избегать вреда душевного, как противиться врагу и помыслам гордыни, от него всеваемым? Ведь я еще новоначальный инок, я должен во всем просить со­вета у тебя». — «Меня ли, грешного, вопрошаешь о том, что сам не хуже меня знаешь, о честная глава! — говорил ему Митрофан. — Ты уже приучил себя ко всякому по­двигу, мне остается только пожелать, чтобы Господь Сам вразумил тебя и привел в совершенную меру возраста духовного», — и, дав несколько наставлений Сергию о монашеской жизни, стал собираться в путь. Прощаясь с Митрофаном, Сергий припал к его ногам и еще раз про­сил благословения и молитв.

«Молись, молись, — просил Сергий, — чтобы Господь послал мне силы противостать брани плотской и иску­шениям бесовским, чтобы сохранил Он меня и от лютых зверей среди моих пустынных трудов...» — «Благословен Бог, — с твердой верой сказал старец, — Он не попуска­ет нам искушений выше сил наших; апостол говорит за всех нас: ’’Вся могу о укрепляющем мя Иисусе Христе”. Отходя отсюда, я предаю тебя в руки Божии; Бог будет тебе прибежище и сила, Он поможет тебе устоять против козней вражеских. Господь любит тех, кто благоугождает Ему, Он сохранит и твое вхождение отныне и до века». Наконец Митрофан предсказал Сергию, что Господь воз­двигнет на этом месте великую обитель, из которой рас­пространится слава имени Божия далеко во все концы земли, благословил своего постриженника и удалился.

И вот Преподобный Сергий остался один в пустыне; в ней он провел около двух лет и был первым подвижником- пустынножителем на Руси, с которого началось подобное подвижничество. Сколько борьбы должен был он вынести с многочисленными врагами, — и это в течение двух лет! Если страшно человеку одному провести одну только ночь в лесу, — такая ночь покажется с год, — то что же должен был вынести человек, пробывший в уединении в лесу два года? Страшно даже и подумать, что должен был претер­петь человек, принявший на себя такой подвиг! С одной стороны, зовет его к себе мир, в котором так тепло и уют­но жилось подвижнику, где он не терпел никакой нужды и лишений, тогда как здесь, в пустыне, и голод, и холод, и жажда, и ежеминутное опасение за свою жизнь от нападе­ний диких зверей. Не видит здесь подвижник покоя себе, даже отдохновение и сон становятся его врагами, с которы­ми он должен бороться. Мир и плоть тяготят подвижника- пустынника и манят его к себе, но это еще не все трудно­сти, которые должен преодолеть пустынник. Остается еще сильнейший враг-искуситель, диавол, хитростям и козням которого должен противостоять подвижник и день и ночь. Преподобный Сергий, принявший на себя такой трудный подвиг, победил все слабости человеческие и бесовские ис­кушения. Если в миру привык он бороться против плотских страстей и пожеланий, еще с большим усердием борется он с ними в пустыне, предаваясь своим высоким подвигам. И зимой и летом ходит он в одной одежде и, проводя время в посте, молитве и трудах, терпит и холод, и голод. Несмотря на это, при всех недостатках и лишениях никогда не уны­вает он и не скорбит. Великие искушения испытал Пре­подобный Сергий от бесов в начале своего одиночества в пустыне. С ожесточенным упорством ополчались бесы на Преподобного Сергия, принимая при этом вид страшных зверей и чудовищ, чтобы устрашить его и изгнать из пусты­ни и, таким образом, не дать утвердиться в ней святой обители. Но Преподобный Сергий возносил горячую молитву к Богу — и исчезали все пустынные страхи и мечтания! Вот несколько искушений, бывших Преподобному Сергию от диавола в пустыне, о которых рассказывал впоследствии он сам своим ученикам. Однажды ночью, когда Преподобный Сергий вошел в церковь петь утреню, вдруг расступилась стена церковная, и через это отверстие вошел в церковь сам сатана в сопровождении целого полчища бесов. Бесы были в остроконечных шапках и в одежде литовцев — страшных врагов Руси. Со страшным шумом и воплями и скрежетом зубов злые бесы бросились разорять церковь.

«Уходи, уходи отсюда, беги скорее, — злобно кричали они подвижнику, — не смей долее оставаться на этом мес­те, не мы на тебя наступили, ты сам нашел на нас! Если не уйдешь отсюда, мы разорвем тебя на части, и ты умрешь в наших руках!»

Но не смутили Преподобного Сергия эти слова бесов. Он вознес пламенную молитву к Богу. «Боже, - молился он, — кто уподобится Тебе? Не премолчи, ниже укроти, Боже. Яко се врази Твои возшумеша...», «Да воскреснет Бог, и расто­чатся врази Его, и да бежат от лица Его еси ненавидящий Его. Яко исчезает дым, да исчезнут. Яко тает воск от лица огня, тако да погибнут грешницы от лица Божия».

Не могли противостоять бесы пламенной молитве Пре­подобного Сергия и тотчас же исчезли.

В другой раз весь пол келлии Преподобного Сергия покрылся ядовитыми змеями.

Еще раз, во время чтения Преподобным Сергием ноч­ного правила, в келлии вдруг поднялся страшный шум и стук, и целое полчище бесовское наступало на Препо­добного Сергия с угрозами и кричало: «Уходи же отсюда! Зачем пришел ты в эту глушь лесную, что хочешь найти тут? Нет, не надейся дольше жить здесь, тебе и часа тут не провести; видишь, место пустое и непроходимое, как же ты не боишься умереть тут с голода или погибнуть от рук душегубцев-разбойников? Найдет тогда кто-нибудь труп твой и скажет: вот был бесполезный человек!.. Да и звери хищные бродят вокруг тебя в пустыне, готовые растерзать тебя, и мы не оставим тебя в покое; не думай, чтобы мы уступили тебе это место, искони пустынное. Итак, если не хочешь умереть внезапной смертью, то беги отсюда, беги теперь же, не озираясь ни направо, ни налево, иначе смерть тебе и погибель от руки нашей!»

Но Преподобный снова воззвал к Богу с теплой молит­вой, и исчезло бесовское полчище. И воспел тогда Преподобный Сергий благодарственную песнь Богу за Его благодатную помощь.

После бесовских искушений не так страшны были Пре­подобному Сергию лесные звери. Мимо его келлии бегали стаи волков, проходили иногда и медведи; Преподобный Сергий ограждал тогда себя молитвой, и дикие звери ухо­дили в глубину леса, не причиняя ему никакого вреда.

 

 

 Од­нажды подошел к келлии Преподобного большой медведь. Преподобный Сергий, видя, что медведь был очень голо­ден, вынес из келлии кусок хлеба и положил его на коло­ду. С тех пор медведь стал приходить к нему за обычным угощением, и Преподобный Сергий делился с ним, часто отдавая ему даже последний кусок, а сам оставаясь без пищи. Иногда у Преподобного совсем не было хлеба, тогда медведь долго не отходил от келлии, ожидая своей доли. Вообще, медведь полюбил Преподобного Сергия, ходил к нему более года и сделался настолько ручным и кротким, что слушался даже слова Преподобного Сергия.

Так Господь не оставлял Преподобного Сергия во вре­мя его одиночества в пустыне. Он был с ним во всех скор­бях и искушениях.

Принятие Преподобным Сергием первых сподвижников и поставление его во игумена созданной им обители (1342-1354)

Далеко распространялась слава о святой, бо­гоугодной жизни Преподобного Сергия: о его трудолюбии, строгом постничестве, о власти над злыми духами, о дивном смире­нии и о других великих подвигах его. И вот не прошло еще двух-трех лет, как к нему начали приходить люди: одни — послушать его советы и душеспасительные беседы и получить полезное наставление, другие — желая поселиться близ него для подви­гов. Они приходили к Преподобному Сергию и с мольбой просили его позволить им остаться с ним. Преподобный Сергий, привыкший к одиночеству, сначала отговаривал пришедших от этого намерения, указывая им на трудно­сти пустынной жизни.

«Можете ли терпеть скудость этого места? — говорил Преподобный Сергий. — Вас ждет здесь и голод, и жажда, и всякие недостатки». — «Все готовы мы понести, честный отче, — отвечали пришедшие на это, — все понесем при помощи Божией и с надеждой на твои святые молитвы, только об одном просим: не удаляй нас от себя, не гони прочь от этого святого и достолюбезного места».

И Преподобный Сергий, видя твердое намерение и упование их на помощь Божию, принимал их, напоминая в последний раз о скорбях пустынной жизни и о необхо­димости великого терпения для перенесения всех нужд и печалей. «Желал я, братия мои, — говорил приходящим Преподобный Сергий, — один окончить в пустыне свою одинокую жизнь, но Господь сказал: ’’Идеже... два или трие собрани во имя Мое, ту есмь посреде их”, и Давид поет в псалмах: ”Се что добро, или что красно, но еже жити бра­тии вкупе?”, посему и я, грешный, не хочу идти против воли Господа, Которому угодно устроить здесь обитель. С радостью я принимаю вас. Стройте каждый себе кел- лию, но да будет вам известно: если вы пришли сюда дей­ствительно работать Господу и если хотите здесь со мной жить, то должны быть готовы терпеть всякую нужду и пе­чаль, ибо сказано в Писании: ”... аще приступавши рабо- тати Господеви, уготови душу твою во искушение”, - с нуждою Царствие Божие восприемлется! Да не страшит вас помысл, что места сии пустынны и скудны потребным

для жизни: сами знаете, что многими скорбъми подобает нам внити во Царствие Небесное. Узок и прискорбен путь, вводящий в жизнь вечную, много званых, а мало из­бранных и спасающихся! Но не бойся, малое стадо Хрис­тово, которому Господь обетовал Царство Отца Своего — Господь не попустит нам искушений выше сил наших. Ныне печалью Господь посетит нас, а завтра печаль нашу в радость претворит, и никто этой радости не отнимет от нас! Дерзайте же, дер­зайте, людие Божии, ибо Тот, Кто призвал вас на место сие, Он Сам победит и врагов наших, как Бог все­сильный!»

Такими чудными, теплыми и благодат­ными словами встре­чал приходящих к нему Преподобный Сергий. И вот вокруг келлии Преподобного стали пришельцы ста­вить себе келлии и се­литься в них. Вскоре собралось около Пре­подобного Сергия две­надцать человек, и по числу их поставлено было двенадцать келлий, которые Препо­добный обнес тыном.

 

 

 

И долго не изменя­лось это священное число: когда убывал один из братии, на место его приходил другой, так что всегда было двенад­цать человек; поэтому многим приходило на мысль, что число учеников Сергиевых соответствует числу двенад­цати апостолов или двенадцати колен Израилевых.

У пустынножителей долго не было ни начальника, ни священнослужителя, так что некому было совершать Бо­жественную литургию; однако они собирались в церковь каждый день на утреню, третий, шестой и девятый часы, к вечерне и повечерию, кроме того, часто служили молебны. В праздничные дни подвижники при­глашали из ближай­ших сел священника для совершения Бо­жественной литургии. Через год пришел к Преподобному Сер­гию игумен Митро­фан, постригший его, и был избран настоя­телем, будучи вместе с тем и священнослу­жителем. Но Митро­фан вскоре скончался, и обитель опять оста­лась без начальника и священнослужителя, так как Преподобный Сергий, по величай­шему смирению свое­му, не хотел прини­мать ни игуменского, ни священнического сана.

 

 

 

 В подражание Господу, Преподоб­ный желал быть всем слугой; он ежедневно служил братии своими трудами: так, собственными руками он построил для них три или четыре келлии, ходил с двумя водоносами за водой для братии и ставил ее у их келлий, колол и рубил дрова, кро­ил и шил одежду и обувь, молол муку ручными жернова­ми, пек хлебы, готовил пищу... Все свободное время Пре­подобный Сергий посвящал молитве и посту; вкушал он один хлеб и воду, и то понемногу, ночь же всю проводил в молитве в своей келлии.

 

 

 

 

 От всех этих подвигов и трудов силы Преподобного Сергия не только не ослабели, но, на­против, укрепились настолько, что Преподобный Сергий «имел силу противу двух человек».

В молитве и трудах проводили время и ученики Серги­евы: они возделывали огороды для посадки овощей, шили одежды, переписывали священные книги...

Старший брат Преподобного Сергия, Стефан (нахо­дившийся после разлуки с ним в Богоявленском монас­тыре), привел к нему своего двенадцатилетнего сына — отрока Иоанна, который, услышав о подвигах своего дяди, возжелал последовать его примеру. Отрок Иоанн принял пострижение и был наречен Феодором. Он про­жил в монастыре около двадцати двух лет, занимался здесь иконописанием и был впоследствии архиеписко­пом Ростовским.

Прекрасный и поучительный пример и для учеников своих, и для всех нас показал Преподобный Сергий сво­ими молитвами, трудами, постничеством и в особенности величайшим смирением!

Прошло более десяти лет с тех пор, как пришли к Пре­подобному Сергию первые сподвижники, но ни игумена, ни священнослужителя, в которых так нуждалась обитель, не было еще в ней. Между тем необходимо было иметь в обители своего священнослужителя и духовного отца для совершения богослужения и Таинств; приглашать каждый раз священнослужителя из соседних сел было неудобно. Необходим также был и игумен в обители, который ру­ководил бы братией в их духовной жизни. Преподобный Сергий и братия его обители, конечно, сознавали эту нуж­ду в пастыре-начальнике, но сам Преподобный, по велико­му смирению своему, не желал быть игуменом и усердно просил Господа, чтобы Он Сам даровал игумена обители; братия же никого другого не желали иметь игуменом, кро­ме как самого Преподобного Сергия, так как он превзошел всех их своими подвигами и добродетелями. И Богу было угодно, чтобы был избран игуменом сам Преподобный Сергий. Вот как совершилось поставление Преподобного Сергия во игумена. Братия обители пришли к Преподоб­ному и высказали свое единодушное желание, чтобы он был их игуменом. «Отче! — говорили они, — мы не можем более жить без игумена; исполни же наше сердечное жела­ние: будь нам игуменом, будь наставником душ наших! Мы будем каждый день приходить к тебе с покаянием и откры­вать пред тобой нашу совесть, а ты будешь подавать нам прощение, благословение и молиться о нас. Мы желали бы видеть тебя совершающим ежедневно Божественную ли­тургию и от твоих честных рук причащаться Святых Хрис­товых Таин. Ей, честный отче, таково наше общее сердеч­ное желание, не откажи нам в этой милости!»

Смиренный Сергий считал себя недостойным игу­менского сана и отвечал братии: «Братия мои! У меня и помысла никогда не было об игуменстве; одного желает душа моя — умереть здесь простым чернецом. Не принуж­дайте же меня и вы, братия! Оставьте меня Богу, пусть Он что хочет, то и творит со мною».

Братия же неотступно просили Сергия быть игуменом, говоря: «Зачем ты, отче, отказываешься исполнить наше общее желание? Ведь ты основатель обители сей — будь же ей и настоятель. Твоя добродетель собрала нас сюда — она же пусть и управляет нами. Ты насадил виноград сей — ты и питай нас своим учением и плодами примера твоего. Вот наше последнее слово: или сам будь нам игуменом, или, если не хочешь, иди испроси нам игумена у святите­ля; если же не так, то мы все разойдемся отсюда».

Преподобный Сергий, предоставляя дело избрания настоятеля обители воле Божией, сказал братии: «Идите пока с Богом каждый в свою келлию; лучше помолимся все поусерднее Господу Богу, чтобы Он Сам открыл нам волю Свою, и тогда увидим, что нам делать».

Братия послушались и разошлись, но чрез несколько дней пришли снова к Преподобному Сергию и опять уп­рашивали его быть игуменом обители. «Ведь ради тебя мы и сошлись-то сюда, в это место пустынное, — говори­ли братия Преподобному Сергию, — мы слышали о твоих подвигах, знаем труды твои, ведь ты своими руками по­строил и эту церковь во имя Живоначальной Троицы. И мы веруем, что в тебе обитает благодать Ее, и потому, вот, пришли сюда, возложив упование на Господа, и желаем совершенно предать себя твоему руководству. Итак, будь нашим игуменом и духовным отцом и, предстоя престолу Божию, возноси за нас свои теплые молитвы». Старей­шие из братии прибавляли: «Ведай, отче, мы шли сюда в надежде, что ты упокоишь нашу старость и похоронишь наши кости».

Преподобный Сергий, ссылаясь на свое недостоинство, умолял братию не настаивать на том, чтобы он принял игуменский сан.

«Простите меня, отцы мои и господие, — говорил бра­тии Преподобный Сергий, — кто я, грешный, чтобы быть мне иереем Божиим? Как дерзну я на такое служение, пред которым со страхом и трепетом преклоняются и са­мые Ангелы? Нет, это выше меры моей, отцы мои, я еще и не начинал жить по-монашески, как же я осмелюсь кос­нуться святыни Божией? Вот мое дело: плакать о грехах моих, чтобы вашими же святыми молитвами достигнуть оного края желаний, к которому стремится от юности моя грешная душа (то есть Царства Небесного)». И смирен­ный Сергий, чтобы не спорить больше с братией, ушел к себе в келлию.

Тогда братия, видя, что ни мольбы, ни слезы не скло­няют Преподобного Сергия к принятию сана, решили употребить последнее средство: они приступили к нему с упреками в нежелании позаботиться о спасении душ их и угрожали ему покинуть обитель.

«Мы не желаем спорить с тобой, отче честный, — гово­рили братия, — мы веруем, что Сам Бог привел нас сюда; мы сердечно желали подражать твоему житию и подви­гам и чрез то надеялись достигнуть вечного блаженства. Но если уж ты не хочешь пещись о душах наших и быть нашим пастырем, то мы все принуждены будем оставить это место, мы уйдем от храма Пресвятой Троицы и будем невольными нарушителями нашего обета, будем блуж­дать, как овцы без пастыря, и расхитит нас мысленный волк, а ты дашь за нас ответ нелицеприятному Судии — Богу!»

Напрасно пытался Преподобный Сергий отказаться, говоря братии: «Отцы мои! Вы излишне понуждаете меня, я излишне отрицаюся: к чему это?»

Братия настаивали, и Преподобный Сергий был по­бежден их мольбами и уступил их желанию, предавая все дело в руки Божии и высшей церковной власти. «Желаю лучше учиться, нежели учить; лучше повиноваться, неже­ли начальствовать, — говорил Преподобный Сергий, — но боюсь суда Божия, не знаю, что угодно Богу; святая воля Господня да будет! Не хочу более прекословить вам; но не нам решать это дело, пусть решит его святитель; итак, пойдемте же к нему!»

С двумя старейшими иноками Преподобный Сергий отправился в Переславль-Залесский к Волынскому епис­копу Афанасию, который управлял делами Московской митрополии вместо митрополита Московского Алексия, отправившегося по церковным делам в Царьград.

Пред ранней литургией пришел Преподобный Сергий к епископу Афанасию, пал к его ногам, испрашивая бла­гословения. Афанасий спросил Преподобного, кто он и откуда. «Грешный инок Сергий мое имя», — отвечал Пре­подобный Сергий.

Афанасий давно слышал о подвигах Преподобного Сергия, о построении им церкви и устройстве обители и теперь с радостью приветствовал великого подвижника и долго беседовал с ним о спасении души; затем Преподоб­ный Сергий поклонился Афанасию и смиренно просил у него игумена для своей обители.

Святитель Афанасий вдохновенно сказал в ответ Пре­подобному Сергию: «Сын и брат мой! Господь Бог устами пророка Давида сказал: ’’Вознесох избраннаго от людей Моих... Ибо рука Моя заступит его...”, и апостол говорит: "Никтоже сам себе приемлет честь, но званный от Бога, якоже и Аарон”. А тебя воззвал Господь от чрева матери твоей, как от многих слышал я о том, посему ты и будь от­ныне отцом и игуменом для братии, тобою же собранной в новой обители Живоначальной Троицы».

И когда Преподобный Сергий начал отговариваться своим недостоинством, святитель Афанасий сказал: «Воз­любленный, ты все стяжал, а послушания не имеешь». Против этого ничего уже не мог возражать Преподобный Сергий и покорно сказал: «Как Господу Богу угодно, так пусть и будет; благословен Господь во веки!» — «Аминь!» — воскликнули все бывшие при этом.

После сего святитель Афанасий с Преподобным Серги­ем и со всеми священнослужителями отправился в церковь и поставил его сначала в иподиакона, а затем во иеродиа­кона; на другой день Преподобный Сергий был посвящен во священнический сан. Новопоставленный иеромонах Сергий на другой день своего поставления совершил Бо­жественную литургию, после которой святитель Афанасий поставил его во игумена и, призвав новопоставленного игу­мена к себе в келлию для беседы, наставлял его в апостоль­ских правилах и в учении святых отцов о спасении души, давал советы, как руководить подчиненными ему иноками, и в заключение сказал ему: «Чадо, вот, ради святого по­слушания восприял ты теперь сан священный, знай же, что сие служение дается только верным человеком, как говорит апостол Христов, иже доволни будут и иных научити.   

Посему надлежит тебе, возлюбленный, по заповеди великого апостола, немощи немощных носити и не себе угождати. Помни слово его: ’’Друг друга тяготы носите, и тако ис­полните закон Христов”. Если будешь так поступать, то и себя спасешь, и живущих с тобой». И святитель Афанасий, благословив новопоставленного игумена, отпустил его с миром домой.

Сергий — игумен созданной им обители (1354-1392)

С великой радостью и слезами встретили братия своего любимого наставника и отца — теперь игу­мена — Сергия. Новопоставленный игумен пре­жде всего прошел в храм Живоначальной Троицы и здесь пред иконою Пресвятой Троицы в слезной и пламенной молитве просил у Господа благодатной помощи на новом, трудном служении, призывая вместе с тем Влады­чицу Богородицу, святых Ангелов и Архангелов, апостолов и всех святых, прося у них молитвенного ходатайства пред престолом Всевышнего. После молитвы игумен Сергий про­изнес поучение пред братией, в котором призывал их к тер­пению и подвигам, необходимым для получения нетленного венца на небе от Христа Бога. «Царствие Божие,—говорил Преподобный Сергий, — с нуждею восприемлется, и толь­ко понуждающие себя восхищают оное. Подвизайтеся же, братия, войти в него узкими вратами! Приидите чада, по­слушайте мене, по слову Давидову, я страху Господню научу

вас. Помните слова апостола: Плод... духовный есть любы, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание. Подвиг же не малый предстоит нам противу невидимого врага, ибо диавол, яко лев рыкая, ходит, иский кого поглотити. Не устрашимся, други, это­го подвига, чтобы страшного геенского мучения избегнуть; пусть сведены будут руки от трудов — будем простирать их только к Богу, а ноги пусть неподвижно стоят на молитве!.. Не будем, братия, щадить естество тленное, со всем усерди­ем возьмемся за подвиг, чтобы получить победные венцы от Христа Бога». При этом игумен Сергий преподал первое благословение братии, говорил о своей неопытности и о ве­ликой ответственности пред Богом за всех братий и просил их молиться за него.

«Молитесь, братия, обо мне, — говорил братии Препо­добный Сергий, — ибо я человек малосведущий и неопыт­ный. Вот я принял от Царя Небесного талант и должен буду дать в нем отчет. Страшит меня слово Господа: ”... иже аще соблазнит единого от малых сих, верующих в Мя, уне есть ему, да обесится жернов оселский на выи его, и потонет в пучине морстей”. Какое же горе угрожает тому, кто сво­им неразумием погубит многие души! И буду ли я иметь дерзновение, представ пред Господом, сказать Ему: ”Се, аз и дети, яже ми дал еси?”Услышу ли я сей божественный глас великого Пастыря горних и дольних, с милосердием вещающего: ”... вниди, рабе, в радость Господа твоего”?»

В сане игумена Преподобный Сергий по-прежнему собственными подвигами и трудами подавал пример всей братии и вообще учил их не столько словом, сколько сво­им примером.

В поучениях же и беседах с братией Преподобный Сер­гий убеждал их следовать примеру великих подвижников — Антония и Евфимия Великих, Саввы Освященного и дру­гих. Поучения святого игумена Сергия были кратки и про­сты, в них сказывалось глубокое знание Священного Писа­ния, которое Преподобный постигал не только одним умом, но и сердцем; поэтому-то поучения его имели великую силу и производили сильное впечатление на души слушателей. Вот, например, одно краткое поучение, которое, как говорят, произнесено было Преподобным Сергием: «Внимайте себе, братия; всех молю: прежде имейте страх Божий, и чистоту душевную, и любовь нелицемерную, к сим и страннолюбие, и смирение с покорением, пост и молитву. Пища и питие в меру; чести и славы не любите, паче же всего бойтеся и по­минайте час смертный и Второе пришествие».

Получив священство, святой игумен ежедневно с бла­гоговением совершал Божественную литургию; в церковь всегда приходил первым, а уходил последним, притом он стоял всегда прямо, не позволяя себе ни прислониться к сте­не, ни сесть. По-прежнему неутомимо трудился он целый день для церкви и братии: приготовлял свечи, варил кутию, сам молол пшеницу для просфор, один готовил и просфоры для принесения Бескровной Жертвы на литургии.

 

Умножение братии в обители Преподобного Сергия

 

Долгое время число братии в обители не пре­вышало двенадцати человек, но вот пришел к Преподобному Сергию архимандрит Си­мон из Смоленской области и нарушил это священное число (Спаситель с двенадцатью апостолами), и с этого времени число бра­тии в обители стало увеличиваться. Симон был старейшим из архимандритов Смоленской области и славился своей строгой и добродетельной жизнью. Услышав о подвигах Преподобного Сергия, он возгорелся желанием отправить­ся к нему в пустыню для подвигов. Оставив настоятельство в монастыре и родную сторону, где он пользовался уваже­нием и почетом, покинув друзей и ближних, Симон при­был как простой странник в обитель Преподобного Сергия и сделался его учеником. Все свое богатство Симон вручил Преподобному Сергию на устроение обители. На пожерт­вование Симона Преподобный Сергий построил большой храм во имя Живоначальной Троицы. В глубокой старости отошел Симон ко Господу, и Преподобный Сергий похоро­нил его с подобающей честью.

С увеличением братии увеличивалась и расцвета­ла Сергиева обитель; мало-помалу расчищалась лесная чаща, келлии были поставлены четырехугольником во­круг церкви. По-прежнему проводили время подвижники в молитве и трудах. Вновь приходивших Преподобный Сергий принимал только после строгого испытания и не­скоро удостаивал ангельского образа, и только иноков, отличавшихся в своих подвигах, Преподобный Сергий удостаивал пострижения в мантию и схиму.

Ученик Преподобного Сергия святой Епифаний (списатель жития Преподобного Сергия) между прочим замечает, что о славном подвижнике Сергии есть в древних книгах отеческих такое сказание, из которого видно, что еще древ­ние святые отцы в пророческом духе известили о славном подвижнике Преподобном Сергии. Вот это сказание.

«Сошлись однажды святые отцы и повели между со­бою беседу о последних временах. В пророческом духе говорили они, что в последние времена люди будут слабы и не будет среди них таких великих подвижников, како­вы были первые отцы-пустынножители. Но вот Бог укре­пил Преподобного Сергия и в последнем роде явил в нем как бы одного из древних отцов. Он водворился в глуши лесной, не страшась привидений диавольских, и за то Бог оградил обитель его полками ангельскими. Многие приходили к нему, чтобы спасать души свои под его мир­ным кровом, и никому он не отказывал: ни старому, ни юному, ни богатому, ни убогому - всех принимал он с ра­достью и любовью, по слову евангельскому: грядущаго ко мне не из­мену вон, только не скоро постригал. При­кажет, бывало, одеть пришельца в длинную свитку из грубого сукна и велит ему проходить какое-нибудь послуша­ние вместе с братиями, пока тот не навыкнет всему уставу монас­тырскому; потом обле­чет его в одежду мона­шескую, или, как ныне говорят, в рясофор, и только после тщательного испытания пострижет уже в мантию и даст ему кло­бук. А когда видел, что который-либо инок стал опытен в духовном подвиге, такого удостаивал и святой схимы».

Заботы Сергия о благочестии простирались и на домаш­нюю жизнь иноков. Так, Преподобный Сергий наблюдал за тем, чтобы иноки после повечерия занимались молит­вой и рукоделием в своих келлиях и не ходили друг к другу без нужды, для праздных разговоров. В поздние вечера, в особенности осенью и зимою, Преподобный Сергий ходил после своей келейной молитвы мимо келлий братий, на­блюдая в волоковые оконца, кто что делает. Если он видел инока молящимся или занимающимся рукоделием, чита­ющим священные книги или размышляющим о грехах, то молился о том, чтобы Господь подкрепил его; если же слы­шал праздный разговор, то стучал в оконце и уходил, а на другой день призывал виновного и приводил его к раская­нию; послушный инок сознавался, и Преподобный Сергий прощал его; несознававшегося же обличал с кротостью и любовью, а на упорствовавшего налагал епитимью.

 

 

Так, любвеобильный игумен Сергий, когда нужно, был милостив, а когда нужно, был строг к своим инокам.

Первоначальная скудость обители

Знаменитая ныне, дорогая сердцу каждого пра­вославного христианина Троице-Сергиева Лав­ра славится теперь своими богатствами, со всех сторон текут в нее обильные приношения и по­жертвования христолюбцев. Не то было внача­ле, когда еще только основалась обитель. Припомним, что обитель окружена была дремучим лесом, так что нельзя было и ожидать откуда-либо помощи, а также думать о том, чтобы кто-либо стал снабжать жизненными припа­сами эту смиренную обитель, находившуюся в страшной глуши и окруженную дремучим лесом. Поэтому нет ниче­го удивительного в том, что пустынная обитель нередко терпела крайнюю нужду: часто не было ни у одного из иноков ни хлеба, ни муки. А иноки обители Преподобного Сергия, нужно заметить, добывали пропитание себе каж­дый отдельно. Иногда не доставало церковного вина для служения обедни, пшеницы — для просфор, воска — для свеч, елея — для лампад. Богослужебные книги писались на бересте, сосуды употреблялись при богослужении дере­вянные, облачение было из простой крашенины. Вообще в обители сначала была большая скудость во всем. Вслед­ствие такой скудости приходилось откладывать служение обедни, а утрени петь при свете березовой или сосновой лучины... Нередко и самому святому игумену доводилось испытывать нужду, но он, с колыбели привыкший к пос­ту, терпеливо переносил все лишения, уповая на милосер­дие Божие и служа примером для всей братии. А просить по селам и деревням он строго воспрещал, советуя лучше ожидать помощи от Бога. Один раз случился в обители крайний недостаток в пище, и у самого игумена Сергия не было ни хлеба, ни соли. Три дня пробыл Преподобный без пищи, а на четвертый день рано утром взял топор и пошел к одному старцу обители, Даниилу. «Слышал я, старче, — сказал Преподобный Даниилу, — ты хочешь пристроить сени к своей келлии; позволь мне построить их для тебя, чтобы руки мои не были без дела». — «Правда, мне очень бы хотелось построить их, — отвечал Даниил игумену, — у меня уже и для работы все давно заготовлено, и вот толь­ко поджидаю плотника из деревни. А тебе как поручить это дело? Пожалуй, запросишь с меня дорого?» — «Эта работа недорого тебе обойдется, — сказал Преподобный Сергий Даниилу, — мне вот хочется гнилого хлеба, а у тебя он есть, больше этого с тебя не потребую. Разве ты не знаешь, что я умею работать не хуже плотника? Зачем же тебе, старче, звать другого плотника, помимо меня?»

Даниил вынес Преподобному Сергию решето гнилого хлеба и сказал: «Вот, если хочешь, возьми все, что тут есть, а больше не взыщи». — «Хорошо, — сказал Преподобный Сергий, — этого с избытком довольно для меня, побереги же до девятого часа: я не беру платы прежде работы».

 

 

 

Целый день, с утра до вечера, работал Преподобный Сергий и к вечеру построил сени; после этого он взял гнилой хлеб, помолился, благословил его и утолил свой голод. Братия не могли не дивиться великому терпению своего игумена, который не хотел вкушать даже и дурной пищи без труда. Нередко случалось терпеть голод и всей братии по два и по три дня. Малодушные из них стали роптать на игумена, и один из них однажды сказал от всех Преподобному Сергию: «Вот мы все смотрели на тебя, все тебя слушались, а теперь приходится умирать с голода, потому что ты запрещаешь нам выходить в мир просить милостыни. Потерпим еще сутки, а завтра все уйдем от­сюда и больше не возвратимся: мы не в силах выносить такую скудость, такие гнилые хлебы!»

Преподобный Сергий вразумлял и убеждал малодуш­ных надеяться на помощь Божию.

«О чем скорбите вы, братия мои? — кротко говорил бра­тии Преподобный Сергий. — Зачем так смущаетесь? Упо­вайте на Господа, ибо сказано: Воззрите на древний роды и видите, кто верова Господеви и постыдеся? Кто веровал слову Его и обманулся? Или кто пребыстъ во страсе Его и оставися? Кого из призывающих Его Он не услышал? ”Не Я ли, — глаголет Господь, — не Я ли податель всякой пищи? Не Я ли извожу плоды от земли и наполняю ими житницы? Не Я ли кормитель всего мира, питатель всей вселенной, подающий пищу всякой плоти, отверзающий щедрую руку Свою во благо время, насыщающий всякое животное благоволением?” Братия мои! И во Святом Евангелии Господь сказал: ’’Ищите... прежде Царствия Божия и правды Его, и сия вся приложатся вам... Воззрите на птицы небесным, яко не сеют, ни жнут, ни собирают в житницы, и Отец ваш Небесный питает их... Не много ли паче вас, маловера? А мы разве напрасно и бесцель­но подвизаемся? Мы ожидаем получить за свои подвиги жизнь вечную. Люты скорби, но сладок рай; болезненны труды, но вечная за них награда! Не поленимся, братия! Потерпим хоть немного, чтобы получить нетленные вен­цы от Христа Бога, Который Сам говорит: ”В терпении вашем стяжите души ваша, ибо претерпевый... до кон­ца, той спасен будет". Вот вы скорбите из-за недостатка пищи, — продолжал святой игумен, — но ведь это случи­лось на краткое время ради испытания веры вашей. Ведь если вы перенесете это лишение, как подобает инокам, с верою и благодарением, то это самое искушение вам же послужит на пользу. Благодать Божия ведь никому не дается без скорбей и искушений. ’’Без огня, — говорит преподобный Иоанн Лествичник, — и золото не бывает чисто”. А вот, даст Бог, минует скорбь — дождемся радос­ти; ведь так обыкновенно бывает, что радость следует за скорбию. ”... Вечер, — сказано, — водворится плач, а заут­ра радость. Так и вы: сегодня терпите оскудение хлеба и недостаток всякой пищи, а завтра, Бог пошлет, вы бу­дете наслаждаться в изобилии и ястием, и питием, и всем потребным. Я, грешный, верую, что Бог не оставит места сего и живущих в нем».

И Господь сделал по вере Преподобного: еще не кончил он своего слова, как привратник монастырский возвестил, что неизвестным христолюбцем прислано много хлеба. «Отче, — говорил привратник, — привезли много хлебов, благослови принять. Вот, по твоим святым молитвам, они у ворот!» — «Отвори им, — сказал Преподобный Сергий, — пусть войдут». И в ворота монастырские въехало не­сколько повозок, наполненных печеным хлебом, рыбой и другими припасами. Преподобный Сергий велел ударить в колокол и идти всем в церковь, чтобы отслужить бла­годарственный молебен Господу. После молебна Сергий благословил братию садиться за трапезу и велел при­гласить к ней тех благодетелей, которые привезли пищу. Когда сели за трапезу, игумен своими руками раздал хле­бы братии и сказал: «Где же тот брат, который роптал на заплесневевшие хлебы? Пусть войдет сюда и отведает, ка­кую пищу послал нам Господь, пусть при этом вспомнит царя и пророка Давида, который пепел яко хлебы вкушал и питие слезами растворял». Потом Преподобный спро­сил: «А где же наши благодетели? Разве я не говорил вам, чтобы вы пригласили их к трапезе? Почему же их нет?»

«По слову твоему, мы звали их, отче, — говорили бра­тия, — мы даже спрашивали их, от кого все это прислано.

Но они только сказали нам, что один христолюбец, чело­век богатый, прислал их издалека, чтобы передать тебе эти припасы, а от трапезы отказались и говорили, что им дано еще другое поручение, которое должны немедленно исполнить, и потому спешат в дорогу».

Все изумились тому, что хлебы, присланные издалека, были так теплы и мягки, как будто только что вынуты из печи, и отличались приятным вкусом. «Видите сами те­перь, — вразумлял братию святой игумен Сергий, — что Господь не оставляет места сего и рабов своих, которые служат Ему здесь с верою день и ночь и терпят с благо­дарением всякое лишение. Помните же слово апостола: ’’Имеюще... пищу и одеяние, сими доволни будем”. Зачем нам излишне заботиться о телесных потребностях? Луч­ше будем всегда уповать на Господа, Который пошлет все, что нужно и полезно и душе, и телу нашему. Тот, Который сорок лет питал в пустыне непокорных и неблагодарных израильтян, ниспосылая им манну с небес и крастелей (перепелов) досыта, разве не силен пропитать и нас, Ему работающих? Или Его могущество и благость истощи­лись ныне, и Он перестал промышлять о Своих созда­ниях? Нет, братия. Как в древние времена, так и теперь Он один и тот же Всеблагий Бог, всегда готовый подать нам все потребное для жизни нашей!» И не только в этот раз, но и всегда Господь подавал по вере Преподобного Сергия просимое. Так, когда с умножением братии стал чувствоваться недостаток в воде (потому что источник, находившийся вблизи обители, иссяк и ходить за водой нужно было далеко), некоторые из братий стали упрекать Преподобного Сергия, говоря: «Для чего на таком месте построил ты обитель?» — «Я хотел здесь безмолвствовать один, — отвечал им Преподобный Сергий. — Богу угодно было воздвигнуть здесь обитель во славу Его пресвятого имени; дерзайте в молитве и не унывайте! Если Он в без­водной пустыне дал воду из камня непокорному народу еврейскому, то неужели Он оставит вас, работающих Ему на сем месте день и ночь?»

Надеясь на чудесную помощь Божию, Сергий однажды взял с собой одного из иноков обители и спустился с ним в овраг под монастырем; здесь над лужей дождевой воды Преподобный преклонил колена и сотворил усердную мо­литву. «Боже, Отче Господа нашего Иисуса Христа, — мо­лился Преподобный Сергий, — сотворивший небо и зем­лю и все видимое и невидимое, создавший человека и не хотящий смерти грешника! Молим Тебя мы, грешные и недостойные рабы Твои: услыши нас в час сей и яви славу Твою! Как в пустыне чудодействовала крепкая десница Твоя, от камня воду источив, так и здесь яви силу Твою — даруй нам воду на месте сем, и да уразумеют все, что Ты послушаешь боящихся Тебя и имени Твоему славу воссы­лающих, Отцу и Сыну и Святому Духу, ныне и присно и во веки веков. Аминь!»

После молитвы Преподобный Сергий осенил крестным знамением то место, где была дождевая вода, и из земли вне­запно явился обильный источник ключевой воды. С того времени монахи стали пользоваться водой для всяких пот­ребностей из этого обильного источника. Бывали случаи исцеления от этой воды болящих, а самый источник стал на­зываться Сергиев. Но Преподобный Сергий, узнав, что на­зывают источник его именем, сказал братии: «Братия мои! Ведь не я вам воду дал — это Господь милосердый утешил нас, недостойных, Своей милостью. Зачем же вы зовете ис­точник моим именем? При чем тут я, грешный?»

И братия перестали называть источник Сергиевым. Вот сколь велико было смирение Преподобного Сергия! Он не желал, чтобы славили имя его и подвиги и считали его святым Божиим избранником! А мы, суетные и славо­любивые, так и ждем людской похвалы, если сделаем что-нибудь доброе, и радуемся, когда хвалят нас! Поучимся лучше у Преподобного Сергия его высокому смирению: это сокровище небесное, без которого нельзя и думать о будущем блаженстве.

 

Чудотворения Преподобного Сергия

 

Прошло лет двенадцать со времени основания Преподобным Сергием обители; все более и более распространялась о нем слава. Вокруг обители уже стали селиться земледельцы и приближались мало-помалу со своими посел­ками к обители Сергиевой. Они вырубали дремучий лес, отделявший обитель от мира, ставили дворы и целые се­ления, разрабатывали поля и сеяли хлеб. Вместо перво­начальной скудости в обители стало великое изобилие припасов, так как соседи-поселенцы часто приходили в обитель и приносили все необходимое. Мимо монастыря была проложена большая дорога из Москвы в северные города. И вот в обитель стали приходить и простые люди, и бояре, чтобы испросить благословения и молитв у Пре­подобного Сергия и получить от него наставление и уте­шение. Еще больше людей стало посещать обитель, когда далеко распространилась слава о чудесах, совершаемых Преподобным Сергием.

Кроме истории о чудесном изведении источника по молитве Преподобного Сергия преподобный Епифаний, ближайший ученик и первый жизнеописатель Сергия, повествует нам и о других чудесах Преподобного Сергия. Вот эти чудеса.

У одного христолюбивого мужа, жившего в окрестнос­тях обители, тяжко заболел единственный малолетний сын. Он имел великую веру к Преподобному Сергию и на­деялся, что Преподобный исцелит его сына своей молит­вой. «Только бы мне донести его до человека Божия, — рассуждал он, — а там, я верую, что он (Сергий) непре­менно исцелит его». Но, в то время когда отец больного ребенка, войдя в келлию Преподобного, слезно умолял его помолиться о выздоровлении сына, последний ис­пустил дух. Огорченный отец сетовал на Преподобного Сергия. «Что мне теперь делать, — сокрушался он, — лучше бы для меня было, если бы мальчик мой умер дома, тогда, по крайней мере, не оскудел бы верою, ко­торую доселе питал к тебе, человече Божий!» И, оставив мертвого сына в келлии, убитый горем отец пошел при­готовить для умершего гроб. Оставшись один с отроком, Преподобный Сергий сжалился над несчастным отцом, сотворил молитву над умершим, и дитя ожило по молит­ве его... Когда возвратился отец с гробом, Преподобный возвестил ему, что сын его не умер, а закоченел от холода, и что теперь он отогрелся и выздоровел. «Напрасно ты, человече, — говорил отцу отрока Преподобный Сергий, — не рассмотрев, так возмутился духом; видишь, отрок твой вовсе не умирал».

 

 

 

Отец, увидав сына живым, не мог прийти в себя от изумления; он сомневался в словах Преподобного и, пав пред ним ниц, благодарил за исцеление.

«Ты обманываешься и не знаешь сам, за что благода­ришь, — возражал ему Преподобный Сергий, — когда ты нес сюда больного отрока, он изнемог от сильной стужи и впал в обморок, а тебе показалось, что он умер. Видишь, он вот согрелся у меня в теплой келлии, а тебе показалось, что он воскрес...» Но отец утверждал, что сын его ожил по молитвам Преподобного.

Тогда Преподобный Сергий запретил ему разглашать о чуде. «Если ты осмелишься рассказывать кому-нибудь, — прибавил Преподобный, — то и вовсе лишишься сына».

С великой радостью возвратился отец с малюткой до­мой, прославляя Бога и Его святого угодника Сергия.

Один человек, живший вблизи обители Преподобного Сергия, впал в столь тяжкую болезнь, что не мог ни есть, ни пить, ни спать в продолжение двадцати дней. Братья больного, услышав о чудесах, которые совершал Бог чрез Преподобного Сергия, принесли больного в обитель и усердно умоляли святого подвижника помолиться за их брата в надежде, что блаженный старец смилуется над ними и исцелит болящего. Преподобный Сергий помо­лился над больным и окропил его святой водой; больному тотчас стало легче: он впал в глубокий сон и, проснувшись, пожелал вкусить пищи и вскоре выздоровел совершенно.

Однажды Преподобный Сергий исцелил бесноватого вельможу, которого привезли к нему издалека — с берегов Волги. Этот вельможа был одержим злым духом: он кусался и бился с такой страшной силой, что ничем его нельзя было усмирить; десять человек не могли его удержать; он даже разбивал на себе железные цепи, при помощи кото­рых думали было его укротить. Родственники больного, когда до них дошел слух о чудесах Преподобного Сер­гия, решили привезти его к Преподобному. Бесноватый всячески сопротивлялся им и кричал страшным голосом: «Куда вы меня тащите? Не только видеть, но и слышать не хочу о Сергии». Когда приблизились с бесноватым к обители, он разбил на себе цепи и неистово кричал: «Не могу! Не хочу! Вернусь туда, откуда пришел!»

Известили об этом Преподобного Сергия; он приказал ударить в колокол и собраться братии в церковь для мо­лебствия об исцелении бесноватого. Во время пения мо­лебна бесноватый успокоился, и родные ввели его в оби­тель. Когда же Преподобный Сергий по выходе из церкви осенил его святым крестом, то он отскочил в сторону и бросился в лужу дождевой воды с криком: «Горю, горю страшным пламенем!» — и тотчас стал здоров. Когда его стали спрашивать, зачем он бросился в воду, то исцелен­ный отвечал: «Когда привели меня к Преподобному и он хотел осенить меня крестом, я увидел великий пламень, который исходил от креста и охватил меня со всех сторон, вот я и бросился в воду, чтобы не сгореть». Исцеленный вельможа пробыл несколько дней в обители, воссылая благодарность Богу, и затем возвратился домой.

Ученик Преподобного Сергия Епифаний передает еще следующий чудесный случай наказания ослушника слов Преподобного. Около обители жил один богатый, но очень скупой и жадный человек. Он отнял у своего бедно­го соседа выкормленную свинью, заколол ее и не запла­тил за нее денег. Бедняк пришел к Преподобному Сергию, заступнику нищих и убогих, и пожаловался на обидчика. Преподобный призвал к себе корыстолюбивого богача и кротко говорил ему: «Сын мой, веришь ли ты, что есть Бог? Знай же, что Он — Судия праведным и грешным, Отец сиротам и вдовицам. Он всегда готов на отмщение не­правды людской, и страшно впасть в Его руки... Как же мы не страшимся отнимать чужое, обижать ближнего и творить всякое зло?! Ужели мы еще не довольны тем, что дает Он нам по благости Своей, и засматриваемся на чужое добро? Или ни во что ставим Его долготерпение? Разве не видим мы, как у нас на виду творящие неправду становятся нищи­ми, их дома пустеют, и память о них исчезает навсегда? А в будущей жизни их ждет вечное мучение! Отдай же, сын мой, отдай сироте то, что ему следует, и вперед так не делай!»

И долго еще увещевал Преподобный обидчика. Пос­ледний как будто вразумился: он обещался не только за­платить за отнятую у бедного соседа свинью, но даже ис­править всю свою жизнь. Но по возвращении домой он не исполнил своего обещания. И вот когда вошел он в клеть, где хранилась зарезанная свинья, то увидал, что все мясо, несмотря на зимнее время, было изъедено червями; на него напал сильный страх, он раскаялся в том, что преступил слово Преподобного Сергия, и тотчас же уплатил бедняку деньги; мясо же выбросил собакам, но и собаки не хотели прикасаться к нему. Долго после того не осмеливался он показаться на глаза Преподобному Сергию, стыдясь свое­го ослушания. Так была наказана жадность богача!

А вот еще чудесный случай вразумления Преподобным Сергием одного самолюбивого и неверующего человека, переданный тем же учеником его, Епифанием. Прибыл од­нажды в Москву один греческий епископ. Он слышал рас­сказы о дивных подвигах и чудесах Преподобного Сергия, но не хотел им верить. «Может ли быть, — рассуждал этот епископ, — чтобы в сих дальних и недавно обращенных к свету Христову странах воссиял такой светильник веры (т. е. Сергий), которому подивились бы и наши древние отцы!» И вот он, любопытствуя взглянуть на Преподоб­ного Сергия, отправился к нему в обитель. Когда он приближался к обители, на него напал сильный страх, а как только вошел в самую обитель и взглянул на Преподобного Сергия, тотчас же напала на него слепота. Это вразумление Божие столь сильно подействовало на епископа, что он от­крыл Преподобному Сергию свое неверие и, обличая себя, просил у него исцеления. Преподобный, с молитвою, кос­нулся глаз епископа, и с них как бы спала пелена, и зрение возвратилось к нему. На прощание Преподобный Сергий кротко сказал епископу: «Вам, премудрым учителям, подо­бает учить нас не высоко мудрствовать и не превозноситься над смиренными, а вы пришли искушать неразумие наше... Какую же вы получите пользу от нас, простых невежд? Но праведный Господь зрит сердца человеческие!» После этого епископ уверовал и стал проповедовать всем, что Преподоб­ный Сергий — истинный человек Божий и земной Ангел.

 

Худость одежды Преподобного Сергия

 

Мы уже говорили о том, что с увеличением числа посетителей обители увеличивалось и богатство ее. Но, несмотря на это, святой игумен Сергий как прежде, так и теперь, по своему смирению, носил самую ветхую, негодную одежду (сер­мяжную), которой пренебрегали другие иноки и которую он шил своими руками. Из жизни Преподобного известен следующий случай. У братии был кусок гнилого сукна, и все отказались из него шить себе одежду. Тогда святой игумен взял это сукно и сам сшил себе одежду и носил ее до тех пор, пока она не свалилась с плеч. Если у него слу­чалось что-либо лишнее, то он отдавал это или в церковь, или бедным. В одной и той же ветхой одежде он ходил и летом, и зимой. «За рай, который мы потеряли, — говорил Преподобный ученикам своим, — надобно теперь отло­жить одежды теплые; за грех мы некогда покрыты были одеждой — потерпим же теперь лишение одежды, чтобы облечь­ся потом в нетленные ризы; будем изнурять плоть, чтобы получить нетленные венцы от Христа Бога».

И действительно, одеяние Преподобного Сергия доходило иног­да до такого убожест­ва, что его совершенно не узнавали.

Преподобный Епифаний рассказывает следующий случай. Когда широко распро­странилась слава о Пре­подобном Сергии, тог­да многие стали издалека приходить к нему в обитель, чтобы видеть дивного под­вижника. Пришел од­нажды издалека один крестьянин; войдя в монастырскую ограду, он стал спрашивать братий, как бы увидеть их славного игумена.

 

 

 

Иноки отвечали ему, что игумен копает гряды в огороде, и просили его немного подождать, но последний не вытерпел, подбежал к забору огорода и, заглянув в сква­жину, увидел там Преподобного Сергия в изодранной, за­платанной одежде, копающего гряды. Не поверив, что этот старичок есть именно сам Сергий, поселянин снова стал просить братий показать ему игумена. «Я издалека пришел сюда, чтобы видеть его, — говорил поселянин, — у меня есть до него важное дело». — «Мы уже указали тебе игуме­на, — уверяли его иноки, — если не веришь, что это он, то спроси его самого». Когда Преподобный Сергий вышел из огорода, иноки сказали поселянину: «Вот он самый, кого тебе нужно». Крестьянин, думая, что монахи потешаются над ним, обиделся и, отвернувшись в сторону, сказал: «Я издалека пришел посмотреть на пророка, а вы мне показы­ваете какого-то нищего! Напрасно же я трудился, шел сюда, я думал получить пользу душе своей в вашей честной оби­тели, а вместо того встречаю только насмешку. Но я еще не дожил до такого безумия, чтобы почесть этого убогого старичка за того знаменитого Сергия, о котором так много слышал я славных вещей!..» Братия оскорбились такими словами крестьянина, и некоторые из них сказали игуме­ну: «Только ради тебя не смеем, отче, а то гостя твоего мы выслали бы вон из обители, такой он невежа! Да еще нас же укоряет, будто мы смеемся над ним!» Но Преподобный Сергий с удивлением сказал братии: «Нет, зачем выгонять его? Он не к вам пришел, а ко мне; не трогайте его, своими простодушными словами он не причинил мне никакого зла. Да если бы и погрешил он в чем-нибудь, то нам, духовным, подобает, по слову апостола Христова, исправляти таковых духом кротости. И затем Преподобный сам подошел к крестьянину, поклонился ему до земли, благословил и, по­садив вместе с собой за трапезу, угощал его. Обласканный крестьянин открылся, что ему еще не приходилось видеть Преподобного Сергия. «Не скорби, брате, — говорил ему Преподобный, — Бог так милостив к месту сему, что никто отсюда не выходит печальным. И тебе Он скоро покажет, кого ты ищешь». В то время, когда еще беседовали они, прибыл в обитель князь в сопровождении большой сви­ты. Преподобный вышел ему навстречу, благословил его и поцеловал, а князь еще издали поклонился ему до земли; в это время крестьянин оставался позади. Увидав сквозь толпу Преподобного Сергия, сидевшего с князем, он тут только понял свое невежество и неверие и по выходе князя из обители упрашивал Преподобного Сергия простить его неверие. «Не скорби, чадо, — смиренно сказал Преподоб­ный Сергий крестьянину, — один ты справедливо рассудил обо мне, ведь они все ошибаются...» Крестьянин этот вско­ре снова пришел в обитель Преподобного Сергия и остался здесь навсегда, приняв монашество.

 

 

Видение Преподобным Сергием птиц небесных и устройство им в обители общежития. Завет странноприимства

 

Еще при жизни Преподобного Сергия Господу угодно было открыть ему в видении, что «умно­жится стадо учеников его и после него не оскуде­ют они». Около пятидесяти лет было в это время Преподобному, и уже прошло тридцать лет с тех пор, как он начал подвизаться в своей обители; над его оби­телью почивало благословение Божие. Множество людей стекалось под кров обители Преподобного Сергия, и все более и более увеличивалось в ней число иноков. Один раз, глубоким вечером, Преподобный совершал свою обычную молитву за братию; вдруг он услышал голос, звавший его: «Сергий!» Преподобный, удивляясь этому необычайному ночному зову, сотворил молитву и отворил оконце своей келлии, чтобы посмотреть, кто зовет его. И видит он чудное видение: необыкновенный яркий свет сияет с неба, столь яркий, что стало светлее, чем днем, и в другой раз слышит неизвестный голос: «Сергий! Ты молишься о детях тво­их духовных — Господь принял твою молитву. Посмотри кругом, видишь, какое множество иноков собрано тобой во имя Живоначальной Троицы?» И увидел Преподобный Сергий множество птиц «зело красных», которые со слад­ким пением летали по всему монастырю и кругом ограды, и опять услышал он голос: «Так умножится стадо учеников твоих, и после тебя не оскудеют они, так чудно они будут украшены разными добродетелями, если только захотят последовать стопам твоим». Великая радость наполнила сердце Преподобного при этих пророческих словах, и он, желая разделить с кем-нибудь из учеников свою радость, позвал архимандрита Симона, келлия которого была ря­дом. Симон поспешил на зов игумена, но не удостоился быть участником всего чудного видения и успел увидеть лишь отблеск небесного света. Преподобный Сергий рас­сказал ему все, что видел и слышал, и они вместе провели ночь без сна, радуясь неизреченному видению.

Долгое время в обители Преподобного Сергия не уч­реждалось общежития: каждый инок работал для себя сам, сам заботился о пище и одежде и о других жизнен­ных потребностях; общей была только молитва церков­ная. Преподобный Сергий не решался сам, своей властью, ввести общежитие в обители. Но вот в 1372 году прибыли к Преподобному Сергию послы от Константинопольского патриарха Филофея; они принесли Преподобному вместе с благословением от патриарха подарки: крест, параман, схиму и, кроме того, послание.

«Смотрите, — сказал смиренный Сергий послам патри­арха, — не к другому ли кому вы посланы? Кто я, грешный, чтобы мне получать подарки от святейшего патриарха?» — «Нет, отче святый, — отвечали послы, — мы не ошиблись. Мы хорошо знаем, что к тебе посланы, а не к иному кому; ведь ты Сергий Радонежский». — «Да, я грешный чернец Сергий», — отвечал Преподобный. «Тебя-то вот и благо­словляет святейший Филофей, вселенский патриарх», — утверждали послы.

Преподобный Сергий поспешил с посланием патриарха в Москву за благословением и советом к другу своему — святителю Алексию. Рассказав митрополиту Алексию о посольстве от патриарха, Преподобный подал ему посла­ние патриарха. Святитель Алексий велел прочитать посла­ние; в нем патриарх Филофей посылал свое благословение Преподобному Сергию и восхвалял его добродетельную, богоугодную жизнь; восхвалял он при этом общее житие, говоря словами пророка Давида: «Се что добро, или что красно, но еже жити братии вкупе?» Советовал вместе с тем и Преподобному Сергию ввести у себя в обители об­щежитие и в заключение призывал благословение Божие на его обитель. «Ты что повелишь, владыко святый?» — спросил Преподобный Сергий у митрополита Алексия, когда было прочитано послание. Святитель Алексий от­вечал: «Сам Бог прославляет славящих Его! Он сподобил и тебя такого блага, что имя твое и твоя святая жизнь ста­ли известны в той далекой стране, и даже сам вселенский патриарх шлет тебе советы на общую пользу. Можем ли мы предложить тебе лучший совет? Мы очень благодар­ны святейшему патриарху за такой совет, и что он повеле­вает и благословляет, то благословляем и мы». По возвра­щении из Москвы Преподобный Сергий объявил братии желание патриарха и митрополита; братия с радостью со­гласились на введение общежития.

Великие труды и заботы предстояли Преподобному Сер­гию при введении новых порядков общежития. Доселе ему приходилось заботиться только о духовных потребностях братии — наставлять их на путь спасения своими советами, теперь же он должен был заботиться и о телесных потреб­ностях братии — о пище, одежде и о всем необходимом для жизни. Забота о последнем побудила Преподобного пост­роить хлебопекарню, трапезу, амбары, кладовые и другие постройки, необходимые в общежитии; были учреждены новые должности и распределены между старейшими из братии. Так, установлена была должность келаря, который исполнял обязанности казначея, эконома и благочинного и был вторым в обители после игумена. Преподобный Никон (ученик Преподобного Сергия и игумен по кончине его) был одним из первых келарей и пользовался большим ува­жением и любовью иноков за свои отеческие заботы о них.

Наиболее опытный в духовной жизни, отличавшийся смиренномудрием и крепостью старец был назначен ду­ховником для всей братии. Первым духовником был Пре­подобный Савва, основавший впоследствии близ города Звенигорода Сторожевский Богородичный монастырь. Установлены были и другие должности: экклесиарха, параэкклесиарха, канонарха, на них лежали обязанности, связанные с богослужением.

Для общежития были установлены правила, и Препо­добный Сергий строго наблюдал за их выполнением; от начальствующих он требовал кротости и милости к под­чиненным, а от братий беспрекословного повиновения начальствующим. В свободное от трудов и молитвы время иноки должны были заниматься рукоделием в своих келлиях и между прочим списыванием и переплетом книг. В лаврской ризнице доселе сохраняются драгоценные руко­писи от времен Преподобного Сергия.

Сам игумен Сергий первый подавал пример в трудах: он шил обувь и одежду для братий.

Одним из правил общежития запрещалось выходить братии без нужды за монастырские ворота, и братия стро­го соблюдали это правило не только при жизни Преподоб­ного Сергия, но и после кончины его. Так, однажды, уже по преставлении Преподобного Сергия, в обитель при­шел помолиться Пресвятой Троице и чудотворцу Сергию преподобный Пафнутий Боровский; братия при уходе его вышли было проводить его за ворота монастыря, но, вспомнив завещание Преподобного Сергия, простились с преподобным Пафнутием у ворот.

Преподобный Сергий, особенно любивший нищих и странников, ввел в обители странноприимство и запове­дал, чтобы никого из неимущих не отпускали из обители с пустыми руками, чтобы нищих и странников покоили и кормили, и предсказывал, что Господь будет за это покро­вительствовать обители. «Если вы, дети, — говорил Пре­подобный Сергий братии, — сию мою заповедь сохраните без роптания, то и по отшествии моем от жития сего оби­тель процветет и много лет неразрушима постоит благо­датью Христовой». И братия, помня этот завет Преподоб­ного, всегда отличались попечением о своих гостях. Мимо обители проходила большая дорога, и в обитель часто заходили не только бедняки, но и князья, и воеводы с вой­ском, и она всегда радушно принимала их и отпускала с большими запасами. Строго исполняется и теперь запо­ведь Преподобного Сергия: все нуждающиеся — странни­ки, нищие и болящие — как прежде находили, так и те­перь находят в обители Преподобного Сергия и приют, и пищу. И благословение Божие почивает над обителью!

Нарушение мира в пустыне Стефаном, братом Преподобного Сергия, и удаление Преподобного Сергия из обители; возвращение его и болезнь

Старший брат Преподобного Сергия, Стефан, оставив игуменство в Богоявленском монасты­ре, пришел к Преподобному Сергию и остался у него в обители со своим сыном. Этот приход брата впоследствии стал причиной великой скорби для Преподобного Сергия, так как Стефан, отка­завшись от игуменского сана в Богоявленском монасты­ре, не оставил, однако, желания властвовать. Как старший брат Преподобного Сергия, основавший вместе с ним мо­настырь, Стефан желал, чтобы почитали игуменом монас­тыря его, а не брата — Преподобного Сергия. На стороне Стефана были некоторые из братий, недовольные новыми порядками общежития. Преподобный Сергий желал, как сам он говорил, умереть простым чернецом и согласился принять сан игумена только по неотступным просьбам братий; власть была ему тяжела и теперь, тем более когда он узнал, что среди братий нашлись недовольные и не же­лавшие его управления. Ввиду сего Преподобный Сергий решился сложить с себя начальство над братией. Однаж­ды в субботу Сергий сам служил вечерню и был в алтаре; Стефан же, как любитель пения, стоял на левом клиросе.

Увидев у канонарха книгу, взятую с благословения Пре­подобного Сергия, Стефан с раздражением громко спро­сил канонарха: «Кто дал тебе эту книгу?» — «Игумен», — отвечал канонарх. Властолюбивый Стефан вскричал: «Кто здесь игумен? Не я ли первый основал это место?» — и при этом сказал еще несколько непристойных слов.

И Преподобный Сергий и братия слышали все это, но Преподобный не сказал ничего в церкви. По окончании же вечерни, когда братия разошлись по келлиям и в трапезу, Преподобный Сергий вышел после всех из церкви и никем не замеченный удалился из монастыря и направился пеш­ком к другу и собеседнику своему Стефану Махрищскому (Махрищский монастырь находится верстах в 35-ти от Тро­ицкой Лавры).

 

 

Вот сколь велико было терпение, кротость и смирение Преподобного Сергия! Он видел, что неудобно было обличать старшего брата своего во властолюбии, так как это ввело бы в соблазн всю братию, и поэтому решил лучше удалиться от распри. По дороге Преподобного Сер­гия застала ночь, и он провел ее в лесу в молитве и отдыхе, а наутро пришел в Махрищский монастырь.

 

 

 

 

 Игумен монас­тыря Стефан, узнав о прибытии Преподобного Сергия, ве­лел ударить в колокол и с великой радостью вышел к нему навстречу со всей братией. До земли поклонились Сергий и Стефан друг другу, испрашивая друг у друга благословения и молитв, и ни тот ни другой не хотели подняться первым. Так велико было их смирение. Наконец Преподобный Сер­гий уступил, встал, благословил Стефана и братию, и все на­правились в церковь для молитвы. Несколько дней пробыл Преподобный Сергий у Стефана, радуясь процветанию его обители, и наконец сказал ему: «Желал бы я, отче, найти себе при помощи Божией такое уединенное место, где мож­но было бы безмолвствовать. Твои ученики хорошо знают здешние пустынные места. Итак, прошу твою любовь: дай мне одного из них в провожатые». Стефан, отпустив с Пре­подобным Сергием своего ученика Симона, пошел и сам проводить его; верстах в трех от Махрищского монастыря они отдохнули у одного источника и расстались.

В память прощания Преподобного Сергия со Стефа­ном поставлена над этим источником часовня, к которой каждый год совершается крестный ход из Махрищской Сергиевской приходской церкви.

Обошедши с Симоном окрестности, Преподобный Сер­гий выбрал прекрасное место для уединения на берегу реки Киржач (верстах в 10-ти от Стефанова Махрищского мо­настыря и верстах в 45-ти от Троицкой Лавры). Между тем иноки Сергиевой обители, не видя своего игумена, встрево­жились и отправились искать его, но долго не могли найти; и только когда один из иноков пришел в Махрищский мо­настырь, то услышал от Стефана, что Преподобный Сергий удалился для безмолвия в пустыню. Братия Сергиевой оби­тели, узнав, где обитает Преподобный Игумен, стали пересе­ляться к нему на Киржач.

 

 

На Киржаче Преподобный Сер­гий вместе с пришедшими к нему иноками построил келлии и выкопал своими руками колодец (который существует и по настоящее время); затем Преподобный Сергий послал двух учеников в Москву к митрополиту Алексию за бла­гословением на построение церкви. Когда было получено благословение, Преподобный приступил к постройке церк­ви. При основании церкви Преподобный Сергий сотворил усердную молитву о том, чтобы Господь благословил это место. «Господи Боже сил, Иже древле Израиля многими уверивый великими чудесы и законодавца Своего Моисея многими и различными известив знаменьми и Иже Гедеону руном образ победы показавый, — так молился Преподоб­ный Сергий, — Сам и ныне, Владыко Вседетелю, услыши и мене, раба Твоего, молящегося Тебе! Приими убо молитву мою и благослови место сие, его же благоизволи создатися во славу Твою, в похвалу же и честь Пречистыя Твоея Матере, честнаго Ея благовещения. Да и в том всегда славится имя Твое, Отца и Сына и Святаго Духа. Аминь!»

При помощи Божией и содействии благотворителей — князей, бояр и других мирян, а также благодаря трудам братии, вскоре была построена церковь во имя Благове­щения Пресвятой Богородицы, устроен был монастырь, и введено было в нем общежитие. Года три подвизался Преподобный Сергий в Киржачской обители. Между тем иноки Троицкой обители горячо желали, чтобы их игумен возвратился в свою обитель; несколько раз приходили они на Киржач и умоляли Преподобного Сергия возвратиться в прежнюю обитель; но просьбы их были напрасны — он не покидал новой обители. Тогда старейшие из братии Тро­ицкой обители пошли в Москву к митрополиту Алексию; они знали, что Преподобный Сергий свято соблюдал волю святителя Алексия, и поэтому слезно умоляли святителя, чтобы он возвратил им их пастыря и отца — Преподобного Сергия. «Владыко святый, — так говорили старцы святите­лю Алексию, — ведает святое твое владычество о разлуке с отцом нашим духовным; живем мы теперь, как овцы без пастыря; священноиноки, и простые старцы, и все святое, Богом собранное братство, не в силах будучи сносить раз­луку эту, один за другим покидают нашу обитель и уходят к нему... Да и сами мы не можем жить без него... Итак, если соизволишь, Богом данный архипастырь наш, исполнить смиренное моление наше, то повели ему возвратиться в свою прежнюю обитель, чтобы она не пришла в запусте­ние». Митрополит Алексий отпустил с благословением и утешением иноков в Троицкую обитель, а к Преподобному Сергию тотчас же послал почетное посольство из двух ар­химандритов — Герасима и Павла. Посланные, прибывши на Киржач, сказали Преподобному Сергию: «Отец твой, Алексий митрополит, благословляет тебя и очень рад, что имеет добрые вести о твоей жизни в этой далекой пусты­не и что имя Божие и тут прославляется чрез тебя. Но он повелел нам сказать тебе: довольно и того, что ты здесь по­строил церковь и собрал немало братий. Избери теперь из числа своих учеников опытного в духовной жизни и оставь его строителем новой обители, а сам возвратись опять в мо­настырь Пресвятой Троицы, дабы братия, так долго скорбя­щие о разлуке с тобой, не разошлись вовсе из той обители. Непокорных и строптивых я выведу вон оттуда, чтобы там не было ни одного твоего недоброжелателя. Только не ослу­шайся нас, и милость Божия, и наше благословение всегда да будут над тобой!» — «Так скажите от меня господину моему митрополиту, — отвечал им Преподобный Сергий, — все, что исходит от твоих уст, принимаю с радостью, как исходя­щее от уст Христовых, и ни в чем тебя не ослушаюсь». Свя­титель Алексий был обрадован послушанием Преподобного Сергия; он тотчас же послал в Киржачскую обитель священ­ников и церковную утварь, и построенная Преподобным Сергием церковь на Киржаче была освящена в честь Благо­вещения Пресвятой Богородицы. А сам Преподобный Сер­гий, оставив своего ученика Романа строителем на Киржаче, возвратился в Троицкую обитель. Когда получено было из­вестие о том, что Преподобный Сергий возвращается в свою обитель, то все братия вышли навстречу ему. «Умилитель­но было видеть, — рассказывает преподобный Епифаний о встрече братией своего игумена — Преподобного Сергия, — как одни ученики со слезами радости, другие со слезами рас­каяния бросались к ногам святого старца; одни целовали его руки, другие — ноги, третьи — самую одежду его, иные, как малые дети, забегали вперед, чтобы полюбоваться на свое­го желанного авву (отца), и крестились от радости; со всех сторон слышались возгласы: «Слава Тебе, Боже, о всех про­мышляющий! Слава Тебе, Господи, что сподобил Ты нас, осиротевших было, снова увидеть нашего отца, нашего пас­тыря и учителя! Пришел он наконец к нам, заблудшим! И вот теперь будто солнце взошло для нас!»

И Преподобный Сергий, как любящий отец, утешался любовью учеников своих и с духовной радостью целовал их. Брата Стефана в это время не было в обители; впоследствии он раскаялся и примирился с Преподобным Сергием и скончался в глубокой старости в Троицкой обители.

Различные лишения и подвиги стали под старость от­зываться на здоровье Преподобного. В 1375 году Препо­добный Сергий долго — со второй недели Великого поста до сентября — и тяжко был болен. Жизнь праведника так была дорога в глазах современников, что летописец счел нужным занести известие об этом в свою летопись. Лето­писец, рассказывая о болезни Преподобного Сергия, при­бавляет: «Пусть не удивляются тому, что праведникам по­сылаются скорби и болезни: многими скорбьми внити во Царствие Божие. А что грешные люди живут здравы и веселы и не терпят на сем свете никаких скор­бей, за то им готовится вечное мучение в будущей жизни. А для страждущих праведников готовится Господом Бо­гом много венцов и неизреченная слава на небесах».

Дружба Преподобного Сергия с митрополитами Алексием и Киприаном.

Предложение святителя Алексия Преподобному Сергию быть после него митрополитом Всероссийским и отказ Преподобного Сергия

До сих пор мы говорили о деяниях Преподоб­ного Сергия только в тесном кругу иночес­кой жизни; мы видели в нем пустынника, великого подвижника, великого наставни­ка иноков; теперь скажем о нем как о слу­жителе Церкви Христовой и гражданине земного отечества. С благоговением взирали мы на его иноческие подвиги, с благодарной любовью посмотрим теперь на деяния его как православного русского челове­ка. И мы увидим в нем друга святителей, советника кня­зей, Печальника всей Русской земли.

Слава о Преподобном Сергии распространилась по всей Русской земле. Все — и богатые и бедные, князья и вельможи, пастыри Церкви и простые люди — глубоко уважали святого старца и дорого ценили мудрые слова Преподобного. К нему в обитель стекалось множество на­рода. «Все почитали его, — говорит Епифаний, — как од­ного из древних пророков; и вот, одни идут к нему, чтобы послушать его поучительные беседы, другие за советом и утешением».

В 1354 году святитель Алексий был поставлен митро­политом Московским, и в том же году Преподобный Сер­гий был возведен в сан игумена. С этого времени между святителем Алексием и Преподобным Сергием возникла святая дружба; они вместе служили на пользу Церкви и отечеству, вместе делили и радость, и горе; такая тесная дружба соединяла их до гробовой доски.

Едва успел возвратиться святитель Алексий из Царь­града (в 1354 году), где был утвержден в звании митро­полита Всероссийского, как на Востоке поднялись смуты по поводу избрания митрополита великой России, и он должен был опять ехать для прекращения их в Царьград (в 1356 году). На обратном пути, когда он ехал по Чер­ному морю, поднялась страшная буря, корабль бросало по волнам, как щепку, никто уже не надеялся на спасе­ние. Святитель Алексий в это время пламенно молился Богу и дал обет: если Господь поможет ему спастись, то он построит храм во имя того святого, память которого будет праздноваться в день прибытия их к берегу.

Буря утихла, и корабль благополучно достиг берега 16 августа, в день Всемилостивого Спаса.

Прошло после этого лет пять, а святитель Алексий, занятый церковными делами, еще не исполнил своего обета. В течение этого времени святитель Алексий часто посещал Преподобного Сергия, советуясь с ним о делах церковных, и однажды сказал ему:

— Возлюбленный! Хочу просить у тебя одного благоде­яния и надеюсь, что твоя любовь не откажет мне в этом.

— Мы все готовы служить твоей святыне, — отвечал смиренно Сергий, — ничто тебе не возбранено в моей оби­тели.

— Хочу исполнить мое давнее обещание, — говорил митрополит Алексий, — построить монастырь в честь Не- рукотворенной иконы Спасителя.

— Доброе дело затеял ты, — сказал Преподобный Сер­гий, — помоги тебе Господь выполнить его! А чего потре­буешь от сына твоего — все готово для тебя.

— Уступи же мне, — сказал святитель Алексий, — своего возлюбленного Андроника в настоятеля для этой обители.

— Твоя воля, — ответил ему Преподобный Сергий.

Святитель Алексий взял с собой в Москву преподобно­го Андроника, и вот в 1361 году на берегу реки Яузы был основан монастырь (Андроников). В 1365 году митропо­лит Алексий построил еще обитель в Кремле в честь чуда Архистратига Михаила — Чудов монастырь, в память чу­десного исцеления святителем Алексием татарской ца­рицы Тайдулы. И для этой обители святитель Алексий испросил «честных старцев» у Преподобного Сергия, славившихся богоугодной жизнью, «и многие — старые и юные — приходили к ним за советами и утешением и по­лучали пользу».

Предчувствуя близость кончины своей, святитель Алексий призывает однажды Преподобного Сергия из его обители в Москву, для того чтобы поставить его после себя митрополитом Всероссийским. Препо­добный Сергий пешком спешит на вызов митрополи­та Алексия. Во время беседы с Преподобным Сергием святитель Алексий велит принести золотой, с драгоценными камнями, парамандный крест и дает его в дар Преподобному. Смиренный Сергий смутился от такого дара и с глубоким поклоном сказал Алексию: «Прости мне, владыко святый, от юности я не был златоносцем, а в старости тем паче желаю в нищете пребывать». — «Знаю, что таково всегда было твое житие, — говорил митрополит Алексий Преподобному Сергию, — но те­перь покажи послушание и прими от нас сей дар в бла­гословение», — и с этими словами возложил на него зо­лотой крест.

— Ведаешь ли, отче Преподобный, — спрашивал святи­тель Алексий, — для чего я теперь призвал тебя и что хочу сделать с тобой?

— По чему могу знать это, господин мой? — отвечал сми­ренно Преподобный Сергий.

— Держал я Богом врученную мне митрополию, сколько Ему, Господу, было это угодно, — так говорил митрополит Алексий, — но теперь вижу, что близок мой конец, не знаю только дня моего скончания. Я желал бы, пока сам жив, найти человека, который мог бы пос­ле меня пасти стадо Христово... В тебе вижу я мужа, до­стойного «править слово истины». Знаю достоверно, что все — от великодержавного до последнего человека — тебя пожелают иметь своим пастырем. Теперь, забла­говременно ты почтен будешь саном епископа, а после исхода моего и престол мой восприимешь». Преподоб­ный Сергий никогда и не помышлял о святительском сане, и неожиданное предложение святителя Алексия привело его в великое смущение; с великим уничиже­нием и скорбью стал отказываться смиренный Сергий от столь великой чести.

— Прости мне, владыко святый, — говорил он святите­лю Алексию, — ты хочешь возложить на меня бремя свы­ше меры моей, ибо кто я, грешный и худейший паче всех человек? Нет, ты не найдешь во мне чего ищешь!

 

 

Долго еще уговаривал святитель Алексий Преподобно­го Сергия принять святительский сан, но Преподобный Сергий с глубоким смирением решительно отказался, сказав: «Владыко святый! Если не хочешь ты отгонять моей нищеты от твоей святыни, то не говори больше об этом моей худости, не дозволяй и другим понуждать меня к тому, поверь, что невозможно найти во мне того, чего желаешь ты». И святитель Алексий, опасаясь, как бы не удалился смиренный Сергий куда-нибудь в безвестную пустыню, перестал настаивать и отпустил его с миром в Троицкую обитель. Какой редкий пример смирения явил здесь Преподобный Сергий! Он смиренно отказался от предлагаемой ему высокой чести, которой всеми силами стараются достигнуть иные.

Святитель Алексий так горячо настаивал на том, чтобы Преподобный Сергий согласился быть его пре­емником, по причине того что великий князь желал ви­деть Московским митрополитом после Алексия своего духовника — архимандрита Новоспасского монастыря Михаила, или, как его еще звали, Митяя. Митяй был человеком ученым и красноречивым, но вместе с тем заносчивым и самонадеянным. Святитель Алексий знал это и, несмотря на просьбы великого князя, не благословлял Михаила быть своим преемником. В 1378 году, 12 февраля, святитель Алексий скончался. После смерти его великий князь и знатные бояре опять пред­лагали Преподобному Сергию быть Всероссийским митрополитом, но он отказался, указав на Киприана как на законного преемника (Киприан еще в 1376 году был возведен вселенским патриархом в сан митрополи­та, с тем чтобы по смерти Алексия занять его место). Когда же князь не пожелал признать Киприана, то Пре­подобный Сергий указал на Дионисия, Суздальского епископа, как на достойного преемника. Но великий князь избрал все-таки митрополитом своего любим­ца Михаила. Михаил еще до посвящения облачался в митрополичью мантию, надевал белый клобук и золо­той крест, подвергал наказанию архимандритов и даже епископов. Он желал быть посвященным в Москве, без участия вселенского патриарха, но против этого восстал Дионисий, Суздальский епископ. Гордый и честолюби­вый Михаил был раздражен, он потребовал у Дионисия объяснения, почему тот не пришел к нему на поклон.

«Потому, что я епископ, — отвечал Дионисий, — а ты только священник — не тебе судить меня». - «Я свои­ми руками спорю твои скрижали!» — вскричал с гневом Михаил. Он пожаловался великому князю на Диони­сия, будто тот хочет ехать для получения митрополи­чьего сана в Царьград (он знал дружеские отношения Дионисия с Преподобным Сергием и опасался, что оба они в заговоре против него). Великий князь заключил Дионисия под стражу, но Преподобный Сергий взял его на поруки. Чрез неделю освобожденный Дионисий вы­ехал по церковным делам в Царьград. Михаил, раздра­женный против Дионисия и Преподобного Сергия (он думал, что Преподобный Сергий отговаривал святите­ля Алексия избрать его, Михаила, своим преемником), хвалился по возвращении из Царьграда разорить до основания Сергиев монастырь. Преподобный Сергий, услышав о такой похвальбе, смиренно сказал: «Молю Бога, чтобы Он не попустил Митяю разорить место сие и изгнать нас без вины. Митяй побежден гордостью; он грозит обители нашей, но сам не получит желаемого и даже не увидит Царьграда». И пророчество Преподоб­ного Сергия действительно исполнилось впоследствии: когда Михаил отправился в Царьград для посвящения в сан митрополита, по дороге заболел и умер, не дое­хав до Царьграда. В это время ехал в Москву из Киева митрополит Киприан; он был в дружбе с Преподобным Сергием и его племянником Феодором, игуменом Си­моновским, и писал им письма, в которых раскрывал пред ними всю свою душу, поверяя свои скорби и за­боты. Как только приехал Киприан в Москву, то тотчас же был схвачен, ограблен, подвергся при этом ругатель­ствам и насмешкам и, наконец, полуобнаженный и го­лодный, был заключен под стражу, а на другой день с бесчестием удален из Москвы. Долго еще после этого не прекращались происки разных лиц с целью добиться митрополичьего престола, пока не был окончательно утвержден в сане митрополита Московского Киприан (в 1390 году); но не прошло и двух лет со времени поставления Киприана, как он скончался (в 1391 году).

 

Преподобный Сергий — примиритель князей

 

Великий князь Димитрий Иоаннович Донской (1362-1389) любил и уважал Преподобного Сергия и его мудрые советы; он нередко обра­щался к нему за помощью и советом в делах государства и приглашал крестить своих детей (Преподобный Сергий крестил двух сыновей великого князя: Юрия — в 1374 году и Петра — в 1385 году).

Во время княжения Димитрия Иоанновича, как и прежде, не прекращались ссоры и раздоры между рус­скими князьями; они отнимали друг у друга уделы, ез­дили с жалобами друг на друга в Орду. Только святи­тели да такие великие подвижники, как Преподобный Сергий, удерживали князей от кровопролитных войн между собой. Преподобный Сергий несколько раз вы­ступал примирителем князей. Так, в 1365 году возник­ла ссора между Суздальскими князьями братьями Ди­митрием и Борисом Константиновичами из-за того, что Борис Константинович, не желавший признавать власти великого князя Московского, отнял у брата Димитрия Нижний Новгород. Димитрий обратился с жалобой на брата к великому князю и воспитателю его — святите­лю Алексию, управлявшему за малолетством великого князя государством. Желая покончить дело миром, ве­ликий князь и святитель Алексий послали Преподоб­ного Сергия к Борису Константиновичу, чтобы убедить его возвратить брату Нижний Новгород и вызвать его в Москву; а в крайнем случае, при упорстве Бориса, святи­тель Алексий поручил Преподобному Сергию затворить все церкви в Нижнем Новгороде. И когда гордый Борис не хотел послушаться увещаний Преподобного Сергия и подчиниться власти великого князя Московского, то Преподобный Сергий затворил по приказанию митро­полита Алексия все церкви в Нижнем, и богослужение в них прекратилось. А когда, кроме того, было выслано из Москвы сильное войско, Борис принужден был сми­риться.

В другой раз Преподобный Сергий содействовал при­мирению Олега, князя Рязанского, не признававшего власти великого князя Московского, с Димитрием Иоан­новичем. Могущественный, но хитрый и вероломный Олег не раз нарушал договоры, входил в сношения то с Литвой, то с Ордой и воевал с великим князем. И, не­смотря на то что великий князь сам несколько раз пред­лагал ему мир чрез послов, Олег не хотел и слышать о примирении. Наконец Димитрий Иоаннович обратился к Преподобному Сергию с просьбой склонить Олега к примирению.

Осенью 1385 года отправился Преподобный Сергий, по обыкновению своему, пешком в Рязань. Олег, много слышавший о дивной жизни Преподобного Сергия, был обрадован его посещением. Преподобный Сергий долго беседовал с князем Олегом о пользе душевной, о мире и любви и своими кроткими речами смягчил сердце гордо­го князя, так что он умилился душою, устыдившись столь святого мужа (Сергия), и «взял с великим князем Димит­рием вечный мир и любовь в род и род». Из этих приме­ров, таким образом, ясно видно, как много Преподобный Сергий своим деятельным участием в государственных делах содействовал прекращению раздоров между князь­ями и объединению всей Русской земли под властью ве­ликого князя Московского.

 

Преподобный Сергий — молитвенник и ходатай пред Богом за родную Православную Русь. Куликовская битва и смерть великого князя Димитрия Иоанновича

 

Более ста пятидесяти лет испытывала Православ­ная Русь тяжелое бедствие; более ста пятидесяти лет прошло с тех пор, как завладели ею татары, а она, волнуемая внутренними междоусобиями, все еще не могла собраться с силами, чтобы сверг­нуть с себя тяжелое, ненавистное иго татарское. Татар­ский хан Мамай продвигался с несметными полчищами своими на Русь; ни дары, ни покорность великого князя Димитрия Иоанновича — ничто не могло остановить и умилостивить гордого хана. Димитрий Иоаннович, едва успокоившийся после недавней войны с литовцами, при­нужден был готовиться к новой, более сильной и страш­ной борьбе — борьбе за всю Православную Русь, за веру и свободу от насилий гордых и жестоких варваров — татар. Пред выступлением в поход Димитрий Иоаннович в со­провождении двоюродного брата Владимира Андреевича, князей, воевод и дружины прибыл в Сергиев монастырь, чтобы помолиться Пресвятой Троице и принять напут­ственное благословение от Преподобного Сергия. По­молившись пред иконой Пресвятой Троицы, Димитрий Иоаннович сказал Преподобному Сергию: «Ты уже зна­ешь, отче, какое великое горе сокрушает меня, да и не меня одного, а всех православных: ордынский князь Ма­май двинул всю орду безбожных татар, и вот они идут на мою отчину, на Русскую землю, разорять святые церкви и избить христианский народ... Помолись же, отче, что­бы Бог избавил нас от этой беды!» Преподобный Сергий ободрил великого князя надеждой на помощь Божию и пригласил его к Божественной литургии.

 

 

 

 После молеб­ствия великий князь спешил было отправиться к войску, так как в монастырь прибегали гонцы с вестью, что не­приятель уже близко, но Преподобный Сергий упраши­вал его вкусить пищи в монастырской трапезной, обнаде­живая его милостью и помощью Божией. «Обед сей тебе, великий княже, будет на пользу, — пророчески говорил Преподобный Сергий. — Господь Бог тебе помощник; еще не приспело время тебе самому носить венец этой победы с вечным сном, но многим, без числа многим сотрудникам твоим плетутся венцы мученические с вечной памятью». После трапезы Преподобный Сергий благословил святым крестом и окропил святой водой великого князя и всех, сопровождавших его, и опять подкрепил его надеждою на Бога и святых Его.

 

 

 «Тебе, господине княже, — говорил Преподобный Сергий Димитрию, — следует заботиться и крепко стоять за своих подданных, и душу свою за них по­ложить, и кровь свою пролить, по образу Самого Христа, Который кровь Свою за нас пролил. Но прежде, господи­не, пойди к ним (к татарам) с правдой и покорностью, так как следует по твоему положению покоряться ордынско­му царю. Ведь и Василий Великий утолил дарами нечес­тивого царя Иулиана, и Господь призрел на смирение Ва­силия и низложил нечестивого Иулиана. И Писание учит нас, что если враги хотят от нас чести и славы — дадим им; если хотят злата и серебра — дадим и это; но за имя Христово, за веру православную нам подобает душу свою положить и кровь свою пролить. И ты, господине, отдай им честь, и злато, и сребро, и Бог не попустит им одолеть нас; Он вознесет тебя, видя твое смирение, и низложит их непреклонную гордыню».

«Все это я уже сделал, но враг мой возносится еще бо­лее», — отвечал Димитрий. «Если так, — сказал Преподоб­ный Сергий, — то его ожидает конечная гибель, а тебя, ве­ликий княже, помощь, милость и слава от Господа. Уповаем на Господа и на Пречистую Богородицу, что Они не оставят тебя». Затем, осенив великого князя святым крестом, Преподобный Сергий сказал с воодушевлением: «Иди, госпо­дине, небоязненно на безбожных врагов! Господь поможет тебе». И, понизив голос, тихо прибавил одному Димитрию: «Победиши враги твоя». Великий князь умилился душою, прослезился и просил себе у Преподобного Сергия как осо­бого дара в благословение своему воинству двух иноков — Александра Пересвета и Андрея Ослябю, подвизавшихся в обители.

 

 

 

Эти иноки были в миру боярами и славились своим мужеством, храбростью и опытностью в военном деле, к тому же были крепкими богатырями. Преподобный Сергий тотчас же велел готовиться Пересвету и Ослябе на подвиг ратный. С радостью приняли иноки повеление игу­мена сразиться за веру Христову и отечество. Вместо лат и шлемов Преподобный Сергий приказал им возложить на себя схимы с крестами, сказав: «Вот вам, дети мои, оружие нетленное — крест Христов; да будет оно вам вместо шле­мов и щитов бранных!» Обратившись затем к великому князю и вручая ему своих иноков, Преподобный Сергий сказал: «Вот тебе, возлюбленный княже, мои оруженосцы и послушники, а твои избранники!» Пересвета же и Осля­бю убеждал быть мужественными, говоря: «Мир вам, воз­любленные мои о Христе братия! Мужайтесь, яко доблии воины Христовы! Приспело время вашей купли!» Еще раз благословив крестом и окропив всех святой водой, Препо­добный Сергий сказал великому князю: «Господь Бог да будет твой помощник и заступник. Он победит и низложит супостатов твоих и прославит тебя!» — « Если Господь и Пре­святая Матерь Его пошлют мне помощь противу врага, — отвечал тронутый словами Преподобного Димитрий, — я построю монастырь во имя Пресвятой Богородицы». Преподобный Сергий проводил великого князя со свитой до Святых ворот монастыря, в последний раз благословил их и все воинство и отпустил с миром.

Возвратившись в Москву, Димитрий Иоаннович по­ведал беседу и предсказание Преподобного Сергия епископу, и тот посоветовал ему хранить эту тайну, в особен­ности же предсказание Преподобного: «Победиши враги твоя» до тех пор, пока не будет успеха. Когда распростра­нилось известие о том, что великий князь ходил к Пре­подобному Сергию и что сам Преподобный благословил его на борьбу с Мамаем, ободрились сердца всех русских людей. Рязанский князь Олег готовился было соединить­ся с Мамаем, но, услышав, что сам Преподобный Сергий благословил Димитрия идти против Мамая, встревожил­ся и сказал своим боярам: «Что же вы раньше ничего не сказали мне об этом? Тогда я пошел бы к Мамаю навстре­чу и стал бы умолять его не ходить на сей раз на Моск­ву, и не было бы беды никому тогда». Так высоко ставили благословение Преподобного Сергия даже сами враги Московского князя. Благословение такого святого старца даже в их глазах считалось уже достаточным ручатель­ством победы великого князя Московского. И Олег не пошел на помощь татарам. Между тем русские войска под начальством великого князя Димитрия и Владимира Анд­реевича Серпуховского переправились чрез Оку, двину­лись к берегам реки Непрядвы и достигли Куликова поля (Тульской губернии, Епифанского уезда). Здесь между реками Доном и Непрядвою русские войска приготови­лись встретить страшного врага. Перед битвой прибыли к великому князю посланцы из Сергиевой обители — инок Нектарий с братиями; они несли мир и благослове­ние Димитрию и всему войску от Преподобного Сергия и вместе с тем — Богородичную просфору и грамотку, написанную собственной рукой Преподобного Сергия. В грамотке Преподобный Сергий увещевал великого князя мужественно сражаться за дело Божие и твердо надеяться на помощь Божию. «... А поможет ти Бог и Троица» — так оканчивалась грамотка. Прочитав грамотку и вкусив от просфоры, Димитрий воздел руки кверху и громко про­изнес молитву: «Велико имя Пресвятыя Троицы! Пре­святая Госпоже Богородице, спаси нас! Тоя молитвами, Христе Боже, и за молитвы святых чудотворцев Петра и Алексия и Преподобного игумена Сергия помогай нам на сопротивныя силы и спаси нас!» Благословение Препо­добного Сергия перед битвой благотворно подействовало на всех воинов. Они ободрились надеждой на молитвы Преподобного Сергия, воодушевились мужеством и с го­товностью шли в битву за святую православную веру, за великого князя и за всю дорогую Православную Русь. Ди­митрий Иоаннович преклонил колена и в последний раз усердно помолился за Россию, воинство и христиан пред золотым образом Спасителя, который ярко сиял на солн­це на великокняжеском знамени, потом объехал на коне полки и призвал к мужеству воинов, называя их «верны­ми товарищами и милыми братьями».

— Готовы головы наши сложить за Христа и отечество и за тебя, великий княже! — был ответ храбрых воинов.

Великий князь хотел было сам начать бой и биться как простой воин, но его удержали, и он стал распоряжаться только ходом битвы.

В полдень сошлись оба войска при устье реки Непряд­вы... Страшно было взглянуть на несметное войско татар­ское: в нем было до 400 тысяч человек. Из татарского вой­ска выехал страшный богатырь Челубей. Он хвастался своей силой и вызывал на поединок кого-нибудь из рус­ских воинов. Страшен был великан, никто из русских не решался выступить против него. Но вот один из Сергие­вых иноков — Александр Пересвет, не выдержав поноше­ний дерзкого татарина, выступил вперед и сказал громко: «Не смущайтесь этим нисколько. Велик Бог наш, и вели­ка крепость Его! Гордый татарин не мнит найти среди нас равного себе витязя, но я желаю с ним переведаться, я выхожу против него во имя Господа Сил! Готов воспри­нять венец Царства Небесного!»

Затем Пересвет окропил себя святой водой, простил­ся мысленно с Преподобным Сергием, а также с Андреем Ослябею, князьями и со всем воинством и воскликнул: «Отцы и братия! Простите меня, грешного!»

— Бог тебя простит, благословит и молитвами Сергия да поможет тебе! — отвечали ему все.

 

 

 

И Александр Пересвет без брони, лат и шлема, в одной схиме, устремился с тяжелым копьем против великана. Со страшной силой ударили противники друг друга копь­ями, и оба пали мертвыми...

Тогда началась страшная битва; сам великий князь, по­целовав святой крест с частицами Животворящего Древа, находившийся у него на груди, бросился в битву вместе с простыми воинами...

Множество русских воинов сложили свои головы в битве, но вдвое больше пало татар — и победа осталась за русскими. Преподобный Сергий во время битвы молился с братией в храме Пресвятой Троицы; прозорливый старец телом был в храме, а духом на поле битвы. Он возвестил братии об успехах русских воинов, называл по именам уби­тых воинов, молясь с братией о упокоении их душ, открыл и полную победу русских над врагами и возблагодарил Бога за Его помощь. Это было 8 сентября 1380 года.

После победы великий князь Димитрий Иоаннович Донской (так его стали называть после Куликовской битвы) с Владимиром Андреевичем Храбрым поспешил в обитель Преподобного Сергия, чтобы возблагодарить Пресвятую Троицу за благодатную помощь и поблагода­рить Преподобного Сергия за его молитвы и за помощь в лице иноков Пересвета и Осляби. С великой радостью вышел Преподобный Сергий с иноками со святой водой к вратам монастыря встретить великого князя, осенил его святым крестом и поздравил с победой.

Димитрий Иоаннович, рассказав Преподобному Сергию все о ходе битвы и о геройском подвиге Александра Пере­света, прибавил: «Если бы, отче святый, твой послушник Пересвет не убил татарина-богатыря, сколь бы многие испи­ли от него чашу смертную. И без этого великое множество христианского воинства избито татарами; помолись о них, честный отче!» Великий князь велел служить заупокойные литургии и панихиды по всем убиенным в Куликовской битве. И теперь каждый год в так называемую Димитриев- скую субботу, накануне 26 октября (день Ангела великого князя Димитрия Иоанновича), совершается по всей России поминовение всех павших на Куликовом поле.

Одарив монастырь щедрыми подарками и наделив ми­лостынею множество народа, великий князь после трапезы вернулся в Москву. В благодарность Господу Богу за великую победу Димитрий Донской построил, при помо­щи Преподобного Сергия, Стромынский Дубенский мо­настырь в честь Успения Богоматери (на реке Дубенке, верстах в 40 от Троицкого монастыря; теперь не сущест­вует); игуменом в этом монастыре поставлен был ученик Преподобного Сергия — Савва. На месте победы, на Ку­ликовом поле, им также построен был монастырь в честь Рождества Пресвятой Богородицы.

Через два года после Куликовской битвы Россия по­терпела страшное опустошение от нового татарского хана, Тохтамыша, который разбил Мамая и воцарился в Золо­той Орде. Он внезапно захватил Москву и разорил мно­гие монастыри: Чудов, Симонов, Андрониев и другие.

Преподобный Сергий во время этого нашествия уда­лился в Тверь, но Тохтамыш вскоре возвратился назад, и обитель Преподобного Сергия осталась нетронутой.

Немного спустя после описанных событий скончался великий князь Димитрий Иоаннович; Преподобный Сер­гий присутствовал при его кончине и погребении (1389). В прекрасном по духу христианскому завещании великого князя нельзя не ощущать веяния духа Преподобного Сер­гия. «Вы, дети мои, — говорил благочестивый князь, — жи­вите заодно, а матери своей слушайтесь во всем... Кому что даст она, то тому и есть; дети мои из воли ее не выйдут... Который сын не станет слушаться матери своей, на том не будет моего благословения... Вот я отхожу к Богу и вас по­ручаю Богу и матери вашей - под страхом ее будьте всег­да... Бойтесь Бога, бояр своих любите, будьте приветливы ко всем своим слугам. А вы, бояре, знаете мой обычай и нрав — я родился у вас на глазах, при вас я возрос, с вами ходил на врагов, с вами свою отчину защищал... Я любил вас и детей ваших, с вами делил и радость и горе... Вспом­ните, что говорили вы мне всегда: ”На службе тебе и детям твоим мы должны сложить свои головы”. Будьте же верны слову своему, послужите княгине моей и чадам моим, по­веселитесь с ними в их радости, не оставьте их и во вре­мя скорби...» Так говорил умирающий донской герой, а в своей духовной грамоте он навсегда заповедал своим детям и потомству своему, чтобы после отца наследовал велико­княжеский престол старший сын его, помимо других лиц, старших в роде, и таким образом установил новый порядок престолонаследия, не допускавший никаких споров и пре­тензий со стороны братьев усопшего великого князя. И вот охранение этого столь важного постановления, которому не только Москва, но и вся Россия навеки обязана укреп­лением единой самодержавной власти, было вверено Про­мыслом Божиим не иному кому, как великому Печальнику земли Русской — Преподобному Сергию! Его драгоценная для нас подпись украшает и скрепляет это великое по свое­му значению государственное законоположение, которому в 1889 году исполнилось ровно пятьсот лет.

Вот какое живое участие принимал Преподобный Сер­гий в гражданских делах России во время общественных бедствий. Он своими горячими молитвами и сам, и через учеников своих содействовал объединению Русской зем­ли, а через это и освобождению ее от ига поработителей — диких, жестоких татар!

 

Благодать Божия, почивавшая на Преподобном Сергии

 

Мы уже читали, что Преподобный Сергий за свою святую жизнь удостоился от Бога дара чудотворений, пророчества и прозорливости. Уче­ник Преподобного Сергия преподобный Епифаний сообщает, кроме ранее сказанного о прозорливости Преподобного, еще следующие случаи прозорливости святого подвижника Сергия.

Однажды (в 1390 году) святой Стефан, епископ Перм­ский, близкий друг Преподобного Сергия, проезжал в Москву верстах в десяти от Троицкой обители.

 

 

 

 Стефан очень желал повидаться с Преподобным Сергием, но так как ему нужно было спешить в Москву, то он решил на­вестить Преподобного Сергия на обратном пути. На доро­ге против обители Преподобного Сергия Стефан послал ему заочное приветствие: прочитал «Достойно есть» и из­дали поклонился в сторону обители Троицкой со слова­ми: «Мир тебе, духовный брат мой!»

В это время Преподобный Сергий вкушал с братией тра­пезу. Прозорливый старец духом видел святого Стефана; он встал, сотворил краткую молитву и, поклонившись к за­паду, произнес: «Радуйся и ты, пастырь Христова стада, и мир Божий да пребывает с тобой!» Братия очень удивились этому необыкновенному поступку игумена и после трапе­зы спросили об этом Преподобного Сергия. Преподобный Сергий сказал им: «В этот самый час епископ Стефан на пути в Москву остановился противу нашего монастыря и поклонился Святой Троице и нас, смиренных, благосло­вил». И при этом Преподобный Сергий указал даже самое место, где остановился Стефан. Троицкие иноки поспеши­ли на то место, откуда произнес приветствие святой Сте­фан, и узнали от сопровождавших его, что действительно было так, как сказал Преподобный Сергий; и иноки про­славили Бога, даровавшего прозорливость их игумену. В память этого духовного приветствия святых друзей со­оружена часовня на том месте, где останавливался Стефан Пермский (в 11 верстах от Москвы), а в обители Препо­добного Сергия во время трапезы свято соблюдается такой обычай в воспоминание этого заочного свидания святых: пред подачей последнего блюда ударяют в колокольчик, братия встают, и чередной иеромонах возглашает: «Молит­вами святых отец наших, Господи Иисусе Христе, помилуй нас!» — после чего все садятся оканчивать трапезу.

А вот и еще один случай прозорливости Преподобного Сергия.

Князь Владимир Андреевич Серпуховской, на земле которого находился Троицкий монастырь, имел большую веру и любовь к Преподобному Сергию. Он часто посе­щал Преподобного Сергия и часто посылал все необхо­димое для обители. Однажды он послал своего слугу с различными яствами и питием в утешение старцу и бра­тии. По дороге слуга соблазнился и потихоньку попробо­вал всего из посланного в обитель. Когда же слуга князя Владимира явился к игумену, то прозорливый Сергий, не принимая от него даров князя, сказал: «Зачем ты, брат мой, послушался врага? Зачем отведал брашен, которых тебе без благословения не подобало есть?» Обличенный слуга раскаялся и со слезами просил прощения у святого старца. И Преподобный Сергий простил слугу, принял от него подарки и отпустил с миром, поручив передать бла­годарность и благословение князю.

Благодать Святого Духа, разнообразно проявлявшаяся на Преподобном Сергии, с особенной силой действовала чрез него в те святейшие минуты, когда он совершал Бо­жественную литургию. Один из учеников Преподобного Сергия, Исаакий, просил однажды Преподобного благо­словить его на подвиг совершенного молчания. Преподоб­ный Сергий сказал Исаакию: «Если желаешь, чадо, без­молвствовать, то завтра, когда совершим Божественную литургию, стань у северных дверей, и там я благословлю тебя». Преподобный Сергий хотел благословить Исаакия после принятия Святых Таин, когда сам ощущал в себе особенное присутствие благодати Божией. Он знал, как высок и труден подвиг молчания, знал сколько искушений предстоит перенести принявшему на себя такой подвиг, поэтому, прежде чем дать на него благословение, желал по­молиться за Исаакия, чтобы Бог оградил его от искушений демонских.

На следующий день после литургии Преподобный Сергий благословил в северных дверях Исаакия и сказал ему: «Господь да исполнит желание твое!» Во время благословения Исаакий видит, как от руки Преподобного Сергия исходит чудный пламень и объемлет его, Исаакия. И Исаакий с этой минуты до конца жизни своей пребывал в молчании; если же иногда и хотел произнести какое-ни­будь слово, то ему не позволяла это сделать молитва Сер­гиева. И был он, по слову Божественного Писания, яко глух не слышах и яко нем не отверзаяй уст своих.

 

 

 

Однажды Преподобный Сергий совершал Божествен­ную литургию с братом своим Стефаном и племянником Феодором. Преподобный Исаакий Молчальник, бывший в церкви, видит в алтаре четвертого мужа, в блистающих ризах и сияющего необыкновенным светом; он шел за Пре­подобным Сергием на Малом входе с Евангелием, и как бы солнечные лучи исходили от его лица, так что Исаакий не мог смотреть на него. Пораженный чудным видением, Иса­акий отверз уста свои и обратился с вопросом к стоявшему рядом с ним старцу Макарию, который также удостоился видения: «Что это за чудное видение, отче? Кто этот див­ный муж?» — «Не знаю, чадо, но и меня объемлет страх. Разве не пришел ли какой священнослужитель с князем Владимиром?» — предположил Макарий. Князь Влади­мир Андреевич был тогда в монастыре, и иноки спросили у одного боярина, стоявшего с князем в церкви, не пришел ли с князем священник. И когда боярин ответил, что с кня­зем не было никакого священника, то Исаакий и Макарий поняли, что с их игуменом служил Ангел Божий. По окон­чании литургии этот чудный муж стал невидим. Исаакий и Макарий спросили наедине Преподобного о том, кто был четвертый, служивший с ним. Сначала смиренный Сергий не хотел объяснять видение и сказал им: «Что чудное виде­ли вы, дети мои? Служил брат мой с сыном своим, и с ними я, недостойный, а еще никого с нами не было». Тогда учени­ки стали умолять его: «Господа ради не скрой от нас, чест­ный отче, ведь мы своими очами видели четвертого, точ­но Ангела Божия, служившего с тобою». И Преподобный Сергий поведал им видение: «Дети мои любезные! Если уж Сам Господь Бог открыл вам эту тайну, то могу ли я скрыть ее от вас? Тот, кого видели вы, действительно Ангел Гос­подень. И не теперь только, а и всегда, когда я совершаю Божественную литургию, бывает мне, недостойному, такое посещение. Нo вы строго храните это в тайне, пока я жив».

В другой раз удостоился чудесного видения Симон, экклесиарх (уставщик), ученик Преподобного Сергия, муж строгой, добродетельной жизни. Однажды во время совер­шения литургии Симон видел, как в минуту освящения Преподобным Сергием Святых Таин сошел на них небес­ный огонь и как этот огонь ходил по святому престолу, озаряя весь алтарь и Преподобного Сергия. А как только Преподобный Сергий хотел причаститься Святых Таин, божественный огонь свился «как бы некая чудная пелена» и вошел во святой потир (чашу), и Преподобный Сергий при­частился неопально этого небесного огня. Симон пришел в ужас и трепет от этого видения и стоял в безмолвии. Пре­подобный Сергий, причастившись Святых Таин, отошел от жертвенника и по лицу Симона понял, что он сподобил­ся видения. «Чего так устрашился дух твой, чадо мое?» — спросил Преподобный Симона. «Я видел благодать Свято­го Духа, действующую с тобою, отче», — ответил Симон. И Преподобный Сергий запретил Симону открывать это при его жизни. «Смотри же, — говорил он Симону, — никому не говори о том, что ты видел, пока Господь не позовет меня из этой жизни». И много других дивных знамений благодати Божией открывалось на угоднике Божием Преподобном Сергии при его жизни. Не должно, однако, умолчать еще об одном чудесном видении, которое не только самого Сергия исполнило утешением, но и всех пребывающих в его Лав­ре не перестает исполнять сердечной радостью, надеждой и благодарностью к Господу Богу. Это — посещение Препо­добного Сергия Царицей Небесной.

 

 

Посещение Преподобного Сергия Богоматерью

 

Вглубокой старости Преподобный Сергий удос­тоился посещения Божией Матери. Жизнеописатель Преподобного Сергия преподобный Епи­фаний так рассказывает об этом посещении. Однажды ночью святой старец по обыкновению своему молился пред иконою Богоматери и, часто взирая на святую икону, усердно взывал к Богоматери: «Пречистая Мати Христа моего, ходатаица и заступница и крепкая помощница роду человеческому! Буди и нам, недостойным, ходатаицей, присно моли Сына Твоего и Бога нашего, да призрит Он милостиво на святое место сие, посвященное в похвалу и честь Его святого имени на веки! Тебя, Матерь сладчайшего моего Христа Иисуса, призываем на помощь рабы Твои, ибо Ты имеешь великое дерзновение у Сына Твоего и Бога! Будь же всем спаси­тельное упокоение и пристанище!»

Так молился Преподобный Сергий; его чистое сердце горело благодатным пламенем, его смиренный ум весь погружен был в молитву, и он, как дитя, в простоте души беседовал с Пречистою Матерью всех, возлюбивших чис­тым сердцем Ее Божественного Сына.

По окончании молитвы и акафиста Божией Матери Преподобный Сергий сел отдохнуть и, ощутив вдруг свя­той душой своей близость чудесного посещения, сказал своему келейному ученику Михею: «Бодрствуй, чадо: мы будем в сей час иметь чудесное посещение!» Едва Препо­добный Сергий успел произнести эти слова, как послы­шался голос: «Се, Пречистая грядет!»

 

 

Услышав голос, Преподобный Сергий поспешно вы­шел в сени келлии. Великий свет, ярче солнечного, озарил его в сенях, и он увидел Пречистую с двумя апостолами — Петром и Иоанном Богословом... Не мог вынести нестер­пимого и чудного сияния Преподобный старец и пал ниц на землю. Но Пречистая прикоснулась к Преподобному Сергию рукой Своей и сказала ему: «Не бойся, избранниче Мой! Я пришла посетить тебя; услышана молитва твоя об учениках твоих; не скорби больше и об обители твоей: отныне она будет иметь изобилие во всем, и не только при жизни твоей, но и по отшествии твоем к Богу. Я неотступ­на буду от места сего и всегда буду покрывать его». Пос­ле этих слов Пресвятая Дева стала невидима. Это чудное посещение Богоматери и слова Ее привели Преподобно­го старца в страх и трепет: он несколько времени не мог прийти в себя от страха и неизреченного восторга, напол­нившего его душу.

Когда же Преподобный Сергий пришел в себя, то уви­дел ученика своего Михея распростертым на полу, как бы умершего. Михей не в состоянии был видеть Царицу Не­бесную и слышать Ее голос и только видел божественный свет. «Встань, чадо мое», — сказал Преподобный Сергий. Михей очнулся, пал в ноги Преподобному и в трепете спросил его: «Скажи, отче, Господа ради, что это за чуд­ное видение? Душа моя едва не отделилась от тела...» Но Преподобный Сергий был в сильном душевном волне­нии, лицо его цвело небесной радостью; он и сам еще не мог говорить от полноты чувств и только ответил Михею: «Подожди, чадо, и моя душа трепещет от этого видения». Успокоившись, Преподобный Сергий послал Михея при­звать Исаакия Молчальника и уставщика Симона и воз­вестил им о чудесном посещении Богоматери. Исаакий и Симон, услышав это, исполнились несказанной радости, и затем все четверо отслужили молебен Богоматери, а сам Преподобный Сергий провел всю ночь без сна в размыш­лении о чудном посещении Царицы Небесной.

В память этого чудесного посещения Богоматери каж­дую пятницу в Троицком соборе обители Преподобного Сергия совершается молебен с акафистом Богоматери. На том месте, где, по преданию, стояла некогда келлия Преподобного Сергия, теперь красуется икона, на кото­рой изображено это чудное посещение Богоматери.

 

 

 

Кончина и погребение Преподобного Сергия, обретение его честных мощей

 

Приближалось время отшествия Преподобного Сергия от земли на небо; ему уже было около 80 лет (78), и непрестанные подвиги и труды изну­рили его старческие силы. За полгода до кончи­ны Преподобному Сергию было предвозвещено свыше о времени его отшествия к Богу. Он созвал братию и в присутствии всех поручил управление обителью ученику своему преподобному Никону, а сам предался совершен­ному безмолвию и начал готовиться к отшествию из этой жизни. В начале сентября 1392 года Преподобный Сергий тяжко заболел, а 25 сентября почувствовал приближение кончины. Еще раз собрал он вокруг своего смертного ложа всех своих учеников и произнес к ним последнее отечес­кое поучение. Он заповедовал ученикам своим пребывать в вере и единомыслии; умолял их соблюдать душевную и те­лесную чистоту и истинную любовь; советовал им удалять­ся от злых похотей и быть умеренными в пище и питии; убеждал не забывать страннолюбия и быть смиренными и, наконец, завещал не погребать его в церкви, а положить вместе со всеми усопшими братиями на общем кладбище.

С великой скорбью выслушивали ученики последнюю волю своего учителя и отца. Святой старец видел скорбь братии и говорил им в утешение: «Не скорбите, чада мои! Я отхожу к Богу, меня призывающему, и вас поручаю Всемогущему Господу и Пречистой Его Матери; Она бу­дет вам прибежищем и стеною от стрел вражиих!» В пос­ледние минуты жизни Преподобный Сергий пожелал в последний раз причаститься Святых Христовых Таин.

 

 

 

 Поддерживаемый руками учеников, поднялся он с свое­го ложа и с благоговением вкусил пречистых Тела и Кро­ви Христовых, и в духовной радости умирающий старец тихо произнес молитву: «В руце Твои предаю дух мой, Господи», — и отошел ко Господу. Не страдание и скорбь изобразились на лице Преподобного Сергия, когда он ис­пустил последний вздох, — нет, лицо его сияло небесным блаженством, и вся келлия наполнилась благоуханием. Это было 25 сентября 1392 года.

 

 

 

Старейшие из братии тотчас отправились в Москву со скорбной вестью к митрополиту Киприану и усердно про­сили его благословения положить честное тело игумена в Троицком соборе. Киприан, упрашиваемый братией, дал свое благословение на погребение смиренного игумена в церкви. Множество народа — и князья, и бояре, и стар­цы-игумены, и поселяне — собралось проводить святое тело Преподобного Сергия в могилу. Всякому хотелось прикоснуться хотя бы ко гробу, в котором лежало честное тело, всякому хотелось в последний раз взглянуть на него или взять на память и в благословение какую-нибудь из вещей Преподобного Сергия. С горькими слезами и ры­даниями похоронили братия святого игумена. Велика была скорбь братии! Все плакали, воздыхали, ходили с поникшей головой и при встрече друг с другом говорили со скорбью и слезами: «Прости, отче, благослови, возлюб­ленный о Господе брате! Вот, добрый и блаженный старец наш покинул нас, ко Господу отошел, сиротами оставил нас... Он ушел туда, где ждет его великая награда и возда­яние за все его труды и подвиги, ушел с миром ко Господу, Которого возлюбил!.. Он уснул сном вечным и почил от трудов своих, а мы осиротели, мы вот оплакиваем его — нет его больше с нами, остались мы как овцы без пасты­ря, как корабль без кормчего, сад без сторожа, больной без врача! О горе нам, бедным сиротам безутешным!»

И часто приходили ученики на могилу, с слезной мо­литвой припадали ко гробу Преподобного Сергия и взы­вали к нему, как бы к живому: «О святче Божий, угодниче Спасов, избранниче Христов! О священная главо, преблаженный авво (отче) Сергие великий! Не забуди нас, убогих рабов твоих, не забуди нас, сирот своих; поминай нас всегда во святых твоих и благоприятных молитвах ко Господу, поминай стадо, тобою собранное, молись за нас, отче священный, за детей твоих — ты имеешь дерзновение у Царя Небесного, не премолчи же, вопия за нас ко Госпо­ду! Тебе дана благодать за нас молитися... Мы не считаем тебя умершим, нет; хотя телом ты и преставился от нас, но дух твой с нами, не отступай же от нас, пастырь наш добрый!..»

Вот как крепко веровали братия, что Преподобный Сер­гий пребывает духом с ними! И сам Преподобный Сергий по блаженном преставлении своем подкреплял эту веру. Так, один благочестивый инок, Игнатий, видел наяву од­нажды во время всенощной, что Преподобный Сергий стоял на своем игуменском месте и пел вместе с братией. Это видение было как бы ответом любвеобильного старца своим присным ученикам из загробного мира, ответом на их сердечный молитвенный плач над гробом его. И поны­не слышится этот трогательный плач у гроба Преподоб­ного Сергия каждый раз после молебного пения.

И много раз являлся Преподобный Сергий верующим людям, подкреплял и утешал их своими благодатными молитвами и надеждой на помощь Господню и Владычи­цы Богородицы; много раз своим ходатайством пред Бо­гом и Пресвятой Девой избавлял он Православную Русь от видимых и невидимых врагов.

И теперь, как и всегда, молится Преподобный Сергий за нас с высоты небесной. Будем же и мы усердно молить­ся к нему и взывать: «Преподобный и мудрый отче наш Сергие, поминай стадо, собранное тобою, не забуди, как и обещался ты, посещать чад твоих, моли за нас Святую Троицу, Пречистую Владычицу Богородицу и всех свя­тых! Преподобие отче Сергие, моли Бога о нас!»

В продолжение тридцати лет почивали честные мощи Преподобного Сергия в земле и были обретены по особо­му откровению свыше. Вблизи монастыря Преподобного жил один благочестивый человек, имевший великую веру к Преподобному Сергию. Однажды ночью, во сне, явил­ся ему Преподобный Сергий и сказал: «Возвести игумену монастыря моего, что напрасно столько времени оставля­ют меня во гробе, покрытом землей, в котором вода затоп­ляет мое тело». Благочестивый муж исполнился страха и радости от этого видения и поспешил сообщить слова Преподобного Сергия игумену Троицкого монастыря преподобному Никону. Никон рассказал это братии; все были в великой радости и решили извлечь из земли чест­ные мощи Преподобного Сергия. Далеко разнеслась весть об этом намерении братии, и множество знатных лиц и простого народа собралось на торжество — открытие чест­ных его мощей. Как только открыт был гроб с мощами Преподобного, повсюду распространилось благоухание и ароматы, и не только святое тело, но и одежда Преподоб­ного Сергия были целы и не подверглись тлению; вокруг тела Преподобного Сергия стояла вода, но не касалась его святого тела, ни ризы, в которую он был облечен.

Братия! Прочитав житие Преподобного Сергия, по­стараемся и мы побеждать свои греховные искушения и подражать добродетелям святого угодника Божия. Ведь и Преподобный Сергий и все святые были такие же люди, как и мы; так же, как и мы, облечены были плотью, так же, как и мы, были немощны. Что же нам мешает сделать­ся такими, как они? Нужно только всем сердцем и всей душой пожелать последовать их примеру, подражать их подвигам и всем их добродетелям, во исполнение слова Божия: «Поминайте наставники ваша и подражайте вере их», — и тогда Сам Господь придет на помощь нам, и ук­репит нас против всех козней вражиих, против всех бед и напастей, и дарует нам Царствие Небесное. Аминь.

 

Ученики Преподобного Сергия — основатели святых обителей

 

Древнему избраннику Божию великому отцу верующих патриарху Аврааму было неког­да сказано: «Воззри на небо и изочти звез­ды, аще возможеши исчести я... тако будет семя твое». И Преподобному Сергию, ве­ликому отцу иноков, было показано в ви­дении множество прекрасных птиц и сказано: «Посмотри кругом!.. Так умножится число учеников твоих!»

И сбылось это обетование небесное. Точно птички рай­ские разлетелись птенцы Сергиевы из родного гнезда Ра­донежского по всему востоку и северу Русской земли и прославили Господа своей дивной жизнью; будто звезды по небу полуночному рассыпались они по лицу родной земли и ярко горят по всему необъятному пространству ее пределов северных. Одни из учеников Преподобного Сергия до гроба подвизались в родной обители, другие вышли из нее, чтобы основать новые обители в разных местах. Учениками и духовными друзьями Преподобного Сергия основано около сорока монастырей; из них, в свою очередь, вышли основатели еще приблизительно пятиде­сяти монастырей, так что свет просвещения христианско­го из обители Преподобного Сергия распространился по всей северо-восточной Руси.

Вот имена некоторых из учеников и собеседников Пре­подобного Сергия и обители, ими основанные.

1. Преподобный Авраамий Галичский, один из первых учеников и постриженников Преподобного Сергия, осно­вал в Галичской области (нынешней Костромской) один за другим четыре монастыря. Первый монастырь постро­ен был им близ города Галича — в честь Успения Пресвя­той Богородицы; второй монастырь — верстах в 70-ти от первого — в честь Положения честного пояса Богоматери; третий монастырь — на реке Виге — во имя Собора Бого­матери и, наконец, четвертый — близ города Чухломы — в честь Покрова Пресвятой Богородицы.

2. Преподобный Павел Обнорский, или Комельский, первоначально подвизавшийся около пятнадцати лет в уединении вблизи обители Преподобного Сергия и затем избравший место для пустынных подвигов в комельском лесу; там, над речкой Грязовицей, прожил он в дупле ста­рой липы три года, потом перешел на речку Нурму, впа­дающую в реку Обнору. Однажды пришел к Павлу препо­добный Сергий Нуромский и увидел здесь замечательную картину жизни, какая возможна была только во времена невинного человека: стаи птиц вились около Павла, иные из них сидели на голове и на плечах его, и он кормил их из рук; тут же стоял медведь, ожидая себе пищи от пус­тынника; лисицы и зайцы бегали кругом, ожидая того же. Преподобный Павел основал Троицкий Обнорский, или Комельский, монастырь (верстах в 15-ти от города Гря- зовца). Скончался он ста двенадцати лет от роду.

3. Преподобный Сергий Нуромский, родом грек, при­шел в обитель Преподобного Сергия с Афонской Горы; он основал в том же комельском лесу на речке Нурме, где был монастырь и Павла Обнорского, Преображенский монас­тырь (верстах в 3-4-х от монастыря преподобного Павла).

4. Преподобный Сильвестр Обнорский, основавший монастырь во имя Воскресения Христова на реке Обноре, верстах в 20-ти от обители преподобного Павла Об­норского.

5. Преподобный Андроник Московский. Святитель Алексий испросил у Преподобного Сергия Андроника для устроения обители Всемилостивого Спаса. В 1361 году Андроником была построена обитель в Москве, в семи верстах от Кремля, на речке Яузе. Преподобный Сергий нередко посещал обитель Спасову и Андроника. Преподобный Андроник скончался 13 июня 1395 года.

6. Преподобный Мефодий Пешношский построил мо­настырь во имя Чудотворца Николая (верстах в 65-ти от Троицкой Лавры и верстах в 25-ти от города Дмитрова). Называется этот монастырь Пешношским, оттого что пре­подобный Мефодий пешим ходил за деревьями и носил их через речку для построения обители. В его обители с честью хранятся деревянный потир (чаша), в котором он священнодействовал, и ковчежец с частью мощей Препо­добного Сергия.

7. Преподобный Феодор, в миру Иоанн, племянник Преподобного Сергия, основал на берегу реки Москвы Симонов монастырь. Великий князь избрал Феодора сво­им духовником, митрополиты Алексий и Киприан пита­ли к нему отеческую любовь. Преподобный Сергий часто приходил в Симонов монастырь, где для него была уст­роена особая келлия; здесь Преподобный Сергий возде­лывал землю для огородов, сажал деревья, копал пруды и кладези и, как говорят, ископал с первыми подвижниками большой и глубокий пруд, который и теперь зовется Сер­гиев. Впоследствии, будучи Ростовским архиепископом, Феодор основал в Ростове Богородице-Рождественский женский монастырь.

8 и 9. Преподобные Кирилл Белозерский и Ферапонт Белозерско-Можайский. Преподобный Кирилл первоначаль­но подвизался у Феодора в Симоновом монастыре и испол­нял послушания в хлебне. Преподобный Сергий, приходя в Симонов монастырь, прежде всех посещал преподобного Кирилла в хлебне и беседовал с ним. Когда Феодор был возведен в сан архиепископа Ростовского, Кирилл был из­бран в настоятели Симоновой обители, но вскоре, по любви к безмолвию, удалился вместе с другом своим Ферапонтом в пределы Белозерские. Здесь Кирилл основал знаменитый Кири л л о-Белозерский монастырь во имя Успения Богома­тери. Ферапонт основал монастырь Рождества Богородицы (в 15-ти верстах от Кириллова монастыря); и Кириллов, и Ферапонтов монастыри были общежительные. В версте от

Можайска Ферапонт основал еще, по желанию Можайско­го князя Андрея Дмитриевича, Лужецкий монастырь.

10. Афанасий Высоцкий. Преподобный Сергий, зало­живший по желанию князя Владимира на высоком берегу реки Нары, близ Оки, в версте от Серпухова, храм обите­ли в честь Зачатия Богоматери праведной Анной, оставил строителем в ней любимого и послушного ученика своего Афанасия. Митрополит Киприан был в тесной дружбе с Афанасием: писал к нему дружеские письма и путешест­вовал с ним в Киев и Царьград. Афанасий занимался пе­реводом и списыванием творений святых отцов (написал устав, известный под названием «Око церковное»),

11. Преподобный Ферапонт Боровенский основал Успенский Боровенский монастырь в десяти верстах от города Мосальска (Калужской губернии). По преданию, Преподобный Сергий благословил Ферапонта иконой Успения Богоматери. Ферапонт пришел с ней в окрест­ности нынешнего погоста Боровенска; утружденный от пути, он лег под тенью одного из вековых деревьев, поста­вив на нем образ. Но, проснувшись, не нашел его на сво­ем месте; долго искал он икону и наконец нашел в лесной чаще на одной сосне. До трех раз повторялось чудесное исчезновение иконы и обретение ее в одном и том же мес­те. Преподобный Ферапонт принял это событие за указа­ние, что Пресвятая Богородица благословила избрать сие место для обители, и основал ее на том самом месте.

12. Преподобный Савва Сторожевский, управлявший шесть лет Сергиевой Лаврой, основал верстах в двух от города Звенигорода, на горе Стороже, монастырь во имя Рождества Богородицы.

13. Преподобный Иаков Железноборовский, или Га­лицкий, построил верстах в тридцати от города Галича монастырь в честь Иоанна Предтечи. Назван этот монас­тырь Железноводским от местности, обильной железис­тыми ключами или железной рудой.

14. Преподобный Димитрий Прилуцкий основал в Переяславле монастырь в честь Чудотворца Николая и затем общежительную обитель Прилуцкую близ города Вологды ( при луке, или изгибе, реки, поэтому и назван Прилуцкий) в честь Спасителя.

15. Преподобный Стефан Махрищский основал два монастыря: Махрищский-Троицкий на реке Махре (Вла­димирской губернии, верстах в 30-ти от Сергиева монас­тыря) и в Вологодской области монастырь Авнежский (на реке Авнеже) также во имя Пресвятой Троицы.

16 и 17. Преподобные Феодор и Павел Ростовские про­сили у Преподобного Сергия избрать место для обители и благословить начало их святого дела. В глубокой пусты­не ростовской избрал Преподобный Сергий им место для обители и сказал: «Призрит Бог и Пресвятая Богородица на место сие». Павел и Феодор основали на этом месте Борисоглебский монастырь. Феодор, кроме того, основал Никольский монастырь на реке Ковже, впадающей в Бе­лое озеро.

18. Преподобный Дионисий, архиепископ Суздаль­ский, основал Печерский Вознесенский монастырь близ Нижнего Новгорода, на берегу Волги.

19. Преподобный Евфимий основал две обители: Ва­сильевскую, в пяти верстах от Гороховца, и Спасо-Евфи- миев монастырь в Суздале.

20. Преподобный Стефан, просветитель язычников- зырян, епископ Пермский, основал Благовещенский и Архангельский монастыри при устье реки Виши и две пустыни: Ульяновскую-Спасскую, на реке Вычегде, и Стефановскую, на речке Вотчинке.

И много-много и других монастырей воздвигнуто как самим Преподобным Сергием, так и его учениками!

 

 

Молитва первая Преподобному отцу нашему Сергию, чудотворцу

 

О священная главо, Преподобне и Богоносне отче наш Сергие, молитвою твоею, и верою, и любовию, яже к Богу, и чистотою сердца, еще на земли во обитель Пресвятыя Троицы душу твою устроивый, и ангельскаго общения и Пре­святыя Богородицы посещения сподобивыйся, и дар чудодейственныя благодати приемый, по отшествии же твоем от земных наипаче к Богу прибли- живыйся и Небесныя Силы приобщивыйся, но и от нас духом любве своея не отступивый и честныя твоя мощи, яко сосуд благодати, полный и преизливающийся, нам оставивый! Велие имея дерзновение ко Всемилостивому Владыце, моли спасти рабы Его, сущей в тебе благодати Его верующия и к тебе с любовию притекающия. Испро­си нам от великодаровитаго Бога нашего всякий дар, всем и коемуждо благопотребен, веры непорочны соблюдение, градов наших утверждение, мира умирение, от глада и пагубы избавление, от нашествия иноплеменных сохра­нение, скорбящим утешение, недугующим исцеление, падшим возставление, заблуждающим на путь истины и спасения возвращение, подвизающимся укрепление, бла­годелающим в делах благих преуспеяние и благословение, младенцам воспитание, юным наставление, неведущим вразумление, сиротам и вдовицам заступление, отходя­щим от сего временнаго жития к вечному благое уготов- ление и напутствие, отшедшим блаженное упокоение, и вся ны споспешествующими твоими молитвами сподоби в день Страшнаго Суда шуия части избавитися, десныя же страны общники быти и блаженный оный глас Вла­дыки Христа услышати: при идите, благословеннии Отца Моего, наследуйте уготованное вам Царствие от сложе­ния мира. Аминь.

 

Ублажаем тя, Преподобие отче наш Сергие, и чтим святую память твою, наставниче монахов и собеседниче Ангелов.

 

 

 

Молитва вторая Преподобному отцу нашему Сергию, чудотворцу

 

О священная главо, Преподобне отче, преблаженне Авво Сергие великий! Не забуди убогих своих до конца, но поминай нас во святых сво­их и благоприятных молитвах к Богу. Помяни стадо твое, еже сам упасл еси, и не забуди посе- щати чад твоих. Моли за ны, отче священный, за дети твоя духовныя, яко имея дерзновение к Небесному Царю, не премолчи за ны ко Господу и не презри нас, верою и любовию чтущих тя. Поминай нас, недостойных, у Престола Вседержителева и не престай моляся о нас ко Христу Богу, ибо дана тебе бысть бла­годать за ны молитися. Не мним бо тя суща мертва, аще бо и телом преставился еси от нас, но и по смерти жив сый пребывавши. Не отступай от нас духом, сохраняя нас от стрел вражиих, и всякия прелести бесовския, и козней диавольских, пас тырю наш добрый; аще бо и мощей твоих рака пред очами нашима видима есть всегда, но святая твоя душа со ангельскими воинствы, со безплотными лики, с Небесными Силами, у Престола Все­держителя предстоящи, достойно веселится. Ведуще бо тя воистину и по смерти жива суща, тебе припадаем и тебе молимся, еже молитися о нас Всесильному Богу о пользе душ наших, и испросити время на покаяние, и о невозбранном преитии от земли на Небо, мытарств же горьких, бесов, воздушных князей и вечныя муки избавитися, и Небесному Царствию наследником быти со всеми праведными, от века угодившими Господу нашему Иисусу Христу. Емуже подобает всякая слава, честь и поклонение со Безначальным Его Отцем, и с Пресвятым, и Благим, и Животворящим Его Духом ныне, и присно, и во веки веков. Аминь.