Преп. Исаакъ Сиринъ († VII в.)
Слова подвижническія (М., 1854 г.).
Слово 2. О благодарности Богу, съ присовокупленіемъ краткаго изложенія первоначальныхъ ученій.
Благодарность пріемлющаго побуждаетъ дающаго давать дары бóльшіе прежнихъ. Кто неблагодаренъ за малое, тотъ и въ бóльшемъ лживъ и несправедливъ.
Кто боленъ и знаетъ свою болѣзнь, тотъ долженъ искать врачевства. Кто объявляетъ другимъ болѣзнь свою, тотъ близокъ къ уврачеванію своему, и легко найдетъ оное. Жестокостію сердца умножаются болѣзни его; и если больный противится врачу, мученіе его увеличивается. Нѣтъ грѣха непростительнаго — кромѣ грѣха нераскаяннаго. И даръ не остается безъ усугубленія, развѣ только когда нѣтъ за него благодарности. Часть несмысленнаго мала въ глазахъ его.
Содержи всегда въ памяти превосходящихъ тебя добродѣтелію, чтобы непрестанно видѣть въ себѣ недостатокъ противъ ихъ мѣры; содержи всегда въ умѣ тягчайшія скорби скорбящихъ и озлобленныхъ, чтобы самому тебѣ воздавать должное благодареніе за малыя и ничего не значащія скорби, какія у себя находишь, и быть въ состояніи переносить ихъ съ радостію.
Во время своего пораженія, разслабленія и лѣности, связуемый и содержимый врагомъ въ мучительномъ томленіи и въ тяжкомъ дѣлѣ грѣха, представляй въ сердцѣ своемъ прежнее время рачительности своей, какъ былъ ты заботливъ о всемъ даже до малости, какой показалъ подвигъ, какъ съ ревностію противился желавшимъ воспрепятствовать твоему шествію. Сверхъ же сего, помысли о тѣхъ воздыханіяхъ, съ какими болѣзновалъ ты о недостаткахъ, появившихся въ тебѣ отъ нерадѣнія твоего, и о томъ, какъ при всемъ этомъ получалъ ты побѣдный вѣнецъ. Ибо всѣми таковыми воспоминаніями душа твоя возбуждается какбы изъ глубины, облекается пламенемъ ревности, какбы изъ мертвыхъ востаетъ изъ погруженія своего, возносится, и горячимъ противоборствомъ діаволу и грѣху возвращается въ первобытный свой чинъ.
Вспомни о паденіи сильныхъ, и смиряйся въ добродѣтеляхъ своихъ. Припомни тяжкія паденія падшихъ въ древности, и покаявшихся, а также высоту и честь, какихъ сподобились они послѣ сего; и пріимешь смѣлость въ покаяніи своемъ.
Преслѣдуй самъ себя, и врагъ твой прогнанъ будетъ приближеніемь твоимъ. Умирись самъ съ собою, и умирятся съ тобою небо и земля. Потщись войдти во внутреннюю свою клѣть, и узришь клѣть небесную; потому что та и другая — одно и тó-же, и входя въ одну, видишь обѣ. Лѣствица онаго царствія внутри тебя, сокровена въ душѣ твоей. Въ себѣ самомъ погрузись отъ грѣха, и найдешь тамъ восхожденія, по которымъ въ состояніи будешь восходить.
Писаніе не истолковало намъ, чтó такое есть въ будущемъ вѣкѣ. Но какъ по ощущаемому здѣсь можемъ ощущать наслажденіе будущимъ, прежде естественнаго измѣненія и исшествія изъ міра сего, тому удобно научило насъ; хотя, чтобы возбудить насъ къ вожделѣнію будущихъ благъ, изобразило оныя подъ именами вещей у насъ вожделѣнныхъ и славныхъ, пріятныхъ и драгоцѣнныхъ, когда говоритъ: ихже око не видѣ и ухо не слыша (1 Кор. 2, 9) и прочее. А симъ возвѣстило намъ и то, что будущія блага непостижимы, и не имѣютъ никакого сходства съ благами здѣшними.
Духовное наслажденіе не есть пользованіе чѣмъ-либо самостоятельно пребывающимъ внѣ души пріемлющихъ. А иначе, сказанное: царствіе небесное внутрь васъ есть (Лук. 17, 21), и: да пріидеть царствіе Твое (Матѳ. 6, 10), будетъ уже означать, что внутрь себя пріяли мы вещество чего-то чувственнаго, въ залогъ заключающагося въ семъ наслажденія. Ибо необходимо, чтобы самое стяжаніе было подобно залогу, и цѣлое — части. И сказанное: какъ въ зеркалѣ (1 Кор. 13, 12), хотя не показываетъ самостоятельно пребывающаго, однакоже означаетъ пріобрѣтеніе подобія. А если истинно свидѣтельство истолковавшихъ Писанія, что самое ощущеніе сіе есть умное дѣйствіе Святаго Духа, то и оно уже есть часть онаго цѣлаго.
Не тотъ любитель добродѣтели, кто съ бореніемъ дѣлаетъ добро, но тотъ, кто съ радостію пріемлетъ послѣдующія за тѣмъ бѣдствія. Невеликое дѣло терпѣть человѣку скорби за добродѣтель, какъ и не колебаться умомъ въ избраніи добраго своего изволенія при обольстительномъ щекотаніи чувствъ.
Всякое раскаяніе, по отъятіи свободы, таково, что ни радости оно не источаетъ, ни даетъ права на награду пріобрѣтшимъ оное.
Прикрой падающаго, если нѣтъ тебѣ отъ сего вреда; и ему придашь благодушія, и тебя поддержитъ милость Владыки твоего. Немощныхъ и огорченныхъ сердцемъ подкрѣпляй словомъ и всѣмъ, сколько достаетъ средствъ рукѣ твоей; и подкрѣпитъ тебя вседержительная Десница. Съ огорченными сердцемъ будь въ общеніи, и трудомъ молитвеннымъ, и привязанностію сердечною; и прошеніямъ твоимъ отверзется источникъ милости.
Постоянно утруждай себя молитвами предъ Богомъ въ сердцѣ носящемъ чистый помыслъ, исполненный умиленія; и Богъ сохранитъ умъ твой отъ помысловъ нечистыхъ и скверныхъ, да не укорится о тебѣ путь Божій.
Постоянно упражняй себя въ размышленіи, читая божественныя Писанія, съ точнымъ ихъ разумѣніемъ, чтобы, при праздности ума твоего, не осквернялось зрѣніе твое чужими сквернами непотребства [1].
Не рѣшайся искушать умъ свой непотребными помыслами, или зрѣніемъ вводящихъ тебя въ искушеніе лицъ, даже, когда думаешь, что не будешь преодолѣнъ симъ; потому что и мудрые такимъ образомъ омрачались, и впадали въ юродство. Не укроешь пламени въ нѣдрѣ своемъ, безъ сильныхъ скорбей плоти своей.
Юности трудно безъ обученія отдаться подъ иго святыни. Начало помраченія ума (когда признакъ его начинаетъ открываться въ душѣ) прежде всего усматривается въ лѣности къ Божіей службѣ и къ молитвѣ. Ибо, если душа не отпадетъ сперва отъ этого, нѣтъ инаго пути къ душевному обольщенію; когда же лишается она Божіей помощи, удобно впадаетъ въ руки противниковъ своихъ. А также, какъ-скоро душа дѣлается безпечною къ дѣламъ добродѣтели, непремѣнно увлекается въ противное тому. Ибо переходъ съ какой бы то ни было стороны есть уже начало стороны противной. Если дѣлаешь чтó для добродѣтели и для души, то не заботься о суетномъ. Непрестанно открывай немощь свою предъ Богомъ, и не будешь искушаемъ чуждыми, какъ-скоро останешься одинъ безъ заступника своего.
Дѣятельность крестная двояка; по двоякости естества и она раздѣляется на двѣ части. Одна, состоя въ претерпѣніи плотскихъ скорбей, производимыхъ дѣйствованіемъ раздражительной части души, и есть, и называется, дѣятельность. А другая заключается въ тонкомъ дѣланіи ума, и въ божественномъ размышленіи, а также и въ пребываніи на молитвѣ, и такъ далѣе; она совершается вожделѣвательною частію души, и называется созерцаніемъ. И одна, то-есть, дѣятельность, очищаетъ, по силѣ ревности, страстную часть души, а вторая — дѣйственность душевной любви, то есть, естественное вожделѣніе, которое просвѣтляетъ умную часть души. Всякаго человѣка, который прежде совершеннаго обученія въ первой части, переходитъ къ сей второй, привлекаемый ея сладостію, не говорю уже своею лѣностію, постигаетъ гнѣвъ за то, что не умертвилъ прежде уды свои, яже на земли (Кол. 3, 5), т. е. не уврачевалъ немощи помысловъ терпѣливымъ упражненіемъ въ дѣланіи крестнаго поношенія, но дерзнулъ въ умѣ своемъ возмечтать о славѣ крестной. Сіе-то и значитъ сказанное древними святыми, что, если умъ вознамѣрится взойдти на крестъ прежде, нежели чувствилища его, изцѣлясь отъ немощи, прійдутъ въ безмолвіе, то постигаетъ Божій гнѣвъ. Сіе восхожденіе на крестъ, навлекающее гнѣвъ, бываетъ не въ первой части претерпѣнія скорбей, то-есть, распятія плоти, но когда человѣкъ входитъ въ созерцаніе; а это есть вторая часть, слѣдующая за изцѣленіемъ души. У кого умъ оскверненъ постыдными страстями, и кто поспѣшаетъ наполнить умъ свой мечтательными помыслами; тому заграждаются уста запрещеніемъ за то, что не очистилъ прежде ума скорбями, не покорилъ плотскихъ вожделѣній, положившись на то, чтó слышало ухо, и чтó написано чернилами, устремился онъ прямо впередъ, идти путемъ исполненнымъ мраковъ, когда самъ слѣпъ очами. Ибо и тѣ, у кого зрѣніе здраво, будучи исполнены свѣта и пріобрѣтя себѣ вождей благодати, день и ночь бываютъ въ опасности, между-тѣмъ какъ очи у нихъ полны слезъ, и они въ молитвѣ и въ плачѣ продолжаютъ служеніе свое цѣлый день, даже и ночь, по причинѣ ужасовъ, ожидающихъ ихъ въ пути и встрѣчающихся имъ страшныхъ стремнинъ и образовъ истины, оказывающихся перемѣшанными съ обманчивыми призраками оной.
Говорятъ: «чтó отъ Бога, то приходитъ само собою, а ты и не почувствуешь». Это правда, но только если мѣсто чисто, а не осквернено. Если же нечиста зѣница душевнаго ока твоего, то не дерзай устремлять взоръ на солнечный шаръ, чтобы не утратить тебѣ и сего малаго луча, то-есть, простой вѣры, и смиренія, и сердечнаго исповѣданія, и малыхъ посильныхъ тебѣ дѣлъ, и не быть извергнутымъ въ единую область духовныхъ существъ, которая есть тма кромѣшняя, тó, чтó внѣ Бога и есть подобіе ада, какъ извергнутъ былъ тотъ, кто не устыдился прійдти на бракъ въ нечистыхъ одеждахъ.
Трудами и храненіемъ себя источается чистота помысловъ, а чистотою помысловъ — свѣтъ мышленія. Отсюда же по благодати умъ руководится къ тому, надъ чѣмъ чувства не имѣютъ власти, чему и не учатъ, и не научаются они.
Представь себѣ, что добродѣтель есть тѣло, созерцаніе — душа, а та и другое — одинъ совершенный человѣкъ, соединяемый духомъ изъ двухъ частей, изъ чувственнаго и разумнаго. И какъ невозможно, чтобы душа получила бытіе, и была рождена, безъ совершенія образованія тѣла съ его членами: такъ душѣ прійдти въ созерцаніе второе, то-есть, въ духъ откровенія, — въ созерцаніе, образуемое въ ложеснахъ, пріемлющихъ въ себя вещество духовнаго сѣмени, невозможно безъ совершенія дѣла добродѣтели; а это есть обитель распознающей силы, пріемлющей въ себя откровенія.
Созерцаніе есть ощущеніе божественныхъ таинъ, сокровенныхъ въ вещахъ и въ ихъ причинахъ. Когда слышишь объ удаленіи отъ міра, объ оставленіи міра, о чистотѣ отъ всего, чтó въ мірѣ; тогда нужно тебѣ сначала понять и узнать, по понятіямъ не простонароднымъ, но чисто разумнымъ, чтó значитъ самое наимеиованіе: міръ, изъ какихъ различій составляется это имя, и ты въ состояніи будешь узнать о душѣ своей, сколько далека она отъ міра, и чтó примѣшано къ ней отъ міра.
Слово: міръ, есть имя собирательное, обнимающее собою перечисленныя нами страсти. Если человѣкъ не узналъ прежде, чтó такое міръ; то не достигнетъ онъ до познанія, какими членами далекъ отъ міра, и какими связанъ съ нимъ. Много есть такихъ, которые двумя или тремя членами отрѣшились отъ міра, и отказались отъ общенія ими съ міромъ, и подумали о себѣ, что стали они чуждыми міру въ житіи своемъ; потому что не уразумѣли и не усмотрѣли премудро, что двумя только членами умерли они міру, прочіе же ихъ члены въ тѣлѣ живутъ міру. Впрочемъ, не возмогли они сознать въ себѣ и страстей своихъ; и какъ не сознали ихъ, то не позаботились и объ ихъ уврачеваніи.
По умозрительному изслѣдованію міромъ называется и составъ собирательнаго имени, объемлющаго собою отдѣльно взятыя страсти. И когда вообще хотимъ наименовать страсти, называемъ ихъ міромъ; а когда хотимъ различать ихъ по различію наименованій ихъ, называемъ ихъ страстями. Страсти же суть части преемственнаго теченія міра; и гдѣ прекращаются страсти, тамъ міръ сталъ въ своей преемственности. И страсти суть слѣдующія: приверженность къ богатству, къ тому, чтобы собирать какія-либо вещи; тѣлесное наслажденіе, отъ котораго происходитъ страсть супружества; желаніе чести, отъ котораго истекаетъ зависть; желаніе распоряжаться начальственно; надменіе благолѣпіемъ власти; желаніе наряжаться и нравиться; исканіе человѣческой славы, которая бываетъ причиною злопамятства; страхъ за тѣло. Гдѣ страсти сіи прекращаютъ свое теченіе, тамъ міръ умеръ; и въ какой мѣрѣ не достаетъ тамъ нѣкоторыхъ изъ сихъ частей, въ такой мѣрѣ міръ остается внѣ, не дѣйствуя тѣми частями состава своего; какъ и о святыхъ сказалъ нѣкто, что, будучи еще живы, стали они мертвы, потому что, живя во плоти, жили не по плоти. И ты смотри, какими изъ сихъ частей живешь; тогда узнаешь, какими частями ты живешь, и какими умеръ, міру. Когда дознаешь, чтó такое міръ, тогда изъ различія всего этого дознаешь и то, чѣмъ связанъ ты съ міромъ, и чѣмъ отрѣшился отъ него. И скажу короче: міръ есть плотское житіе и мудрованіе плоти. По тому самому, что человѣкъ исхитилъ себя изъ этого, познается, что изшелъ онъ изъ міра. И отчужденіе отъ міра познается по симъ двумъ признакамъ, по превосходнѣйшему житію, и по отличію понятій самаго ума. Изъ сего, наконецъ, возникаютъ въ мысли твоей понятія о вещахъ, надъ которыми паритъ мысль въ своихъ понятіяхъ. И ты достигнешь мѣры житія своего, сообразно съ тѣмъ, вожделѣваетъ ли чего естество безъ насилія себѣ, есть ли въ тебѣ какія прозябенія неистребляемыя, или какія производимыя только случаемъ; пришелъ ли умъ въ сознаніе понятій совершенно нетѣлесныхъ, или весь онъ движется въ вещественномъ, и это вещественное страстно. Ибо печати овеществленія дѣлъ, подъ какими умъ невольно представляется во всемъ, чтó ни совершаетъ, суть добродѣтели. Въ нихъ-то безъ немощи заимствуетъ для себя причину къ горячности и собранности помысловъ съ доброю цѣлію потрудиться тѣлесно, для упражненія сей горячности, если только дѣлается сіе нестрастно. И смотри, не изнемогаетъ ли умъ, встрѣчаясь съ сими печатями тайныхъ помысловъ, по причинѣ лучшаго пламенѣнія по Богу, которымъ обыкновенно отсѣкаются суетныя памятованія.
Сихъ немногихъ признаковъ, показанныхъ въ главѣ сей, въ замѣнъ многихъ книгъ достаточно будетъ къ тому, чтобы просвѣтить человѣка, если онъ безмолвствуетъ и живетъ въ отшельничествѣ. Страхъ за тѣло бываетъ въ людяхъ столько силенъ, что въ слѣдствіе онаго нерѣдко остаются они неспособными совершить что-либо достославное и досточестное. И когда на страхъ за тѣло приникаетъ страхъ за душу; тогда страхъ тѣлесный изнемогаетъ предъ страхомъ душевнымъ, какъ воскъ отъ силы пожигающаго его огня. Богу же нашему слава во вѣки вѣковъ! Аминь.
Примѣчаніе:
[1] По древн. слав. пер. чуждыми непотребными помыслами.
Источникъ: Иже во святыхъ отца нашего аввы Исаака Сиріянина, подвижника и отшельника, бывшаго епископомъ христолюбиваго града Неневіи, Слова подвижническія. — М.: Въ Типографіи В. Готье, 1854. — С. 10-20. (Творенія святыхъ отцевъ въ русскомъ переводѣ, издаваемыя при Московской Духовной Академіи, Томъ 23.)
Customer Feedback (0)