Митр. Арсеній (Москвинъ) († 1876 г.)
Слово въ день Вознесенія Господня.
Господь же по глаголаніи Его къ нимъ, вознесеся на небо, и сѣде одесную
Бога (Марк. 16, 19).
Послѣ того, какъ Совершитель нашего спасенія совершилъ дѣло, еже далъ есть Ему Отецъ небесный, да сотворитъ, — оградивъ учениковъ своихъ Божественною силою, оставилъ Онъ ихъ на землѣ и возшелъ на небеса къ Отцу Своему. Господь же, по глаголаніи Его къ нимъ, вознесеся на небо, и сѣде одесную Бога.
Поспѣшилъ Божественный Страдалецъ изъ юдоли мрака, бѣдствій и страданій въ страну свѣта и блаженства. Бывшій вѣренъ даже до смерти, воспріялъ нынѣ вѣнецъ живота; увѣнчался славою, юже имѣлъ у Отца, прежде міръ не бысть; воспріялъ имя паче всякаго имени, да о имени Его всяко колѣно поклонится небесныхъ и земныхъ и преисподнихъ (Флп. 2, 10); почилъ отъ трудовъ втораго творенія, подобно какъ почилъ нѣкогда по окончаніи перваго: вознесеся на небо, и сѣде одесную Бога.
Казалось бы, ученикамъ Спасителя, соединеннымъ союзомъ крѣпчайшей любви съ своимъ небеснымъ Учителемъ, надлежало скорбѣть о видимомъ Его съ ними разлученіи; а они, напротивъ, возвратились во Іерусалимъ съ радостію великою, хваляще и благословяще Бога (Лук. 24, 53).
И намъ, слушатели, собраннымъ нынѣ Церковію для воспоминанія видимаго отъ земли вознесенія Спасителя нашего, нѣтъ причины къ скорби и печали: Іисусъ Христосъ вчера и днесь, той же и во вѣки (Евр. 13, 8): Онъ обѣщался пребыть съ нами до скончанія вѣка, и пребываетъ. Церковь въ настоящемъ прославленіи Іисуса Христа наипаче указуетъ на прославленіе Его послѣдователей, и преподаетъ намъ урокъ устами Апостола: искать вышнихъ, идѣже есть Христосъ одесную Бога сѣдя; мудрствовать горняя, а не земная (Кол. 3, 1-2). Приклонимъ убо сердца и помышленія наши къ наставленіямъ небесной матери.
Вышнихъ ищите, взываетъ намъ Апостолъ. Не нужно бы было искать намъ вышнихъ — небесныхъ благъ, если бы образъ Божій въ человѣкѣ, коимъ украшенъ онъ былъ въ началѣ, сіялъ въ немъ доселѣ первозданнымъ свѣтомъ и чистотою. Тогда небо было въ человѣкѣ: Господь бесѣдовалъ съ нимъ внутренно и внѣшно; а гдѣ Господь, тамъ и небо; самая земля, возращавшая плоды благословенія, была у него небомъ. Но когда человѣкъ сокрушилъ въ себѣ образъ Божій непокореніемъ ума и воли своей законамъ Творца своего; тогда въ душѣ своей увидѣлъ онъ адъ, и дѣвственная земля — жилище его — подверглась проклятію; тогда затворилъ законопреступный для себя и потомства своего врата земнаго и благодатнаго неба; ниспалъ съ высоты блаженства и славы въ бездну горестей и страданій.
Возставить и возвыситъ падшаго могъ только Тотъ, Кто создалъ его. Побуждаемый любовію и милосердіемъ къ падшему, единородный Сынъ Божій восхотѣлъ возвести его въ первое достояніе. Но исполненіе сего предопредѣленія предоставлено было временамъ, сокрытымъ въ предвѣчномъ совѣтѣ Божіемъ. Только ходившіе предъ Богомъ непорочно на пути созерцательнаго и дѣятельнаго совершенства, соединявшіеся вѣрою и любовію съ обѣщаннымъ Сокрушителемъ главы змія, почивавшіе въ Его провидѣніи, ревнующіе объ оскудѣніи вѣры и внутренняго благочестія, — прелагались съ плотію отъ земли на небо, видѣли лѣствицу, соединяющую небо съ землею, Божество съ человѣчествомъ. Для погруженныхъ же въ чувственность потомковъ Адама тайна спасенія сокрылась въ сѣни и гаданіяхъ рукотворенной скиніи. Въ таинственное общеніе съ Господомъ, — во святая святыхъ — небо земное, могъ входить единою въ лѣто единъ архіерей, и приносити жертву о своихъ грѣсѣхъ и о людскихъ невѣжествіихъ (Евр. 9, 7; 7, 27). Врата горняго Сіона дотолѣ были неприступны для плѣнниковъ грѣха и тлѣнія, доколѣ небесный Давидъ не сокрушилъ имущаго державу смерти (Евр. 2, 14), — доколѣ не явился Перворожденный всея твари (Кол. 1, 15) для возсозданія падшаго, для возведенія отъ земли на небо.
Дабы содѣлать достойнымъ обладанія небомъ растлѣнное грѣхомъ естество человѣческое, дабы приблизить человѣка къ Богу, Сынъ Божій воспріемлетъ на Себя плоть человѣческую, но не отъ плоти и крови, а отъ Духа Святаго; дабы очистить оную отъ проказы грѣховной, подвергаетъ ее всяческимъ искушеніямъ, скорби и страданіямъ; и дабы удовлетворить небесному правосудію, приноситъ Себя въ жертву непорочну — въ воню благоуханія (Ефес. 5, 9) предъ Господемъ. Восходитъ великій Архіерей не въ рукотворенная святая, но въ самое небо, да явится лицу Божію о насъ, да имамы дерзновеніе входити во святая путемъ новымъ и живымъ (Евр. 9, 11. 24; 10, 19); разоряетъ средостѣніе между небомъ и землею (Ефес. 2, 14); освобождаетъ отъ рабства грѣховнаго родъ человѣческій; исхищаетъ изъ рукъ ада его добычу, — плѣнивъ плѣнъ, восходитъ на высоту; посаждаетъ насъ на небесныхъ; возноситъ съ Собою обоженное человѣчество одесную Бога Отца, и, о непостижимая бездна любви и милосердія! — то самое естество, которое нѣкогда слышало гласъ Господа: земля еси, и въ землю пойдеши (Быт. 3, 19), нынѣ слышитъ: сѣди одесную Мене (Евр. 1, 13); воспріими равную Мнѣ силу и славу, вкушай пренебесное блаженство, владычествуй, господствуй надъ врагами твоими, дондеже покориши ихъ подножію ногъ твоихъ; сѣди одесную Мене! Не довольно ли было бы человѣческому естеству вознесену быти токмо на небо? Нѣтъ, оно вознеслось выше ангеловъ, херувимовъ, серафимовъ, выше всѣхъ силъ небесныхъ; остановилось у престола Божія; возсѣло одесную Бога. Какая слава! Какое величіе! Господи, Господи! Что есть человѣкъ, яко помниши его, или сынъ человѣчь, яко посѣщаеши его (Псал. 8, 5). Ниедино слово довлѣетъ къ пѣнію и прославленію чудесныхъ щедротъ Твоихъ, изліянныхъ на родъ человѣческій!
Видя столь прославленнымъ и вознесеннымъ естество наше, послѣ глубочайшаго униженія, нельзя, христіане, оставаться намъ на земли, а должно искать вышнихъ, идѣже Христосъ возсѣдитъ одесную Бога; мудрствовать горняя, — возноситься духомъ и тѣломъ туда, гдѣ нашъ Господь, нашъ Вождь, нашъ Отецъ, нашъ Другъ.
Но примѣтимъ, слушатели, условіе, котораго требуетъ Апостолъ отъ тѣхъ, которые должны искать вышнихъ. Аще воскреснусте со Христомъ, говоритъ онъ, вышнихъ ищи́те, идѣже есть Христосъ одесную Бога сѣдя; мудрствуйте горняя, а не земная (Кол. 3, 1.2); слѣдовательно, сіе исканіе и желаніе благъ небесныхъ, вѣчныхъ, вышнихъ, желаніе соединиться съ вознесшимся нынѣ Господомъ, стремленіе и любовь къ горней мудрости — не прежде воспламениться можетъ въ сердцѣ нашемъ, какъ когда мы воскреснемъ со Христомъ, т. е., когда сердце наше глубокое и лукавое умретъ для благъ тлѣнныхъ, для земной мудрости, враждующей на Бога, — для плоти и крови, неимущей наслѣдовати царствія Божія (1 Кор. 15, 50); когда очистится отъ прирожденнаго растлѣнія, когда просвѣтится и озарится свѣтомъ небесной благодати, открывающей въ немъ Царствіе Божіе, — сіе внутреннее, благодатное небо, возбуждающее тоску по горнемъ отечествѣ.
Блаженъ, кто имѣетъ твердую, непоколебимую рѣшимость послѣдовать гласу Господа, призывающаго насъ въ свое царствіе. Заслугами и ходатайствомъ Искупителя, человѣкъ обрящетъ внутрь себя благодатное небо противуположнымъ тому образомъ, какъ лишился онаго посредствомъ паденія. Человѣкъ ниспалъ съ неба чрезъ уклоненіе ума и воли своей отъ Бога, чрезъ погруженіе вожделѣній своихъ въ область чувственности. Итакъ, кто возжелаетъ вознестись отъ сей земли на небо, вступить въ благодатное присутствіе Божіе: тотъ долженъ молить Господа, да исполняется въ немъ воля Его, какъ исполняется она на небеси и на земли; да будетъ Господь въ немъ, еже хотѣти и еже дѣяти (Флп. 2, 13), и тогда пріидетъ къ нему Царствіе Его, и въ тѣлѣ смерти — сей землѣ — ощутитъ онъ небо.
Паденіе послѣдовало отъ пагубнаго желанія обладать многимъ; итакъ, кто желаетъ вознестись отъ сей земли — отъ алчности ненасытимой — отъ похоти очесъ, тому должно избрать единое токмо на потребу (Лук. 10, 41). Воззримъ, что дѣлаетъ человѣкъ, желающій взойти на гору? Онъ отдаляетъ отъ себя все, что́ можетъ его обременять и отягчать. Такимъ же точно образомъ, кто желаетъ внутреннимъ существомъ своимъ вознестись на небо, долженъ отрещись отъ служенія міру и плоти, сего тяжкаго бремени, препятствующаго внутреннему нашему восхожденію, и тогда обрящетъ покой душѣ своей, вознесется легко на высоту Божественнаго своего совершенства.
Паденіе перваго человѣка послѣдовало чрезъ ослѣпленіе себя гордостію; будете яко бози (Быт. 3, 5), услышалъ онъ отъ обольстителя. Итакъ, кто желаетъ возстать и возвратиться во внутреннюю славу свою, долженъ смирить себя такъ, какъ смирилъ Себе Спаситель нашъ, послушливъ бывъ даже до смерти, смерти же крестныя (Флп. 2, 5). Такого человѣка и Богъ превознесетъ: всякъ возносяйся, смирится (Лук. 18, 14), смиряяй же себе обрящетъ благодать Божію (1 Петр. 5, 5; Евр. 4, 16), преуспѣетъ въ истинномъ благочестіи, прославится отъ Господа въ жизни и смерти, — вознесется. Вотъ въ чемъ состоитъ исканіе вышнихъ, мудрствованіе горняго, а не земнаго.
О! если бы мы пребыли тверды въ семъ исканіи благъ вѣчныхъ, совлеклись ветхаго человѣка съ дѣяньми его, и облеклись въ новаго, созданнаго по Богу въ правдѣ и преподобіи истины (1 Кор. 3, 9; Ефес. 4, 24); если бы миръ Божій и радость о Дусѣ Святѣ укрѣпили насъ въ страданіяхъ, уничиженіи и бѣдности: то какъ бы намъ показалось низко и суетно все то, что привязываетъ насъ къ землѣ, препятствуетъ воспарять въ горняя, идѣже есть Господь одесную Бога! Чѣмъ выше кто восходитъ на вершину горы, тѣмъ болѣе уменьшается и изчезаетъ въ глазахъ того все остающееся долу. Такъ точно и мы, если бы непрестанно стремились духомъ ко Господу; если бы выну имѣли сердца свои горѣ: то намъ доказалось бы ничтожнымъ все, что міръ почитаетъ прекраснымъ и великимъ.
Тогда отверзлись бы очи наши, и мы увидѣли бы, что пребываніе наше на землѣ есть только мѣсто испытанія, очищенія и пріуготовленія къ жизни лучшей, грядущей; что отечество, гдѣ ожидаетъ насъ полное успокоеніе отъ трудовъ, есть горѣ — на небеси. Увидѣли бы, что жизнь наша на землѣ есть сцѣпленіе горестей, страданій и болѣзней по душѣ и по тѣлу; ибо всюду встрѣчаютъ насъ бѣды, если не отъ сообщества съ людьми въ городахъ и селеніяхъ, то въ самыхъ пустыняхъ и моряхъ отъ боренія съ собою и отъ нападеній духовъ злобы поднебесныхъ; если не отъ злости враговъ нашихъ, то отъ самыхъ друзей и сродниковъ: врази бо человѣку и домашніи его (Матѳ. 10, 36). Увидѣли бы, что до нынѣшняго часа, томясь въ сей бренной плоти, странствуя въ сей мрачной юдоли, и алчемъ, и жаждемъ, и наготуемъ (1 Кор. 4, 11). Увидѣли бы, что такая жизнь для безсмертнаго духа нашего есть темница, плѣнъ и рабство.
Увидѣли бы, — и, сидя на рѣкахъ духовнаго Вавилона, восплакали бы о Іерусалимѣ небесномъ, воспомянули бы о неизреченныхъ утѣхахъ и радостяхъ, насъ тамъ ожидающихъ; восхотѣли бы вышнихъ, мудрствовать стали бы горняя, а не земная. Тогда душа наша возжадала бы къ Богу крѣпкому и живому; когда пріиду и явлюся лицу Божію (Псал. 41, 3), возопила бы она къ престолу небесному. Тогда воскорбѣли бы мы о продолженіи нашего на земли пришельствія; тогда воззвали бы ко Господу: кто ны избавитъ отъ тѣла смерти сея (Рим. 7, 24), — кто изведетъ изъ темницы душу нашу (Псал. 141, 18) въ мѣсто свѣта, покоя и свободы? Тогда всѣмъ сердцемъ и помышленіемъ возжелали бы быть тамъ — одесную Бога, гдѣ мертвенное сіе облечется въ безсмертіе, и тлѣнное сіе въ нетлѣніе (1 Кор. 15, 53); гдѣ не взалчемъ, ни вжаждемъ, но будемъ ясти отъ манны сокровенныя; гдѣ будемъ пить отъ источника воды животныя; гдѣ отъемлетъ Господь всяку слезу отъ очей нашихъ (Апок. 7, 16-17), гдѣ ни плача, ни вопля, ни болѣзни не будетъ къ тому; гдѣ возвеселимся во вѣки на брачномъ торжествѣ Агнца!
Но съ такимъ ли пламеннымъ рвеніемъ и любовію крѣпкою, аки смерть (Пѣсн. 8, 6), ищемъ мы, слушатели, вышнихъ, мудрствуемъ горняя, а не земная? Воззримъ безпристрастно во внутренность нашу, и мы вострепещемъ отъ ослѣпленія своего и ожесточенія.
Вознесшійся нынѣ Спаситель нашъ, не могши съ высоты славы, идѣже есть одесную Бога, проникнуть всего существа нашего неизреченными Своими намъ обѣтованіями, стоитъ при дверяхъ сердца нашего, и толцетъ въ оныя, да отверземъ Ему оныя (Апок. 3, 20), да мудрствуемъ горняя, — возбуждая насъ къ тому болѣзнями и страданіями, разрушающими и истлѣвающими ветхаго человѣка, и обновляющими внутренняго, воздыхающаго о небесномъ отечествѣ. А мы, не понимая гласа сего, причину болѣзни стараемся изъяснить тѣлосложеніемъ, климатомъ, темпераментомъ и тому подобнымъ; просимъ помощи у земныхъ врачей, не облегчающихъ, но продолжающихъ только мученіе наше, а не возносимся ко Врачу душъ и тѣлесъ.
Онъ испровергаетъ хитрыя намѣренія наши, укрывающіяся отъ дальновидности человѣческой, но всегда предъ Нимъ обнаженныя, дабы сокрушить гордость нашу, уничижить самолюбіе наше, обратить насъ въ ничто, чтобы изъ сего ничтожества и небытія создать въ насъ сердце чисто, и духъ правъ обновить во утробѣ нашей (Псал. 50, 12), возвести насъ во внутреннее небо. Но мы, въ нераскаянности нашей, трепещемъ при малѣйшемъ уничиженіи или оскорбленіи; желаемъ быть великими внутрь и внѣ; употребляемъ всѣ мѣры, чтобы наши слова и желанія были не только для насъ, но и для другихъ закономъ, и, будучи покрыты отъ главы до ногъ язвами, струпами и нечистотами грѣховными, — стараемся найти въ ближнемъ нашемъ малѣйшія пятна, и безуспѣшность нашихъ намѣреній приписываемъ злости враговъ нашихъ.
Онъ лишаетъ насъ земныхъ благъ, или средствъ къ пріобрѣтенію оныхъ, дабы ничто земное не занимало насъ, дабы сердце наше безпрепятственно устремлялось туда, гдѣ сокрыто наше сокровище, — на небеса. А мы вмѣсто того, чтобы лобзать наказующую насъ десницу Его, дерзаемъ роптать на отеческій Его о насъ промыслъ, мудрствуемъ не горняя, а земная, желаемъ пресмыкаться во прахѣ — въ земныхъ удовольствіяхъ и вожделѣніяхъ, погребаемъ здѣсь всѣ небесныя надежды, забываемъ свое небесное наслѣдіе; не помышляемъ о благахъ, ихже око не видѣ, ухо не слыша, и на сердце человѣку не взыдоша (1 Кор. 2, 9); безсмертное существо наше думаемъ украсить и возвысить тлѣніемъ; не желаемъ царствовать съ Господомъ, а ищемъ милости у враговъ Его, и вмѣсто мнимой отъ нихъ награды, только стонемъ въ поносномъ у нихъ рабствѣ; чувствуемъ въ душѣ своей адъ, и не желаемъ возвести очей нашихъ горѣ — ко Господу.
Душе моя, душе моя! Влекомая Господомъ отъ рода строптиваго и развращеннаго, доколѣ, подобно безумной женѣ Лотовой, будешь ты озираться вспять — къ оставленнымъ тобою стяжаніямъ въ мірѣ прелюбодѣйномъ и грѣшномъ? Отврати очи твои отъ суеты мірской и спасайся въ горѣ. Бѣги отъ нечестиваго града: время близъ есть; Господь при дверехъ (Матѳ. 24, 33; 26, 18): поспѣшай, доколѣ не раздался звукъ трубы ангельской, при звукѣ которой вострепещутъ и восплачутся вся племена земная (Матѳ. 24, 30). Се гряду скоро (Апок. 3, 11), глаголетъ Господь: ищи спасенія въ Немъ единомъ, ищи вышнихъ, мудрствуй горняя, спасайся въ горѣ.
Господи Іисусе! Ты рекъ ученикамъ Своимъ: аще вознесенъ буду отъ земли, вся привлеку къ Себѣ (Іоан. 12, 32): умоляемъ Тя нынѣ вѣрою и любовію, влеки насъ въ слѣдъ Тебе, да потечемъ въ воню мѵра Твоего (Пѣсн. 1, 3), или паче даждь намъ крилѣ голубинѣ (Псал. 54, 7), да полетимъ и почіемъ въ Тебѣ во вѣки. Аминь.
Источникъ: Собраніе словъ, бесѣдъ и рѣчей Сѵнодальнаго Члена Высокопреосвященнѣйшаго Арсенія, митрополита Кіевскаго и Галицкаго. Часть I. — СПб.: Въ типографіи духовнаго журнала «Странникъ», 1874. — С. 209-218.
Customer Feedback (0)