Митр. Арсеній (Москвинъ) († 1876 г.)
Слово въ день Вознесенія Господня.
Идѣже трупъ, тамо соберутся и орли (Лук. 17, 37).
Вознесшійся отъ насъ на небеса Спаситель нашъ во время благовѣстія своего на земли, не позабылъ упомянуть и о вознесеніи избранныхъ своихъ туда же. Говоря о второмъ своемъ пришествіи на землю, судить живыхъ и мертвыхъ, Онъ упомянулъ объ имѣющемъ быть тогда внезапномъ раздѣленіи избранныхъ Божіихъ отъ нечестивыхъ, въ слѣдующихъ словахъ: два будета на одрѣ единомъ, — единъ поемлется, а другій оставляется; будетѣ двѣ вкупѣ мелющѣ, — едина поемлется, а другая оставляется; два будета на селѣ, — единъ поемлется, а другій оставляется (Лук. 17, 34-36). То есть, не удержитъ тогда мужъ жену, и жена мужа, когда на самомъ ложѣ, въ самыхъ объятіяхъ постигнетъ ихъ сіе раздѣленіе; не удержитъ рабъ своего вѣрнаго сотрудника на селѣ, и рабыня любезную свою сотрудницу при жерновахъ, если только одна изъ нихъ будетъ изъ числа избранныхъ Божіихъ, а другая изъ числа нечестивыхъ.
Упомянувъ о таковомъ раздѣленіи, Спаситель на вопросъ Апостоловъ: гдѣ же, Господи? и куда поймутся избранные Божіи? — отвѣчалъ слѣдующею притчею: идѣже трупъ, тамо соберутся и орли.
Изъ сего отвѣта видно, что здѣсь орлами названы избранные Божіи; но кто названъ трупомъ, и для чего? Это слѣдуетъ изъяснить.
Трупомъ обыкновенно называемъ мы мертвое тѣло, подверженное тлѣнію, на которое плотоядныя птицы и звѣри, издалека обоняющіе запахъ его, съ жадностію собираются. Былъ правда трупомъ и Христосъ, Спаситель нашъ, умершій за насъ на крестѣ; тѣло Его со креста снято было и положено во гробѣ, а для предотвращенія тлѣнія и запаха помазано было смѣшеніемъ изъ смирны и алоя. Но сей Мертвецъ, по трехдневномъ пребываніи во гробѣ, воскресъ силою Божества своего, и бездушное тѣло Его не испытало истлѣнія, о чемъ праотецъ Его Давидъ, предобразуя Его въ лицѣ своемъ, задолго еще предсказалъ въ слѣдующихъ словахъ: не оставиши души моея во адѣ, ниже даси преподобному Твоему видѣти истлѣнія. Сказалъ ми еси пути живота, исполниши мя веселія съ лицемъ Твоимъ, красота въ десницѣ Твоей въ конецъ, — или точнѣе, по переводу съ еврейскаго, красопш и слава моя одесную Тебе во вѣкъ (Псал. 15, 8-11; Дѣян. 2, 27-28). По сему одному обстоятельству, такъ какъ тѣло Христово не видѣ истлѣнія, названіе трупа ему никакъ несвойственно. Не смотря на то, Христосъ въ притчѣ сей назвалъ Себя трупомъ въ смыслѣ переносномъ или сравнительномъ, — также какъ избранные Божіи названы орлами, — давая чрезъ то разумѣть, что Онъ есть та сладостная и живительная пища, которой всѣ избранные Божіи единственно желаютъ, и гдѣ она есть, туда со всѣхъ сторонъ, какъ орлы, издалека чувствующіе трупъ, слетаются. Причина сего наименованія видна всякому изъ самаго свойства пищи общей. Пища, свойственная животнымъ, не только пріятна въ устахъ, особенно во время чувствуемаго глада, но она, дошедши до внутреннихъ частей нашихъ, превращается въ разные виды и напослѣдокъ въ кровь и жизненные духи, коими мы живемъ, и растемъ, и чувствуемъ и дѣйствуемъ. Пища, превратившись въ тѣло, во многихъ животныхъ обнаруживаетъ и во внѣшности свои качества: такъ татары, питающіеся конскимъ мясомъ, а самоѣды — гнилою рыбою, издалека издаютъ отъ себя запахъ свойственный той и другой пищѣ; напротивъ животныя и птицы, какъ-то: могульскія козы, питающіяся ароматами, рябчики — можжевельникомъ, тѣ и другіе, живые и мертвые издаютъ отъ себя пріятный запахъ.
Если же таково свойство пищи: то кто не видитъ, для чего Христосъ Спаситель назвалъ Себя снѣдію нашею? Онъ, для тѣснѣйшаго союза съ нами, хощетъ, чтобы мы въ Немъ жили, а Онъ въ насъ; чтобы мы превратились въ Него, а Онъ въ насъ, и были съ Нимъ едино тѣло, единъ духъ, по силѣ послѣдней за насъ, сопровождаемой кровавымъ потомъ, молитвы: Отче Святый, говорилъ Онъ, соблюди ихъ во имя Твое, ихже далъ еси Мнѣ, да будутъ едино, якоже и Ты, — да вси едино будутъ, якоже Ты, Отче, во Мнѣ, и Азъ въ Тебѣ, да и тіи въ Насъ едино будутъ (Іоан. 17, 11. 21). Для сего же тѣснѣйшаго союза Онъ назвалъ Себя главою нашею, а насъ тѣломъ своимъ; и опять, — Себя лозою виноградною, а насъ вѣтвями своими, Себя первенцемъ, а насъ братіею своею. Для сей цѣли не только уже образно, но и существенно, хотя таинственно, далъ намъ Спаситель нашъ тѣло свое ясть и кровь свою пить въ божественномъ причастіи, подъ видомъ хлѣба и вина, дабы симъ образомъ мы не только устами вѣры, но и устами естественными вкушали сію жизнодательную пищу, и обращали оную въ кровь и чувства, въ силы душевныя и тѣлесныя, и были истинными членами главы нашея, возрастая и достигая въ мужа совершенна, въ мѣру возраста исполненія Христова (Ефес. 4, 13).
О сей-то животворной пищѣ самъ Христосъ говоритъ: Азъ есмь хлѣбъ животный; сей есть хлѣбъ, сходяй съ небесе, да аще кто отъ него ястъ, не умретъ; аще кто снѣсть отъ хлѣба сего, живъ будетъ во вѣки; и хлѣбъ, егоже Азъ дамъ, плоть Моя есть, юже Азъ дамъ за животъ міра. Ядый Мою плоть, и піяй Мою кровь, имать животъ вѣчный, и на судъ не пріидетъ, но прейдетъ отъ смерти въ животъ (Іоан. 6, 48-64); и въ другомъ мѣстѣ: Ядый Мою плоть, и піяй Мою кровь, во Мнѣ пребываетъ, и Азъ въ немъ (Іоан. 6, 56). — О сей Божественной снѣди, претворяющей въ насъ самого Христа, говоритъ апостолъ Павелъ въ слѣдующихъ словахъ: елицы во Христа крестистеся, во Христа облекостеся (Гал. 3, 27); и еще: Чадца моя, имиже паки болѣзную, дондеже вообразится въ васъ Христосъ (Гал. 4, 19).
Поелику же снѣдь сія въ настоящей жизни дана намъ только въ маломъ видѣ: вѣрою бо ходимъ, а не видѣніемъ (2 Кор. 5, 7), причащаемся тѣла и крови Христовой подъ видомъ и вкусомъ хлѣба и вина; полное же насыщеніе оною во всемъ довольствѣ предоставлено намъ по смерти на небѣ: то орлы, алчущіе сей снѣди, устремляютъ пареніе свое къ небу, куда вознесена сія Божественная снѣдь, и гдѣ пріуготовлена изъ оной полная и совершеннѣйшая трапеза. Такъ пророкоцарственный Давидъ, оставляя нечестивымъ благая вѣка сего, насыщеніе свое полагаетъ единственно въ полученіи сея снѣди. Насытишася, говоритъ онъ, сыновъ, и оставиши останки младенцемъ своимъ. Азъ же насыщуся, внегда явитимися славѣ Твоей (Псал. 16, 14-15); а въ другомъ мѣстѣ: что ми есть на небеси, и отъ тебе что восхотѣхъ на земли? Изчезе сердце мое и плоть моя, Боже сердца моего и часть моя, Боже, во вѣкъ (Псал. 72, 26). Сей снѣди алчущій Павелъ взываетъ: хощу разрѣшитися, и со Христомъ быти, — мнѣ еже жити Христосъ, то есть, искомый и желаемый, а еже умрети, пріобрѣтеніе (Флп. 1, 21. 23); то есть, тотъ же самый Христосъ, но пріобрѣтенный уже и обладаемый, и всѣ чувства и силы душевныя и тѣлесныя наполняющій и насыщающій.
Сію пищу всякій, даже и въ сей жизни предвкушающій, во всѣхъ своихъ чувствахъ, мысляхъ и дѣйствіяхъ, изображаетъ Христа. Его око взираетъ цѣломудренно; его уста полны слова благодати; его уши отверсты просящимъ правды и защищенія; его умъ мудрствуетъ во Христѣ Іисусѣ (Флп. 2, 5), — горняя, а не земная (1 Кор. 3, 2); его сердце исполнено ко всѣмъ мира и любви; его руки простерты къ подаянію убогимъ и къ поднятію падшихъ; его ноги скоры, не проліять кровь, но защищать отъ проліянія крови. — Онъ весь и во всемъ отличенъ отъ прочихъ, весь новъ, весь живый образъ Христовъ.
Теперь пока трудно еще различить орловъ, любящихъ день, и прямо, къ солнцу устремляющихъ свои взоры, отъ филиновъ, любящихъ тьму и укрывающихся въ темныхъ и смрадныхъ разсѣлинахъ, — трудно особенно потому, что нерѣдко сіи филины нападаютъ и поражаютъ и самыхъ орловъ; помраченные умомъ называются просвѣщенными, и смрадные вымыслы свои ставятъ закономъ озлобленія людей Божіихъ.
Но пріидетъ, безъ сомнѣнія, время раздѣленія тѣхъ и другихъ, — раздѣлятся орлы отъ филиновъ: единъ поймется, а другій оставится (Лук. 17, 34). Не остановитъ сего раздѣленія ни одръ единъ, ни одно село, ни одни жернова, хотя бы къ нимъ прикованы были. Поймутся и вознесутся орлы туда, куда вознесся сладчайшій Трупъ, содѣлавшійся тридневнымъ трупомъ грѣхъ ради нашихъ, Іисусъ Христосъ, и будутъ вѣчно питаться сею сладчайшею снѣдію, никогда не пресытятся, но насыщаясь всегда, будутъ болѣе и болѣе алкать ея. Ядущіи бо Мене, говоритъ Премудрость Божія, еще взалчутъ, и піющіи Мя еще вжаждутся (Сир. 24, 23). Напротивъ совы и филины, любящіе тьму и ненавидящіе свѣтъ, будутъ оставлены; гдѣ и какъ? — Тамъ, гдѣ денница помилованія Божія никогда не возсіяетъ, гдѣ обыметъ ихъ тьма кромѣшняя, — кромѣншяя, потому что никакого не имѣетъ сообщенія со свѣтомъ благодати, — заключатся въ тѣсныя и мрачныя разсѣлины, изъ которыхъ отъ глада и скорби непрестанно будутъ испускать страшные крики, но гласа ихъ къ помилованію никто не услышитъ.
Итакъ, христіане благовѣрные, будемъ орлами, а не совами, будемъ совершать дѣла свѣта, а не тьмы, горняя мудрствовать, а не земная; возлюбимъ сладостную и жизнодательную пищу, говоря съ Давидомъ: коль сладка гортани моему словеса Твоя, паче меда устомъ моимъ (Псал. 118, 103). Возненавидимъ смрадъ и тлѣніе души нашей, то есть, похоти плотскія; будемъ желаніями и воздыханіями нашими, какъ орлиными крылами, возноситься непрестанно туда, куда сладчайшая снѣдь душамъ — оная сокровенная манна, ея же никтоже вѣсть, токмо вкушаяй, куда Христосъ Спаситель вознесся и, возсѣдъ одесную Бога Отца, ожидаетъ собесѣдниковъ своихъ, по силѣ завѣта своего: якоже завѣща Мнѣ Отецъ Мой царство, тако и Азъ завѣщаваю вамъ, да ясте и піете на трапезѣ Моей во царствіи Моемъ (Лук. 22, 29-30). Сей Божественной трапезы алчуще и жаждуще въ жизни сей, непремѣнно во время свое восхищени будемъ на облацѣхъ, въ срѣтеніе Господне на воздусѣ, и тако всегда въ Господемъ нашимъ вечеряюще и веселящеся будемъ во вѣки вѣковъ (1 Сол. 4, 17).
Вознесыйся отъ насъ на небо во славѣ Христе Боже! Вознеси рогъ Помазанника Твоего надъ врагами его и вмѣстѣ нашими; возвесели силою Твоею благочестивѣйшаго Государя Императора нашего; положи его яко первенца Твоего, высока паче царей земныхъ; осѣни надъ главою его въ день брани, какъ онъ осѣняетъ и блюдетъ насъ подъ своимъ отеческимъ покровомъ; утверди его мышцу, укрѣпи десницу его, удержави его царство, прослави оружіе его, на защиту праваго дѣла имъ подъемлемое, и благопоспѣши ему всегда и во всемъ, да вси видящіи узрятъ и уразумѣютъ, яко съ нами Богъ, побораяй по насъ и выну охраняяй насъ. Аминь.
Источникъ: Собраніе словъ, бесѣдъ и рѣчей Сѵнодальнаго Члена Высокопреосвященнѣйшаго Арсенія, митрополита Кіевскаго и Галицкаго. Часть I. — СПб.: Въ типографіи духовнаго журнала «Странникъ», 1874. — С. 219-225.
Customer Feedback (0)