Прот. Петръ Преображенскій († 1893 г.)
Объ апостолѣ Варнавѣ и его посланіи.
Писания мужей апостольских. В русском переводе, со введениями и примечаниями к ним прот. Петра Преображенского. 2-е изд. СПб., 1895Рядъ писаній мужей апостольскихъ начинается посланіемъ, которое христіанскою древностію приписывается Варнавѣ, спутнику ап. Павла, раздѣлявшему съ нимъ труды евангельской проповѣди среди язычниковъ и самое имя апостола (Гал. 2, 9; Дѣян. 14, 4. 14). Такъ какъ извѣстное подъ его именемъ посланіе не принято Церковію въ канонъ боговдохновенныхъ писаній Новаго Завѣта, то оно обыкновенно помѣщается въ числѣ твореній мужей апостольскихъ.
Точныя біографическія свѣдѣнія объ ап. Варнавѣ, объ его воспитаніи, образѣ мыслей и судьбахъ могли бы дать твердое и вѣрное основаніе для сужденія о приписываемомъ ему посланіи, противъ подлинности котораго критика предъявила немаловажныя сомнѣнія. Къ сожалѣнію, достовѣрныхъ извѣстій о Варнавѣ очень немного: они находятся въ Дѣяніяхъ апостольскихъ и въ посланіяхъ апостола Павла; а прочія хотя и подробны, но принадлежатъ позднѣйшему времени и не имѣютъ рѣшительныхъ признаковъ достовѣрности [1].
По сказанію книги Дѣяній апостольскихъ (4, 36-37), Варнава былъ родомъ кипрянинъ, изъ колѣна Левіина. Островъ Кипръ (на Средиземномъ Морѣ) по его положенію, благопріятному для торговли и мореплаванія, былъ заселенъ множествомъ іудеевъ; въ томъ числѣ были предки Варнавы. Поэтому должно предполагатъ, что Варнава былъ іудей-эллинистъ, и на своей родинѣ уже отрѣшился отъ строгаго іудейства и получилъ болѣе свободное направленіе ума, которое сдѣлало его способнымъ къ принятію христіанства и къ распространенію его среди язычниковъ. Вскорѣ послѣ сошествія Святого Духа, Варнава является членомъ апостольской Церкви въ Іерусалимѣ, и свою ревность къ дѣлу евангелія засвидѣтельствовалъ тѣмъ, что продалъ свою землю, находившуюся, вѣроятно, въ окрестностяхъ Іерусалима, и вырученныя за нее деньги положилъ къ ногамъ апостоловъ на пользу нуждающихся братій по вѣрѣ. Это показываетъ, что Варнава уже рано принадлежалъ къ христіанской Церкви. Но книга Дѣяній апостольскихъ ничего не говоритъ, когда и какъ онъ сдѣлался христіаниномъ. По словамъ Климента Александрійскаго (Strоm. lid. II, с. 20), Евсевія (Ніst. Ессl. 1, 12), Епифанія (Наеr. 20, 4) онъ былъ одинъ изъ 70 учениковъ Господа. Кипрскій монахъ Александръ представляетъ это въ слѣдующихъ подробностяхъ. «Еще юношею Варнава былъ посланъ своими родителями въ Іерусалимъ учиться у Гамаліила, тамъ онъ имѣлъ своимъ соученикомъ Савла, впослѣдствіи апостола Павла и съ каждымъ днемъ возрасталъ въ премудрости и добродѣтели. Хотя онъ еще не имѣлъ надлежащихъ лѣтъ [2], чтобы служить въ качествѣ левита, однако, онъ не уклонялся отъ храма, и проводилъ день и ночь въ постѣ и молитвѣ. Вслѣдствіе постояннаго занятія священнымъ Писаніемъ онъ зналъ его наизусть, и чрезъ удаленіе отъ міра достигъ высоты добродѣтели. Однажды онъ увидѣлъ, какъ Христосъ исцѣлилъ разслабленнаго, находившагося въ болѣзни 38 лѣтъ, и совершилъ другія знаменія и чудеса. Изумленіе объяло его, — онъ бросился къ ногамъ Іисуса и просилъ Его благословенія. Господь съ любовію поднялъ его, и съ того часа Варнава не оставлялъ Іисуса. Чрезъ него скоро и Марія, мать Іоанна Марка (Дѣян. 12, 12), обратилась ко Христу, и по ея настоятельной просьбѣ Господь имѣлъ пристанище въ ея домѣ, когда Онъ бывалъ въ Іерусалимѣ. Здѣсь Онъ совершилъ и тайную вечерю съ Своими учениками, и человѣкъ съ кувшиномъ, котораго Іисусъ обозначилъ Своимъ ученикамъ, чтобы найти имъ комнату для вечери, былъ Маркъ» (Воllаnd. Асtа Sаnсtоr. Ѵоl. II, р. 439-440) [3]. Несмотря на нѣкоторую напряженность въ этомъ изображеніи, можно признать весьма вѣроятными сообщенныя монахомъ Александромъ подробности: такъ легко онѣ подходятъ къ историческимъ даннымъ, извѣстнымъ изъ книги Дѣяній апостольскихъ; особенно важна та черта, что Варнава учился вмѣстѣ съ Савломъ у знаменитаго Гамаліила, который кромѣ изъясненія закона Моисеева преподавалъ и греческую, вѣроятно въ духѣ александрійскомъ, философію [4].
Ревность Варнавы къ дѣлу евангелія и даръ назидательнаго слова, за который онъ получилъ отъ апостоловъ прозваніе Варнавы [5], доставляли видное положеніе въ Церкви апостольской.
Когда Савлъ, послѣ чудеснаго обращенія своего ко Христу, прибылъ въ первый разъ въ Іерусалимъ (ок. 40 г.), и ученики еще не освободились отъ страха и недовѣрія, который внушалъ имъ жестокій нѣкогда гонитель христіанъ, то Варнава, взявъ новообращеннаго, привелъ его къ апостоламъ и разсказалъ имъ, какъ Господь призвалъ Савла къ вѣрѣ (Дѣян. 9, 26-27). Около того же времени дошелъ слухъ до іерусалимской Церкви, что христіанство распространилось въ Антіохіи (Сирійской) между язычниками, коихъ великое число увѣровало и обратилось къ Господу. Хотя изъ откровенія ап. Петру была извѣстна вѣрующимъ воля Божія о призваніи въ Церковь Христову и язычниковъ; однако, дѣло было такъ ново, что для устроенія возникавшаго общества вѣрующихъ изъ язычниковъ надлежало послать въ Антіохію человѣка, извѣстнаго ревностью къ вѣрѣ Христовой и вмѣстѣ чуждаго іудейской исключительности и ригоризма. Выборъ палъ на Варнаву, который съ великимъ успѣхомъ утверждалъ и умножалъ новообращенныхъ. Видя обильную жатву, требовавшую многихъ дѣлателей, Варнава самъ привелъ въ Антіохію на помощь своему служенію Павла, находившагося тогда въ своемъ отечественномъ городѣ Тарсѣ въ Киликіи, и тѣмъ опять первый призналъ назначеніе великаго апостола язычниковъ. Въ продолженіе года (43-44 г.) они вмѣстѣ подвизались въ Антіохіи — этой митрополіи христіанства изъ язычниковъ, гдѣ вѣрующіе въ первый разъ стали называться христіанами (Дѣян. 11, 22-26). Вскорѣ они по изволенію Святаго Духа, предприняли первое великое путешествіе (45-56 г.) для проповѣди евангелія. Въ сопровожденіи Іоанна Марка, родственника Варнавы, они отправились въ Кипръ, отечество послѣдняго, потомъ прошли малоазійскія страны: Памфилію, Писидію и Ликаонію (Дѣян. 13 и 14 гл.). Съ этого времени Варнава болѣе и болѣе какъ бы скрывается за превосходнѣйшей личностію ап. Павла, занимавшаго дотолѣ второстепенное положеніе; Павелъ первенствовалъ въ словѣ (Дѣян. 14, 12), и писатель Дѣяній апостольскихъ, говоря объ обоихъ проповѣдникахъ евангелія, началъ ставить на первомъ мѣстѣ Павла (Дѣян. 13, 13. 43. 46). По возвращеніи въ Антіохію, Павелъ и Варнава оставались здѣсь нѣсколько времени съ учениками (Дѣян. 12, 27-28). Когда нѣкоторые, пришедшіе изъ Іудеи, ревнители іудейства стали учить объ обязательности Моисеева закона для христіанъ изъ язычниковъ, то Павелъ и Варнава противостали ложнымъ читателямъ закона въ духѣ евангельской свободы и вселенскаго характера христіанства, а для окончательнаго рѣшенія спора были отправлены въ Іерусалимъ къ апостоламъ и пресвитерамъ. На составившемся по этому дѣлу соборѣ (50-52 г.) Варнава содѣйствовалъ тому, что иго іудейскаго закона не было возложено на язычниковъ, и соборное опредѣленіе было послано съ Павломъ и Варнавою и другими въ Церковь антіохійскую. (Дѣян. 15, 1-30). По нѣкоторомъ времени пребыванія въ Антіохіи, Варнава былъ приглашенъ Павломъ совершить новое путешествіе для утвержденія прежде основанныхъ ими Церквей. Но онъ хотѣлъ взять въ спутники родственника своего Іоанна Марка, на что не соглашался Павелъ, такъ какъ Маркъ оставилъ ихъ въ первое путешествіе въ Памфиліи. Изъ этого произошло раздѣленіе: они разлучились другъ съ другомъ, и Варнава, взявъ Марка, отплылъ опять въ Кипръ, а Павелъ съ Силою отправился въ другія страны. Послѣ этого обстоятельства книга Дѣяній апостольскихъ ничего не говоритъ о проповѣдническихъ трудахъ Варнавы. Имя его еще встрѣчается въ посланіяхъ ап. Павла. Такъ изъ посланія къ Галатамъ (2, 13) узнаемъ, что онъ, въ бытность свою въ Антіохіи, гдѣ находился и Павелъ, былъ увлеченъ примѣромъ ап. Петра въ неосмотрительное угожденіе ревнителямъ іудейства, за что навлекъ на себя обличеніе Павла. Въ I-мъ посл. къ Коринѳянамъ (9, 6) апостолъ языковъ съ уваженіемъ отзывался о Варнавѣ, какъ о такомъ проповѣдникѣ, который собственными трудами доставлялъ себѣ пропитаніе. Спутникъ Варнавы Маркъ является сотрудникомъ Павла, во время перваго заключенія его въ Римѣ (Кол. 4, 10); но неосновательно заключать, что около этого времени (62 г.) Варнава уже умеръ. Позднѣйшія сказанія о Варнавѣ и особенно о послѣднемъ періодѣ его жизни, кромѣ разнорѣчій, ничего не прибавляють къ тѣмъ чертамъ характера, съ какими онъ является въ писаніи Луки. Вѣроятнымъ представляется то, что онъ проповѣдывалъ въ Александріи, гдѣ, какъ, извѣстно, подвизался и родственникъ его Маркъ, и гдѣ его посланіе пользовалось особенною извѣстностію; и что онъ скончался мученически отъ невѣрующихъ іудеевъ на родинѣ своей — Кипрѣ [6]. Кончину его съ бóльшею вѣроятностію можемъ полагать въ 76 г. по Р. Х. [7].
Съ именемъ ап. Варнавы между немногими остатками древне-христіанской письменности сохранилось для насъ посланiе написанное на греческомъ языкѣ и состоящее изъ XXI главы [8]. По своему внутреннему составу, оно представляетъ видъ разсужденія, изложеннаго въ письменной (эпистолярной) формѣ, и подобно посланіямъ ап. Павла, слагается изъ двухъ частей: догматической (I-XVII) и нравоучительной (XVIII-XXI).
Главный предметъ первой и особенно важной части посланія Варнавы относится къ тому великому вопросу, который занималъ первоначальное время христіанства, — къ вопросу объ отношеніи христіанства къ іудейскому обрядовому закону.
Извѣстно, что когда ап. Петръ, по откровенію Божію, принялъ въ христіанскую Церковь язычника, сотника Корнилія, то между послѣдователями новаго ученія проявился духъ іудейской исключительности: Петра упрекали за то, что онъ обращался и ѣлъ съ необрѣзанными (Дѣян. 11, 2-3). Тотъ же іудейскій духъ хотѣлъ потомъ и новообращенныхъ ко Христу изъ язычества (въ Антіохіи) подчинить игу Моисеева закона и особенно обязанности обрѣзанія (Дѣян. 15, 1). Тогда противъ него составился такъ называемый апостольскій соборъ, и въ особенности Павелъ возсталъ, какъ вѣстникъ христіанской свободы и всеобщаго назначенія евангелія (Дѣян. 15, 28-29; Гал. 2, 3-5; 5, 1 и дал.). Несмотря на то ложное пристрастіе іудео-христіанъ къ ветхозавѣтнымъ постановленіямъ не исчезло совершенно и послѣ временъ апостольскихъ: соблюденіе Моисеева закона, въ особенности относительно обрѣзанія, еще почиталось необходимымъ и въ христіанствѣ для полученія спасенія. Такое іудейское направленіе, соединенное съ униженіемъ христіанства и его божественнаго Основателя, — какъ видно изъ посланія Варнавы, — сильно держалось и по разрушеніи іерусалимскаго храма, и даже христіанъ изъ язычниковъ хотѣло поставить къ іудейскому закону въ отношеніе прозелитовъ. Отъ увлеченія этимъ заблужденіемъ авторъ посланія хочетъ предотвратить своихъ читателей, вмѣстѣ съ тѣмъ имѣя цѣлію — возвысить ихъ вѣру до совершеннаго вѣдѣнія или высшаго разумѣнія христіанства и чистѣйшаго отношенія къ Богу.
Въ раскрытіи основной мысли посланія, что христіанство есть совершенный, единый божественный завѣтъ, — можно находить четыре отдѣла. Сперва (II-IV гл.) писатель его доказываетъ совершенство христіанской вѣры свидѣтельствомъ ветхозавѣтныхъ пророковъ, которые уже возвѣстили неудовлетворительность обрядоваго закона іудеевъ, ихъ жертвъ и постовъ. Законъ іудейскій отмѣненъ новымъ закономъ Христа, чуждымъ ига необходимости, въ которомъ требуются жертвы духовныя и посты, состоящіе въ дѣлахъ милости. Поэтому христіане не должны обращаться къ закону іудейскому, подобно прозелитамъ. Христіанство составляеть единый божественный завѣтъ, который принадлежитъ только намъ, христіанамъ, а не іудеямъ, по своей винѣ потерявшимъ его. Но опровергая заблужденіе іудействующихъ объ обязательности ветхозавѣтнаго закона для христіанъ, авторъ предостерегаетъ читателей отъ такого самообольщенія, которое совершенно удовлетворяется вѣрою безъ дѣлъ и въ умственномъ высокомѣріи удаляется отъ Церкви. Далѣе, онъ показываетъ, что вполнѣ самостоятельное значеніе христіанства въ отношеніи къ іудейству находится въ тѣснѣйшей связи съ значеніемъ и цѣлiю явленія во плоти Сына Божiя и Его искупительной смерти (V-VIII гл.). Согласно съ предсказаніями пророковъ, Христосъ Сынъ Божій, Владыка міра, къ Которому Отецъ обращался при сотвореніи человѣка, — явился во плоти и пострадалъ, чтобы уничтожить смерть и показать воскресеніе изъ мертвыхъ, и чтобы приготовить Себѣ новый народъ — вѣрующихъ, которымъ отпускаются грѣхи чрезъ окропленіе кровію Его. Но смерть Его имѣла еще особенную цѣль по отношенію къ народу іудейскому — довершить мѣру грѣховъ тѣхъ, которые гнали пророковъ Его до смерти. И это страданіе Христа, послужившее къ осужденію іудеевъ и столь благотворное для христіанъ, сдѣлавшееся путемъ къ Его прославленію, прежде было открыто Богомъ чрезъ пророковъ въ Ветхомъ Завѣтѣ. Здѣсь авторъ приводитъ пророческія изреченія и раскрываетъ прообразованія (τύποι) о Христѣ и Его искупительной смерти, находимыя имъ въ словахъ Моисея о землѣ, текущей медомъ и млекомъ, о козлѣ отпущенія и красной юницѣ.
Въ третьихъ, писатель посланія продолжаетъ раскрывать и другія христiанскiя истины ветхозавѣтнаго Писанія, въ которомъ онѣ заключены подъ покровомъ буквы, но не были поняты чувственными іудеями, остановившимися только на буквѣ писанія. Такъ не тѣлесное обрѣзаніе, которымъ гордится народъ іудейскій, есть истинное и угодное Богу, потому что оно употребляется и у другихъ народовъ, — а духовное обрѣзаніе слуха и сердца къ принятію Слова Божія; о немъ также было возвѣщено іудеямъ пророками, и Авраамъ, первый употребившій обрѣзаніе, прозиралъ духомъ крестную смерть Іисуса. Подобнымъ образомъ, Моисеевы заповѣди о яствахъ изречены въ духовномъ смыслѣ и указываютъ на нравственную чистоту, которая заповѣдуется и раскрывается въ христіанинѣ [9]. И о водѣ крещенія и о крестѣ было предварительно открыто Богомъ. Такъ пророкъ Іезекіиль (47, 12) говоритъ о рѣкѣ, которая протекала съ правой стороны и изъ которой поднимались красивыя дерева: это значитъ, что мы сходимъ въ воду, полные грѣховъ и нечистоты, а восходимъ изъ нея, со страхомъ въ сердцѣ и съ надеждою на Іисуса въ духѣ. Образъ же креста и страждущаго Спасителя, по повелѣнію Духа, представилъ Моисей въ войнѣ съ амаликитянами, когда онъ на возвышеніи простиралъ руки свои, чтобы Израиль одержалъ побѣду. Также — сдѣланный Моисеемъ мѣдный змій, который израильтянамъ, взиравшимъ на него съ вѣрою, подавалъ исцѣленіе, прообразовалъ страждущаго и оживляющаго Іисуса. Самое имя сына Навина (Іисуса) есть прообразовательное откровеніе явившагося потомъ во плоти Сына Божія. — Послѣ такихъ объясненій писатель посланія наконецъ (XIII-XXVII) рѣшаетъ слегка тронутый прежде всего вопросъ, христіанамъ или народу іудейскому принадлежитъ завѣтъ Божій, наслѣдіе божественныхъ обѣтованій? Что не iудеи, а только христіане суть въ этомъ смыслѣ народъ Божій, это предуказано въ обѣтованіи Божіемъ, данномъ Ревеккѣ объ Исавѣ и Іаковѣ и о двухъ имѣвшихъ произойти отъ нихъ народахъ, изъ коихъ большій будетъ служить меньшему. На то же указалъ Іаковъ своимъ благословеніемъ младшаго сына Іосифова — Ефрема прежде старшаго Манасіи, провидя духомъ образъ будущаго народа, вѣрующихъ язычниковъ, коихъ отцомъ былъ нареченъ Авраамъ. Богъ, согласно обѣтованіямъ Своимъ, далъ завѣтъ іудеямъ чрезъ Моисея, который принялъ скрижали, написанныя рукою Господнею, духовно; но они не были достойны его. И субботы іудейскія не угодны Богу, какъ объ этомъ объявилъ Онъ чрезъ пророка. Истинная суббота, или покой Божій, послѣдуеть со вторымъ пришествіемъ, Сына Божія, когда Онъ уничтожитъ время беззаконнаго, совершитъ судъ надъ нечестивыми, измѣнитъ солнце, луну и звѣзды, и когда христіане будутъ въ состояніи освятить ее, освятившись напередъ сами. Этотъ таинственный день седьмой, примѣнительно къ днямъ исторіи міротворенія, настанетъ по истеченіи 6000 лѣтъ міра (ибо у Бога день равняется тысячѣ лѣтъ) и начало новаго міра [10] будетъ въ 8-й день (недѣлю) стараго. Поэтому христіане и проводятъ въ радости осьмой день, въ который и Іисусъ воскресъ изъ мертвыхъ. Сказанное о субботѣ іудейской относится и къ храму, который почитали іудеи, почти подобно язычникамъ, такъ какъ бы онъ дѣйствительно былъ жилищемъ Божіимъ. Но суетна надежда, іудеевъ на храмъ, потому что онъ разрушенъ врагами; и теперь подданные ихъ, христіане, созидаютъ духовный храмъ во имя Господне — въ возсозданныхъ сердцахъ своихъ, въ которыхъ истинно находится Богъ. Его слово вѣры, Его зовъ обѣтованія, мудрость Его распоряженій, заповѣди ученія, Онъ Самъ въ насъ, — пророчествуетъ и въ насъ живетъ. Онъ открылъ намъ, рабамъ смерти, двери храма, т. е. уста. Онъ далъ намъ покаяніе и ввелъ насъ въ нетлѣнный храмъ. Кто поэтому желаетъ спастись, тотъ взираетъ не на человѣка, (проповѣдующаго евангеліе), но на Того, Кто въ немъ живетъ и говоритъ, — и удивляется, что онъ никогда не слыхалъ и даже не желалъ слышать такихъ словъ. Изображеніемъ этого духовнаго храма авторъ оканчиваетъ раскрытіе своей главной мысли о совершенствѣ христіанскаго завѣта, исключающемъ необходимость іудейскаго закона, — и считаетъ сказанное достаточнымъ для рѣшенія современнаго вопроса объ отношеніи христіанства къ іудейству (XVII гл.).
Въ нравоучительной части (XVIII-XXI) авторъ обращается къ другому вѣдѣнiю и ученію: «Два пути ученія — одинъ свѣта, другой тьмы... Надъ однимъ поставлены ангелы Божіи, надъ другимъ ангелы сатаны. Богъ есть Господь оть вѣка и до вѣка; сатана есть начальникъ времени беззаконія». На пути свѣта достигаютъ цѣли дѣлами, ему сообразными; и авторъ посланія, указывая различныя добрыя дѣла, между прочимъ внушаетъ имѣть общеніе съ ближнимъ во всемъ, и ничего не почитать своею собственностію. Перечисливъ дѣла пути злого, онъ увѣщеваетъ поступать сообразно съ Божіими заповѣдями, въ надеждѣ на будущее воздаяніе. «Близокъ день, въ который все погибнетъ съ нечестивымъ; близокъ Господъ и награда Его». И, наконецъ, желая, чтобы Самъ Богъ далъ читателямъ премудрость и познаніе Его повелѣній, авторъ проситъ исполнять его наставленія и для этого вспоминать и объ немъ. «Я для того особенно старался писать вамъ, — такъ заключается писаніе, — по мѣрѣ силъ моихъ, чтобы доставить вамъ радость. Спасайтесь, чада любви и мира. Господь славы и всякой милости да будетъ съ духомъ вашимъ. Аминь».
Кто же были читатели посланій Варнавы, къ кому оно было написано авторомъ? Для рѣшенія этого вопроса нѣтъ прямого указанія въ самомъ посланіи, ни въ надписаніи его, ни во вступленіи. Писатель, подобно апостолу Павлу въ посланіи къ Евреямъ привѣтствуетъ своихъ читателей общимъ выраженіемъ, называя ихъ сынами и дщерями о Христѣ. Оригенъ называеть это посланіе соборнымъ или вселенскимъ, всеобщимъ (καθολικη); но это можно относить только къ общему харакеру его содержанія. Уже первая глава посланія указываетъ на опредѣленный кругъ читателей, съ которыми авторъ находился въ ближайшихъ отношеніяхъ: онъ хвалитъ ихъ духовное состояніе, радуется объ ихъ прекрасныхъ добродѣтеляхъ; онъ дѣйствовалъ среди нихъ, какъ проповѣдникъ или миссіонеръ (Снес. IX гл. въ концѣ). По мнѣнію Гефеле, посланіе написано къ христіанамъ изъ іудеевъ, какъ это видитъ онъ изъ самой его темы и содержанія; въ немъ показывается, что іудейство отмѣнено Новымъ Завѣтомъ Христа, о которомъ было предвозвѣщено въ Ветхомъ Завѣтѣ пророками; для христіанъ изъ іудеевъ автору нужно было съ такою силою доказывать, что іудейскіе посты и жертвы не угодны Богу, что іудеи потеряли право на Божественный завѣтъ и наслѣдіе его перешло къ христіанамъ, и проч. Но это не доказываетъ, чтобы посланіе Варнавы было писано къ христіанамъ изъ іудеевъ. Іудейство, отъ котораго предостерегаются въ немъ читатели, не ограничивалось природными іудеями, но простиралось за предѣлы іудейской народности. Іудействующее христіанство имѣло приверженцевъ и въ христіанахъ изъ язычниковъ, какъ это видно изъ посланій апостола Павла. Увѣщаніе писателя не обращаться, подобно прозелитамъ, къ закону іудейскому (гл. III), очевидно, идеть скорѣе къ читателямъ-христіанамъ изъ язычниковъ, а не іудеевъ. Возьмемъ во вниманіе рѣзкую противоположенность, въ какую авторъ ставитъ христіанъ въ отношеніи къ іудейству, и то, что онъ очень опредѣленно различаетъ христіанъ отъ іудеевъ, говоря о послѣднихъ только въ третьемъ лицѣ (они іlli) и утверждая, что о Христѣ иное написано для народа іудейскаго, а иное для насъ (гл. V). Поэтому справедливѣе думать, что авторъ писалъ посланіе къ христіанамъ изъ язычниковъ, которые находились еще подъ значительнымъ вліяніемъ іудейства [11], которые смотрѣли или были готовы смотрѣть на себя, какъ на прозелитовъ закона іудейскаго и завѣтъ Божій христіанамъ почитать тождественнымъ съ іудейскимъ закономъ. Такому мнѣнію не противорѣчитъ и употребляемый авторомъ образъ доказыванія его мысли, исполненной аллегорическихъ и таинственныхъ изъясненій ветхозавѣтныхъ изреченій. Онъ окажется совершенно умѣстнымъ, когда вспомнимъ, что вопросъ объ отношеніи евангелія къ іудейскому закону былъ весьма важнымъ вопросомъ древняго христіанства, что Ветхій Завѣтъ былъ общимъ для всѣхъ христіанъ источникомъ религіознаго знанія, и что апостолъ Павелъ уже употреблялъ иносказательное и таинственное объясненіе ветхозавѣтнаго домостроительства Божія [12].
Посланіе Варнавы написано послѣ разрушенія римлянами Іерусалима и храма, случившагося въ 70 г. по Р. Хр. Авторъ, упоминая объ этомъ событіи, представляетъ его совершившимся, такъ сказать, на глазахъ самихъ читателей, въ ихъ время: «вы видѣли, говоритъ онъ, столько знаменій и дивныхъ явленій въ народѣ іудейскомъ, и то, что Господь такъ оставилъ его» (Гл. IV). Въ другомъ мѣстѣ, говоря о томъ же событіи и о возсозданіи, на мѣсто разрушеннаго Іерусалимскаго храма, духовнаго храма въ сердцахъ вѣрующихъ, онъ пишетъ объ іудеяхъ: «за то, что они постоянно воюютъ, храмъ ихъ разрушенъ врагами, и теперь подданные ихъ враговъ (христіане) возстановятъ его». Съ другой стороны авторъ ничего не говоритъ ни о возстановленіи Іерусалима при римскомъ императорѣ Адріанѣ (119 г.) подъ именемъ Эліи (Аеlіа Саріtolіnа), ни о гоненіяхъ на христіанъ при Траянѣ (98-117 г.), ни о тѣхъ заблужденіяхъ, которыя въ послѣдствіи приняли іудействующіе христіане изъ гностическихъ системъ. Поэтому, времени написанія посланія Варнавы нельзя очень отдалять отъ года разрушенія Іерусалима, какъ дѣлаютъ нѣкоторые изслѣдователи [13]. Въ этомъ еще болѣе убѣдимся, по разсмотрѣніи вопроса о подлинности посланія Варнавы. Къ нему теперь и обратимся.
Изъ содержанія посланія Варнавы открывается, что оно тѣснѣйшимъ образомъ примыкаетъ къ посланіямъ ап. Павла и въ особенности къ посланію его къ евреямъ. Оно составляетъ какъ бы дальнѣйшее, хотя и менѣе совершенное развитіе и дополненіе сего послѣдняго. Въ посланіи къ евреямъ ап. Павелъ приготовлялъ палестинскихъ іудео-христіанъ предъ разрушеніемъ Іерусалима къ полному отрѣшенію отъ ветхозавѣтнаго храма и обрядовъ. Варнава писалъ свое посланіе также съ цѣлію предостеречь и освободить христіанъ отъ державшагося еще вліянія іудейства, имѣя въ виду уже совершившееся разрушеніе Іерусалима и храма. При одинаковости цѣли, тотъ и другой писатели употребляли одно и тоже средство къ ея достиженію: изъясненіе духовнаго и прообразовательнаго смысла ветхозавѣтнаго писанія и вообще домостроительства Божія, который въ полномъ свѣтѣ раскрывается и находитъ свою истину и свое осуществленіе только во Христѣ и Новомъ Его Завѣтѣ. Если возьмемъ во вниманіе то родственное положеніе, въ какомъ Варнава и Павелъ находились между собою по вопросу объ отношеніи христіанской вѣры къ іудейству, равно какъ и по своей проповѣднической дѣятельности среди язычниковъ, хотя впослѣдствіи и въ разныхъ странахъ, то это обстоятельство уже предрасполагаетъ разсматриваемое нами посланіе приписать ап. Варнавѣ. И древнѣйшее преданіе въ своихъ свидѣтельствахъ вполнѣ благопріятствуетъ подлинности этого посланія, какъ произведенія Варнавы. Климентъ Александрійскій (въ концѣ II в.) неоднократно приводитъ изъ него мѣста, называя его посланіемъ ап. Варнавы [14]. Оригенъ (III в.) называетъ его соборнымъ посланіемъ, и сверхъ того замѣчаетъ, что слова Варнавы объ апостолахъ (гл. V) подали врагу христіанства Цельсу, жившему около полов. II в., поводъ порицать учениковъ Христовыхъ [15]. Евсевій въ своей церковной исторіи [16] причисляетъ его къ такъ называемымъ спорнымъ (ἀντιλεγόμενα) сочиненіямъ, выражая тѣмъ свое только историческое свидѣтельство, что посланіе въ его время почиталось у однихъ каноническимъ, а другими не признавалось такимъ. Наконецъ, блаж. Іеронимъ, помѣстивъ его между апокрифическими или неканоническими писаніями Новаго Завѣта, высказалъ этимъ тотъ фактъ, что по общему церковному опредѣленію въ то время посланіе Варнавы не было принято въ канонъ священныхъ книгъ. «Варнава — говоритъ онъ — сложилъ одно посланіе къ назиданію Церкви, которое читается между апокрифическими писаніями» [17]. Очевидно, что Евсевій и Іеронимъ говорятъ только о церковномъ уваженіи къ посланію, а не о подлинности его, и ни тотъ, ни другой, не утверждая за нимъ каноническаго достоинства, не отнимаютъ самого посланія у ап. Варнавы. Такимъ образомъ, древнія историческія свидѣтельства говорятъ въ пользу подлинности посланія Варнавы.
Не смотря на то, многіе новѣйшіе критики отвергаютъ подлинность этого творенія Варнавы, опираясь на внутреннихъ основаніяхъ, заимствованныхъ изъ характера и содержанія самого посланія. Бóльшая часть ихъ признаетъ его произведеніемъ писателя II вѣка — христіанина, прежде воспитаннаго въ духѣ іудейско-александрійской школы, можетъ быть носившаго также имя Варнавы. Въ своихъ возраженіяхъ противъ происхожденія его отъ ап. Варнавы, они указываютъ на то, что въ посланіи нѣтъ апостольской простоты, но много произвольнаго и мистическаго въ отдѣльныхъ объясненіяхъ Ветхаго Завѣта, на неточности въ изображеніи нѣкоторыхъ обрядовъ іудейскаго богослуженія, несвойственныя левиту, на баснословные разсказы о животныхъ и пр. [18].
Какъ ни сильны повидимому возраженія, приводимыя критиками противъ подлинности посланія Варнавы, но нельзя признать ихъ на столько основательными, чтобы отвергнуть подлинность этого сочиненія, вопреки древнимъ историческимъ свидѣтельствамъ. Ибо въ основаніи всѣхъ возраженій лежитъ преувеличенное понятіе о Варнавѣ и его апостольскомъ званіи: въ нихъ предполагается, что мужъ съ такимъ званіемъ, какъ Варнава, сотрудникъ ап. Павла, долженъ быть вполнѣ непогрѣшимъ и совмѣщать въ себѣ всѣ совершенства разумѣнія. Но такое предположеніе не подтверждается священнымъ Писаніемъ и не можетъ имѣть приложенія къ Варнавѣ. И Эпафродитъ (Флп. 2, 25), такъ же, какъ Варнава названъ апостоломъ въ обширнѣйшемъ смыслѣ, какъ трудившійся въ проповѣди Христовой вѣры; но ни тотъ ни другой не принадлежали къ тѣмъ избраннымъ апостоламъ, которымъ, по ихъ чрезвычайному служенію, съ преизбыткомъ были сообщены дары Святаго Духа, просвѣщающаго и наставляющаго на всякую истину. Духъ Святой раздаетъ Свои дары коемуждо, яко же хощетъ, не всѣмъ одинаковыя и неравномѣрно (1 Кор. XII, 11), и по Его непостижимому изволенію, Эпафродитъ не былъ тоже, что ап. Петръ или Павелъ. Подобное должно сказать и о Варнавѣ. Величіе его, какъ показываетъ книга апостольскихъ Дѣяній, заключалось въ его готовности къ самопожертвованію для дѣла евангелія и сердечной теплотѣ слова, по которой онъ и названъ «сынъ утѣшенія». И замѣчательно, что въ духовномъ отношеніи онъ уступалъ ап. Павлу первенство ученія. Въ этомъ обстоятельствѣ мы находимъ немаловажный признакъ того, что разсматриваемое нами посланіе весьма приличествуетъ Варнавѣ. Дѣйствительныя дарованія этого апостольскаго мужа, кромѣ одушевленной преданности Христу, были практическая убѣдительность и апостольская свобода мысли. Первая изъ этихъ чертъ сильно проявляется въ его тепломъ привѣтствіи къ читателямъ въ 1-й гл. посланія: это — изліяніе самой нѣжной отеческой любви къ вѣрующимъ. Такой же трогательности увѣщанія нельзя признать въ послѣдней части посланія — о двухъ путяхъ. Апостольская свобода видна въ главной мысли посланія Варнавы. Это, однако, не исключаетъ нѣкоторыхъ совершенствъ въ подробностяхъ раскрытія той мысли, зависѣвшихъ отъ личнаго характера и условій его развитія. Такъ — не говоря о неважныхъ неточностяхъ [19], — укажемъ въ особенности на неумѣренное пристрастіе автора къ аллегорическому и таинственному истолкованію, что особенно ставятъ ему въ вину. Оно, конечно, объясняется частію образованіемъ автора, обычнымъ тогда въ іудейскихъ школахъ, частію и тѣмъ, что по преданію, сохранившемуся въ Климентинахъ (1, 9) и у кипрскаго монаха Александра, онъ проповѣдывалъ въ Александріи, гдѣ процвѣтало такое направленіе. Но вслѣдствіе увлеченія писателя означеннымъ образомъ изъясненія, ветхозавѣтныя лица, событія, установленія, теряя буквальный историческій характеръ, превращаются у него въ произвольно объясняемые духовные образы, нравственные или пророческіе символы событій и истинъ Новаго Завѣта. И по причинѣ односторонняго спиритуализма, выражающагося въ посланіи Варнавы, вселенская Церковь не приняла его въ канонъ священныхъ книгь, несмотря на то, что оно носило на себѣ имя Варнавы и пользовалось великимъ уваженіемъ въ мѣстной Церкви — александрійской.
Скажемъ нѣсколько словъ объ изданіяхъ посланія Варнавы. Послѣ IX вѣка, въ которомъ еще видны слѣды извѣстности его изъ Стихометріи константинопольскаго патріарха Никифора, посланіе какъ бы затерялось и скрылось изъ виду ученыхъ до начала XVII вѣка, когда іезуитъ Іаковъ Сирмондъ открылъ его въ одной греческой рукописи посланія Поликарпа Смирнскаго. Скоро были найдены такія же рукописи, заключавшія и посланіе Варнавы, въ библіотекахъ ватиканской, кардинала Колюмны и Андрея Скотта; но всѣ онѣ принадлежали къ одной фамиліи, и въ нихъ недоставало начала посланія Варнавы, т. е. первыхъ четырехъ главъ и половины V-й гл. — Французскій бенедиктинецъ Гуго Менардъ между кодексами монастыря Корбейскаго нашелъ древній (не позже IX в.), хотя неисправный или поврежденный латинскій переводъ посланія, въ которомъ сохранились и начальныя главы его, но не доставало, однако, 4-хъ главъ въ концѣ. Онъ предпринялъ изданіе посланія Варнавы по греческому тексту рукописи Сирмонда и латинскому переводу корбейскому; но оно было напечатано уже послѣ смерти братомъ его по ордену Лукою д’Ашери, въ Парижѣ въ 1645 г. Новое исправнѣйшее изданіе было сдѣлано Исаакомъ Фоссомъ, въ Амстердамѣ, въ 1646 г. Затѣмъ послѣдовало много изданій: Котельера (1672 г.) присоединившаго новый собственный переводъ посланія и ученыя примѣчанія къ нему; Клерика (1724 г.), Русселя (1746 г.) и Галланда (1765 г.), которые всѣ помѣстили его въ полныхъ своихъ изданіяхъ твореній мужей апостольскихъ. Въ нынѣшнемъ столѣтіи оно было издано Гефеле и Дресселемъ въ ихъ «Раtrum Ароstоlіс. ореrа». Гефеле сверхъ того въ особой монографіи о Варнавѣ представилъ и нѣмецкій переводъ его посланія [20].
Въ привезенной въ 1859 г. съ Востока К. Тишендорфомъ Синайской Библіи, относимой къ IV вѣку, находится послѣ апокалипсиса Іоаннова, полный греческій текстъ посланiя Варнавы, но онъ еще, къ сожалѣнію, не напечатанъ [21].
Соборное посланіе cвятаго Апостола Варнавы
Примѣчанія:
[1] Такія свѣдѣнія о Варнавѣ находятся въ такъ-называемыхъ, «бесѣдахъ Климентовыхъ» (Сlеmеntіnае) и «Встрѣчахъ» (Rесоgnitiоnеs); въ дѣяніяхъ Варнавы (Асtа Ваrnаbае), подложно приписываемыхъ Іоанну Марку, — время происхожденія ихъ неизвѣстно, но вѣроятно прежде обрѣтенія мощей св. Варнавы въ 488 г. (Болланд. Асtа Sаnсtоrum Іun Ѵоl. 2. Тишендорфа Асtа Ароs. аросrурhа); и, наконецъ, въ похвальномъ словѣ Варнавѣ кипрскаго монаха Александра, жившаго не ранѣе VI вѣка. Тамъ же у Болланд.
[2] Т. е. ему не было 25 лѣтъ. См. Числ. 8, 24.
[3] Его признаютъ за одно и то же лицо съ евангелистомъ Маркомъ.
[4] Hilgеrs о Симонѣ волхвѣ въ Бонскомъ «Zеіtsсhr. für Тhеоl. Hft. 21.»
[5] Варнава по переводу книги Дѣяній Апостольскихъ значитъ «сынъ утѣшенія», т. е. имѣвшій даръ говорить людямъ въ назиданіе, увѣщаніе и утѣшеніе. Дѣян. 4, 36; 11, 23; 13, 1; 15, 35. Сн. 1 Кор. 14, 3.
[6] Ѳеодора чтеца Церк. Ист. кн. 2. Мнѣніе объ основаніи Варнавою Медіоланской Церкви основательно опровергается Гефеле. Вообще свѣдѣнія о жизни и посланіи Варнавы тщательно собраны и изслѣдованы въ сочиненіи Гефеле, съ которымъ, впрочемъ, не вездѣ можно согласиться. Dаs Sеndschreіben dеs Ароst. Ваrnаbаs, ѵоn Неfеlе. Тübing. 1840.
[7] Историч. ученіе объ отцахъ церкви, Филарета архіеп. Черниговскаго.С-Пб. 1859, Томъ I, стр. 40.
[8] Первыя четыре главы и половина V-й доселѣ извѣстны только въ древнемъ латинском переводѣ. См. ниже объ изданіяхъ посланія ап. Варнавы.
[9] Напримѣръ, запрещеніе вкушать свинью указываетъ на обращеніе съ подобными ей людьми, которые среди удовольствій забываютъ своего Господа и только въ нуждахъ помышляютъ о Немъ. Подъ хищными птицами должно разумѣть такихъ людей, которые не трудомъ доставляютъ себѣ пропитаніе, но беззаконнымъ образомъ похищаютъ чужое добро. См. гл. X, посл. Варнавы.
[10] Здѣсь думаютъ находить слѣды ученія о тысячелѣтнемъ царствѣ Христа; но оно у Варнавы чуждо земныхъ чувственныхъ радостей, съ какими является хиліасмъ въ послѣдствіи.
[11] Гл. II: nоs similiter. еrrantеs.
[12] Какой страны жители были читатели посланія Варнавы, это также не указано въ немъ. Но можно съ бóльшею вѣроятностію предполагать ихъ въ Александріи, потому что посланіе было особенно извѣстно и уважаемо въ Церкви Александрійской; проповѣдь Варнавы въ Александріи могла положить начало его духовной свази съ тамошними христіанами и вслѣдствіе того побудить его написать посланіе къ нимъ въ предостереженіе отъ вліянія іудеевъ-христіанъ, которыхъ значительное число, конечно, прибыло по разрушеніи Іерусалима; изъ Палестины въ Александрію.
[13] Напримѣръ Гефеле полагаетъ время происхожденія посланія Варнавы не прежде 107 г. или — посланій Игнатія Богоносца и Поликарпа. Раtrum Ароstol. Ореrа Рrоlеgоm. И Гильгенфельдъ справедливо упрекаетъ его за это, относя съ своей стороны посланіе Варнавы къ первому вѣку. Dіе ароstоl Ѵäter. стр. 37, 46.
[14] Strот.Lib. II, 6. 7. 15. 18. 20. Lib. V, 8. 10.
[15] Соntrа Сеls. Lib. 1. n. 63. Dе рrіnс. L. III. с. 2. n. 4.
[16] Евсевія Ц. Ист. Кн. III, 25. кн. VI, 14.
[17] Саtal dе Sсrірt. Ессl. с. VI.
[18] Къ противникамъ подлинности посланія Варнавы принадлежатъ: Ниталисъ, Итигъ, Мосгеймъ, Гукъ, Ульманъ, Неандеръ, Гефеле, Гильгенфельдъ. А защищали ее: Дюпень, Ник. де Нурри, Фоссъ, Каве, Галланди, Мюншеръ, Генке, Блекъ, Гизелеръ, Мелеръ, Перманедеръ, и друг. Всѣ возраженія, какія только были противъ посланія Варнавы, тщательно изложины Гефеле, въ особомъ сочиненіи его о Варнавѣ и въ пролегоменахъ къ изданію твореній мужей апостольскихъ. Чтобы примирить противоположные взгляды, Шенкель (Studіеn und Кritiс. 1837.) высказалъ гипотезу, что посланіе дѣйствительно принадлежитъ Варнавѣ за исключеніемъ въ первой части главъ VII-XII. XV. XVI, и всей второй части (XVIII-XXI), которыя будто вставлены во 2 в. какимъ-нибудь египетскимъ терапевтомъ, обратившимся въ христіанство. Но Гефеле и Гильгенфельдъ опровергли это предположеніе, и доказали единство и цѣльность всего посланія какъ по внутреннимъ признакамъ его, такъ и на основаніи приводимыхъ у Климента и Оригена цитатъ изъ второй части.
[19] Сдѣлаемъ краткія замѣчанія о прочихъ возраженіяхъ. 1) Посланіе, говорятъ, написано по разрушеніи Іерусалима, а въ это время Варнавы уже не было въ живыхъ, какъ это видно изъ того, что Маркъ, его спутникъ, является ок. 62 г. при ап. Павлѣ. Но предположеніе о смерти Варнавы на такомъ основаніи слишкомъ шатко. Далѣе указываютъ: 2) на неточности въ описаніи обрядовъ богослуженія въ гл. VII и VIII. Но Варнава, хотя и происходиль изъ колѣна Левина, но, по преданію, еще не вступилъ въ служеніе храму, какъ сдѣлался христіаниномъ; 3) — на слова его объ апостолахъ, которыхъ онъ назвалъ «людьми крайне грѣшными» (гл. V); но по контексту видно, что Варнава имѣлъ въ виду показать величіе и милосердіе Искупителя, содѣлавшаго избранными сосудами людей грѣшныхъ. Въ такомъ смыслѣ говорили о себѣ сами апостолы Петръ и Павелъ и отзывались о нихъ св. отцы, напр. Св. Златоустъ (Бесѣд. IV на 1 Тим.). Сн. Оригена соntrа Сеls. 1. 63. Наконецъ скажемъ вообще, что такіе и подобные имъ недостатки (напр. хиліастическое мнѣніе) не могли укрыться отъ александрійскихъ ученыхъ — Климента и Оригена; но это не препятствовало имъ почитать эту книгу подлиннымъ произведеніемъ того мужа, котораго носитъ она имя. (Библ. Исторія, стр. 468).
[20] На русскій языкъ оно переведено въ Христіанскомъ Чтеніи, за 1830 г. часть XXXVII.
[21] Аllgemеіnе Кіrсhl., Сhronik, ѵоn. Mаtthes. Das Iahr 1859.
Источникъ: Писанія Мужей Апостольскихъ. / Въ русскомъ переводѣ, со введеніями и примѣчаніями къ нимъ Протоіерея П. Преображенскаго. — СПб.: Изданiе второе, книгопродавца И. Л. Тузова, 1895. — С. 9-24.
Customer Feedback (0)