Рѣчь при поминовеніи Василія Андреевича Жуковскаго, въ пятидесятилѣтній юбилей со времени его кончины [1].
Воскресенія день, и просвѣтимся торжествомъ... (Пасхальная стихира).
[Собрание статей, слов и речей протоиерея Мефодия Авдашкевича. Тифлис, 1914] Въ текущіе пасхальные дни христіанская радость наша усиливается, свѣтлѣетъ, возвышается воспоминаніемъ о свѣтлой личности Василія Андреевича Жуковскаго. Къ нынѣшнему дню пріурочено молитвевнное поминовеніе незабвеннаго поэта, со времени кончины котораго минуло 50 лѣтъ. Такія торжества имѣютъ важное просвѣтительное и нравственное общественное значеніе. Всякій подобный юбилей заставляетъ насъ отвлечься отъ обыденной житейской суеты и перенестись въ область возвышенныхъ идеаловъ. Какъ особые выразители этихъ идеаловъ, великіе поэты призваны разгонять сумракъ тьмы и заблужденій въ жизни народовъ, указывая имъ путь къ вѣчной и немеркнущей Истинѣ. Исполняя свое высокое назначеніе, поэты являются вѣстниками свѣта и правды на землѣ. Доброе имя ихъ, переживая вѣка, не умираетъ въ памяти благодарнаго потомства.
Итакъ, сегодня по лицу Русской земли «отъ финскихъ хладныхъ скалъ до пламенной Колхиды» [2] громогласно прозвучитъ славное имя яснаго стѣтила въ блестящей плеядѣ дорогихъ сыновъ отечества. Теплой молитвой и краткою рѣчью почтимъ и мы именитаго поэта, знатнаго государственнаго мужа, писателя-христіанина.
При имени В. А. Жуковскаго мысль наша невольно переносится въ достопамятный уголокъ центральной Россіи. На крутомъ берегу Оки намъ представляется старый барскій домъ. Возлѣ дома роскошный тѣнистый садъ. Кругомъ «поля, холмы родные, родного неба милый свѣтъ, знакомые потоки»... [3] И тамъ, на «Мишинскомъ Парнасѣ», витаетъ, рѣзвится, вдохновляется тотъ юный мечтатель, чьихъ
«Стиховъ плѣнительная сладость
«Пройдетъ вѣковъ завистливую даль,
«И, внемля имъ, вздохнетъ о славѣ младость,
«Утѣшится безмолвная печаль
«И рѣзвая задумается радость» [4].
Тамъ, въ родномъ кружкѣ дѣвственныхъ друзей, растетъ и крѣпнетъ прекрасный, милый мальчикъ, впослѣдствіи знаменитый россійскій баянъ, услаждающій добрыя и чистыя юношескія сердца.
Поэтическій даръ В. А. Жуковскаго открылъ и показалъ русскимъ людямъ тотъ безконечно разнообразный міръ художественнаго богатства, творчества и красоты, который содержитъ въ себѣ литература разныхъ временъ и народовъ, отъ священныхъ и богодухновенныхъ страницъ Библіи до лучшихъ созданій новѣйшей поэзіи. Какъ трудолюбивая пчела, В. А. Жуковскій въ своихъ мастерскихъ переводахъ собралъ и претворилъ сладкіе соки съ махровыхъ цвѣтовъ индійской, персидской, греческой, римской, западно-европейской и особенно германской поэзіи. Драгоцѣнные труды поэта были, можно сказать, періодомъ возрожденія для русской словосности. Съ появленіемъ ихъ въ русской литературѣ повѣяло свѣжестью весны, почувствовалось біеніе жизни, начался могучій, необыкновенно оживленный подъемъ мысли и творчества. Русскій богатырь, пробудившись послѣ долгаго сна, расправилъ и явилъ народамъ свои мощныя силы въ принятіи, исполненіи и усвоеніи того великаго историческаго дѣла, которое было указано и дано ему царемъ Петромъ Великимъ. А вмѣстѣ съ тѣмъ произведенія В. А. Жуковскаго, такъ называемаго романтика-идеалиста, «аристократа поэзіи» [5], имѣли благотворное нравственно-воспитывающее, смягчающее и облагораживающее вліяніе на русское общество. Послѣднее и нуждалось болѣе всего какъ разъ именно въ такомъ вліяніи въ то время, когда зачинались и подготовлялись великія гуманныя предначертанія и дѣла приснопамятнаго императора Александра II.
Ученикъ Н. М. Карамзина и учитель А. С. Пушкина, В. А. Жуковскій за свои вдохновенныя пѣсни былъ призванъ ко Двору, назначенъ учителемъ и наставникомъ царственныхъ питомцевъ, осыпанъ почестями отъ царскихъ щедротъ и до конца своей жизни сохранилъ неизмѣнную признательность Августѣйшихъ Особъ. На этомъ трудномъ и отвѣтственномъ поприщѣ развернулось его широкое образованіе и высказалась его христіански-чистая, ангелоподобная прекрасная душа, которую вѣрно понялъ и достойно оцѣнилъ вѣнценосный Рыцарь долга и службы. Императоръ Николай I возложилъ на Жуковскаго обязанность руководить образователей ума и сердца своего Наслѣдника-Сына. Эту педагогическую задачу Жуковскій ставилъ очень высоко и выполнялъ ее въ высшей степени добросовѣстно. Всѣ свои интересы и заботы онъ сосредоточилъ на служеніи Царственному Воспитаннику, отказавшись на это время даже отъ занятій любимою имъ поэзіей. Подъ мудрымъ и любящимъ надзоромъ Жуковскаго съ успѣхомъ прошло и путешествіемъ сперва по Россіи, потомъ заграничнымъ завершилось образованіе Цесаревича, впослѣдствіи Царя-Освободителя. Конечно, завѣтъ отца и причины государственно-историческія подвигли человѣколюбиваго императора къ великому акту 19-го февраля 1861 года и дальнѣйшимъ славнымъ дѣяніямъ въ томъ же духѣ. Но «кто не согласится, что въ тонѣ всѣхъ мѣръ царствованія Александра II слышится нѣчто родственное Жуковскому, его поэзіи, его характеру, его взглядамъ? И за это одно», по отзыву «Современныхъ Извѣстій», «Жуковскій заслуживалъ бы памятника» [6]. Но, скажемъ словами проф. С. П. Шевырева, «Жуковскій, находясь при Дворѣ, окруженный приманками земной славы, умѣлъ сохранить чистоту добродушнаго сердца, чувство неизмѣнной правды, умѣренность въ желаніяхъ жизни, непорочную вѣрность души» [7]. Уча августѣйшаго питомца «на чредѣ высокой», на царскомъ тронѣ, «не забывать святѣйшаго изъ званій — человѣкъ» [8], В. А. Жуковскій и самъ былъ человѣкомъ на чредѣ высокой. Объ этомъ краснорѣчиво свидѣтельствуютъ самыя благожелательныя, покровительственныя, истинно болярскія отношенія поэта-царедворца къ А. С. Пушкину, И. И. Козлову, А. В. Кольцову, К. Н. Батюшкову, Н. В. Гоголю, Е. А. Баратынскому, Т. Г. Шевченкѣ, М. И. Глинкѣ и другимъ отечественнымъ знаменитостямъ.
Умилительною религіозною настроенностью проникнуты многія произведенія В. А. Жуковскаго. «Библія», «Повѣсть объ Іосифѣ прекрасномъ», «Смерть Іисуса», «Stabat Mater», «Отрывокъ» (май 1831 г.), «Покаяніе», «Изъ Апокалипсиса», Агасверъ («Странствующій жидъ»), «Воскресное утро» — все это перлы высокой христіанской мысли, глубокаго религіознаго чувства. Отрадно отмѣтить взглядъ В. А. Жуковскаго на поэзію. «Поэзія», говоритъ онъ, «земная сестра небесныя молитвы, голосъ Создателя, изъ глубины созданья исходящій чистымъ отголоскомъ въ гармоніи восторженнаго слова!» [9]. «Поэзія — небесной религіи сестра земная, — свѣтлый маякъ, Самимъ Создателемъ зажженный, чтобъ мы во тьмѣ житейскихъ бурь не сбились съ пути» [10]. Поучительно вспомнить и назначеніе поэта, по Жуковскому. Устами португальца онъ говоритъ: «быть-хочу крыломъ могучимъ, подъемлющимъ родныя мнѣ сердца на высоту,… глаголомъ правды, лѣкарствомъ душъ, безвѣріемъ крушимыхъ, и сторожемъ,… чтобы порой для смертныхъ глазъ... святость жизни являть во всей ея красѣ небесной — вотъ долгъ поэта, вотъ мое призванье!» [11]. Стоитъ прочитать и проштудировать прозаическія мысли, замѣтки, разсужденія В. А. Жуковскаго, чтобы понять и по достоинству оцѣнить созерцаніе этой не только чистой, свѣтлой, младенчески вѣрующей, но и разносторонне ученой, истинно христіанской личности. Нравоучительно также замѣтить, что В. А. Жуковскій въ своей личной жизни оставался вѣренъ своимъ авторскимъ признаніямъ до послѣднихъ дней и минутъ жизни. Біографъ его сообщаетъ, что послѣ надлежащаго христіанскаго приготовленія къ переходу въ загробную жизнь, «за нѣсколько часовъ передъ смертью Жуковскій, подозвавъ маленькую дочь, сказалъ ей: «поди, скажи матери, что я нахожусь въ ковчегѣ и высылаю ей перваго голубя: это — моя вѣра; другой голубь мой, это — терпѣніе». А поздно вечеромъ сказалъ онъ и свои послѣднія слова: «теперь остается только матеріальная борьба, душа уже готова» [12]. Равнымъ образомъ глубоко интересно для характеристики чтимаго писателя-христіанина, что онъ для своихъ дѣтей перевелъ всѣ священныя книги Новаго Завѣта съ церковно-славянскаго на русскій языкъ. Этотъ цѣнный трудъ маститаго поэта былъ исполненъ въ то время, когда у насъ еще не было авторизованнаго Святѣйшимъ Синодомъ изданія Новаго Завѣта на русскомъ языкѣ. Характерно, что В. А. Жуковскій въ этомъ своемъ переводѣ держался того воззрѣнія; что «при переложеніи» Священнаго Писанія «на русскую рѣчь не слѣдуетъ отступать, безъ особой надобности, отъ выраженій славянской рѣчи, дабы не вульгаризировать безъ нужды текстъ, освященный церковнымъ употребленіемъ и незамѣнимый по силѣ и выразительности» [13]. Достопримѣчательна и собственноручная приписка В. А. Жуковскаго на этомъ его рукописномъ трудѣ: «1 января 1846. Дарю эту рукопись на новый годъ и въ день рожденія сыну моему Павлу, которому нынѣ исполнился одинъ годъ. Да будетъ надъ нимъ благодать Господа Бога и нашего Спасителя Іисуса Христа» [14].
Въ заключеніе поминальнаго слова приведемъ отрывокъ изъ поэтической работы В. А. Жуковскаго, написанной къ празднику серебряной свадьбы Государя Императора Николая Павловича съ Государынею Императрицею Александрою Ѳеодоровною и озаглавленной: «1 іюля 1842». Воспѣвая небесное покровительство св. великомученика Георгія Побѣдоносца въ историческихъ судьбахъ Россіи, придворный пѣвецъ «Русской славы» и «Народнаго гимна» извлекаетъ обаятельные аккорды, звенящіе въ народной лирѣ временъ минувшихъ, для времени поэта грядущихъ, а нынѣ (Гаагская конференція) уже настоящихъ.
«Несокрушаемыя грани
«Намъ всюду создала война;
«Жизнеобильна и сильна,
«Въ могуществѣ миролюбива,
«Въ избыткѣ славы не строптива,
«Друзьямъ сподвижникъ, врагъ врагамъ,
«Надежный царствамъ и царямъ
«Союзникъ въ дѣлѣ правды, славы,
«Россія всѣ зоветъ державы
«Въ могучій съ ней союзъ вступить,
«Чтобъ миротворной правдой слить
«Въ одно семейство всѣ народы» [15].
Дорогіе дѣти! Храните высокіе христіанскіе завѣты поминаемаго поэта, «благословлявшаго святую родину» [16] обильнымъ насажденіемъ въ ней благоухающихъ садовъ изящной словесности, — и Богъ любви и мира будетъ со всѣми вами.
Самъ же Отецъ Небесный, Господь милосердый, по молитвамъ Святой Церкви, да водворитъ чистосердечную, добрую и свѣтлую душу вѣрнаго раба Своего, боляряна Василія, въ пресвѣтлыхъ селеніяхъ праведныхъ.
Примѣчанія:
[1] Произнесена въ Тифлисскомъ женскомъ учебномъ заведеніи св. Нины и въ Тифлисской III женской гимназіи.
[2] А. С. Пушкинъ: «Клеветникамъ Россіи».
[3] В. А. Жуковскій: «Пѣвецъ во станѣ русскихъ воиновъ».
[4] А. С. Пушкинъ: «Къ портрету Жуковскаго».
[5] «В. А. Жуковскій» В. В. Огаркова. С.П.Б. 1894. Стр. 77.
[6] «Душепол. Чтеніе» 1902 г. апрѣль, 644 стр. («Современ. Извѣстія» 1883 г. № 29).
[7] «О значеніи Жуковскаго въ русской жизни и поэзіи» профес. Шевырева («Душеп. Чтен.» 1902 г. апр. 636 стр.).
[8] В. А. Жуковскій: «Посланіе великой княгинѣ Александрѣ Ѳеодоровнѣ на рожденіе великаго князя Александра Николаевича».
[9] В. А. Жуковскій: «Странствующій жидъ».
[10] В. А. Жуковскій: «Камоэнсъ».
[11] Тамъ-же.
[12] «В. А. Жуковскій» П. А. Ефремова С.П.Б. 1901 г. стр. XVI.
[13] Новый Завѣтъ Господа нашего Іисуса Христа, переводъ В. А. Жуковскаго. Берлинъ. 1895. Предисловіе.
[14] Тамъ-же.
[15] В. А. Жуковскій: «1 іюля 1842».
[16] В. А. Жуковскій: «Пѣвецъ во станѣ русскихъ воиновъ».
Источникъ: Собраніе статей, словъ и рѣчей Протоіерея Меѳодія Авдашкевича. — Тифлисъ: Электропечатня Х. Г. Хачатурова, 1914. — С. 215-219.
Customer Feedback (0)