Преп. Іоаннъ Дамаскинъ († ок. 780 г.)
Слово 1. На Успеніе всепѣтой, преславной и преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Приснодѣвы Маріи.
Память праведныхъ съ похвалами, говоритъ премудрый Соломонъ (Прит. 10, 7); потому-что, какъ сказалъ Богоотецъ Давидъ, честна предъ Господемъ смерть преподобпыхъ Его (Псал. 115, 6). Если же память всѣхъ праведныхъ бываетъ прославляема, то кто не воздастъ хвалы Виновницѣ праведности и сокровещницѣ святости, не съ тѣмъ, чтобы прославить ее, но чтобъ самому прославиться вѣчною славою? Въ нашемъ прославленіи не имѣетъ нужды сія Божія скинія, сей градъ Божій, о которомъ преславная глаголашася, какъ говоритъ божественный Давидъ: преславная глаголашася о тебѣ, граде Божій (Псал. 86, 3). Ибо какой иной можемъ мы разумѣть градъ Бога невидимаго и неописаннаго, все содержащаго въ своей длани, какъ не ту единую, которая непостижимымъ и преестественнымъ образомъ, неописанно вмѣстила въ себя преестественное Слово Божіе? О ней-то самъ Господь глаголалъ преславная, ибо что можетъ быть славнѣе воспріятія древняго истиннаго совѣта Божія (Ис. 25, 1)?
Ни языкъ человѣческій, ни умъ премірныхъ Ангеловъ не можетъ достойно восхвалить ту, чрезъ которую дано намъ ясно видѣть славу Божію. Итакъ что же? не имѣя силъ восхвалить по достоинству, будемъ ли мы безмолвствовать, связанные страхомъ? Нѣтъ. Пойдемъ ли безстрашными стопами, и забывъ о своей ограниченности, сбросивъ узду страха, коснемся безбоязненно неприкосновеннаго? Нѣтъ. Лучше мы растворимъ страхъ любовію и усердіемъ и, соплетши изъ нихъ одинъ вѣнецъ, съ священнымъ трепетомъ, дрожащею рукою и съ душевнымъ пламенемъ принесемъ несовершенные начатки нашего ума, какъ должную дань признательности къ Царицѣ Матери, благодѣтельницѣ всей природы. Разсказываютъ, что однажды какіе-то земледѣльцы, воздѣлывая землю, увидѣли проходящаго мимо ихъ Государя, одѣтаго въ великолѣпную багряницу, съ блестящею (на головѣ) діадимою, окруженнаго многочисленною свитою тѣлохранителей, и какъ у нихъ не было ничего, что бы можно было поднести въ даръ Царю, то одинъ изъ нихъ немедленно почерпнулъ въ пригоршни воды изъ протекавшаго вблизи многоводнаго потока и представилъ въ даръ Самодержцу. Тогда Царь сказалъ: «что это значитъ, сынъ мой?» Земледѣлецъ смѣло отвѣчалъ: «чтó было передо мною, то я и принесъ тебѣ, почитая за лучшее не скрывать усердія бѣдностію. Ты, безъ сомнѣнія, не нуждаешься въ нашихъ (дарахъ) и ничего не желаешь отъ насъ, кромѣ любви и расположенности. Но для насъ сдѣланное (мною) составляетъ и долгъ и честь; потому что слава весьма часто слѣдуетъ за людьми признательными». Удивленный Царь похвалилъ мудрость земледѣльца и, благосклонно принявъ его усердіе, щедро заплатилъ ему весьма многими дарами. Итакъ, если и этотъ гордый Властелинъ предпочелъ любовь и усердіе пышнымъ дарамъ: то не тѣмъ ли благосконнѣе приметъ наше намѣреніе, не обращая вниманія на нашу силу, она, истинно благая Владычица, матерь единаго благаго Бога, котораго снисхожденіе безпредѣльно, который предпочелъ двѣ лепты большимъ приношеніямъ? Вѣрно приметъ она приносимую нами ей должную дань и воздастъ намъ несравненно большія блага. Итакъ, поелику говорить намъ совершенно необходимо, чтобы исполнить долгъ свой, то обратимъ теперь къ ней свое слово.
Но какъ возвеличаемъ тебя, Владычице? Съ какими словами обратимся къ тебѣ? Какими похвалами увѣнчаемъ твою священную и славную главу, Виновница благъ, подательница сокровищъ, украшеніе человѣческаго рода, слава всей природы, потому что чрезъ тебя она сдѣлалась истинно-блаженною, чрезъ тебя она вмѣстила Того, кого прежде не вмѣщала, и на кого прежде безсильна была поднять взоры, (теперь) смотритъ открытымъ лицемъ. О Слово Божіе! изощри медленно-словесный языкъ нашъ; даруй намъ слово благодатное во отверзеніе устъ нашихъ (Ефес. 6, 19); вдохни въ насъ ту благодать Духа, съ которою рыбари ораторствуютъ, и безграмотные вѣщаютъ мудрость свыше-человѣческую, чтобъ и мы слабо-гласные могли возвѣстить, хоть не громко, величіе Твоей возлюбленной матери. Она, избранная съ древнихъ временъ, по предопредѣленному совѣту и благоволенію Бога и Отца, безболѣзненно и безстрастно родившаго Тебя внѣ времени, она родила Тебя — наше очищеніе и спасеніе, оправданіе и искупленіе, Тебя — жизнь отъ жизни, свѣтъ отъ свѣта, Бога истиннаго отъ Бога истиннаго, воплотившагося отъ нея въ послѣднія времена. Необычайно было ея рождество (τοϰος), превосходило природу и мысль спасительное для міра ея рожденіе (γεννησις), достопамятно и истинно священно и всеславно ея успеніе. Ее предопредѣлилъ Отецъ, ее предвозвѣстили Пророки Духомъ Святымъ, а освящающая сила Духа осѣнила ее, очистила, освятила и какъ-бы предоросила. Тогда неописанно вселился въ нее Ты — предѣлъ и Слово отчее, и воззвалъ наше ничтожное естество на безпредѣльную высоту твоего непостижимаго Божества. Пріявъ начатки нашего естества изъ пречистыхъ, нескверныхъ и непорочныхъ кровей святой Дѣвы, Ты образовалъ самъ себѣ плоть, одушевленную душею словесною и разумною, воспринялъ ее на себя и содѣлался совершеннымъ человѣкомъ, не переставая быть совершеннымъ Богомъ, и единосущнымъ Отцу Твоему, только по неизреченному благоутробію воспринявшимъ (на себя) нашу немощь. И Ты произшелъ изъ нея единъ Христосъ, единъ Господь, единъ Сынъ, Богъ и вмѣстѣ человѣкъ, и притомъ совершенный Богъ и вмѣстѣ совершенный человѣкъ, одна сложенная ипостась, изъ двухъ совершенныхъ природъ, Божеской и человѣческой, и въ двухъ совершенныхъ природахъ — Божествѣ и человѣчествѣ, не просто Богъ и не просто человѣкъ, но единъ Сынъ Божій и Богъ воплотившійся, одинъ и тотъ-же вмѣстѣ и Богъ и человѣкъ, не подвергшійся сліянію и не потерпѣвшій раздѣленія, содержащій въ самомъ себѣ естественныя свойства двухъ разносущныхъ природъ, соединенныхъ въ одномъ лицѣ несліянно и нераздѣльно, (именно) сотворенное и несотворенное, смертное и безсмертное, видимое и невидимое, ограниченное и неограниченное, Божественную волю и человѣческую волю, божественное дѣйствіе, притомъ однако и человѣческое дѣйствіе, два свободныхъ произвола, какъ Божескій, такъ и человѣческій, Божественныя чудеса и человѣческія склонности, я разумѣю естественныя и непорочныя. Всего перваго Адама, каковъ былъ онъ до преступленія, свободнаго отъ грѣха, тѣло, душу и умъ, съ ихъ естественными свойствами, воспріялъ Ты, Владыко, по благоутробію милости Твоея, дабы всему мнѣ даровать спасеніе, ибо что не воспріято, то и неисцѣльно. И такимъ образомъ, ставши посредникомъ между Богомъ и человѣками, Ты разрушилъ вражду и привелъ отступниковъ къ Отцу Твоему, заблудшее обратилъ, омраченное просвѣтилъ, обветшавшее возобновилъ, тлѣнное обратилъ въ нетлѣніе, тварь освободилъ отъ многобожнаго заблужденія, людей содѣлалъ чадами Божіими, опозоренныхъ явилъ причастниками божественной славы, осужденнаго быть въ преисподней возвелъ превыше всякаго начальства и власти, обреченнаго въ землю обратиться и во адѣ обитать посадилъ въ самомъ себѣ на царскомъ престолѣ. Но кто же былъ служебною палатою, въ которой уготовлялись эти безпредѣльныя блага, превышающія всякій умъ и понятіе? Не Приснодѣва ли, родившая Тебя?
Видите, боголюбезные отцы и братія, благодать настоящаго дня! Видите, какъ высока и досточтима та, которую прославляемъ мы нынѣ! Не страшны ли, не дивны ли тайны ея? Блаженны видящіе, какъ прилично видѣть! Блаженны стяжавшіе умственное чувство! Какое блистаніе свѣта озаряетъ настоящую ночь! Какія стражи Ангеловъ охраняютъ и украшаютъ успеніе живоначальной Матери! Какія боговѣщанія Апостоловъ ублажаютъ погребеніе богопріемнаго тѣла! Какъ слово Божіе, благоволившее по милосердію своему содѣлаться ея сыномъ принимаетъ владычними дланями ея священную душу, служа ей, всесвятой и божественной, какъ своей матери! О, благій Законодатель! Не подлежа закону, Онъ исполняетъ Имъ же самимъ данный законъ, потому-что Онъ узаконилъ, чтобъ дѣти воздавали должное почтеніе родителямъ, сказавъ: чти отца твоего и матерь твою (Исх. 20, 12). И что сказанное нами истинно, это очевидно всякому, кто хотя сколько-нибудь свѣдущъ въ божественныхъ изреченіяхъ Священнаго Писанія. Ибо если души и всѣхъ праведныхъ находятся въ руцѣ Божіи, какъ говоритъ божественное Писаніе (Прем. 3, 1), то не тѣмъ ли паче она предала свою душу въ руки Сына и Бога своего? Истинно слово сіе и выше всякаго прекословія! Но разскажемъ, если позволите, кто она, откуда, какъ она дарована въ сію жизнь, она — даръ самый высокій и самый дорогой изъ всѣхъ даровъ Божіихъ, какой родъ жизни вела на землѣ и какихъ удостоена таинствъ. Если еллины, воздавая честь отшедшимъ изъ жизни надгробнымъ словомъ, усердно собирали все, что только находили возможнымъ, дабы съ одной стороны совершеннѣе сдѣлать похвалу прославляемому, а съ другой возбудить въ оставшихся болѣе ревности къ добродѣтели, — и притомъ, большею частію, вплетали въ свое слово басни и безконечные вымыслы, потому-что восхваляемые ими не имѣли ничего своего, что заслуживало бы похвалу: то не будемъ ли мы крайне смѣшны и не подвергнемся ли одинаковому осужденію съ человѣкомъ, скрывшимъ талантъ свой, если покроемъ глубокимъ молчаніемъ дѣла самыя истинныя и досточтимыя, — то, что по сущей истинѣ принесло всѣмъ благословеніе и спасеніе? — Начнемъ же слово свое и постараемся о краткости его, дабы оно не вышло противнымъ слуху, какъ бываетъ противна тѣлу излишняя пища.
Родители ея (Богородицы) были Іоакимъ и Анна. Іоакимъ, какъ нѣкій пастырь овецъ, пасъ, какъ стада, свои помыслы, водя ихъ, куда хотѣлъ, и будучи самъ пасомъ, подобно овцѣ, Господомъ Богомъ, не имѣлъ недостатка въ благахъ. Не думайте, чтобъ я называлъ благами то, что для многихъ вожделѣнно, къ чему всегда обращена мысль сластолюбцевъ, чему и продолжаться не свойственно, и что не можетъ сдѣлать лучшимъ и самаго богатаго владѣтеля своего, (т. е. чтобъ я называлъ благами) удовольствія настоящей жизни, которыя не могутъ быть прочными, но скоро исчезаютъ и тотчасъ разрушаются. Нѣтъ, не намъ восхищаться ими, и не таковъ удѣлъ боящихся Господа. Я разумѣю тѣ блага, которыя вожделѣнны и любезны людямъ истинно благоразумнымъ, блага пребывающія во вѣкъ, которыя и Богу пріятны и своимъ стяжателямъ приносятъ зрѣлые плоды; разумѣю добродѣтели, которыя достойно подвизавшимся и посильно для нихъ потрудившимся дадутъ въ свое время, т. е. въ будущемъ вѣкѣ, плодъ жизни вѣчныя: ибо трудъ предшествуетъ, а вѣчное блаженство идетъ въ слѣдъ за нимъ. — Итакъ Іоакимъ постоянно пасъ въ себѣ свои помыслы, пребывая на мѣстѣ злачнѣ, т. е. въ размышленіи о божественныхъ изреченіяхъ, наслаждаясь на водѣ упокоенія (Псал. 22, 2), божественною благодатію, отвлекая ихъ (помыслы) отъ стезей нечистыхъ и водя по путямъ правды. А Анна, — что значитъ благодать, — столько же была связана съ нимъ узами единонравія, какъ и узами брака. Она была украшена всѣми благами, но по нѣкоей тайной причинѣ, страдала недугомъ неплодства. Ибо истинная благодать (тогда) также неплодствовала, будучи не въ силахъ приносить плоды въ душахъ человѣческихъ; потому-что всѣ уклонились, всѣ до одного сдѣлались негодны; не было ни разумѣвающаго, ни взыскующаго Бога (Псал. 13, 3). Наконецъ благій Богъ, призрѣвъ на созданіе рукъ своихъ, умилосердясь надъ нимъ и восхотѣвъ спасти его, разрѣшаетъ неплодство благодати, т. е. богомудрой Анны, даруя ей дщерь, какой не было прежде и какой не будетъ послѣ. Это разрѣшеніе неплодства самымъ яснымъ образомъ показало, что и міръ отнынѣ освободится отъ неплодства благъ, и что сухой пень станетъ приносить плоды неизреченнаго блаженства.
Отъ такихъ-то родителей, по обѣтованію, происходитъ Богородица. Ангелъ возвѣщаетъ зачатіе имѣющей родиться: ибо надлежало, чтобы будущая по плоти матерь единаго истинно-совершеннаго Бога и въ этомъ не уступала никому и не занимала втораго мѣста. Потомъ она посвящается ко святому храму Божію, и здѣсь живетъ, показывая особенную предъ всѣми чистоту и совершенство въ образѣ жизни, удаляясь отъ всякаго общенія съ мужами и женами нечестивыми. Когда же она достигла совершеннолѣтія и по закону не могла оставаться во святилищѣ, тогда соборомъ священниковъ поручается Іосифу обручнику, или, иначе сказать, хранителю дѣвства, который, въ сравненіи съ другими, до старости сохранилъ законъ ненарушимымъ. У него-то пребывала сія святая и пречистая отроковица, совершенно предавшись домашнимъ занятіямъ и не зная ничего, что дѣлалось внѣ ея дома.
Но когда пришла полнота времени, какъ говоритъ божественный Апостолъ (Гал. 4, 4), то къ этой истинной дщери Божіей былъ посланъ Ангелъ Гавріилъ, и рекъ ей: радуйся благодатная, Господь съ тобою (Лук. 1, 28)! Прекрасно это ангельское привѣтствіе къ той, которая выше Ангеловъ: оно приноситъ радость для всего міра. Но рѣшившаяся хранить ненарушимо дѣвство и не привыкшая къ бесѣдѣ съ мужемъ, смутилась сею рѣчью. Что бы значило такое привѣтствіе, размышляла она съ собою? и сказалъ ей Ангелъ: не бойся, Маріамъ: обрѣла бо еси благодать у Бога (Лук. 1, 30). Дѣйствительно, обрѣла благодать достойная благодати. Обрѣла благодать воздѣлавшая труды благодати и получившая богатую жатву. Обрѣла благодать родившая сѣмена благодати, и собравшая обильные класы благодати. Обрѣла бездну благодати, сохранившая невредимымъ корабль сугубаго дѣвства, ибо она и душу, не менѣе тѣла, сохранила дѣвственною, отчего сохранилось (уже) и дѣвство тѣла. И родиши сына, сказалъ Ангелъ, и наречеши имя ему Іисусъ (Лук. 1, 31). А Іисусъ значитъ Спаситель. Той бо спасетъ люди своя отъ грѣхъ ихъ (Матѳ. 1, 21). Что же отвѣчаетъ на это сокровищница истинной мудрости? Она не подражаетъ праматери Евѣ, а напротивъ исправляетъ ея неосторожность, и оградивъ себя природою, вотъ какъ отвѣчаетъ на слова Ангела: «како мнѣ будетъ сіе, идѣже мужа не знаю (Лук. 1, 34)? Ты говоришь невозможное. Слова твои разрушаютъ предѣлы природы, постановленные Зиждителемъ. Не соглашусь быть второю Евою и попрать волю Творца. Если ты не говоришь противнаго Богу, то разрѣши сомнѣніе, объясни мнѣ способъ зачатія». На это отвѣчалъ ей Ангелъ истины: «Духъ Святый найдетъ на тя, и сила Вышняго осѣнитъ тя: тѣмъ же и раждаемое свято, наречется сынъ Божій (Лук. 1, 35). Совершающееся нынѣ не подчинено законамъ природы; ибо Зиждитель и Владыка природы по своей власти измѣняетъ законы природы». Она же, услышавъ съ священнымъ благоговѣніемъ сіе, всегда вожделѣнное и досточтимое имя, проговорила слова покорности, исполненныя страха и радости: «се раба Господня,буди мнѣ по глаголу твоему».
О глубина богатства и премудрости и разума Божія, скажу нынѣ и я вмѣстѣ съ Апостоломъ; яко неиспытани судове Его и неизслѣдовани путіе Его (Рим. 11, 33)! Какая безмѣрная благость Божія! Какая неизслѣдимая любовь! Нарицающій не сущая, яко сущая (Рим. 4, 16), наполняющій небо и землю, которому небо служитъ престоломъ, а земля подножіемъ, содѣлалъ себѣ пространное жилище во чревѣ рабы своей, и въ ней совершилъ самое странное изъ всѣхъ таинствъ. Ибо Онъ, будучи Богомъ, дѣлается человѣкомъ, въ опредѣленное время преестественно раждается, и разверзаетъ ложесна, оставляя ключи дѣвства невредимыми; и какъ младенецъ, носится на перстныхъ рукахъ, Тотъ, который есть сіяніе славы и образъ ипостаси Отчей, который держитъ все глаголомъ устъ своихъ (Евр. 1, 3). О чудеса, истинно божественныя! О таинства, превышающія природу и разумѣніе! О прославленіе дѣвства, превосходящее естество человѣческое! Что значить сіе великое о тебѣ таинство, о святая Матерь и Дѣва? Благословенна ты въ женахъ, и благословенъ плодъ чрева твоего (Лук. 1, 42)! Блаженна ты въ роды родовъ, единая достоблаженная! Се ублажаютъ (уже) тебя вси роди, какъ сказала ты (Лук. 1, 48). Видѣли тебя дщери Іерусалима, т. е. Церкви, и ублажили тебя Царицы (Пѣсн. 6, 8), т. е. души праведныхъ, и во вѣки будутъ славить тебя. Ибо ты тотъ престолъ царскій, которому предстояли Ангелы, зря сѣдящаго на немъ своего Владыку и Творца. Ты Едемъ мысленный, священнѣйшій и божественнѣйшій Едема древняго, потому-что въ древнемъ водворялся перстный Адамъ, въ тебя же вселился Господь съ небеси. Тебя предъизображалъ Ковчегъ, хранившій сѣмя втораго міра, ибо ты родила спасеніе міру — Христа, потопившаго грѣхъ и укротившаго волны его. Тебя преднаписала купина, предначертали богонаписанныя скрижали, предзнаменовалъ кивотъ Завѣта, ясно предъизобразила и стамна златая, и свѣтильникъ, и трапеза и жезлъ Аароновъ прозябшій. Ибо изъ тебя тѣлесно произникъ пламень Божества — предѣлъ и Слово Отчее; изъ тебя низошла сладчайшая и небесная манна — имя, которому нѣтъ имени и которое выше всякаго имени; изъ тебя возникъ и свѣтъ вѣчный и неприступный, и небесный хлѣбъ жизни, и плодъ невоздѣланный. Не тебя ли предъизображала и пещь, явившая огонь, росящій и вмѣстѣ пламенѣющій, образъ божественнаго огня, въ тебя вселившагося? Тебя самымъ яснымъ образомъ предозначила скинія Авраамова. Ибо Богу Слову, вошедшему въ скинію чрева твоего, человѣческая природа представила испеченный въ золѣ хлѣбъ, т. е. свои начатки изъ твоихъ пречистыхъ кровей, которые божественный огнь какъ-бы испекъ и обратилъ въ хлѣбъ, т. е. воспринялъ въ свою Божественную ипостась и привелъ въ истинное существо тѣла одушевленнаго словесною и разумною душею. Едва я не забылъ лѣствицу Іакова. Что же? Не всякому ли ясно, что въ ней былъ предначертанъ и видѣнъ твой образъ? Какъ онъ (Іаковъ) видѣлъ небо, соединенное концами лѣствицы съ землею, и Ангеловъ низходящихъ и восходящихъ по ней, и образовательную борьбу съ собою истинно сильнаго и непобѣдимаго: такъ и ты соединила раздѣленное, сдѣлавшись посредницей и лѣствицей нисхожденія къ намъ Бога, воспріявшаго немощный составъ нашъ, усвоившаго себѣ его и соединившаго съ собою, и сдѣлавшаго человѣка умомъ, видящимъ Бога. Въ слѣдствіе сего-то и Ангелы низошли къ Нему, служа Ему, какъ Богу и Владыкѣ, и люди, воспріявъ ангельскую жизнь, стали восходить на небо.
Къ кому, какъ не къ тебѣ, я долженъ приложить вѣщанія Пророковъ, если хочу показать ихъ истинными? Въ самомъ дѣлѣ, что это за руно Давидово, на которое Сынъ Всецаря-Бога, собезначальный и соцарственный своему Отцу, низшелъ, какъ дождь (Псал. 71, 6)? Не ясно ли, что это ты? что это за дѣва, о которой Исаія пророчески предвозвѣстилъ, что она будетъ имѣть во чревѣ и родитъ сына, который есть съ нами Богъ, т. е. который, сдѣлавшись человѣкомъ, пребудетъ вмѣстѣ и Богомъ (Ис. 7, 14)? Что это за гора у Даніила, отъ которой, безъ ножа мужняго, усѣченъ краеугольный камень-Христосъ (Дан. 2, 34)? Не ты ли это безсѣменно родившая и паки пребывшая Дѣвою? да приступитъ божественнѣйшій Іезекіиль, и да покажетъ тѣ заключенныя врата, пройденныя отъ Господа и не отверзенныя, о которыхъ пророчески предвозвѣстилъ (Іез. 44, 1-2), — да покажетъ исполненіе словъ своихъ. Онъ, безъ сомнѣнія, укажетъ на тебя, сквозь которую прошелъ сущій надъ всѣми Богъ съ воспринятою плотію, не разверзши дверей дѣвства; ибо печать остается на вѣки невредимою. Итакъ тебя Пророки предвозвѣщаютъ, тебѣ Ангелы предстоятъ, тебѣ Апостолы служатъ, и (въ числѣ ихъ) дѣвственникъ и Богословъ — тебѣ Приснодѣвѣ и Богородицѣ. Ибо нынѣ, когда ты отходила къ Сыну своему, тебя окружали Ангелы, души Праведниковъ, Патріарховъ и Пророковъ, тебя сопровождали Апостолы съ безчисленнымъ множествомъ богоносныхъ Отцевъ, по божественному повелѣнію, какъ-бы на облакѣ, собравшіеся съ концевъ земли въ сей божественный и священный Іерусалимъ, и вдохновенно воспѣвавшіе священные гимны тебѣ, источнику живоначальнаго тѣла Господня.
О, какъ источникъ жизни переводится къ жизни чрезъ посредство смерти! О, какъ преступившая въ рождествѣ предѣлы природы подчиняется нынѣ законамъ природы, и непорочное тѣло подвергается смерти! подобаетъ бо, отложивъ сіе тѣло смертное, облещися въ безсмертіе (1 Кор. 15, 53). Самъ Владыка природы не отринулъ испытанія смерти. Ибо и Онъ умираетъ тѣломъ, и смертію разрушаетъ смерть, тлѣніемъ даруетъ нетлѣніе, и умерщвленіе (νεϰρωσιν) дѣлаетъ источникомъ воскресенія. О, какъ Вседѣтель пріемлетъ собственными руками священную душу, отлучающуюся отъ богопріимной скиніи, воздавая законную честь той, которую рабу природой, по недосягаемой глубинѣ своего человѣколюбія, премудро (οιϰονομιϰως) содѣлалъ своею матерью, воплотившись истинно, вочеловѣчившись неложно! Ибо это видѣли строи Ангеловъ, ожидавшіе твоего исхода изъ среды людей. О, какъ прекрасно отшествіе, которое даруетъ пришествіе къ Богу! Хотя это даровано отъ Господа и всѣмъ богоноснымъ слугамъ Божіимъ (а мы вѣруемъ, что даровано); но разность безмѣрная между рабами и матерью Бога. — Какимъ же именемъ назовемъ мы сіе, совершившееся надъ тобою таинство? Смертію? Но хотя всесвятая и славная твоя душа, по естественному порядку, и отдѣляется отъ блаженнаго и несквернаго тѣла, и тѣло предается законному погребенію; однако же оно не остается въ смерти, и не разрушается тлѣніемъ, У той, у которой въ рождествѣ пребыло дѣвство невредимымъ, по преставленіи сохранено тѣло неразрушимымъ, и только премѣнено въ лучшее и божественное селеніе, которое уже не падетъ подъ ударами смерти, но останется на безпредѣльные вѣки вѣковъ. Какъ сіе лучезарное и вѣчно-свѣтящееся солнце, будучи ненадолго закрыто тѣломъ луны, кажется, будто исчезаетъ, покрывается мракомъ, и изъ блестящаго дѣлается темнымъ, и однако же на самомъ дѣлѣ не лишается своего свѣта, но имѣетъ въ самомъ себѣ всегда струящійся источникъ свѣта, или лучше сказать, само-то и есть, по установленію Создателя своего — Бога, неизсякающій источникъ свѣта: такъ и ты, присно-текущій источникъ истиннаго свѣта, неистощимая сокровищница саможизни, обильный родникъ благословенія, виновница и споспѣшница всѣхъ нашихъ благъ, хотя на временный промежутокъ и скрываешься по тѣлу смертію, однако жъ независтно изливаешь на насъ неперемежающіяся, чистыя и неизсякающія струи безпредѣльнаго свѣта, безсмертной жизни, и истиннаго блаженства, рѣки благодати, источники исцѣленій, всегдашнее благословеніе. Ты процвѣла, какъ яблоко на лѣсныхъ деревахъ, и плодъ твой сладокъ въ гортани вѣрныхъ. Посему не смертію назову я священное твое преставленіе, но успеніемъ, или преселеніемъ, или, вѣрнѣе, водвореніемъ, потому-что, преселяясь изъ жилища тѣлеснаго, ты водворяешься въ селеніе лучшее (2 Кор. 5, 8).
Тебя преносили Ангелы съ Архангелами; твоего исхода устрашились нечистые, воздушные духи. Твоимъ прехожденіемъ воздухъ благословляется и эѳиръ освящается. Твою душу, ликуя, принимаетъ небо. Тебя срѣтаютъ Силы съ священными пѣснями и свѣтлымъ торжествомъ, говоря сіи или подобныя слова: кто сія восходящая, убѣленная, проницающая, аки утро, добра, яко луна, избранна, яко солнце (Пѣсн. 6, 9)? Какъ ты прекрасна, какъ пріятна! Ты цвѣтъ полевой, какъ лилія между терніемъ! За то младыя дѣвы возлюбили тебя. Мы стекаемся на запахъ благовоній твоихъ. Тебя Царь ввелъ въ чертогъ свой, гдѣ Власти окружають, Начала благословляютъ, Престолы воспѣваютъ, Херувимы, радуясь, ужасаются, Серафимы славятъ тебя, содѣлавшуюся, по природѣ и по истинному домостроительству, матерію своего Владыки. Ибо не какъ Илія, взошла ты на небо, не какъ Павелъ, восхищена до третьяго небесе, но ты проникла даже до самаго царственнаго престола Сына своего, своими очами зришь (Его) и радуешься и съ великимъ и несказаннымъ дерзновеніемъ предстоишь Ему, ты Ангеламъ и всѣмъ премірнымъ Силамъ услажденіе неизреченное, Патріархамъ непрестанное веселіе, Праведникамъ радость неизглаголанная, Пророкамъ торжество постоянное, міру благословеніе, всѣмъ вещамъ освященіе, утружденнымъ покой, плачущимъ отрада, больнымъ врачество, обуреваемымъ пристань, грѣшникамъ прощеніе, опечаленнымъ дружелюбное утѣшеніе, всѣмъ просящимъ готовая помощь!
О чудо истинно преестественное! о дѣла изумительныя! Смерть, прежде столь ужасная и ненавистная, нынѣ восхваляется и ублажается! Прежде приносившая однѣ скорби и печали, слезы и горе, нынѣ явилась причиною радости и свѣтлаго торжества! Впрочемъ, хотя для всѣхъ слугъ Божіихъ, коихъ смерть прославляется, съ кончиною настаетъ несомнѣнная увѣренность въ томъ, что они угодны Богу, и по сей-то причинѣ смерть ихъ ублажается, ибо она усовершаетъ ихъ и являетъ блаженными, даруя неизмѣнность ихъ добродѣтели, по написанному: прежде смерти не блажи никого же (Сир. 11, 28): однако жъ о тебѣ мы сего не скажемъ. Не смерть твое блаженство, не преставленіе содѣлало тебя совершенною, и не преселеніе даруетъ тебѣ безопасность. Ты сама, (твое) безсѣменное зачатіе, божественное (въ тебѣ) вселеніе, (твое) нетлѣнное рождество, — вотъ что было и началомъ, и срединою, и концемъ, безопасностію и истиннымъ утвержденіемъ всѣхъ благъ, превышающихъ умъ! Истинно сказала ты, что не съ кончины, а съ самаго зачатія тебя будутъ ублажать всѣ роды. Итакъ не тебя смерть сдѣлала блаженною, но ты украсила смерть, отъявъ отъ нея печаль, и явивъ ее радостію. Посему, когда твое священное и всенепорочное тѣло предаваемо было честному погребенію, Ангелы предшествовали (ему), окружали и сопровождали его, и не опускали никакой услуги, подобающей матери своего Владыки, а Апостолы и весь соборъ (πληρομα) церковный, водимые Духомъ, восклицали божественныя пѣсни: исполнимся во благихъ дому Твоего: святъ храмъ Твой, дивенъ въ правдѣ (Псал. 64, 5-6), и также: освятилъ есть селеніе свое Вышній (Псал. 45, 5); гора Божія, гора тучная, гора, юже благоволи Богъ жити въ ней (Псал. 67, 17-18). Тебя, истинный ковчегъ Господа Бога, ликъ Апостоловъ, возложивъ на рамена, какъ нѣкогда священники — ковчегъ образовательный, и положивъ во гробѣ, чрезъ гробъ, какъ чрезъ нѣкій Іорданъ, переправили въ истинную обѣтованную землю, т. е. въ вышній Іерусалимъ, отечественный городъ всѣхъ вѣрныхъ, котораго художникъ и строитель самъ Богъ. Ибо душа твоя не была оставлена во адѣ, и плоть твоя не видѣла истлѣнія (Псал. 15, 10). Не осталось въ землѣ твое пречистое и всенепорочное тѣло, но въ царственные чертоги небесъ переселилась Ты, Царица, Госпожа, Владычица, Богоматерь, истинная Богородаца!
О, какъ небо приняло пространнѣйшую небесъ! и какъ гробъ вмѣстилъ вмѣстилище Божества! Но они точно приняли, точно дали мѣсто. Ибо не по тѣлесному составу она была пространнѣе неба (какъ тѣлу, простирающемуся на три лакти и постоянно уменьшающемуся, равняться въ широту и долготу съ небомъ?), но преимущественно благодатію превзошла мѣру всякой высоты и глубины, ибо божественнаго ни съ чѣмъ нельзя сравнивать. О гробъ (μνημα) священный, дивный, достойный чести и поклоненія! гробъ, который и нынѣ окружаютъ Ангелы, предстоя съ великимъ благоговѣніемъ и страхомъ, котораго трепещутъ демоны, къ которому люди прибѣгаютъ съ вѣрою, воздавая ему честь и поклоненіе, лобызая его очами, устами и желаніемъ души, и отъ котораго почерпаютъ обильныя блага! Ибо, какъ драгоцѣнное мѵро, бывъ положено на одежду или въ какое-либо мѣсто и потомъ взято назадъ, оставляетъ благоуханіе и тогда, какъ уже оно взято: такъ и здѣсь, божественное, священное, всенепорочное, исполненное божественнаго благоуханія тѣло, обильный родникъ благодати, бывъ положено во гробѣ, хотя и взято потомъ въ страну лучшую и высшую, однако же не оставило своего гроба безъ почести, но сообщило ему божественное благоуханіе и благодать, и содѣлало его для всѣхъ приходящихъ съ вѣрою источникомъ исцѣленій и всякихъ благъ.
Предъ тобою и мы предсѣдимъ нынѣ, Владычица, и снова скажу, Владычица, неискусобрачная Богородица! Къ надеждѣ на тебя, какъ къ нѣкоему крѣпкому и несокрушимому якорю, прикрѣпили мы свои души, тебѣ приносимъ самихъ себя всецѣло, умъ, душу, тѣло; тебя чтимъ по возможности (поелику достойно почтить тебя нельзя) псалмами и гимнами и пѣснями духовными. Если, какъ научило насъ священное слово, воздаваемая нами честь, подобнымъ намъ рабамъ служитъ доказательствомъ нашего усердія къ общему Владыкѣ, то можемъ ли мы не чтить тебя, родившую Господа? Не должны ли, напротивъ, чтить тебя несравненно усерднѣе? Не должны ли почитаніе тебя предпочесть самому дыханію, столь необходимому для поддержанія жизни? Ибо такимъ образомъ мы яснѣе выразимъ усердіе къ своему Господу. Но зачѣмъ я говорю къ Господу? Для благочестиво-чтущихъ твою память истинно довольно драгоцѣннаго дара памятованіе о тебѣ: ибо оно даруетъ неотъемлемую радость. Въ самомъ дѣлѣ, какого не исполнится удовольствія, какихъ благъ — тотъ, кто сдѣлаетъ свой умъ хранилищемъ всесвятой твоей памяти? Во свидѣтельство нашей благодарности, мы приносимъ тебѣ съ своей стороны сіи начатки словъ, сіе возліяніе бѣднаго ума, подвигнутаго любовію къ тебѣ и забывшаго о своей немощи. Пріими благосклонно сіе наше усердіе, ибо ты знаешь, что ему не соотвѣтствуютъ наши силы. Призри на насъ, благая Владычица, матерь благаго Господа, управь дѣла наши, утиши порывы гнусныхъ страстей нашихъ; введи насъ въ безмятежную пристань Божественной воли, содѣлай достойными будущаго блаженства сладостнаго и непосредственнаго озаренія отъ воплотившагося изъ тебя Бога Слова, съ которымъ слава, честь, держава и величіе Отцу со святымъ и благимъ и животворящимъ Духомъ, нынѣ и присно и во вѣки вѣковъ. Аминь.
Печатается по изданiю: Святаго отца нашего Іоанна Дамаскина, Слово на Успеніе всепѣтой, преславной и преблагословенной Владычицы нашей Богородицы и Приснодѣвы Маріи. // Журналъ «Христiанское чтенiе, издаваемое при Санктпетербургской Духовной Академiи». — СПб.: Въ Типографiи К. Жернакова. — 1844 г. — Часть III. — С. 159-185.
Customer Feedback (0)