Свящ. М. А. Поторжинскій
ИСТОРИЧЕСКАЯ ХРИСТОМАТІЯ
I. Иларіонъ, Митрополитъ Кіевскій (1051-1066)
Біографическія свѣдѣнія о немъ очень скудны. Въ Несторовой лѣтописи о началѣ Печерскаго монастыря замѣчается, что между многими священниками при церкви св. апостоловъ, въ любимомъ селѣ Ярослава, Берестовѣ, былъ пресвитеръ, именемъ Иларіонъ, мужъ благъ, книженъ и постникъ. Не ограничичиваясь исполненіемъ своихъ обязанностей по отправленію церковныхъ службъ и стремясь къ высшимъ подвигамъ христіанскаго благочестія, онъ удалялся на близь лежащую гору, покрытую великимъ лѣсомъ, выкопалъ тамъ небольшую, въ 2 сажени, пещеру, отпѣвалъ въ ней часы и молился Богу втайнѣ. За свои добрыя качества, доброту сердца, высокій умъ и образованіе, подвиги поста и молитвы, по желанію вел. кн. Ярослава, онъ былъ поставленъ митрополитомъ св. Софіи 1051 г. Особенно достойно замѣчанія здѣсь то, что онъ былъ первымъ митрополитомъ изъ русскихъ. Можно думать, что онъ получилъ образованіе въ томъ училищѣ, которое завелъ въ Кіевѣ еще Владиміръ Святой. Богатыя дарованія его или др. какія либо обстоятельства доставили ему мѣсто старшаго священника между другими, при дворцовой церкви въ с. Берестовѣ, — не извѣстно. Вѣроятно Ярославъ, покровитель просвѣщенія, обратилъ вниманіе на него, какъ на человѣка, выдающагося своими познаніями и благочестіемъ, и пожелалъ имѣть его митрополитомъ. Сколько именно времени и какъ онъ управлялъ митрополіею кіевскою, лѣтописецъ не говоритъ; знаемъ только, что онъ освятилъ храмъ св. Георгія, построенный въ Кіевѣ в. кн. Ярославомъ; подъ 1054 г. лѣтописецъ, описывая погребеніе Ярослава, говоритъ о многихъ попахъ, но о митрополитѣ не упоминаетъ; а подъ 1055 г. новгородскій лѣтописецъ упочинаетъ о митр. Ефремѣ. Въ Степенной книгѣ и нѣкоторыхъ спискахъ русскихъ святыхъ мужей встрѣчается и имя Иларіона, митрополита кіевскаго, но по историческимъ памятникамъ не видно, чтобы онъ былъ причтенъ къ лику святыхъ всею церковію.
Между древними рукописями русскими встрѣчаются слѣдующія сочиненія митр. Иларіона: 1) Слово о законѣ Моисеемъ даннымъ и благодати и истинѣ Ісусъ Христомъ бывшимъ, и како законъ отъиде, благодатъ же и истина всю землю исполни и вѣра во вся языки простреся и до нашего языка русскаго; и похвала Кагану нашему Владиміру, отъ негоже крещени быхомъ, и молитва къ Богу отъ всея земли наша; 2) Исповѣданіе вѣры, произнесенное имъ, вѣроятно, при поставленіи въ митрополиты, и 3) Поученіе о пользѣ душевнѣй ко всѣмъ православнымъ христіанамъ.
Слово митр. Иларіона заключаетъ въ себѣ ясные признаки современности его Ярославу. Прославляя память св. Владиміра, проповѣдникъ указываетъ, какъ на особенное доказательство его благовѣрія, на дѣла сына его Ярослава или Георгія, еще продолжающіяся. «Встань, — говоритъ онъ Владиміру, — посмотри на сына своего Георгія,... на благовѣрную сноху твою Ирину... помолись о сынѣ своемъ, благовѣрномъ Каганѣ нашемъ Георгіи, чтобы въ мирѣ и здравіи преплыть ему пучину жизни». Эти слова могли быть сказаны только при жизни Ярослава. Можно думать, что слово сказано было Иларіономъ въ санѣ священника, въ Десятинной церкви, гдѣ погребенъ былъ св. Владиміръ. Точнѣе время составленія его опредѣляется слѣдующими признаками: а) еще въ живыхъ упоминается супруга Ярослава Ирина, которая скончалась 1050 г.; б) упоминается о созданіи церкви Благовѣщенія на золотыхъ вратахъ, о построеніи которой говорится у Нестора подъ 1037 г.
Слово это показываетъ въ сочинителѣ глубокое познаніе догматовъ вѣры, обширную начитанность въ Священномъ Писаніи, выразившуюся въ приведеніи множества текстовъ и въ правильномъ пониманіи смысла ихъ, знаніе исторіи церкви, сильное христіанское чувство, зрѣлость ума, живое воображеніе, и вообще великаго духовнаго оратора. По внѣшней формѣ оно отличается правильностію расположенія и развитія мыслей, остроумными сравненіями и оборотами рѣчи, силою и обиліемъ слова. Оно состоитъ изъ 3-хъ частей, которыя повидимому разнородны, но имѣютъ тѣсную внутреннюю связь и составляютъ одно художественное цѣлое. Въ первой части показывается превосходство закона Евангельскато, т. е. вѣры Христовой предъ закономъ Моисеевымъ и распространеніе ея между всѣми народами, въ особенности въ землѣ русской; во второй — восхваляетъ равноапостольнаго Владиміра, просвѣтившаго землю русскую столь спасительною вѣрою, превосходящею законъ Моисеевъ; въ третьей — обращается съ молитвою къ Богу отъ лица всей новопросвѣщенной земли русской. Похвалою Иларіона св. Владиміру воспользовался почти буквально, въ концѣ XIII в., волынскій лѣтописецъ, прославляя память кн. владимірскаго Владиміра Васильковича и преемника его — брата Мстислава. Подобныя заимствованія изъ слова въ похвалу св. Владиміру встрѣчаются въ похвальномъ словѣ муромскому князю Константину, коему приписывается обращеніе Мурома въ христіанство. Митрополитъ Даніилъ (XVI в.) въ своемъ словѣ о воплощеніи Господа нашего Iисуса Христа, между свидѣтельствами объ этомъ св. отцевъ, приводитъ и весь отрывокъ изъ слова Иларіонова. Молитва же его читалась въ церквахъ въ праздникъ новолѣтія до XVI в.
Слово Иларіона, свидѣтельствуя объ умѣ и образованіи его, вообще о качествахъ его, какъ великаго оратора духовнаго, въ особенности драгоцѣнно для насъ взглядомъ на юное христіанство у нашихъ предковъ, отношеніемъ крещенія Руси къ прочимъ христіанскимъ странамъ и царству благодати, равно какъ и сужденіемъ о виновникѣ всего этого. Видно, что о Владимірѣ говоритъ человѣкъ по собственному, наглядному опыту, коротко знакомый съ своимъ любимцемъ, слѣдившій за нимъ долго и съ любовью, вдумывавшійся въ подвиги единодержца Русской земли, и когда его не стало, въ одинъ разъ вызказалъ всѣ долголѣтнія думы и чувства сердца въ своей вдохновенной рѣчи и представилъ намъ св. Владиміра какъ бы живымъ.
Что касается той части слова, гдѣ идетъ рѣчь о вѣрѣ христіанской вообще и о свойствахъ Богочеловѣка, то въ ней замѣчается подражаніе отцамъ Церкви восточной — Аѳанасію Великому, Ефрему Сирину, Кириллу Александрійскому и др. Видно, что митрополитъ русскій хорошо знакомъ былъ съ святоотеческими проповѣдническими произведеніями, и старался подражать имъ. Вообще же слово митр. Иларіона по внѣшней формѣ носитъ на себѣ замѣтные слѣды вязантійскаго вліянія, хотя гораздо въ меньшей степени, чѣмъ это видимъ у Кирилла Туровскаго. Правильность расположенія и изложенія мыслей, выдержанность и точность языка, ясность и легкость его, выработанные проповѣдническіе пріемы, все заставляетъ предполагать, что митр. Иларіонъ писалъ много и проповѣдывалъ часто. Чтобы понять, какъ онъ могъ излагать свои мысли такимъ изящнымъ языкомъ, нужно помнить, что слово это было сказано не предъ простыми слушателями, требующими млека христіанскаго ученія, а предъ «насытившимися книжной сладости» — священниками и боярами, людьми болѣе образованными.
Печатается по изданію: Историческая христоматія, для изученія исторіи русской церковной проповѣди, съ общей характеристикой періодовъ ея, съ біографическими свѣденіями о замѣчательнѣйшихъ проповѣдникахъ русскихъ (съ XI-XVIII в. включительно) и съ указаніемъ отличительныхъ чертъ проповѣдничества каждаго изъ нихъ. / Сост. Свящ. М. А. Поторжинскій, преподаватель Кіевской духовной Семинаріи. – Кіевъ: Типографія Г. Т. Корчакъ-Новицкаго, 1879. – С. 11-12.
Customer Feedback (0)