Болонников А. Сергей Леонтьевич Епифанович

Из лекции свящ. Александра Болонникова, Минская духовная школа

Талантливейшим ученым-патрологом, оставившим не слишком большие по объему, но глубинные по научному содержанию труды, был профессор Киевской Духовной Академии С.Л. Епифанович. «Его рукописный курс патрологии подтверждает необычный Божий дар у почившего в Бозе молодого профессора, с рвением первохристианских «дидаскалов» исполнившего свое церковное служение на земле»1. Возможно, такое «рвение первохристианских дидаскалов» было воспитано в нем теми глубокими знаниями, которые стяжал профессор в исследованиях виднейших из них-Климента и Оригена, о которых он писал в своем рукописном курсе по патрологии: «Александрийцам принадлежит величайшая заслуга основания христианской науки»2. И если в рукописи Клименту уделено не слишком много места, всего лишь несколько листов, то в машинописном издании его лекций под редакцией Н. Муравьева3 мы находим более 50 страниц, посвященных биографии, литературной деятельности и богословию Климента.

Проф. С.Л. Епифанович говорит довольно основательно и «о начале Александрийской школы»4 вообще, чего не было у проф. И.В. Попова. Изучив сочинения Климента, он называет его «Протрептик», «Педагог» и «Строматы» «великой трилогией», в которой начертан «ход духовно-нравственного развития язычника, обратившегося ко Христу и проходящего ступени, возвышающие его к христианскому ведению»5. В этом и видел молодой патролог главнейшую заслугу Климента, т. к. он «первый из александрийцев старался установить связь между философией и христианством, указать пути, ведущие от первой ко второму»6, а это значит, что он для многих своих современников и последующих поколений указал дорогу в Царство Божие. Отсюда и удивление профессора относительно того, почему имени Климента мы не встречаем в восточных месяцесловах, хотя уже «Александр Иерусалимский и другие называют его «священным»7.

Как и у большинства других патрологов, наследие Оригена занимает наибольшую часть труда профессора Епифановича. И единственным объяснением этого является то, что «Ориген-самый плодовитый церковный писатель доникейской эпохи»8. Это его «творческий гений» создал систему христианского гносиса. А «вся история церковной письменности во второй половине III века представляет собой историю распространения влияния Оригена9. Его система «"была верхом совершенства. Она давала цельное христианское мировоззрение и могла соперничать с любой философской или гностической системой»10.

Высоко оценивая труды Оригена, профессор Епифанович с большой тактичностью и даже кротостью указывал на его ошибки, которые свойственны всякому вообще человеку, а тем более первооткрывателю. Весь труд Сергея Леонтьевича обильно пестрит цитатами и указанием первоисточников. Нередко он обращается и к авторитету великих святителей, «возросших на Оригене»11, чтобы более убедительно возвысить свой голос против антиоригенистов. Исследованием богословского наследия Оригена и заканчивается этот патрологический труд плодовитого ученого С.Л. Епифановича. Обращая внимание именно на такое завершение, священник Михаил Орлов писал: «Заканчивая свои лекции изложением и анализом учения Оригена, автор, тем самым, как бы подводит итог развитию христианской мысли за три века»12.

* * *