Рекомендовано к публикации Издательским Советом Русской Православной Церкви

В серии «Литургическая библиотека» вниманию читателей предлагается переиздание фундаментального труда профессора теории словесности и истории иностранной литературы Казанской духовной академии А. В. Попова, посвященного истории происхождения и цензуры, особенностям содержания и построения русских акафистов. Научная значимость этого труда очевидна и по сей день. Книга будет несомненно интересна исследователям, занимающимся изучением развития православного богослужения, учащимся духовных школ, а также всем православным христианам.

От редакции

Очередной том серии «Литургическая библиотека» является переизданием фундаментального исследования – докторской диссертации профессора кафедры теории словесности и истории иностранной литературы Казанской духовной академии А. В. Попова (1856–1909) «Православные русские акафисты».

При подготовке книги к печати редакция поставила цель максимально сохранить текст издания 1903 года. Все исправления или дополнения в основном тексте, а также добавленные редактором примечания даются в квадратных скобках. Добавленные редактором пояснения в основном тексте даются в круглых скобках с пометой «Ред.». Обширные сноски, в которых следуют важные примечания автора, перенесены в справочный аппарат и отредактированы. Авторские библиографические описания отредактированы с учетом современных правил оформления.

Поскольку церковнославянские тексты акафистов не представлялось возможным сверить с первоисточниками, они полностью соответствуют изданию 1903 г.

Списки использованной литературы для удобства читателей были сведены воедино. Текст публикуется с учетом правил современной русской орфографии.

Профессор Казанской духовной академии Алексей Васильевич Попов и его «Православные русские акафисты»

Алексей Васильевич Попов родился в 1856 г. в семье священника Вятской епархии. В десять лет он был отдан в Яранское духовное училище, затем поступил в Вятскую духовную семинарию, откуда в 1878 г. был послан на казенный счет в Казанскую духовную академию и проходил академический курс на церковно-практическом отделении, где изучал словесность под руководством профессора Ивана Яковлевича Порфирьева. По окончании академического курса Попов представил кандидатское сочинение «Влияние книжной, преимущественно церковной, словесности на миросозерцание русского народа вообще и в частности на народную русскую словесность в древний и допетровский периоды». 1 сентября 1882 г. молодой кандидат богословия был назначен преподавателем латинского языка в родную Вятскую духовную семинарию. Через год по решению Совета Казанской духовной академии Алексей Васильевич становится помощником инспектора академии. Состоя на этой должности, в 1883 г. он получил степень магистра богословия за работу «Влияние церковного учения и древнерусской духовной письменности на миросозерцание русского народа и в частности на народную словесность в древний и допетровский периоды».

В 1884 г., с введением новых штатов в академии, открылась кафедра пастырского богословия и педагогики, которую, в соответствии с решением Ученого совета Академии, Алексей Васильевич и занял в звании доцента, а в 1890 г. перешел на освободившуюся кафедру теории словесности и истории иностранных литератур. В 1895 г. А. В. Попов был утвержден в звании экстраординарного профессора.

В 1903 г. состоялась защита докторской диссертации Попова, переиздание которой мы предлагаем читателю в данной книге. В следующем, 1904, году А. В. Попов получил звание ординарного профессора.

Помимо диссертационных сочинений, Попов был автором ряда публикаций на различные литературоведческие и педагогические темы.

Скончался Алексей Васильевич Попов 9 ноября 1909 г. в Казани.

* * *

Монография А. В. Попова «Православные русские акафисты» была опубликована в Казани в 1903 г. и в том же году защищена в качестве докторской диссертации. К сожалению, нам ничего не известно о ходе работы над исследованием; предварительные публикации отсутствуют. Впрочем, очевидно, что отыскание и обработка материалов (как печатных, так и – преимущественно – архивных) потребовали от автора нескольких (а то и многих) лет напряженного труда.

Диссертация казанского профессора представляет собой первое в отечественной и мировой науке исследование, посвященное столь популярному в России гимнографическому жанру. Как видно из названия, основным предметом исследования являлась, так сказать, внешняя история текстов: их авторство, время и место создания, первая и последующие публикации и проч. Но наряду с этим автор немалое внимание уделяет и текстологической проблематике: указываются важнейшие исправления, сделанные цензорами, приводятся разночтения, возникшие в позднейших переработках или переизданиях того или иного акафиста, сличаются тексты разных авторов с тождественной адресацией. Особые разделы работы посвящены содержанию акафистов, а также их «построению» (т. е. поэтике и структуре).

Помимо двух отзывов официальных оппонентов (один из которых – профессора А. А. Царевского – мы публикуем в качестве приложения), вскоре после выхода книги в российских и зарубежных периодических изданиях появились по меньшей мере еще четыре рецензии на нее.

Несмотря на прошедшее со времени публикации столетие, работа Попова в целом не утратила своей актуальности и поныне. В наши дни она востребована прежде всего как исчерпывающий справочник по акафистам на церковнославянском языке, изданным в России в Досинодальный и Синодальный периоды. Однако в течение XX–XXI вв. в России и других странах были написаны сотни акафистов на разных языках. Создание «нового Попова» – каталога всех этих текстов – задача не на один год. Тем не менее издатели сочли целесообразным представить в приложении к монографии краткий обзор современного состояния отечественной и мировой акафистографии свящ. Феодора Людоговского и свящ. Максима Плякина.

Хочется выразить надежду, что переиздание диссертации Алексея Васильевича Попова послужит развитию российского акафистоведения, ясному осознанию достигнутого и четкой постановке подлежащих решению задач.

Священник Феодор Людоговский

От автора

Значительное количество акафистов, разрешенных Святейшим Синодом к печати и церковному употреблению, и еще более значительное количество дел об акафистах, не одобренных духовной цензурой к печати как не удовлетворивших тем требованиям, какие предъявляются к ним церковной практикой, представляют собой обильный материал для изучения. До сей поры материал этот не был научно исследован. Задача настоящего труда и сводилась к его изучению.

Каждый акафист можно рассматривать:

а) со стороны его истории, то есть процесса разрешения его духовной цензурой к печати;

б) со стороны его содержания и построения.

Мы изучали акафисты с той и другой сторон.

Мы рассматривали все стадии, какие прошел тот или другой акафист до своего напечатания. При этом мы стремились найти следующие данные:

– когда и кем акафист был представлен в цензуру и чье это произведение;

– кем акафист рассмотрен и исправлен;

– какой отзыв дан об акафисте при представлении его из цензурного комитета на благоусмотрение Святейшего Синода;

– кем из преосвященных по поручению Святейшего Синода акафист вторично рассмотрен и иногда исправлен и как охарактеризован при возвращении рукописи в Святейший Синод;

– когда состоялось в Святейшем Синоде постановление о разрешении акафиста к печати.

Мы стремились также привести по возможности полный перечень изданий (с указанием места и времени) каждого из напечатанных акафистов.

Изучение текста напечатанных акафистов, а также тех исправлений и переработок, которым подвергались в духовной цензуре рукописи одобренных акафистов, представляет обильный материал для уяснения приемов как годных для цели, так и неудачных, сообразно определяющей авторитетной точке зрения духовного правительства на особенности акафиста как формы молитвенно-поэтического творчества.

Мы не оставили без внимания и акафисты, не разрешенные духовной цензурой к печати. Огромные в своей совокупности труды, затраченные авторами многочисленных не одобренных духовной цензурой акафистов, а также труды ценителей их, духовных критиков, отцов цензоров могут послужить на пользу и в поучение новым слагателям акафистов и предохранить их от ошибок и промахов, в которые впадали их предшественники и в которые, как показывает обилие однородных промахов у разных авторов, легко и естественно впасть.

Требования, предлагаемые церковной практикой к церковным песнопениям, и в частности к акафистам, сложнее, чем требования, которые ставятся литературной критикой перед произведениями светской поэзии, гуманитарной.

В данном исследовании имеется в виду обобщить требования духовной цензуры и результаты нашего собственного изучения акафистов и сделать попытку теоретического обоснования особенностей акафиста как литературной формы со стороны его содержания и построения.

Находим нужным сделать пояснение относительно примечаний книги. В примечаниях точно указываются год и номер дела об акафисте в Архиве Святейшего Синода и вообще указывается на дело в том или другом духовно-цензурном комитете за тот или другой год. В Архиве Святейшего Синода в деле об акафисте сведены все относящиеся к нему бумаги. В архивах духовно-цензурных комитетов имеются дела об акафистах, представляющие собой сгруппированный материал. Но таких дел сравнительно немного. В большинстве духовно-цензурных архивов распределение цензурного материала принято другое. Препроводительную при акафисте бумагу мы находили или в пачке «Письма частных лиц», или в кипе «Отношения разных учреждений». Отзыв о недостатках акафиста находили в общей связке отзывов о всех рассмотренных цензурой книгах за тот или иной год. В кипе журналов заседаний комитета мы находили указание на время, когда акафист рассматривался в комитете. Особую пачку бумаг за тот или другой год представляет собой собрание указов о рукописях, поступивших на благоусмотрение Святейшего Синода.

Считаем долгом принести глубокую благодарность:

– Первенствующему члену Святейшего Синода, Высокопреосвященнейшему Антонию, митрополиту Санкт-Петербургскому, оказавшему нам нравственную поддержку при начале наших занятий в Архиве Святейшего Синода и в архивах Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета и Александро-Невской Лавры;

– Высокопреосвященнейшему Арсению, архиепископу Харьковскому и Ахтырскому, бывшему Казанскому архипастырю, давшему редакции журнала «Православный собеседник» средства на напечатание настоящего исследования;

– Преосвященнейшему Владимиру, епископу Михайловскому, бывшему старшему цензору Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, оказавшему нам поддержку при занятиях в архиве комитета и двукратно давшему приют на время занятий в Санкт-Петербурге;

– Преосвященнейшему Арсению, епископу Волоколамскому, ректору Московской духовной академии, разрешившему пользование рукописями Московского духовно-цензурного комитета, хранящимися в библиотеке МДА;

– членам и секретарям Санкт-Петербургского и Московского духовно-цензурных комитетов;

– архимандриту Никону, дозволившему пользование рукописями Свято-Троицкой Сергиевой Лавры;

– господам И. А. Бычкову, А. С. Родосскому, В. А. Погорелову, К. М. Попову и др., оказавшим содействие при наших занятиях в библиотеках и архивах.

С благодарной памятью упоминаем о покойных: Преосвященном Борисе, ректоре Санкт-Петербургской духовной академии, и А. Н. Львове, бывшем начальнике Архива Святейшего Синода.

Источник:

П11 Православные русские акафисты. – М.: Издательство Московской Патриархии Русской Православной Церкви, 2013. – 656 с. – (Серия «Литургическая библиотека»). ISBN 978–5–88017–345–7

Введение

Православный акафист как особая форма церковных песнопений по материалу и строю своего содержания принадлежит к области христианской церковной поэзии. Христианская церковная поэзия представляет собой вид поэзии, возникшей по образцам священной поэзии еврейской.

Основатель христианства Господь Иисус Христос, в молитве Господней преподавший христианам образец молитвы, не оставил образца новозаветных песнопений. Во время последней пасхальной вечери, когда Им было установлено таинство Евхаристии, Он вместе с апостолами воспел обычные в этом случае ветхозаветные песнопения (см. Мф.26:30; Мк.14:26), то есть псалмы Давидовы, и Своим примером освятил их употребление в Христианской Церкви.

Святые апостолы в богослужебных собраниях точно так же назидали верующих пением псалмов и других священных еврейских песней. В век апостольский, наряду с употреблением при богослужении псалмов и других ветхозаветных песнопений, начинают употребляться и песнопения новозаветные. Святой апостол Павел в Послании к Ефесянам, преподавая христианам наставления, между прочим пишет: «Πληροῦσθε ἐν Πνεύματι, λαλοῦντες ἑαυτοῖςἐν ψαλμοῖς ϰαί ὕμνοις ϰαί ᾠδαῖς πνευματιϰαῖς, ᾄδοντες ϰαι ψάλλοντες ἐν τῇ ϰαρδία ὑμῶν τῷ ϰυρίῳ» (исполняйтеся духом, глаголюще себе во псалмех и пениих и песнех духовных, воспевающе [и поюще] в сердцах ваших Господеви (Еф.5:18–19; ср. Кол.3:16)).

Святой апостол в указанных Посланиях к Ефесянам и Колоссянам различает виды церковных песнопений: псалмы, пения и песни духовные. Словом «псалмы» апостол, бесспорно, указывает на псалмы Давида.

Под пениями ὕμνοι, по объяснению преосвященного Филарета, архиепископа Черниговского 1, профессора Е. Ловягина 2, прот. Н. Флоринского 3 и А. Снегирева 4, разумеются ὕμνοι πατέρων – песни ветхозаветных отцов. Таковы: благодарственная песнь Моисея, воспетая после чудесного перехода евреев чрез Чермное море, Поим Господеви, славно бо прославися (Исх.15:1–19); обличительная песнь Моисея Вонми, небо, и возглаголю (Втор.32:1–44); благодарственная песнь Анны, матери пророка Самуила, Утвердися сердце мое в Господе (1Цар.2:1–10); вдохновенная песнь пророка Аввакума Господи, услышах слух Твой и убояхся (Авв.3:1–20); пророческая песнь о спасительных плодах пришествия Христова пророка Исайи От нощи утренюет дух мой к Тебе, Боже (Ис.26:9–21); благодарственная песнь пророка Ионы, пробывшего три дня во чреве китове, и пропетая по чудесном избавлении Возопих в скорби моей ко Господу Богу моему (Иона2:3–10); песнь трех благочестивых отроков, воспетая в огненной пещи вавилонской, Благословен еси, Господи, Боже отец наших (Дан.3:26–45, Дан.3:52–90). Эти вдохновенные песнопения по своему духу и строю вполне родственны псалмам Давида.

Третью категорию песнопений, указываемых святым апостолом, составляют ᾠδαῖ πνευματιϰαί – песни, записанные в книгах новозаветных, но принадлежащие мужам и женам, «стоявшим на рубеже Ветхаго Завета» 5, и составленные в духе и форме еврейской священной поэзии: песнь Пресвятой Девы Марии (см. Лк.1:46–55), песнь Захарии (см. ст.68–79) и Симеона (см. 2:29–32).

Библейские ветхозаветные песнопения вообще были проникнуты духом пророчества и верой в имеющее совершиться спасение людей и грядущее Царствие Божие. Когда спасение людей Господом Иисусом Христом было совершено и Царство Христово открылось, естественно, должны были явиться песнопения Христианской Церкви, воспевающие уже совершенное дело нашего спасения и Виновника его Господа Иисуса Христа (см. 1Тим.3:16; Еф.5:14), а также и Пречистую Его Матерь и великих учеников Христовых – святых апостолов, исповедников, мучеников и других новозаветных праведников.

Какой же характер и какую форму приняли самостоятельные песнопения христиан? Христианским песнопевцам предстояло взять за образец или классическую форму поэзии, которая была господствующей в греческом обществе, или библейскую – псалмопение.

Они избрали последнее как преданное пророками и освященное примером Господа и свв. апостолов. Профессор Е. Ловягин в своем труде «О форме греческих церковных песнопений» убедительно показывает, что христианам удобно было для своего песнотворчества принять за образец священную еврейскую поэзию. «Еврейская поэзия, – говорит он, – по существу своему такого рода, что она свободно могла передаться другому языку, способному для этого, посредством переводной формы, близкой к подлиннику» 6. Гибкость греческого языка сделала возможным, что еврейская поэзия передала ему свою форму. «Перевод семидесяти толковников, – говорит далее профессора Ловягин, – составил эпоху в истории греческого языка, наполнив его еврейскими выражениями и оборотами речи, ветхозаветными фигурами слов и комбинаций понятий, а главное – сообщив ему такой склад по внешнему составу, что сами евреи в Александрии и других странах, забыв свой еврейский язык, пели псалмы Давидовы и оды отцев на этом греческом языке как на своем природном, со всем поэтическим одушевлением» 7. Этот перевод Библии был принят в Христианской Церкви и употреблялся при богослужении. Отсюда вполне естественно должна была установиться преемственная связь греческих церковных песнопений с произведениями священной еврейской поэзии.

Христиане чутко различали разницу в духе и складе библейской и классической поэзии. Вторая, возникшая и выросшая на почве языческой, стала неудобоприемлемой для строгого христианского духа. Если и составлялись христианские песнопения, по своему построению примыкавшие к классическим, то такие произведения предназначались лишь для домашнего употребления. Правда, в большом изобилии произведения, составленные по образцам классической поэзии, появлялись у еретиков, стремившихся тем привлечь народ в свои собрания, но они не вызывали сочувствия, а, наоборот, встречали противодействие со стороны православных отцов Церкви 8. Христиане православные не только чуждались произведений языческой поэзии и признавали великое превосходство над ними псалмов и других священных еврейских песней, но даже при наименовании своих церковных песнопений избегали употребления термина «гимн», прилагавшегося к песням в честь богов языческих, и обозначали их словом «псалом» (см. 1Кор.14:26), что было разумно и верно, так как новозаветные церковные песнопения составлялись в духе псалмов.

Преосвященный Филарет, архиепископ Черниговский, сообщая сведения о книге Иустина Ψάλτης, («Певец»), говорит: «Памятники древности показывают, что в первые времена христианства словами ψαλμός, ψάλμα: означали не одни псалмы Давидовы, а и всякую христианскую песнь, в том числе и песнь, составленную христианским благочестием. Слова ὕμνοι, ὑμνολογεῖν, обыкновенные для обозначения песней во славу Божию, были опозорены языческим употреблением, которое обозначало этими словами и песни в честь Цереры, Афродиты и других ложных, а иногда и гнусных божеств. Потому христианское целомудрие, а вместе и благоразумие, употребляло для означения похвал истинному Богу священные слова ψαλμός, ψαλμωδία или ὠδαῖ, но никогда или почти никогда – слова ὔμνος, ὑμνολογεῖν. Так видим у мужей апостольских, так видим у христианских апологетов» 9.

Итак, история Церкви, говорит профессор Ловягин, «свидетельствует, что в самом начале христианства греческие церковные песнопения были формулированы отлично от древне-классической поэзии: особенная форма их сохранялась в Церкви как предание апостолов и мужей апостольских и тщательно сберегалась православными пастырями ввиду несогласной с нею формы песней языческого мира, с которым христианство находилось тогда в неблагоприятных отношениях. Затем эта форма церковных песнопений вошла в твердый принцип для православных произведений подобного рода, так что, несмотря на обстоятельства, по-видимому требовавшие ее изменения, удержалась и была как бы символом песнопений собственно церковных и православных, в отличие, с одной стороны, от песней, назначенных для частного употребления, с другой – от принадлежавших еретическим обществам. Потом, когда миновала опасность от еретиков и когда, по-видимому, можно было бы воспользоваться красотами классической обработки языка для достойнейшего употребления самих этих красот на дело служения Истинному Богу, Греческая Церковь опять осталась при своей древней форме» 10.

Таким образом, мы видим, что песнопения христианские – песни по существу духовные как «плод обновленного духа и проникнутые духом благодати» – при самостоятельности своего содержания были по строю и поэтическим приемам сродны псалмам библейским, а не классическим гимнам, ибо только псалмы и другие священные песни ветхозаветные имели свойство духовности – свойство, особенно присущее песнотворчеству христианскому.

Псалмы Давида и другие ветхозаветные песнопения, введенные в состав христианского богослужения, стали его основой. Христианские песнотворцы в силу этого ставили для себя как бы правилом – связывать свои творения с библейскими. Так, многие богослужебные стихиры (например, Анатолиевы и др.) имеют тесную связь со стихами священно-поэтических произведений библейских. То же нужно сказать о богослужебном каноне. Составителей богослужебного канона озарила дивная мысль: создать такое сложное поэтическое произведение, в которое входят как отдельные члены строфы, навеянные ветхозаветными песнопениями, взятыми из разных веков ветхозаветной истории. Посредством песней канона мы переживаем песненный дух, настроения и чаяния ветхозаветного избранного еврейского народа за продолжительный период времени от выхода его из Египта до радостной встречи св. Елисаветы с Пречистой Марией, когда Пресвятая Дева в величественной песни исповедует совершившееся уже в Ней таинство Воплощения Сына Божия.

Имея тот или другой общий предмет для песненного прославления, например Воскресение Христово, Рождество Спасителя, Преображение Господне, Успение Богоматери и т. д., канон в известном порядке в своих ирмосах воспроизводит мысли и чувства священных песней, прославляющих ветхозаветные события, которые служили прообразом новозаветных. Поэтому в каждой песни канона воспеваемый предмет раскрывается с особой, новой стороны, и каждая песнь имеет свой оттенок, соответствуя по содержанию и духу тому или другому ветхозаветному образцу. Богослужебный канон дает возможность христианам пережить в священно-поэтических настроениях все важнейшие моменты ветхозаветного домостроительства Божия, воспринять сердцем чаяния будущего спасения и радость исполнения этих чаяний.

Первые три песни канона (две песни Моисея и одна Анны, матери пророка Самуила) отражают в себе священно-поэтическое настроение еврейского народа в древнейшем периоде его истории, до царей. Четвертая, пятая и шестая песни канона, навеянные пророческими гимнами пророков Аввакума, Исайи и Ионы, заключают в себе чаяния лучших сынов Израиля в период существования у них царей (800–600 гг. до Р. X.). Седьмой и восьмой ирмосы являются отзвуком песней трех благочестивых отроков, друзей Даниила, вверженных в огненную пещь в Вавилоне. Это был уже момент, когда в пророчестве Даниила о седмидесяти седминах (см. Дан.9:24–27) было точно определено время осуществления ветхозаветных чаяний, то есть явления Спасителя. Наконец, в девятом ирмосе, вызванном величественною песнью Пресвятой Девы, излившеюся в ответ на приветствие св. Елисаветы, мы переживаем исполнение чаяний, осуществившуюся духовную радость о Боге, Спасе нашем.

Существенные черты строя священной еврейской поэзии обусловливаются особым положением евреев среди других народов древнего мира. Предоставив народы мира свободному развитию в своей религиозной и нравственной жизни по прирожденным человеческой природе законам совести (см. Рим.2:14–15), Господь выделил народ еврейский из ряда других племен и возложил на него подвиг сохранить в человечестве истинную веру, истинное богопочтение и богописаный закон. В то время как мысль и стремления других народов были направлены на цели мирской жизни, и они достигали земного преуспеяния, внешнего процветания, политического могущества, сфера жизни и деятельности еврейского народа, обреченного на временную духовную изолированность и одинокость, была по преимуществу религиозная. Имея истинное ведение о Боге Едином как Существе Высочайшем, Всемогущем и Всесовершеннейшем и получив совершенный закон нравственный, народ еврейский как народ-избранник, при всех своих падениях, в лице лучших своих представителей выполнял свое назначение – оставался верен Богу и Его Откровенному Закону.

Богооткровенная религия, став основой мировоззрения и миропонимания евреев, наложила особую печать и на их поэзию. «Поелику религия евреев, – говорит П. Елеонский, – в своем содержании была определена Божественным Откровением, так что никто не мог к богооткровенным словам или прибавить чего-либо, или отнять от них, то этим самым поэтическому одушевлению полагались уже границы, которые невозможно было преступить при поэтическом раскрытии священных предметов. Священная поэзия поэтому могла искать и находить свой материал лишь в сфере Божественного Откровения и его практического применения к жизни как отдельных лиц, так и всего теократического общества. Но так как поэт погружался в созерцание содержания лишь богооткровенных слов и дел, то, естественно, для него только и возможно было, с одной стороны, выражать впечатления, произведенные на его дух этим содержанием, в лирической форме религиозных ощущений, и, с другой – пользоваться этим же содержанием для назидания других, для просветления и развития религиозного содержания и для приложения нравственных предписаний закона к разнообразным отношениям и положениям жизни, вследствие чего и могли возникнуть лишь два рода поэзии – лирическая и дидактическая» 11.

Величие и святость богооткровенной религии, особое отношение евреев к Иегове, чистота и строгость ветхозаветного закона исключали возможность появления у евреев эпоса. Хотя в истории евреев совершались и великие дела, но они не были «деяниями земных героев, ибо все великое и славное, совершенное в теократии, было совершено мышцею крепкою и десницею высокою Иеговы; люди же, посредством которых Иегова осуществлял Свои заветы, стояли при этом на заднем плане как рабы Иеговы и Его послушные орудия. При этом все дела Бога в Израиле направлялись к одной великой цели, которая так ясно и определенно была раскрыта посредством откровенного слова, что поэтическая фантазия не могла взять на себя смелость приступить к дальнейшему уяснению» 12. Драма, возникшая у греков благодаря необыкновенному воодушевлению во время праздников в честь Вакха, также не могла быть возможной во времена торжеств еврейских. Духовный принцип ветхозаветного откровения не допускал ее. Торжества евреев были радостны, «но радость, сопровождавшая их, была священною радостью пред лицем Господа: она исключала всякую мимику и драматическое действие, всякую комедию и трагедию» 13. Так, например, «ни для кого из евреев не могло быть вопросом, при помощи чьей силы и мудрости Израиль был чудесно освобожден из Египта и введен в Землю обетованную или же с какой целью все это совершилось, поелику то и другое Бог открыл избранному народу через раба Своего Моисея» 14. В еврейской поэзии мог быть диалог, но не могло быть драмы. Таким образом, у евреев могла образоваться только поэзия, существующая для выражения субъективного настроения, поэзия, вытекающая из глубины чувств, причем если внешний мир и отражался в ней, то давалось не полное изображение его, а лишь отражение в чувстве при посредстве легких намеков.

«Для древнееврейских поэтов, – говорит профессор А. Олесницкий, – мир ценен только по тем внутренним чувствам, какие он будит в душе, возносящейся над ним к Вечному, и потому поэзия начинает здесь всегда с сердечных движений и следит их ход до конца; над всем царит здесь свобода духовного и внутреннего над плотским и наружным, и, по мере того как представления вызывают друг друга, изображение спешит за ними вслед и быстро переносится от одного к другому; вещи здесь озаряются мгновенным светом, предстают воображению на один миг и тотчас же уступают место другим. Это возбужденное внутреннее чувство приобретает здесь потрясающую выразительность, и песнь превращается в грозную бурю, внезапно разражающуюся блеском молнии и ливнем. Но при этом ни один образ не вырабатывается сам для себя; напротив, внутреннее чувство только для выражения самого себя переходит от предмета к предмету, как бы постоянно опасаясь оставить без выражения какой-либо свой оттенок, и часто содержащаяся в глаголе метафора совсем уже не та, какой следовало бы ожидать по связи ее с существительным. Так, воды Евфрата здесь могут обратиться вдруг в ассирийского царя, заливающего по горло Иудею; сам царь уже не царь – его человеческий образ изчез и сократился в один атрибут жестокости и терзает добычу, как хищный зверь, или в атрибут дикой легкости и быстроты – и несется орлом из-за Иордана. Следствием такого направления было то, что из всех родов поэзии у евреев развилась только лирика» 15.

Строгая нравственная чистота и возвышенность еврейской поэзии, выразительницы богооткровенных истин Ветхого Завета, делали ее священной по содержанию и в то же время способной к выражению всех состояний души – радостных и скорбных, возникающих при миропонимании и самочувствии, основанных на богооткровенной религии.

По преимуществу в составе священной еврейской поэзии выделяются следующие виды песнопений:

а) песнопения покаянные, проникнутые чувством виновности пред Богом, сокрушения о грехах, молитвы о помиловании кающихся (например, пс.6, пс.31, пс.50 и др.);

б) песнопения скорбно-молитвенные – другого характера, именно возникающие от сознания слабости и немощи человеческой при постигающих испытаниях, опасностях, бедствиях (пс.12, пс.30, пс.68, пс.70, пс.136 и др.); элементы скорбного чувства смягчены здесь надеждой на милость Божью (пс.70, пс.125 и др.).

Другую категорию духовных песнопений, по радостному строю противоположную первым, составляют песни и псалмы, благодарственные и хвалебные.

В благодарственных песнопениях выражаются радостные чувства благодарения Богу за Его милости и благодеяния (пс.17, пс.29, пс.114, пс.117, пс123 и др.).

Хвалебные песнопения служат выражением прославления Бога при размышлении о Его совершенствах (пс. 102, 106 и др.), при созерцании творений Божиих и промышлении о них (пс. 103, 146, 148 и др.), при созерцании промышления Божьего о людях (пс.32, пс.145 и др.) и особенно об избранном народе еврейском (пс. 46, пс.104–105, пс.134–135 и др.). Многие священные песнопения проникнуты духом пророческим, содержат в себе предсказания о будущем, особенно о Спасителе, о событиях Его жизни, чудесах, страданиях, прославлении (пс.2, пс.8, пс.21, пс.108–109, пс.117 и др.).

Так как чувства и строй мыслей, воплощающиеся в священной поэзии, требуют для надлежащего их усвоения нравственной подготовленности, высокого уровня нравственной чистоты, некоторые песнопения проникнуты дидактическим характером, стремлением возвысить духовное состояние внимающих священным песням (пс.71, пс.77, пс.118 и др.).

Что касается более частных черт еврейской поэзии, то в ней замечаются следующие характерные особенности:

а) употребление аллитерации, то есть подбора одинаковых звуков в стихе;

б) употребление созвучных слов: соединение, например, глагола с существительным того же корня, чем усиливается смысл известных слов и выражений, отмечается важное и существенное в предложении;

в) употребление рифмованной речи, преимущественно в суффиксах;

г) парономазия, то есть поэтическая фигура, где сходство или различие мысли выражается в сходных звуках;

д) игра слов, или поэтическая фигура, где соединяются между собой слова, сходные по звуку, но различные по значению, чем оттеняется противоречие между звуком и значением слова;

е) употребление акростихов, или алфавитное расположение песни, когда каждой букве еврейского алфавита соответствует стих, или два, или группа стихов, например восемь стихов (см. Пс. 118), то есть строфа, причем с этим внешним разделением гармонирует и внутреннее расположение содержания;

ж) повторение некоторых основных стихов в продолжение песни, причем строфы имеют или одинаковое начало (см. Пс.61), или одинаковое окончание (см. Пс.106);

з) так называемый parallelismus membrorum – параллелизм членов, нечто вроде ритма мыслей, симметричное построение предложений, когда поэтическая мысль достигает своего выражения не в одном предложении, а распадается на две или более, одна другой соответствующие, равномерные части, причем вторая половина: 1) выражает ту же мысль, что и первая, но с другой стороны, например с отрицательной, отмечая другие свойства и действия предмета (параллелизм синонимический), 2) или содержит мысль, противоположную мысли первой половины (параллелизм антитетический), 3) или продолжает, пополняет мысль первой половины, обосновывает ее выяснением причин и следствий, уясняет посредством сравнения (параллелизм синтетический) 16.

Относительно метра еврейского стиха существуют различные толкования. Профессор А. Олесницкий в своем труде «Рифм и метр ветхозаветной поэзии» подробно разобрал существующие теории еврейского стихосложения и доказал, что еврейское стихосложение не есть ни метрическое, подобное греческому и латинскому, ибо еврейский язык не знает долгих и коротких слогов, ни силлабическое, как во французском, польском или английском языках, ни тоническое, как в немецкой и русской художественной поэзии, ни тонометрическое, как утверждает профессор Крист, а есть такое тоническое стихосложение, в котором ударение падает не на отдельные слоги, а на целые слова, подобно тому, как это существует в народной русской поэзии 17.

Хотя христианское богопочтение и миропонимание возвысилось над ветхозаветным еврейским, но, возвысившись, оно обновило его, а не стало к нему в непримиримое отрицательное отношение, как к богопочитанию и миропониманию языческому.

Духовное родство библейского ветхозаветного богопочитания и миропонимания с новозаветным христианским отразилось, как уже сказано, на содержании и построении христианской церковной поэзии, получившей преемственную связь со священной ветхозаветной поэзией, характерные черты которой мы отметили выше.

Первые христианские песнопевцы, усвоив строй ветхозаветной библейской поэзии, придали тот же поэтический строй и те же формы построения и христианским церковным песнопениям. Таково, например, великое славословие «Слава в вышних Богу», вечерний гимн «Свете тихий» и др. Со временем, когда христианство стало господствующей религией в мире, иногда вводились в христианские произведения красоты, заимствованные из классической поэзии, но только касающиеся формальной стороны песнопений (например, у св. Григория Богослова, у Романа Сладкопевца). Имея в виду оттенить характерные черты христианской церковной поэзии, которые сродны у нее со священной библейской поэзией, мы будем употреблять термин псалмодика вместо сложного выражения «священно-библейская и церковно-христианская поэзия».

Хотя псалмодика обыкновенно относится исследователями церковных песнопений к области лирики, однако она существенно отличается от европейской лирики, изучаемой нами в теории словесности. Предметом лирической поэзии, как известно, служит внутренний, субъективный мир поэта в противоположность эпосу, изображающему внешний мир. Но изучение псалмодики наряду с гуманитарной лирикой показывает, что поэтическое воспроизведение субъективного, внутреннего мира представляет два направления, имеющие существенное различие между собой, обусловленное тем, что в них лежит глубоко различный строй мыслей и чувств, глубоко различные настроения.

Лирика классическо-европейская, гуманитарная, а также и безыскусственная, народная лирика, с одной стороны, и, с другой – псалмодика возникли независимо друг от друга и на разной почве. Первые возникли на почве миропонимания и самочувствия языческого, которые определили их строй и дальнейшее развитие; псалмодика же была создана, как мы видели, у богоизбранного народа еврейского. Великие ветхозаветные праведники создавали свои священно-поэтические творения под влиянием Духа Божия и нередко влагали в них божественные откровения и пророчества. И христианские великие песнотворцы создавали свои высокие и святые песнопения под воздействием божественной благодати, вдохновляемые, просвещаемые и освящаемые Святым Духом. Вспомним, например, дар церковного песнотворчества, сообщенный чудесным образом св. Роману Сладкопевцу.

Возникшая и возросшая на основе религии богооткровенной псалмодика проникнута и соответствующим ей высоким миропониманием, и возвышенным, духовным самочувствием, отличным от самочувствия мирского и земного. Псалмодика изображает то настроение и те субъективные чувства, которые неразрывно связываются с мыслью о Боге, Творце и Промыслителе мира, праведном Судии. Предмет христианской псалмодики – духовные чувства и настроения, возникающие как плод христианского богомыслия, сердечное усвоение и поэтическое истолкование истин христианской веры и жизни.

Виды лирики, возникшей на почве миропонимания и самочувствия гуманитарного и религии естественной, представляли и представляют собой поэтическое выражение чувств и настроений, вызванных отношениями субъекта к объектам в пределах конечного, ибо и сами божества языческие носят характер ограниченности. Эти виды лирики в своем историческом развитии воспроизводили и воспроизводят чувства самодовлеющие, как, например, волнения личного успеха или горя, сознания личной силы, заслуги, прав на счастье, удовлетворение естественных позывов и волнений, хотя бы возникших на основе страсти, и т. д.

Псалмодика изображает волнения не исключительно обычные человеческие – в ней передается в то же время чувство постоянного воздействия Божия на душу христианина, то есть воспроизводятся такие чувства, когда голос Божий в душе человека не замолкает, когда человек пребывает действительным образом и подобием Божиим.

Псалмодика не может представить христианина, а в Ветхом Завете – еврея, в их особности, вне зависимости от Бога, не может ни мысленно, ни в чувстве разорвать связи между Всемогущим Богом, Промыслителем, и человеком, Его творением. Многие чувства, дающие лирике богатое содержание и служащие основой ее видов, – например: волнения грусти (в элегии), злобное чувство и насмешка (в сатире), веселье среди удовольствий и волнения плотской любви (в песне, романсе) – немыслимы в строе чувств, радостных и скорбных, охватываемых псалмодикой. Псалмодика выражает чувства, возникающие при бесстрастии. Бесстрастие есть не бесчувственность, а особый строй чувств, часто глубоких и горячих, но проникнутых чистотой, возвышенностью и святостью, каковы скорбь христианина о грехах, покаянное чувство, духовная радость, вызываемая, например, мыслью о небесном заступничестве за христиан святых угодников Божиих.

Гуманитарная лирика передает чувства и мысли поэта, в момент творчества обычно забывающего о близости Бога Вседержителя и беспрерывности Его промышления о людях. В псалмодике – это центральный пункт самочувствия. Ценность предметов и явлений в той и другой области поэзии не только различны, но часто и несоизмеримы. Гуманитарная лирика нередко изливает восторги счастья при упоении страстью. Для христианина-поэта страсть – грех, зло; следовательно, в псалмодике возможно только оплакивание ее. Лирика передает чувства грусти, уныния, озлобления поэта от постигающей его или дорогих ему лиц неудачи, несчастья, ударов судьбы, изображает их как зло. Псалмодика страданиям человека дает совершенно другую оценку. Страдания, с точки зрения христианина, являются испытанием Божиим человеку, призывом к добру и служат для его нравственной пользы. В псалмодике чувство страдания может соединяться с радостью и такое соединение не будет противоестественным. Гуманитарная лирика, изображая те или другие чувства, обращает внимание на наличное состояние земной жизни, обычно считаясь только с ее требованиями, радостями и горестями. Псалмодический поэт смотрит на земную жизнь как на переходный момент существования, как на приготовление к жизни загробной, он не мыслит земной жизни самой по себе, а безусловно – в связи ее с жизнью будущей, на человека смотрит как на существо, способное к бесконечному духовному совершенствованию и предназначенное к вечной жизни – или блаженству с Богом, или страданиям в отчуждении от Бога. Отсюда существенная черта гуманитарной лирики – субъективная ограниченность, а псалмодики – субъективная бесконечность.

Различное содержание и различный строй гуманитарной лирики и псалмодики вызывают и обусловливают в той и другой различные поэтические приемы. Лирика вообще подчиняется законам красоты во всех ее видах, а псалмодика – по преимуществу законам возвышенного и величественного.

Красота в творчестве требует законченности: где красота, там есть границы и есть цельность. Субъективная предельность, лежащая в основе гуманитарной лирики, дает поэту возможность охватить мыслью и образом перспективу поэтического миропредставления и самочувствия. В лирике, воспроизводящей строй чувств и мыслей в перспективе ограниченной, в пределах человеческого кругозора, сравнительно легко достигаются художественная законченность и цельность.

Христианство – область беспредельности: здесь все, начинающееся в сфере ограниченного временем, пространством и силой, уходит за пределы, которые могут быть охвачены разумом, воображением и чувствами человека.

Субъективная бесконечность, лежащая в основе псалмодики, только одной стороной держит ум и чувство человека в пределах образности, а другой – открывает сферы безгранично возвышенные и перспективы бесконечные. Поэтому применение законов красоты в псалмодике носит своеобразный характер.

Для гуманитарной лирики, так же как для эпоса, можно считать не только желательным, но и обязательным эстетический закон, чтобы поэтические образы воплощали идею и чувство и сливались с ними.

Для псалмодики такое требование невозможно по существу дела. Всякий образ неизбежно ограничен и не может стать формой для безграничного. Следовательно, духовные предметы, явления и лица, входящие в сферу безграничного, не могут быть охвачены тем или другим образом внешнего мира в его обособленности. Необъятный духовный образ может быть воссоздан, прояснен и осмыслен лишь комплексом многих земных образов. Только в своей совокупности при правильном, основанном на единстве внутреннего чувства взаимодействии и отношении земных образов может быть воссоздан образ из духовной выси, из надземного мира.

В гуманитарной лирике, равно как в эпосе и драме, образ должен быть пластичен, воплощая в себе художественное содержание мысли и чувства.

В псалмодике, вследствие невозможности полного воплощения предметов и явлений мира духовно безграничного в образе, образы внешне отрешены от внутреннего содержания и имеют лишь служебное значение символов, намеков и указаний на воспеваемые предметы.

В гуманитарной лирике по требованию пластичности отдельные образы обычно сливаются в цельную общую форму и утрачивают свою обособленность и резкость.

В псалмодике для вереницы образов как цепи символов и намеков не может быть поставлено как необходимое требование внешнее единство их между собой; здесь нужно только, чтобы была соблюдена согласованность их на основе изображаемого душевного состояния, нужно, чтобы вереница образов, потрясая душу, производила начаток того душевного строя, который поднимает и уносит мысль и чувство человека в сферу бесконечно высокого.

Лирика как вид поэзии мыслима только в ее противоположении эпосу. Псалмодика является не только излиянием чувств, но и изложением фактов и событий, вызвавших чувство.

Древнейшая песнь псалмодики, песнь Моисея и евреев по переходе их через Чермное море (см. Исх.15:1–19), представляет собой передачу исторического события и излияние взволнованных чувств, вызванных данным событием. В этой песни мы находим не одно излияние чувств (что является уделом лирики), но и повествование о взволновавшем евреев событии (что составляет удел эпоса), и переживание события, действенное отношение ликующих евреев к Виновнику события, оживленные монологи, имеющие вид урезанного диалога (что указывает на зачаток драмы).

В дальнейшем развитии псалмодики мы видим, что неизменной ее чертой является соединение двух элементов:

а) изображение какого-либо факта или передача какого-либо события и б) художественное выражение возбужденного чувства, вызванного передаваемым фактом или событием (см. Иона2:3–10; Дан.3:26–45 и др.). Иногда повествовательная передача известного события или целого ряда событий бывает очень развита в произведениях псалмодики (см. Пс.104–105 и др.), что сближает ее с эпосом. Псалмодическое произведение принимает вид лироэпического; но нужно иметь в виду, что псалмодика в своей повествовательной части имеет глубокое отличие от европейского народного и художественного эпоса. Существенное свойство поэтических произведений эпического характера составляет поэтический вымысел. Эпос «изображает не отдельные предметы, явления, события и лиц действительного мира, а создает образы, свойственные целому классу сходных между собою предметов, явлений, событий, лиц». Хотя лица, картины и сцены в эпических произведениях часто «стоят пред нами, как живые, мы видим их, любуемся ими, они пробуждают в душе нашей разнообразные чувства то удовольствия, то страдания, то негодования. <...> На самом деле эти события нигде не происходили, эти лица никогда не жили; они все выдуманы, то есть созданы фантазией поэта». В эпосе допустимы вымыслы об исторически известных лицах и событиях. Эпос «создает мир возможный».

Псалмодика, будучи по существу поэзией, изображает в повествовательной своей части мир действительный. В псалмодике не может быть вымышленного события, а должен передаваться определенный и верный исторический факт. Псалмодическое лицо – это духовно-портретный образ определенной исторической личности, все повествование о нем – правдивое воспроизведение значительных моментов его действительной жизни. Духовный портрет воспроизводимого псалмодикой лица есть не фотографический, так сказать, изображающий все известные о нем подробности и детали (область биографии, жизнеописания, жития), а художественный, в котором схвачены лишь существенно-характеристические черты духовно-нравственного облика чествуемой святой личности.

Закончим общее уяснение специфических черт псалмодики сопоставлением ее с гуманитарной одой и гимном.

Гуманитарный гимн и ода, возникающие на почве естественной религии и естественных чувств или по вызову философской и политической мысли, имеют свои обычные черты: возвышенный характер, восторженные чувства, благоговейный тон. Однако нередко они создавались и создаются на основе чувственности и страсти. Они могут также создаваться и на почве безверия. С другой стороны, у поэтов, проникнутых христианским мировоззрением и христианскими чувствами, они могут по своему духу и содержанию уподобляться произведениям псалмодики и переходить в ее сферу, хотя бы по форме они и не были приспособлены к церковному употреблению. Необходимую черту псалмодического гимна составляет то, что он возникает на почве христианской веры и соответствующем ей строе христианской духовности и бесстрастия, чистоты чувствований и помыслов. Основанный на отношении человека-христианина к Богу, он является выразителем чувств души облагодатствованной, просвещенной христианским учением, возрожденной и освященной христианскими таинствами. Псалмодический гимн – это духовная песнь христианина во славу Божию и в честь святых угодников пред лицем Всеведущего, Вездесущего и Всемогущего Вседержителя Бога.

Область псалмодики имеет несколько видов поэтических произведений – и небольших по объему, как тропарь, кондак, стихира и т. д., и обширных, как богослужебный канон и акафист.

* * *

Первый акафист был составлен в честь Пресвятой Богородицы и возник в Христианской Церкви как потребность почтить Матерь Божию благодарственно-хвалебным песнопением за чудесное избавление Ею Константинополя от нападения врагов в 626 году.

В синаксаре поводом к установлению чтения акафиста в церкви указывается троекратная осада Константинополя и троекратная помощь Пресвятой Богородицы осажденному городу. Первая осада Константинополя была в 16-й год царствования Ираклия, в 626 году по Р. X. Персидский царь Хозрой, видя ослабление греческой державы, произведенное царем Фокой, отправил против греков войско под управлением вождя Сарвара. Ираклий, чувствуя недостаток в средствах, обратил в деньги церковные сосуды, собрал флот и сам отправился в персидские страны. Хозрой был разбит, а вскоре и убит сыном Сироем, который заключил с Ираклием мир. В отсутствие Ираклия произошло нападение врагов на Константинополь. Хаган мисонский и скифский, узнав, что император отплыл морем в Персию, с большими силами явился к Константинополю. К хагану присоединился вождь персов Сарвар со своим войском. Сарвар осадил город с востока, хаган – с запада. Сравнительно с вражьими силы греков были слабы. Патриарх Сергий утешал и поддерживал их мужество, а правитель Вонос делал надлежащие приготовления к защите города. Патриарх, взяв Нерукотворный Образ Христов, Животворящее Древо и честную одежду Богоматери, обошел по стенам города, осажденного с моря и суши. Когда во время решительного приступа неприятельский флот направился к Влахернскому храму, где хранился образ Божией Матери, написанный евангелистом Лукой, и риза Ее, внезапно поднявшейся бурей флот был разбит и затоплен. Враги, действовавшие против города на суше, были также побеждены и разбиты греками 18.

Современники этой победы, писатель «Пасхальной хроники» и Георгий Писида, диакон и хартофилакс Великой церкви Константинополя, описывая событие как очевидцы, отмечают, что освобождение города было чудесное и совершено заступничеством безоружного Вождя, Богоматери, Которую приличествует песнословить и благодарить за Ее сильную помощь. После чудесной победы боголюбивый константинопольский народ всю ночь стоя пел благодарственный и хвалебный гимн Пресвятой Богородице как великой Заступнице христиан, предстоящей пред Богом, как непоборимой Воительнице, бодрствующей за них и сверхъестественной силой побеждающей врагов.

Хвалебно-благодарственное песнопение, воспетое после чудесного избавления от врагов Константинополя, получило название акафиста. Сначала слово ἀϰάθιστος, [акафист] прилагалось к слову ἡμέρα – «день»; со временем акафистом стало называться само песнопение.

Составитель Синаксаря, живший после писателя «Пасхальной хроники» и Георгия Писиды, упоминает еще о двух осадах Константинополя – при Константине Погонате и Льве Исаврянине – и о новой двукратной помощи Богоматери (в 673 и 717 гг.). Вследствие сверхъестественных чудес Пресвятой Богородицы акафист, несомненно, был снова воспет в честь Богоматери, а потом был введен в чин Церкви.

Сначала пение акафиста совершалось только в Константинополе во Влахернском храме; в IX веке акафист был внесен в уставы монастырей Саввы и Студийского и потом – в Триодь и таким образом вошел во всеобщее употребление в Восточной Церкви 19. Акафист по уставу Церковному читается на утрене в субботу пятой, недели Великого поста. Прочитывается акафист в четыре приема, каждый раз – по три икоса и по три кондака: сначала после 16-й кафизмы и малой ектений (ик.1 – конд.4); потом после 17-й кафизмы (Непорочна) и малой ектений (ик.4 – конд.7), затем после 3-й песни канона (ик.7 – конд.10) и наконец после 6-й песни канона (ик.10 – конд.12 и ик.1). Каждый отдел начинается и оканчивается пением кондака «Взбранной Воеводе». Впрочем, такой порядок чтения акафиста не был общим. Подробности касательно различных порядков чтения акафиста указаны в исследованиях профессора А. А. Дмитриевского 20.

Акафист Божией Матери также употребляется в правиле приготовления к причастию Святых Тайн; кроме того, читается в монастырях по особому правилу и по усердию верующих за вечерней, утреней или молебном.

Являясь сложным поэтическим произведением, акафист Пресвятой Богородице состоит из 12-ти кондаков и 12-ти икосов, причем в греческом оригинале после 1-го кондака остальные песни – кондаки и икосы – расположены по алфавиту, начиная с буквы «а»: ик.1 – Ἄγγελος πρωτοστάσις; [Ангел предстатель], конд.2 – Βλέπουσα ἡ Ἁγία [видящи Святая], ик.2 – Γνώσιν ἄγνωστον γνῶναι, [разум недоразумеваемый, разумети], конд. 3 – Δύναμις τοῦ Ὑψίστου [сила Вышняго] и т. д. Кондаки оканчиваются словом Ἀλληλούια [аллилуиа], икосы – словами Χαῖρε Νύμφε ἀνύμφευτε [радуйся, Невесто Неневестная].

Поэтическая форма, в какой составлен первый акафист Пресвятой Богородице, в общих чертах образовалась под влиянием тех ветхозаветных псалмов, строфы которых связаны алфавитом. Еще до составления рассматриваемой формы церковных песнопений в христианской поэзии уже появлялись произведения, напоминающие акафист, например «Песнь дев Христу Богу», составляющая окончание «Пира десяти дев», приписываемого св. Мефодию Тирскому. Восторженно-хвалебная «Песнь дев Христу Богу» состоит из 24-х стихов, сопровождающихся одним и тем же припевом «лика дев» 21.

Святой Роман Сладкопевец, чудесно получивший дар песнопения, составил, между прочим, сложное песнопение, состоящее из кондака Ἡ Παρθένος σήμερον («Дева днесь») и следовавших за ним 24-х песней, названных икосами, для которых кондак являлся темой. Кондак и все икосы оканчиваются одними и теми же заключительными словами Παιδίον νέον, ὁ πρò αἰώνων Θεός («Отроча младо, превечный Бог»). Икосы связаны между собой акростихом из 24-х букв; кондак стоит вне акростиха 22.

Вследствие близкого сходства по форме первого акафиста Божией Матери с творением св. Романа, архимандрит Амфилохий и считает составителем первого акафиста именно Романа Сладкопевца 23. Но это мнение может быть оспариваемо. При сходстве произведений св. Романа и первого акафиста Богоматери обнаруживаются и существенные различия между ними. В акафисте кондаки значительно короче икосов, а все икосы Романа Сладкопевца имеют равный объем. У св. Романа кондак и икосы имеют одинаковое окончание, а в акафисте кондаки имеют одно окончание, икосы – другое. В «Богословской энциклопедии» (издание профессора А. П. Лопухина) А. Петровский указывает еще одно основание против признания автором первого акафиста св. Романа. «Против подобного взгляда говорит, во-первых, тот факт, что произведения Романа представляют чистое творчество, а в акафисте встречается немало заимствований; во-вторых, у Романа заметно больше сердечности, а у автора акафиста – больше заботы о форме» 24. В книге прот. К. Никольского «Обозрение богослужебных книг Православной Российской Церкви по отношению их к Церковному уставу» (с. 299–302), а также и в статье А. Петровского в «Богословской энциклопедии» указываются примеры заимствований, то есть сходство многих выражений, употребленных в акафисте, с такими же или почти такими выражениями, встречающимися в молитвах св. Ефрема Сирина.

В 9-й молитве у св. Ефрема есть место, которое могло навести на составление акафиста его автора: «Подвигни язык мой и уста мои песнословить Тебя с обрадованной душею и усердным сердцем и возгласить оное ангельское песнопение, которое Тебе, Матеродевственная, провещал Гавриил». Молитва эта переходит в прославительные воззвания к Богоматери.

У св. Ефрема в числе прославительных возглашений есть между прочим: «радуйся, Адамово воззвание, радуйся, искупление Евы» (9-я молитва); в акафисте встречаем: «радуйся, падшаго Адама воззвание, радуйся, слез Евиных избавление» (ик.1). У св. Ефрема встречается: «мост всего мира, возводящий нас к премирному небу» (4-я молитва); в акафисте – «радуйся, мосте, преводящий сущих от земли на небо» (ик.2).

В 4-й молитве у св. Ефрема встречаем: «лествица небесная, по которой сходят к нам небесные ангелы»; в акафисте – «радуйся, лествице небесная, еюже сниде Бог» (ик.2). У св. Ефрема: «самая твердая опора истинной веры»; в акафисте: «радуйся, твердое веры утверждение» (ик.4). У св. Ефрема: «немолчныя уста апостолов»; в акафисте: «радуйся, апостолов немолчныя уста» (ик.4). У св. Ефрема: «Матерь и Раба незаходимой звезды»; в акафисте: «радуйся, звезды незаходимыя Мати» (ик.5). У св. Ефрема: «похвала иереев»; в акафисте: «радуйся, честная похвало иереев благоговейных» (ик.12).

В 5-й молитве у св. Ефрема встречается: «радуйся, Дево отроковица, сеннолиственное дерево, с которого все собираем плод»; в акафисте – «радуйся, древо светлоплодовитое, от негоже питаются вернии; радуйся, древо благосеннолиственное, имже покрываются мнози» (ик.7). У св. Ефрема: «радуйся, пристань и покров плавающих»; в акафисте: «радуйся, пристанище житейских плаваний» (ик.9). У св. Ефрема: «радуйся, стена призывающих Тя»; в акафисте: «стена еси девам, Богородице Дево, и всем к Тебе прибегающим» (ик.10).

Имеются и другие выражения в акафисте, которые, несомненно, взяты также из молитв св. Ефрема.

Кроме того, как указывает А. Петровский, в акафисте встречаются заимствования из слов Иоанна Златоуста на Благовещение 25.

Указанные данные не допускают признать составителем акафиста самобытного поэта св. Романа Сладкопевца.

Существует, правда, одинокое, не поддержанное учеными мнение Паисия Лигарида, что кондаки и икосы акафиста Божией Матери составлены Акакием Савваитом, хартофилаксом Великой Константинопольской церкви 26.

Некоторые ученые автором акафиста Пресвятой Богородице считают Константинопольского патриарха Сергия. Этому лицу приписывают составление акафиста Питра 27, Крумбахер 28, Крист 29, Иннокентий 30. Основанием для признания автором акафиста патриарха Сергия служит кодекс в библиотеке Св. Марка в Венеции, где акафист надписан как творение Сергия, Патриарха Константинопольского (Πόημα Σεργίου πατριάρχου Κωνστντινουπόλεως), как обозначено Варфоломеем Кутлумышским в напечатанном им часослове 1841 года и в изданной им в Венеции Триоди 31.

Архиепископ Черниговский Филарет 32, профессор Ловягин 33, Кверциус 34, Филарет, митрополит Московский 35, составление акафиста приписывают современнику осады Константинополя в 626 году диакону Георгию Писиде.

Мы уже упоминали, что Георгий Писида был очевидцем вышеозначенной осады Константинополя. В своем произведении Περ'ι άβαρικοΰ πολέμον [«Война с аварами»], последовательно описывая эту осаду, он говорит вначале: «Если бы кто-нибудь из бытописателей пожелал показать трофей сражения, то он представил бы и описал один образ – Безсеменнородшую. Ибо Она одна знала, как побеждать природу, первее – в рождении, потом – в сражении. Ей должно было – тогда безсеменно, теперь безоружно – совершать наше спасение, чтобы в том и другом случае остаться Девою всецело – и в рождении, и в сражении» 36 Писида описывает по порядку события нападения. А после описания поражения неприятелей, в конце сочинения, обращаясь к народу константинопольскому, приглашает воспеть гимн Богородице.

Есть в акафисте указания на исторические события. Например, слова «радуйся, мучителя безчеловечнаго изметающая от начальства» (ик.5) являются намеком на то, что Ираклий с помощью Богоматери лишил власти тирана Фоку; «радуйся, звезды незаходимыя Мати, радуйся, прелести пещь угасившая, радуйся, Троицы таинники просвещающая» – несомненный намек на огнепоклонство Хозроя и персов и на то, что Ираклий, поклоняясь Святой Троице, с помощью Пресвятой Богородицы низверг Хозроя и возвысился над ним.

Имеются и некоторые другие исторические намеки в акафисте и в произведениях Георгия Писиды «Война с аварами» и «Ираклиада». На основании этих соображений Кверциус, признавая акафист произведением Георгия Писиды, издал его вместе с другими его творениями 37. Ввиду прямого свидетельства кодекса Маркианова, приписывающего акафист патриарху Сергию, при котором Георгий Писида состоял диаконом, Параникас в своем исследовании Περὶ τοῦ Ἀϰαθίστου ὓμνου приходит к выводу, что оба эти мужа (патриарх Сергий и Георгий Писида), тесно связанные в Великой церкви их чином (ἀξίομα), были и в творчестве акафиста соучастниками 38. Можно допустить, что в ночь после победы среди величаний Богоматери по имевшимся уже прославительным молитвам и песнопениям (например, по молитвам Ефрема Сирина) импровизировалось песнопение и акафистное. Но несомненно, что акафист подвергся потом обработке, был обработан его автором – Георгием Писидой, окончательная же редакция принадлежала патриарху Сергию, который и ввел акафист в церковное употребление. Акафист Пресвятой Богородице отличается не простым безыскусственным излиянием чувств, которое как отлилось, так и вошло в церковное употребление, – напротив, является глубоко осмысленным и тщательно отделанным церковно-поэтическим произведением.

* * *

«Богословский дух Святой Церкви, – говорит Филарет, митрополит Московский, – усмотрел, что было бы несообразно, если бы собственно в славу Христа Спасителя не было такого же необыкновенного и величественного песнопения, как акафист Божией Матери. И составлен акафист Господу Иисусу, исполненный духом покаяния, молитвы, любви, умиления» 39.

Акафист Иисусу Сладчайшему встречается в греческих рукописях не ранее XIII века 40. Кто был составителем акафиста Иисусу Сладчайшему, с точностью неизвестно. Акафист этот имеет сходство с умилительными канонами Иисусу Христу Иоанна, митрополита Евхаитского (XI век). Протоиерей Н. Флоринский относит акафист к творениям этого автора 41. Филарет, архиепископ Черниговский, высказывает сомнение в принадлежности акафиста Иоанну Евхаитскому, говоря: «Так как блаженный Иоанн Евхаитский писал канон без акафиста, то можно думать, что последнего еще не было во время блаженного Иоанна» 42.

Акафист Иисусу Сладчайшему по своему тону и изложению соответствует и тому канону, который обыкновенно полагается при сем акафисте с именем Феоктиста, инока Студийской обители, но канон явился ранее акафиста в составе богослужебных книг Греческой Церкви 43.

Кроме акафистов Божией Матери и Иисусу Сладчайшему, в Греческой Церкви появляются и другие акафисты. Так, Исидору Бухирасу, Константинопольскому патриарху, возведенному на патриаршую кафедру в 1341 году, приписывается составление акафистов Архангелу Михаилу, Иоанну Предтече, свт. Николаю, Успению Божией Матери, свв. апостолам Петру и Павлу и Животворящему Кресту 44.

Греческие акафисты, как и другие церковные песнопения, переводились на славянский язык, и в переводе они встречаются как в древнерусских рукописях, так и в старопечатных книгах.

* * *

1

См.: Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор. С. 32.

2

См.: Ловягин. Греческие песнопения. С. 51.

3

См.: Флоринский, прот. История богослужебных песнопений. С. 14.

4

См.: Снегирев. Богослужебная поэзия Греческой Церкви. С. 8–9.

5

Ловягин. Греческие песнопения. С. 56; Брокгауз – Ефрон. П/т 50. С. 922.

6

Ловягин. Греческие песнопения. С. 53.

7

Там же. С. 54.

8

См.: Ловягин. Греческие песнопения. С. 12–14; Снегирев. Богослужебная поэзия Греческой Церкви. С. 29–31.

9

Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор. С. 54–55.

10

Ловягин. Греческие песнопения. С. 18–19.

11

Елеонский. О древнееврейской священной поэзии. С. 442–443.

12

Елеонский. О древнееврейской священной поэзии. С. 449.

13

Там же. С. 451–452.

14

Там же. С. 450.

15

Олесницкий. Рифм и метр ветхозаветной поэзии. С. 406.

16

Подробности см. в вышеуказанных трудах прот. Н. Елеонского и проф. Л. А. Олесницкого.

17

См. Олесницкий Рифм и метр ветхозаветной поэзии. С. 559–560, 581.

18

Ср. рассказ о чуде Влахернской ризы 625 года анонимного автора Σύνοψις χρονική в VII томе Средневековой библиотеки, издаваемой Сафою; Иловайский. Заметки. С. 146–147; Куник. Известия Аль-Бекри. С. 175.

19

См.: Суббота акафиста. С. 416–418.

20

См.: Дмитриевский. Богослужение в Русской Церкви в XVI веке. С. 201–204

21

См.: Снегирев. Богослужебная поэзия Греческой Церкви. С. 20; Флоринский, прот. История богослужебных песнопений. С. 33–39.

22

См.: Ловягин. Греческие песнопения. С. 28–29.

23

См.: Амфилохий (Сергиевский-Казанцев), оросим. Кондакарий в греческом подлиннике XII–XIII в. С. 16.

24

Богословская энциклопедия. С. 376.

25

См.: Там же. С. 373. А. Петровский ссылается на Макарьевские Четьи-Минеи (л. 603–604, 616), не указывая тома. Должно быть, имеется в виду рукопись книги Четьи-Миней за март.

26

См.: Савва (Тихомиров), еп. Указатель ризницы. С. 1, примеч.

27

См.: Pitra. Hymnographie. P. 46.

28

См.: Krumbacher. Geschichte der byzantinischen Litteratur. S. 672.

29

См.: Christ, Paranicas. Antologia. P. XXXV.

30

См.: Иннокентий (Борисов), еп. Историческое обозрение. С. 59.

31

См.: Παρανιϰᾶς. Περὶ τοῦ ἀϰαθίστου ὕμνου. Σ. 140.

32

См.: Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор. С. 223.

33

См.: Ловягин. Богослужебные каноны. С. 192.

34

См.: Quercms (PG 92,1354).

35

См.: Филарет (Гумилевский), архиеп. Прибавление.

36

См.: Pisida. Bellum avaricum (PG 92,1263–1264).

37

См.: Там же (РС 92,1336–1347).

38

См.: Παρανιϰᾶς. Περί τοῦ ἀϰαθίστου ὕμνου. Σ. 140.

39

Собрание мнений и отзывов митр. Филарета. Т. 5. Ч. 1. С. 246.

40

См.: Порфирий (Успенский), еп. Первое путешествие. С. 108.

41

См.: Флоринский, прот. История богослужебных песнопений. С. 196.

42

Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор. С. 315.

43

См.: Акафист Иисусу Сладчайшему. С. 252–256.

44

См.: Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор. С. 446–448.

Историко-библиографический обзор акафистов переводных и оригинальных, рукописных и печатных, существовавших в России до учреждения Святейшего Синода

Время, когда были переведены первые акафисты с греческого языка на славянский, точно неизвестно. Неизвестны и первые переводчики их. В славянских рукописях акафисты появляются с XII века, в печати – с 1491 года. Печатные славянские акафисты были занесены в Россию от южных и западных славян. За период времени от появления первого акафиста на славянском языке и следующих за ним, занесенных в Россию или в ней составленных, до учреждения Святейшего Синода, известны в рукописях и старопечатных книгах следующие акафисты: Пресвятой Богородице, Господу Иисусу Сладчайшему, Успению Пресвятой Богородицы, св. Николаю Чудотворцу, св. Иоанну Предтече, св. Михаилу Архангелу и Бесплотным Силам, свв. апостолам Петру и Павлу, Святой Троице, Честному Кресту, Гробу Господню, Воскресению, Страстям Христовым, всем святым, св. Иоанну Златоусту, свв. Петру, Алексию и Ионе, прп. Сергию Радонежскому, св. великомученице Варваре и св. Алексию, человеку Божию.

1. Акафист Пресвятой Владычице нашей Богородице и Приснодеве Марии

Древнейшим славянским акафистом и более всех распространенным как в рукописях, так и в старопечатных книгах является акафист Пресвятой Богородице, введенный Церковным уставом в чин богослужения на пятой неделе Великого поста и в правило перед Причащением Святых Тайн.

Акафист Пресвятой Богородице имеется в славянских рукописях XII века. Так, он помещен на листах 264–271 Триоди постной, пергаментной рукописи № 319 Московской Синодальной библиотеки. Помещаемый в Триоди постной, следованной Псалтири, общей Минее, Каноннике, Часослове, иногда в Октоихе, этот акафист включается и в рукописные сборники акафистов. Укажем некоторые из рукописных списков акафиста.

В собрании рукописных книг Софийского собора библиотеки Санкт-Петербургской духовной академии мы встречаем акафист Пресвятой Богородице в следующих книгах: Псалтирь с восследованием (полуустав XVI века, № 55, л. 288), Псалтирь (XVI века, № 58, л. 317), Псалтирь (XVI–XVII веков, № 65, л. 108), Псалтирь (полуустав XVI века, № 74, л. 324), Псалтирь (полуустав 1-й половины XVI века, № 76, л. 454), Октоих (XIII века, № 122, л. 70), Часослов (полуустав XV–XVI веков, № 1121), Часослов (полуустав XVI века, № 1122), Часослов (полуустав XVI века, № ИЗО, л. ИЗ), Часослов (полуустав XVI века, № 1131, л. 85).

В Кирилло-Белозерской библиотеке Санкт-Петербургской духовной академии рассматриваемый акафист встречается в рукописях: Псалтирь с восследованием (полуустав XV века, № 4/261), Канонник (полуустав XVI–XVII веков, № 164/421, л. 59 об. – 80 об.), Канонник (XVI–XVII веков, № 165/422, л. 27–46), Канонник (XVI–XVII веков, № 170/427, л. 19 об. – 29), Канонник (XVI века, № 171/428, л. 28 об. – 44), Канонник (XVI–XVII веков, № 172/429, л. 81 об. – 92 об.), Канонник (XVI века, № 186/433, л. 31 об. – 41 об.), Канонник (XVI века, № 188/445, л. 30–48), Канонник (полуустав 1614 года, № 194/451, л. 17 об. – 23 об.), Канонники XVII века (№ 233/490, л. 31–41 об.; 234/491, 235/492, л. 28 об. – 39; 236/493, л. 25 об. – 41; 241/498, л. 129–146), Святцы (полуустав XVII века, № 497/754, л. 340 об. – 357) 45.

В Московской Синодальной библиотеке: Устав Сийского монастыря (№ 814 (404), л. 325), Триодь постная (XVI века, № 319/423, л. 264–271), Каноны молебные (полуустав XVI века, № 430, л. 33 и след.), Службы, каноны и молитвы (№ 773/500), Каноны молебные (№ 470/503, л. 330), Собрание служб и канонов (№ 467/505, л. 111 об.).

В Московской епархиальной библиотеке: Каноны и акафисты (полуустав XVI века).

Не останавливаясь на рукописях других библиотек, так как и из приведенного списка мы видим, что акафистов Пресвятой Богородице имеется в рукописях много, отметим еще только две рукописи, содержащие акафист:

а) интересна по внешности рукопись, принадлежавшая царице Наталье Кирилловне (№ 1 Государственного древлехранилища в Московском главном архиве Министерства иностранных дел). Рукопись эта миниатюрная: страница текста в ней менее квадратного дюйма;

б) рукопись Соловецкой библиотеки (№ 416/396) любопытна в том отношении, что рассматриваемый акафист в одной рукописи тщательно написан уставом четыре раза. Помещенный на листах 19–32 «в неделю вечера», он повторяется на листах 67 об. – 81 об., 115 об. – 128 об. и 162 об. – 175 (в понедельник вечера, вторник вечера и среду вечера).

В печатных славянских изданиях акафист Пресвятой Богородице появляется с 1491 года, именно в книге «Триодь постная», напечатанной в Кракове (пергаментная рукопись XII века № 319 Московской Синодальной библиотеки). Напечатан акафист в книге «Псалтирь с возследованием» (Цетина, 1495; тетрадь 14, л. 8 и далее) (экземпляр Императорской публичной библиотеки). Помещен акафист в издании «Малая подорожная книжица», напечатанном Франциском Скориной в Вильне около 1525 года. Затем печатается акафист многократно в Триоди постной, Псалтири с восследованием, в Канонниках и акафистниках 46.

Текст акафиста Пресвятой Богородице как в рукописях, так и в старопечатных книгах помещается один и тот же. Замечаются особенности в правописании и изменение только некоторых мест в тексте акафиста. Помещаем текст 1-го кондака по одной рукописи и трем старопечатным изданиям акафиста:

Триодь постная:

Възбраньноуоумоу воѥводѣ побѣдьнаѩ. нъ ѩко избыв ѡтъ зълъ блгодарениѥ. въсписаѥтъ ти градъ твои бце. нъ ѩко имоущи дьржавоу непобѣдимоу ѡтъ всѣхъ мѧ бѣдъ свободи и да зовоу ти радоуисѧ невѣсто неневѣстьнаѩ.

«Псалтирь с возследованием»:

Вьзбранной воѥводѣ побѣдителнаа. ѩко избавльсе ѡтъ бѣдь. блгодарстьвнаа вьсписоую ти рабь твой бце. нь ѩко имоущи дрьжавоу непобѣдимоую. ѡтъ вьсачьскых ме бѣдь свободи. да зовоу ти радоуисе невѣсто неневѣстнаа.

«Малая подорожная книжица»:

Зачало акаѳiсту прѣнасветейшей девици матери божиеи марии.

Кондак 1:

Возбранной воеводе побѣдительнаѩ. ѩко избавльшеся ѡтъ злыхъ блгодаръствѣнаѧ восписуемъ ти раби твои бце. ты ꙋбо имꙋщи державу непобѣдимую. ѡть всѧкихъ насъ бедъ свободи. да воспоемъ ти радуiся невесто неневѣстнаѧ.

«Акафисты, в нихже каноны, стихиры и стиховны на всю седмицу»:

Возбранной Воеводѣ побѣдительнаѧ. ѧкѡ избавлшеся ѡтъ злыхъ блгодарственнаѧ восписꙋемъ ти раби твои бце. но ѧкѡ имꙋщаѧ державꙋ непобѣдимꙋю отъ всѧкихъ насъ бѣдъ свободи. да зовемъ ти: радꙋися невнѣсто неневѣстнаѧ.

Не приводим текст 1-го кондака позднейших изданий, так как [в них] буквально воспроизводится один и тот же текст <...>.

Приводим сравнение акафиста в тех изданиях, где мы заметили появление измененного текста, который обычно долго потом перепечатывался в следующих изданиях без изменения. Берем акафисты, изданные до учреждения Святейшего Синода и после учреждения его до [выхода в свет нашего издания] 47.

В списке акафистов, помещенных в труде «Русские книги» С. А. Венгерова 48, указывается на существование рукописного акафиста, сочиненного иеромонахом Чудова монастыря Карионом (Истоминым) (†1713). Но указание это не точно. Справщик типографии, иеромонах Карион (Истомин), как показывают сохранившиеся акафисты с его именем: один, посвященный государыне Прасковье Феодоровне, супруге царя Иоанна Алексеевича 49, другой, написанный для великого князя Алексея Петровича 50, – не был сочинителем нового акафиста.

Текст акафиста, посвященного в 1695 году царице Прасковье Феодоровне, обычный Пресвятой Богородице (Възбраннои воеводѣ побѣдительнаѧ). Но в текст акафиста вставлено много живописных изображений, как-то: погружение в море Влахернской ризы Божией Матери (перед 1-м кондаком), Благовестие (два изображения – перед 1-м икосом и перед 2-м кондаком), Духъ свѧтъ ѡсѣни дѣвꙋ къ зачатію (перед 3-м кондаком), встреча Божией Матери с Елисаветой (перед 3-м икосом) и др. Живописные изображения сопровождаются стихотворными надписями. Например, картина «Погружение в море Влахернской ризы Божией Матери» сопровождается надписью:

Богородица дѣва воевода, повсюдꙋ всегѡ христіанска рода

Вѣрныѧ люди она ꙁащищаетъ, ꙁловѣрны враги вконецъ побѣждаетъ и т. д.

Перед первой картиной Благовещения надпись:

Ангелъ Гавріилъ посланъ бысть къ дѣвицѣ,

Предста лѣпотнѣ въ человѣчи лицѣ.

Радꙋисѧ принесъ еи цѣлованіе

Христа воꙁвѣстивъ въ неи ѡбитаніе.

Перед второй картиной Благовещения:

Дѣва глаголетъ Гавріилꙋ смѣлѡ,

Неꙋдобно есть глагѡлъ твоихъ дѣло.

Въ чистотѣ плотскои дѣтеи не рождаютъ,

Беꙁсѣменнаго нигдѣ ꙁачинаютъ.

Кроме надписей, встречаются и подписи под изображениями. Например, при 9-м кондаке изображены: Божия Матерь на троне, а справа и слева – поклоняющиеся Ей лица. Вверху сделана надпись:

Многлаголни риторы беꙁгласни

О дѣвѣ сташа въ рождествѣ ꙋжасни.

Внизу добавлена подпись:

Вѣрни таинствꙋ Бога послѣдуютъ

Нетлѣннꙋ матерь всегда иꙁвѣствуютъ.

Оригинальное в акафисте с именем Кариона (Истомина) составляют украшения его книги живописными изображениями и присоединенные к ним стихотворные надписи и подписи, а сам акафист – обычный Пресвятой Богородице.

2. Акафист Сладчайшему Господу нашему Иисусу Христу

Акафист Сладчайшему Господу нашему Иисусу Христу, печатаемый в Каноннике и акафистнике, в рукописях встречается реже, чем другой, надписываемый как акафист «Пресладкому имени Господа нашего Иисуса Христа».

Приводим 1-й кондак и 1-й икос по рукописи Московской Синодальной библиотеки «Каноны и молитвы» 51.

Починаетца акаѲисть пресладкомоу имени Господа нашего Іисуса Христа.

Кондак 1:

Даи намъ іисусе сыне божіи разумъ. и ѡтверꙁи оуста наша. да воꙁможемъ воꙁвестити хвалоу имени твоего. ѩкоже далъ еси слоухъ и молвоу глоухомоу и гꙋгнивому глаголѧ ефѲета. еже есть раꙁверꙁисѧ и абіе раꙁъверꙁостасѧ слоуха его. и раꙁрешисѧ юꙁа ѩзыка его и глаголаше право аллѵлуіа.

Икос 1:

Очи наши сердечныя просвѣти іисусе свѣтомъ божественнаго твоего сіанїа. ѩкоже просвѣтилъ еси сына тимеѡва вартимеѧ слѣпаго. къ тебѣ вопіющаго сыне давидовъ іисусе помилоуи мѧ. тѣмже и мы къ тебѣ вопїемъ. іисусе боже превѣчныи. іисусе владыко долготерпѣливе. іисусе спасе многомилостиве. іисусе просвѣти ѡчи мои да не оуснꙋ во смерти. іисусе ѡтвръꙁи оустнѣ мои. да воꙁмогоу тѧ прославити. іисусе всѧ беꙁаконїа моѧ ѡчисти. іисусе всѧ грѣхи моѧ отпꙋсти. іисусе надежа моѧ не ѡстави мене. іисусе сотворителю мои не погоуби мене. Іисусе бѣднаго споможі мене. іисусе кающагосѧ прїими мѧ. іисусе великочеловѣколюбче отверꙁи оуста моѧ.

Акафист пресладкому имени Господа нашего Иисуса Христа имеется в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – Сборник (полуустав XVII века, № 850, л. 337 и след.); Московской епархиальной библиотеки – «Каноны и акафисты» (полуустав XVI века, л. 249 и след.); Кирилло-Белозерской библиотеки – Трефологий (полуустав XVII века, № 481/738, помещен после молитв Кирилла Туровского, л. 494–513); Иосифо-Волоколамской библиотеки – Канонник (XVI–XVII веков, № 295, л. 9–19); Соловецкой библиотеки – сборник (№ 916/1026, л. 468 об. – 477).

Из старопечатных изданий этот акафист напечатан в «Малой подорожной книжице» Ф. Скорины около 1525 года.

Особенность «акафиста пресладкому имени Господа нашего Иисуса Христа» составляет то, что заключительные воззвания в икосах разные (припев не один и тот же, как бывает в других акафистах).

Заключительные воззвания икосов, начинаясь словами Іисусе великочеловѣколюбче, заканчиваются прошениями: в 1-м икосе – отверꙁи оуста моѧ, во 2-м – оуслыши молитвоу мою, в 3-м – ѡчисти грѣшноую душоу мою, в 4-м – прости беꙁаконноую душоу мою, в 5-м – спаси ѡкаѧнноую душоу мою, в 6-м – оущедри животъ мои, в 7-м – не отверꙁи мене, в 8-м – помилоуи мѧ, в 9-м – въꙁри на мѧ, в 10-м – помоꙁи ми нынѣ, в 11-м – прости мѧ, в 12-м – Іисусе великочеловѣколюбче да прославлю имѧ твое во вѣки вѣкомъ.

В старопечатных книгах, исключая «Малую подорожную книжицу» Ф. Скорины, мы встречаем обычный акафист Сладчайшему Господу нашему Иисусу Христу, начинающийся воззванием Воꙁбранныи Воеводо и Господи, ада побѣдителю. Из древнейших изданий отметим акафисты, напечатанные в Киево-Печерской Лавре в 1625 году, в Вильне в 1628 году и др. Из рукописей, содержащих рассматриваемый акафист, укажем на Канонник (полуустав XVII века, Кирилло-Белозерская библиотека, № 233/490, л. 4–19), «Каноны и акафисты» (рукопись в лист, устав, Соловецкая библиотека, № 416/396).

Содержание акафистов Сладчайшему Господу нашему Иисусу Христу, начало которого Воꙁбранныи Воеводо и Господи, ада побѣдителю, и пресладкому имени Господа нашего Иисуса Христа, начинающегося словами Даи намъ Іисусе Сыне Божіи разоумъ, – различное, хотя в немногих местах есть между ними и сходство, указывающее на зависимость одного акафиста от другого.

Сходными оказываются величания: Іисусе пречꙋдныи, ангеловъ оудивленіе. Іисусе пресильныи, прародителеи иꙁбавленіе. Іисусе пресладкіи, патріарховъ величаніе. Іисусе преславныи, цареи оукрѣпленіе. Іисусе прелюбимыи, пророкѡвъ исполненіе. Эти первые пять воззваний в 1-м икосе акафиста Сладчайшему Господу Иисусу Христу соответствуют с небольшими изменениями первым пяти воззваниям в 8-м икосе акафиста пресладкому имени Господа Иисуса Христа. Первые четыре воззвания 2-го икоса акафиста Сладчайшему Господу Иисусу Христу: Іисусе Боже предвѣчныи. Іисусе Царю пресильныи. Іисусе Владыко долготерпѣливыи. Іисусе Спас премилостивыи – соответствуют первым четырем воззваниям 1-го икоса в акафисте пресладкому имени Господа Иисуса Христа. А дальнейшие воззвания во 2-м икосе 1-го акафиста: Іисусе ѡчисти грѣхи моѧ. Іисусе отъими беꙁꙁаконіѧ моѧ. Іисусе отпꙋсти неправды моѧ – встречаются в 1-м икосе акафиста пресладкому имени Господа Иисуса Христа в таком изменении: Іисусе всѧ беꙁꙁаконіѧ моѧ очисти. Іисусе всѧ грѣхы моѧ отпоусти.

Воззвания 1, 2, 6, 7 и 9 в 8-м икосе акафиста Сладчайшему Господу Иисусу Христу: Іисусе, сладосте сердечнаѧ. Іисусе крѣпосте тѣлеснаѧ. Іисусе надеждо иꙁвѣстнаѧ. Іисусе памяте предвѣчнаѧ. Іисусе славо моѧ превоꙁнесеннаѧ – соответствуют воззваниям 1 (с изменением), 2, 3 и 4 икоса 2 в акафисте пресладкому имени Господа Иисуса Христа.

3. Акафист Успению Пресвятой Владычицы нашей Богородицы и Приснодевы Марии

В рукописях встречаются два акафиста Успению Пресвятой Богородицы, а в старопечатных изданиях – один, тот самый, который печатался и до позднейшего времени, именно: Иꙁбраннои отъ всѣхъ родѡвъ Божїеи Матери и царицѣ, восходѧщеи отъ ꙁемли къ небеси, благоговѣинаѧ пѣніѧ ѡ пречестнѣмъ твоемъ оуспеніи приносимъ раби твои, Богородице.

При сравнении старопечатных книг, содержащих акафист Успению Пресвятой Богородицы, мы видим, что текст его в древнейших изданиях подвергался изменениям, правда небольшим, состоявшим в перестановке слов, в замене одних выражений другими. Например, в акафисте, изданном в 1625 году в Киеве (в книге Акаѳїстъ Пречистои Богородици, Іисусу Сладкому и успенїю Владычицы нашеи Богородицы), 9-е воззвание икоса 1 читается: рад. царское оувѧꙁенїе и царемъ державо; в дальнейших изданиях оно исправлено таким образом: рад. царемъ оудобренїе и державо (Киев, 1677, 1731 и др.). 2-е воззвание 3-го икоса рад. въ премирнаѧ воꙁшедшаѧ причащатися славе сыновнѣи (Киев, 1625) заменено выражением рад. ко превышнимъ воꙁшедшаѧ наслаждатисѧ славы его и т. п.

Значительная разница замечается в тексте акафиста, особенно во второй половине его (например, икосы 8,11), между изданиями акафиста, сделанными в Киеве (1677, 1706 и др.), и изданиями, напечатанными в Вильне (1628), во Львове (1699) и в других униатских типографиях.

Приводим несколько строк для сравнения из 8-го икоса по изданиям «Пречестные акафисты» (Киево-Печерская Лавра, 1677) и «Акафисты со стихиры» (Львов, 1699):

«Пречестные акафисты»:

Всѧ бывши горѣ къ небеснымъ вꙁѧта и ꙁемныхъ не оставлѧѧ Богомати, рꙋкама сыновнима вносимаѧ въ неꙁаходимаѧ внiде, въ ѡный градъ всесвѣтящiй и прекрасный Іерусалимъ Вышнiй, херꙋвимы ѡбстоима, съ всѣми небесными силами, идѣже слышиши поющихъ сіѧ:

Радꙋйсѧ еѧже пречистаѧ душа въ Вышнемъ всесвѣтломъ Сiѡнѣ вселѧетсѧ. Р. еѧже и нетлѣнное тѣло таможде съ душею кꙋпно прославлѧетсѧ. Р. вшедшаѧ въ престолный градъ самогѡ Вседержителѧ. Р. воꙁнесшаѧсѧ въ прекрасный рай Вышнѧго насадителѧ. Р. пренесеннаѧ въ градъ основанный отъ каменей всесвѣтѧщихъ.

«Акафисты со стихиры»:

Выспръ бывши въ небесныхъ Богомати рукама сыновнима вносимаѧ, въ незаходимаѧ внiйде, въ оный градъ всесвѣтѧщiй и прекрасный Іерусалимъ, херꙋвiми обстоима съ премирными силами и слышала еси сіѧ поющихъ:

Радꙋисѧ царице цартвꙋющихъ Мати. Р. съ сыномъ ти и Богомъ царствующая. Р. еѧже прекраснаѧ душа отъ Вышнѧго всесвѣтлаго Сїѡна пріѧта есть. Р. во свѣтлѣющыѧсѧ тогѡ стѣны свѣтло вселъшаѧсѧ. Р. превыщше небесъ вꙁѧтаѧ въ благолѣпiе Божiе.

В киевском издании 1677 года икосы заканчиваются припевом Радꙋисѧ обрадованнаѧ въ ꙋспенїи твоемъ насъ не ѡставлѧющаѧ, а в львовском издании 1699 года – Радꙋисѧ невѣсто неневѣстнаѧ.

В рукописных списках этого акафиста обыкновенно удерживается в икосах заключительное воззвание Радꙋисѧ невѣсто неневѣстнаѧ. Это же воззвание в икосах употребляется и в древнейших изданиях акафиста: киевском 1625 года, виленском 1628 года. В позднейших киевских изданиях заключительным воззванием икосов ставится Радꙋисѧ обрадованнаѧ въ ꙋспенїи твоемъ насъ не оставлѧющаѧ.

Акафист Успению Пресвятой Богородицы, начинающийся словами Иꙁбраннои отъ всѣхъ родѡвъ Божіеи Матери, встречается в рукописях и приписывается Исидору, Патриарху Константинопольскому.

Укажем рукописи: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны и молитвы» (полуустав XVI века, № 774/504, л. 730 и след.), «Каноны молебные» (полуустав XVI века, № 470/503, л. 205 и след.); Троице-Сергиевой Лавры – Канонник (рукопись № 284, л. 325); библиотеки при Святейшем Синоде – «Каноны и акафисты» (рукопись XVI века, № 251, л. 80–86).

Кроме рассматриваемого акафиста, в рукописях встречается еще другой акафист Успению Пресвятой Богородицы, надписываемый как творение митрополита Киевского и всея Руси Феодосия.

Приводим 1-й кондак и начало 1-го икоса по рукописи Соловецкой библиотеки (сборник № 916/1026, л. 406–415):

Кондак 1:

Пречистое и преславное оуспеніе твое прославлѧемъ раби твои богородице. но ѩко имаши дрьꙁновеніе къ сыноу своемоу пречистаа. И благодарственныѧ пѣсни въсылаемъ ти мати божіа. но ѩко имаши дрьжавоу непобѣдимоую. отъ всѧкыхъ насъ бѣдъ свободи, да ꙁовем ти, радуисѧ невѣсто неневѣстнаѧ.

Икос 1:

Посланъ бысть архангелъ Гавріилъ въ градъ Наꙁаретъ къ дѣвѣ Маріи благовѣстити словеси ꙁачатіе. нынѣ же снидошасѧ апостоли отъ конець вселенныѧ. на преславное оуспѣнїе Божіа матерее. благодарственнаа пѣніа и молбы приносѧще пречистѣи Божіи матерее. съ слеꙁами глаголюще, ѡ пречистаа дѣво богородице къ сыноу си и Богѫ ꙁа миръ помолисѧ да спасеши миръ. мы же грѣшніи радостно въпіемъ ти. радуисѧ владычице ꙁастоупнице мироу. иже предавыи свою пречистꙋю и всенепорочную душю въ роуцѣ сыноу си Богѫ. вꙁыде ѡтъ ꙁемныхъ въ небесныѧ ѡбители, радуисѧ ангеломъ радости и апостолѡмъ пречестныи вѣнецъ. радуисѧ свѧтителемъ прекрасное оудобреніе и церквамъ непоколебимое оутвержденіе...

Рассматриваемый акафист, кроме указанного из рукописи Соловецкой библиотеки № 916/1026, имеется также в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны и молитвы» (полуустав XVI века, № 774/504, л. 770 и далее), сборник (полуустав XVII века, № 850, л. 368 и далее); Московской типографской библиотеки – сборник (рукопись XVI века, № 388 (по описанию В. А. Погорелова, т. 1, вып. 2, № 26), л. 138 об.).

4 Акафист св. Николаю Чудотворцу

При сравнении акафистов св. Николаю Чудотворцу в старопечатных книгах и рукописях мы замечаем, что имеются два акафиста сему святителю, причем оба акафиста подвергались неоднократной переделке. Акафист, помещенный в «Малой подорожной книжице» Ф. Скорины и в рукописях после исправлений, бывших в разное время, сохранился в церковном употреблении и печатается в Канонниках и акафистнике.

В акафисте, напечатанном Ф. Скориной в виленском издании 1525 года, хотя текст его в общих чертах тот же, что печатается и ныне, есть значительные особенности. Так, 1-й кондак акафиста Скорины читается:

Жалостивыи Христовъ божественныи ꙋгоднику, чудесемъ неиꙁчерпанное море, восхвалѧемъ тѧ любовию Николае, ты ꙋбо ѩко имеѧ деръꙁновение къ Господу. отъ всѧкихъ насъ бедъ свободи, да воспоемъ кꙋпно аллилуіа.

В рукописях встречается тот же кондак, иногда дословно, как в рукописи «Каноны и акафисты» (полуустав XVI века Московской епархиальной библиотеки), а в большинстве рукописей (рукописный сборник XVI века Соловецкой библиотеки, № 916/1026, л. 429 об.; «Каноны и молитвы», рукопись Московской Синодальной библиотеки, № 774/504; Волоколамской библиотеки, № 295; Канонники Троице-Сергиевой Лавры, № 262–263, 285; рукопись библиотеки при Святейшем Синоде, № 251, л. 102–107) кондак переработан таким образом:

Жалостива Христова божественаго оугодника. чюдесемъ неисчерпаемое мѡре. въсхвалѧемъ тѧ любовію Николае. но ѩко имѣа дрьꙁновеніе къ Господѫ. отъ всѧкыѧ бѣды насъ иꙁбави. да ꙁовемъ ти радуисѧ всѣмъ ꙁастоупленіе.

В рукописи Московской Синодальной библиотеки (№ 470) вместо слова жалостива кондак начинается словами Всемилостива Христова божественнаго оугодника. Так же начинается акафист в книге Акаѳїсты в нихъ же каноны, стїхиры и стїховны на всю седмицу (Вильно, 1628).

Окончание 1-го кондака радуисѧ всѣмъ ꙁастоупленіе в рукописях и в виленском издании 1628 года употребляется как окончание всех икосов акафиста. В других старопечатных книгах, даже и в «Малой подорожной книжице», печатается то же окончание икосов, что и ныне: Радуисѧ Николае, великіи чудотворче.

Кондак 1, напечатанный у Ф. Скорины и употребляемый в рукописях, уже в старопечатных книгах заменен другим, имеющим некоторое сходство с 1-м кондаком другого акафиста святителю, напечатанного в Киеве в 1629 году. Вновь составленный кондак читается: Воꙁбранныи чꙋдотворче, и иꙁрѧдныи оугодниче Христовъ, мїрꙋ всемꙋ источаѧи многоцѣнное милости мѵро 52 .

При сличении акафистов мы видим, что текст их изменялся. Сильное изменение текста замечается в 6-м, 11-м и 12-м икосах. Особенно интересен 6-й икос, начало которого приводим по рукописи XVI века Московской Синодальной библиотеки «Каноны молебные» (№ 470/503, л. 264):

Иꙁбавленіе прииде носѧ стратилатомъ неправедно оумрети бѣдоу приемлющимъ, абіе тебе блажене приꙁвавшимъ, царевоу оубо оустраши душоу. и сиѩ оубо искрежены отпоущаеши слышиши же отъ нихъ таковаѧ:

Радуйся крилаты всадьниче естествомъ.

Р. птакъ скорыи лѣтанїемь.

Р. отъ неправеднаго ꙁаколениа моужа иꙁбавивъ.

Р. отъ лестныѧ клѧтвы съхранивъ ѧ.

<…>

Радуисѧ всѣмъ ꙁастоупление.

Для сравнения первые два воззвания 6-го икоса приведем по разным рукописям:

Радуйсѧ крилатыи всадничь естьствомъ. Р. птакъ скорыи летанiемъ (рукопись Московской Синодальной библиотеки №774/504, л. 216 об.);

Радуйсѧ крылатый всадниче ествомъ. Р. птищоу скорый лѣтанiемъ (рукопись Волоколамской библиотеки № 295);

Радоуйсѧ крылатый всадниче естествомъ. Р. птичю скорый лѣтанiемъ (рукопись Московской епархиальной библиотеки, XVI век, л. 105);

Радуйсѧ крилатыи всадниче естьствомъ. Р. птакъ скорый летаемый (рукопись Московской типографской библиотеки №388);

Рад. крилатiи всадниче естествомъ. Р. птицы скорыи летанiемъ (Канонник Троице-Сергиевой Лавры № 285, л. 445);

Рад. крилатый въсадьниче естьствѡмъ. Рад. птакъ скорыи лѣтаниемъ (сборник Троице-Сергиевой Лавры № 768 (1201), л.57);

Рад. крилатыи всадниче естьство. Рад. птица скорый летаемъ (сборник Троице-Сергиевой Лавры № 797 (1638), полуустав);

Рад. крылатыи оусадниче естествомъ. Р. птичь скорый лѣтанiемъ (Канонник Троице-Сергиевой Лавры № 263 (1194), л. 41);

Радуйсѧ крилатый всадниче естьствомъ. Радуися птакъ скорый летанiемъ (сборник, рукопись Соловецкой библиотеки № 916/1026, л. 433).

В «Малой подорожной книжице» Ф. Скорины: Радуїсѧ крилатыи всаднїче естествомъ. Р. птичю скорыи летаниемъ. В виленском издании акафиста 1628 года 1-е воззвание оставлено без изменения: Радꙋисѧ крилатыи всадниче естествомъ. Но 2-е воззвание изменено: Радꙋисѧ тако скорыи летаніемъ. Во 2-м воззвании выпущен эпитет птичю или птакъ. Но в 8-м икосе 9-е воззвание читается: Радуисѧ крилатыи въ естествѣ и воздꙋшънаѧ птица.

В дальнейших изданиях были выпущены оба вышеприведенных воззвания. Чтобы занять место выбывших 1-го и 2-го воззвания, сделана перестановка их: 5-е воззвание поставлено первым, 3-е – вторым, 4-е – третьим. Далее воззвания следуют в прежнем порядке: 6-е становится четвертым, 7-е – пятым, 8-е – шестым, 9-е – седьмым, 10-е – восьмым. Воззвания 9 и 10 в исправленном акафисте составлены вновь: Радꙋисѧ проѧвителю правды: радꙋися помрачителю неправды. Остальные два воззвания оставлены без перемены.

В истории переработки текста в акафисте св. Николаю нужно указать еще на любопытную особенность, касающуюся начальных слов кондаков и икосов. В рукописях и в древнейших старопечатных изданиях (у Скорины в виленском издании 1628 года) начальные слова икосов и кондаков не согласованы с начальными словами акафистов Пресвятой Богородице, Успению Пресвятой Богородицы и Сладчайшему Господу Иисусу Христу. В более поздних изданиях (например, в книге Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныѧ съ стихиры и каноны, напечатанной в Киево-Печерской Лавре в 1677 году) сделана эта согласованность, которая остается и в следующих изданиях до новейшего времени.

Сделаем сравнение начальных слов акафиста, с одной стороны, по рукописи Соловецкой библиотеки № 916/1026 и древним печатным книгам, с другой – по изданиям Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныи (Киев, 1706) и Акаѳїсты и Канѡны (Киев, 1731).

Икос 1 и кондак 2 в той и другой группе акафистов имеют однородное начало.

Икос 2:

Рукопись:

Бысть в никеи съ свѧтыми отцы споспѣшникъ. свѧтыѧ вѣры исповѣданїю равна отцю сына исповѣдалъ еси.

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Бысь вникии со преподобными отци поспешникъ свѧтыѧ веры исповѣданию, равнаго отцу сына правовѣрна и съпрестолна повѣдилъ еси.

Виленское издание 1628 года:

Былъ еси в никеи со свѧтыми отцы поборникъ свѧтыѧ вѣры. исповѣеданію. равна бо отцꙋ сына исповѣдалъ еси.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Раꙁꙋмъ неꙋраꙁꙋмѣнныи враꙁꙋмлѧѧ ѡ свѧтѣи троицѣ, былъ еси въ никеи съ свѧтыми ѡтцы поборникъ исповѣданїѧ православныѧ вѣры: равна бо ѡтцꙋ Сына исповѣдалъ еси.

Кондак 3:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Слеꙁꙋ всю отнѧлъ еси отъ лица люте стражущимъ душамъ.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Слеꙁꙋ всю отъѧтъ отъ лица богоносне лютѣ страждꙋщымъ душамъ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Силою данною ти свыше, слеꙁꙋ всѧкꙋ отъѧлъ еси от лица лютѣ страждꙋщихъ богоносне ѡтче Ніколае.

Икос 3:

Рукопись, «Малая подорожная книжица» Ф. Скорины и виленское издание 1628 года:

Подобаше въистинноу ѡтче съ небесе пѣсни ти въспѣвати, а не отъ человѣкъ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Имѣѧше воистиннꙋ ѡтче Ніколае съ небесе пѣснь тебѣ воспѣваема быти, а не отъ ꙁемли.

Кондак 5:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Смерть предстоѧше воскоре некогда по морю плывающимъ.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Смерть прѣщаѧше вомалѣ иногда плавающымъ лютѣ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Боготечнаѧ вѣда ѩвилсѧ еси наставлѧѧ по морю плавающихъ лютѣ.

Икос 5:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Да ѩвиши воистинну слово еѵвангелское совершаемо, преблаженне отче Николае, старцꙋ единомꙋ три грудлы лата внощи подалъ есь.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Да ѩвиши словомъ воистиннꙋ совершаемое преблаженне старцꙋ нощію оуелци три лата таѧсѧ подалъ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Видѣша ѡтроковицы на бракъ скверныи нищеты ради оуготѡванныѧ, великое твое къ нищимъ милованіе (1731 – милосердіе) преблаженне ѡтче Ніколае, егда старцꙋ родителю ихъ нощію оуелцы три лата таѧсѧ подалъ еси.

Кондак 6:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Миръ весь тебе преблаженне Николае хвалить, ѩко скораго во бедахъ ꙁастꙋпника.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Миръ весъ тебе блаженне хвалитъ по долгꙋ быстраго во бѣдахъ ꙁастꙋпника.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Проповѣдꙋетъ мїръ весь тебе преблаженне Ніколае, скораго въ бѣдахъ ꙁастꙋпника.

Икос 6:

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Иꙁбавленіе пріиде носѧ стратилатомъ. неправедно оумрети бѣдоу пріемлющимъ.

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Прииде иꙁбавленіе несѧ стратилатомъ неправедную смерть приемлющимъ.

Виленское издание 1628 года сходно с рукописью.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Воꙁсіѧлъ еси Свѣтъ животныи иꙁбавленіе носѧ воеводамъ, неправеднꙋю смерть пріяти имꙋщимъ.

Кондак 7:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Мѵро воистиннꙋ добровонное таино ты ѩвисѧ. отгонѧѧ ꙁлосмрадие еретичесъкое.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Мѵрѡ воистиннꙋ благовонное, таино ты ѩвисѧ ꙁлосмрадіе отгонѧѧ еретическое.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Хотѧ богохꙋлное еретїческое отгнати ꙁлосмрадіе, мѵро воистиннꙋ благовонное таинственное ѩвилсѧ еси Ніколае.

Кондак 8:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Диво божественное ѩвисѧ притекающимъ к тобѣ блаженне Николае.

Виленское издание 1628 года:

Чꙋдо Божественное ѩвисѧ притѣкающымъ блаженне свѧщеннаѧ твоѧ церкви богоносне.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Странное чꙋдо ѩвлѧетсѧ притекающимъ къ тебѣ блаженне Ніколае свѧщеннаѧ твоѧ церкви.

Икос 8:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Воистинну всемъ всѧкии помощникъ бысь, богоносне Николае.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Во истиннꙋ всѣмъ всѧкъ бысть Богоносне.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Весъ (1731 – Весь) еси всѣмъ воистинꙋ помощникъ богоносне Ніколае.

Кондак 9:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Оутолиши болеꙁни великии мои ꙁастꙋпниче.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Всѧкіѧ оутоли болѣꙁни, великіи нашъ ꙁастꙋпниче Ніколае.

Икос 9:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Гаданиа многаплетеннаѧ, еже беша отъ нечестивыхъ видимъ тобою посрамлена отче Николае.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Вѣтіѧ многоплетенныѧ отъ нечистыхъ видимъ тобою посрамленныѧ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Вѣтіѧ сꙋемꙋдренныѧ нечестивъіхъ видимъ тобою посрамленныѧ.

Кондак 10:

Рукопись:

Плоть духови отче повиноулъ еси въ истинноу.

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Плоть свою духови покорилъ еси воистиннꙋ отче нашъ Николае.

Виленское издание 1628 года:

Плоть духови отче покорилъ еси во истиннꙋ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Спасти хотѧ душꙋ, плоть свою духови покорилъ еси воистинну.

Икос 10:

Рукопись:

Нравы всѧ побѣжаютсѧ похваленіемъ преблаженне чюдесъ твоихъ.

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Нравъ весь побѣжаетсѧ похвалениемъ прѣблаженнѣ чꙋдесъ твоихъ.

Виленское издание 1628 года, как у Скорины.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Стѣна еси похвалѧющимъ преблаженне чꙋдеса твоѧ.

Кондак 12:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радующесѧ твою паметь праꙁнꙋемъ по обычаю.

Рукопись и виленское издание 1628 года:

Радꙋющесѧ твою памѧть праꙁднꙋемъ по достоѧнію.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Благодать даннꙋю ти отъ Бога свѣдꙋщіи, радꙋющеся твою памѧть праꙁднꙋемъ по долгꙋ.

В кондаках 2, 4 и 11 и в икосах 1, 4, 7, 11–12 не сделано в начале надбавлений, так как начальные слова их ранее уже совпадали с соответствующими им словами кондаков и икосов акафиста Пресвятой Богородице.

Выше мы представили, какие были произведены исправления в начальных словах кондаков и икосов. Укажем еще изменения более важные среди текста акафиста, сравнив оригиналы «Малой подорожной книжицы» Ф. Скорины и виленского издания 1628 года с текстом вышеуказанных изданий Пречестныи акаѳїсты всеседмичныи (Киев, 1706) и акаѳїсты и канѡны (Киев, 1731).

В виленском издании 1628 года Акаѳїсты въ нихъ же каноны, стихиры сравнительно с изданием Ф. Скорины акафист свт. Николаю не особенно сильно переработан. В нем исправлен язык, но порядок воззваний в икосах почти везде сохранен прежний и лишь немногие из них заменены другими. В киевских изданиях 1706 и 1731 годов видна уже значительная переработка текста, особенно в воззваниях икосов. В изданиях 1706 и 1731 годов сделаны следующие поправки в икосах акафиста, напечатанного Скориной:

В 1-м икосе 1–2, 11–12-е воззвания оставлены прежние; остальные – переставлены в другом порядке: 3-е воззвание поставлено пятым, 4-е – девятым, 5-е – седьмым, 6-е – восьмым, 7-е – третьим, 8-е – четвертым, 9-е – десятым, 10-е – шестым.

Во 2-м икосе 1-е воззвание перефразировано; 2-е – поставлено четвертым; в остальных воззваниях порядок сохранен.

В 3-м икосе в первых шести воззваниях порядок прежний; 7, 8, 9 и 10-е воззвания изменены; последние два – переставлены одно на место другого.

В 4-м икосе порядок сохранен; исправлены 7-е и 12-е – воззвания.

В 5-м икосе первые два воззвания прежние; 3-е и 4-е выпущены; далее порядок прежний; конец икоса переработан.

Переработка 6-го икоса была уже указана выше.

В 7-м икосе 1-е и 2-е воззвания сохранены; третьим поставлено 9-е; с 4-го по 7-е порядок воззваний прежний; 8-е и 12-е – опущены; в конце икоса вставлены новые воззвания.

В 8-м икосе текст воззваний исправлен.

В 9-м икосе вместо 1-го воззвания вставлено два новых; далее порядок удержан прежний; 11-е воззвание изменено.

В 10-м икосе 1-е и 2-е воззвания удержаны; 3-е, 4-е и 5-е – опущены; далее порядок воззваний остается старый; 11-е и 12-е воззвания вновь составлены.

В 11-м икосе 1-е и 2-е воззвания перефразированы; 3-е – взято восьмым, 4-е – седьмым, 5-е – девятым, 6-е – десятым; 7-е и 8-е воззвания выпущены; последние два воззвания сочинены вновь.

В 12-м икосе 4-е воззвание взято третьим; остальные воззвания все вновь составлены.

Приводим несколько образцов переработки текста воззваний.

Икос 2:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ всемъ не мудрымъ великаѧ доброто.

Виленское издание 1628 года:

Радуисѧ всѣмъ немꙋдрымъ премꙋдраѧ доброто.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋисѧ всѣхъ богомꙋдрыхъ премꙋдраѧ доброто.

Икос 3:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ вꙁоръ и правило кротости. Р. чесное мироположеніе духовности.

Виленское издание 1628 года:

Радуисѧ обраꙁе и правило кротости. Р. честнаѧ мѵроположница духовнаѧ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋися правило вѣры благочестивыѧ. Р. ѡбраꙁе кротости духовныѧ.

Икос 4:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ чꙋдесемъ богодарованныи источьникъ.

Виленское издание 1628 года:

Радꙋисѧ чꙋдесемъ богодарованныи источниче.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋисѧ чꙋдесъ пꙋчино Богомъ иꙁліѧннаѧ.

Икос 5:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ триемъ девамъ мужеи подателю.

Виленское издание 1628 года:

Радꙋися триемъ дѣвамъ невѣстителю.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋисѧ тріехъ дѣвъ непорочныи невѣстителю.

Икос 7:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ предстателю вꙁемли чꙋждеи всѧкого путника.

Виленское издание 1628 года:

Радꙋисѧ сопꙋтниче пꙋтьшествꙋющым по ꙁемли чꙋжеи.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋисѧ свѣтило всѧ концы ꙁемли просвѣщающее.

Икос 8:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ ѩко обновлѧеши старымъ течениѧ.

Виленское издание 1628 года:

Радꙋисѧ телесемъ старымъ ѡбновлѧѧ теченіе.

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋисѧ старымъ сѣдинамъ силꙋ ѡбновлѧѧи.

Икос 9:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуїсѧ ѩко тобою превоꙁносимъ главы.

Виленское издание 1628 года: (пропущено).

Киевские издания 1706 и 1731 годов:

Радꙋисѧ, ѩкѡ оученіемъ твоимъ сокрꙋшаютсѧ еретіческіѧ главы.

Икос 10:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ подателю, питателю и служителю. Р. любителю, втешителю и навчителю. Р. быліе лечебное всемъ тѧ чесно приꙁывающимъ.

Виленское издание 1628 года:

Радꙋисѧ подателю, предстателю и слꙋжителю. Р. быліе лѣчебное приꙁывающимъ тѧ теплѣ.

Киевские издания 1706 и 1731 годов: (опущены).

Икос 11:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ Аароне жерцу божии Николае. Р. леввию свѣтило преѩсное.

Виленское издание 1628 года:

Радꙋисѧ Аарона вътораго Архіереиство посли, блаженне Ніколае. Р левіи святителю премꙋдрыи.

Киевские издания 1706 и 1731 годов: (опущены).

Икос 12:

«Малая подорожная книжица» Ф. Скорины:

Радуісѧ молящимъсѧ должникъ обильныи.

Виленское издание 1628 года:

Радуисѧ праꙁднꙋющымъ должникъ ѡбильныи.

Киевские издания 1706 и 1731 годов: (опущены).

Кроме рассматриваемого, в старопечатных книгах встречается еще другой акафист свт. Николаю. Приводим 1-й кондак и 1-й икос по киевскому изданию акафиста 1629 года.

Кондак:

Мїрꙋ въсемꙋ мѵро многѡцѣнное истакаѧи, и мнѣ недостоиномꙋ, и паче въсѣхъ съгрѣшившомꙋ, дарꙋи и пѣніе принести ти Ніколае, и ѩкѡ имыи дръꙁновеніе къ Богꙋ отъ въсѧкихъ мѧ бѣдъ свободи, да ꙁовѫ ти: Радꙋисѧ іерархѡмъ пръвопрестолне.

Икос 1:

Ѩвльсѧ въ снѣ Царю Благочестивомꙋ, и оубіеніа воевѡдъ ѡнѣхъ ꙁапрѣтивъ емꙋ, въскорѣ твое повелѣніе Ніколае послꙋшавъ пустити ихъ повелѣ. тѣмже радостіѫ и страхомъ ѡдръжимъ, съ ними и аꙁъ вопіѫ ти Николае:

Радꙋисѧ, свѧщеннаа главо. Р. главѫ съкрꙋшивыи бѣсовскѫѫ молитвами си. Р. Царѧ въсѣхъ слꙋжителю. Р. царемъ вѣрнымъ помощи. Р. православію оутвръжденіе. Р. нечестивыхъ потребителю. Р. бꙋреѫ Духа Свѧтаго ѡбꙋреваемыи. Р. бꙋрю многѡбѡжіѧ потреблѧаи. Р. Ангелѡмъ събесѣдниче. Р. бѣсѡмъ прогонителю. Р. глаголе Божественныхъ словесъ. Р. оуста еретікѡмъ ꙁаграждааи. Р. Ніколае великіи чюдотворче.

Этот текст акафиста встречается в изданиях: Пречестныи Акаѳїсты пресладкому Господу нашему Іисусу Христу, Пречистои Богородици и свѧтому іерарху Николѣ (Киев, 1654), Пречестныи Акаѳїсты (Киев, 1663), Акаѳїсты съ стiхиры и канѡны и съ прочінми моленiѧми (Львов, 1699), «Молитвослов» (Чернигов, 1714).

5 Акафист св. Иоанну, Предтече и Крестителю Господню

Святому Иоанну, Предтече и Крестителю Господню, в рукописях и старопечатных книгах имеются три разных акафиста.

В «Малой подорожной книжице» Ф. Скорины помещен

Акаѳїст чесному и въсехвальному пророку предтечи и крестителю господьню Иѡанъну.

Кондак 1:

Достоины сведетелю рхистовъ (Христовъ), о тобѣ ꙋбо евангелистъ глаголеть, бысть человекъ посланъ отъ бога имѧ ему іоаннъ, сеи прииде во свѣдетельсътво, да свѣдетельсътвуетъ о свете, да вси веру имуть ему. темже и мы верующие во христа по твоему сведетелъству поемъ томꙋ вси аллілуіѧ.

Икос 1:

О пречꙋдномъ ꙁачатьи твоемъ іоанне дивѧщесѧ чтемы, ѩвисѧ ꙋбо отцꙋ твоему ангелъ господень стоѧ одесную олтарѧ кадилънаго. и тои смутисѧ видевъ его, и страхъ нападе нань. рече кнему ангелъ небоисѧ ꙁахариѧ...

1-е воззвание:

Радуисѧ радости многимъ подателю.

Заключительное:

Радуисѧ чесныи предътече и крестителю господень.

Акафист в переделке напечатан в книге Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныѧ (Киево-Печерская Лавра, 1677).

Кондак 1:

Воꙁбранныи свидителю Христовъ іѡанне, ѡ тебѣ бо еѵангелистъ глаголетъ: Бысть человѣкъ посланъ отъ Бога, имѧ емꙋ іѡаннъ, сеи пріиде въ свидѣтельство, да свидетелствꙋетъ ѡ свѣтѣ, да вси вѣрꙋ имꙋтъ емꙋ. Тѣмже и мы вѣрꙋюще въ Христа по твоему свидѣтельствꙋ, ꙁовемъ ти: Радꙋисѧ Іѡанне, Великіи Пророче, Предтече, и Крестителю Господень.

Икос 1:

Ангел Господень ѩвлсѧ отцꙋ твоемꙋ стоѧ одеснꙋю олтарѧ кадильнаго, благовѣсти пречꙋдное твое, Крестителю Господень Іѡанне, ꙁачатіе глаголѧ: небоисѧ Захаріе.

1-е воззвание икоса:

Радꙋисѧ радости мнѡгимъ подателю.

Заключительное:

Р. Іѡанне Велікии Пророче Предтече и Крестителю Господень.

Приводимый акафист имеется в книге Канѡны и Акаѳїсты (полуустав XVI века, Московской епархиальной библиотеки). В рукописи текст акафиста и заключительное воззвание икосов Радꙋисѧ честныи предтече крестителю Господень соответствует изданию Скорины, а не позднейшему измененному тексту.

Второй акафист св. Предтече и Крестителю Господню Иоанну читается так:

Икосы святѣишемоу въ пророцѣхъ предтечи и крестителю Господню Іѡанноу. Емоужъ краестиховна. подобна акафистоу. творѣние свѧтѣишаго патриарха новаго рима. Коньстѧнтинꙋполе. Киръ. Сидора.

Въꙁбранномоу и тепломоу ꙁастоуплению твоемоу. иꙁбавлени тобою вси отъ скорбѣи. должно ти вопиемъ благодаръствено. но ѩко имѣѧ дръꙁновеніе къ господꙋ. отъ всѧкиѧ страсти насъ свободи. да ꙁовемъ ти. радуисѧ честныи предтече.

Ангелъ предстатель аггельскыхъ чиновъ Іѡанне пророче. божественнымъ бо ѡблиста свѣтомъ. ѡꙁарѧеши всѧ поющаѧ твою божественоую паметь. и хвалѧщаѧ любовию и теплѣ вопиющаѧ сицѣ:

Радуисѧ ꙁвѣꙁда свѣтоноснаѧ мироу. р. свѣщѣ свѣтоноснаѧ твари.

Заключительное воззвание:

Радуисѧ честныи предтече.

Кондак 1 и начало 1-го икоса приведены по рукописи Волоколамской библиотеки № 295 (л. 73 об. – 84).

В издании Акаѳїсты въ нихъ же каноны, стихиры и стіховны на всю седмицу (Вильно, 1628), где акафист признается также творением Святейшего Патриарха Нового Рима кир Исидора, слова 1-го кондака должно ти вопиемъ благодаръствено, буквально удерживаемые и в других рукописях, заменены более ясным выражением: должное ти вопіемъ благодареніе.

Кроме рукописи Волоколамской библиотеки (№ 295), данный акафист мы находим в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны молебные» (полуустав XVI века, № 470/503, л. 149), «Каноны и молитвы» (№ 774/504, л. 250 об.), «Канонник с молитвами» (полуустав XVI века, № 468, л. 4); Московской типографской библиотеки – сборник (№ 388, л. 108); библиотеки Троице-Сергиевой Лавры – (№ 284/1196, л. 346), сборник (№ 768/1201, л. 18), сборник (№ 797/1638, л. 170 об.); библиотеки при Святейшем Синоде – (№ 251, л. 62 об. – 68); Кирилло-Белозерской библиотеки – Канонник (№ 247/504, л. 58 об. – 84).

Особенность рассматриваемого акафиста составляет (в некоторых списках его) своеобразное обозначение кондаков и икосов. Обыкновенное их обозначение такое: за 1-м кондаком обозначается 1-й икос, за 2-м кондаком – 2-й икос и т. д. В рукописях Московской Синодальной библиотеки (№ 470/503) и Библиотеки Московской Синодальной типографии (№ 388) счет ведется неповторяющийся: 1-й икос обозначается знаком «2», 2-й кондак – знаком «3», 2-й икос – знаком «4» и т. д., 13-й кондак – знаком «25».

Третий акафист св. Предтече и Крестителю Господню Иоанну помещен в рукописи «Каноны молебные» (полуустав XVI века, Московской Синодальной библиотеки, № 470/503, л. 248 об.).

Кѡндакы икосы честномоу и славномоу пророку и предтечи и крестителю Господню Іѡанну подобно акаѳистоу. твореніе всельскаго свѧтѣишаго патріарха кѵръ Исидора Костентинополіи.

Кондак 1:

Иже въ всѣхъ воистинноу свѧтыхъ болшемоу иже паче всѣхъ съгрѣшаю беꙁаконновавшихъ пѣние приношаю ти Іѡанне, ѩко оубо имыи дръꙁновеніе къ Господу. отъ всѣхъ мѧ бѣдъ свободи. да ꙁовоу ти рад. проповѣдниче благодати.

Икос 1:

Начинаю ти пѣснь богопѣтыи блаженне радостию съдеръжимъ и страхомъ въспоминаѧ бо твоѧ оуслажаюся, и недовѣдыи же слова страшоусѧ предтече. самже оукрѣплѧѧ мѧ подаждь достоино глаголати. радуися егоже ради радость ѩвисѧ, р. егоже ради клѧтва погыбе <...>.

Заключительное воззвание:

Радуисѧ проповѣдниче благодати.

Акафист встречается в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны и молитвы» (№ 774), сборник (полуустав XVII века, № 850, л. 358); библиотеки при Святейшем Синоде – рукопись (№ 251, л. 71 об. – 76); Волоколамской библиотеки – рукопись (№ 295, л. 96–106 об.); библиотеки Троице-Сергиевой Лавры – Канонник (полуустав XVI века, № 262/1227, л. 45), Канонник (№ 263/1194, л. 26).

6 Акафист св. Архистратигу Михаилу и Бесплотным Силам

«Акафист св. Архангелу Михаилу и Бесплотным Силам» в рукописях и старопечатных книгах имеется только один, хотя встречаются в тексте его разночтения.

Приводим начало акафиста, напечатанного в «Малой подорожной книжице» Ф. Скорины.

Акаѳістъ свѧтомꙋ арханъгелꙋ михаілꙋ і всемъ небеснымъ чиномъ со ꙋмилениемъ починаемъ пети.

Кондак 1:

Архангелу Михаілу, и всемъ небеснымъ чиномъ песни приносимъ, они ꙋбо насъ отъ скорбеи всегда иꙁбавляють, сего ради и хвалимъ тѧ архистратиже, со всеми духи светыми, господу вседержителю слꙋжащими, вы бо предстоѧщи свѧтыни его отъ всѧкихъ насъ бедъ свободите, да воꙁопиемъ кꙋпно свамн аллилуіѧ.

Икос 1:

Ангелъ предстатель огненымъ чиномъ ты еси михаиле началъниче, божественымъ блистаѧ светомъ, оꙁарѧеши всехъ слюбовию поющихъ тобе сице. Радуися ꙁвѣꙁдо миру светоноснаѧ, р. свеще ꙁакону светоꙁарнаѧ.

Заключительное воззвание:

Р. архнстратиже Михаиле со всеми небесными силами.

В книге Акаѳїсты въ нихъ же Каноны, Стихиры и стіховны на всю седмицу (Вильно, 1628) 1-й кондак исправлен таким образом:

Архангелꙋ Михаилꙋ пѣснотвореніе иже отъ скорбныхъ приснѡ иꙁбавленіи воспѣваютъ ти сладкимъ пѣниемъ.

Архистратиже Господа вседержителѧ, ѩко имѣѧ дерꙁновеніе ко Господу. отъ всѣхъ мѧ бѣдъ свободи, да ꙁовꙋ ти.

Радꙋисѧ столпе огнеобраꙁныи.

Акафист надписывается в книге как творение Вселенского Патриарха Исидора.

В рукописях текст акафиста приближается к виленскому изданию 1628 года.

Заключительным воззванием икосов приняты слова Радꙋисѧ столпе огнеобраꙁныи.

Акафист св. Архистратигу Михаилу мы находим в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны молебные» (№ 470/503, л. 229), «Каноны и молитвы» (№ 774/504, л. 161); библиотеки Троице-Сергиевой Лавры – Канонник (№ 262/1227, л. 24), Канонник (№ 285, л. 370), Канонник (№ 263/1194, л. 15), сборник (№ 768/120, л. 3 об.), сборник (№ 797/1638, л. 148); Волоколамской библиотеки – (№ 295, л. 47–58); Кирилло-Белозерской библиотеки – рукопись (№ 162/419, л. 261–268), Канонник (№ 247/504, л. 32–50); библиотеки при Святейшем Синоде – «Каноны и акафисты» (№ 251, л. 53–58); Московской епархиальной библиотеки – «Каноны и акафисты» (полуустав XVI века, л. 46 об.).

В этой последней рукописи текст акафиста соответствует помещенному в «Малой подорожной книжице».

Кондак 1 оканчивается словом аллилꙋіа икосы – воззванием Радꙋисѧ Михаиле со всѣми небесніми сілами.

В старопечатных изданиях удерживается заключительное воззвание Радꙋисѧ Міхаиле Великіи Архистратиже, съ всѣми небесными силами (см.: Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныи (Киев, 1677,1706)) 53.

7 Акафист Живоносному Гробу Господню

Акафист Живоносному Гробу Господню стоит первым в «Малой подорожной книжице» Ф. Скорины.

Почѵнаютсѩ акаѳісты на всю недѣлю первы живоносномꙋ гробꙋ господню въ недѣлю.

Кондак 1:

Возбраннои воеводе, воскресъшему иꙁмертвыхъ, побѣдителную песнь, тобѣ превѣчьныи царю Христе поемъ, ѩко восталъ еси всесилъне иꙁ гроба, мы же иꙁбавивъшисѧ отъ тли вечное, чесному гробу твоему радоснаѧ приносимъ поюще. Радуисѧ живоносныи гробе иꙁнего же воскресе Христосъ.

Икос 1:

Ангелъ предстатель снебесе исъшедъ камень отъ гроба отвали во твое воскресение Христе Боже, и мироносицамъ благовести востание твое глаголѧ, шедше проповѣдите ꙋченикомъ ѩко воста отъ мертвыхъ, они же воꙁрадовахусѧ твоему спасе воскресению и похвалънаѧ святому гробу вопиѧху глаголющее. Радуисѧ пречесныи гробѣ въ тобѣ ꙋбо христосъ ѩко мертвъ воꙁлежа и восъкресе тридневно, Радуисѧ преславныи одре в тобѣ ꙋбо Іисусъ ѩко левъ поспа и воста всесилно...

В виленском издании 1628 года 1-й кондак этого акафиста вновь составлен:

Свысоты на ꙁемлю благоиꙁволи сніти Сынъ и Слово Божіе и со человѣки поживе...

Икосы заканчиваются воззванием 7:

Радꙋисѧ живоносныи Грѡбе иꙁнего же Христосъ воскресе.

В книге Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныѧ (Киево-Печерская Лавра, 1677) 1-й кондак соответствует изданию Скорины, дальнейший текст ближе к виленскому изданию 1628 года.

Заключительное воззвание икосов:

Радꙋисѧ живоносныи Грѡбе иꙁъ него же Христосъ воскресе.

8 Акафист Страстям Христовым

Составлен позднее, чем акафист Гробу Господню и Воскресению Христову: его нет ни в издании Ф. Скорины, ни в виленском – 1628 года.

В рукописном виде акафист встречается в рукописях XVII века (см., например, рукопись Московской Синодальной библиотеки – сборник XVII века, № 642, л. 231).

Помещен акафист Страстемъ Христовымъ в «Треакафистном молитвослове», изданном тщанием Лаврентия Крщоновича (1691).

Приводим 1-й кондак и начало 1-го икоса.

Кондак 1:

Воꙁбранныи Воевѡдѡ, и Господи небесе и ꙁемли, тебе царѧ беꙁсмертнаго ꙁрѧ оумерша на древѣ тваръ иꙁмѣнися, небѡ ꙋжасесѧ, ѡснѡваніѧ колѣбашасѧ, и аꙁъ благодарственное поклоненіе твоемꙋ мене ради страданію приношꙋ, съ раꙁбѡиникомъ молѧсѧ: Помѧни мѧ Боже мои, егда пріидеши въ царствіи си.

Икос 1:

Аггельскаѧ паденіѧ исполнѧѧ, не отъ аггелъ воспріѧлъ еси, но мене ради Богъ сын человѣкъ бысть. Человѣка оумерша животворѧщимъ тѣлѡмъ и кровію ѡживилъ еси, тѣмже толикіѧ любве твоеѧ благодарни сꙋще вопіемъ ти: Іисусе Боже любы, такѡ міръ воꙁлюбивыи. Іисусе Ангелѡвъ горѣ ѡставивыи, къ человѣкѡмъ же ниꙁшедыи. Іисусе тѣмы отпадшаго Ангелъскаго лика мѣстѡ наполнивыи.

Заключительное воззвание:

Іисусе Боже мѡи помѧни мѧ егда прїдеши въ царствіи си.

9 Акафист Честному и Животворящему Кресту Господню

Напечатан Ф. Скориной в «Малой подорожной книжице».

Кондак 1:

Воиꙁбранныи воеводо живодавче христе, побѣду на враги наша оружие намъ покаꙁалъ еси, превеликии крестъ свои светомъ составленыи и чесныи, темже иꙁбавившесѧ от ꙁлыхъ, благодаръственаѧ воспѣваемъ крестоу твоему свѧтому глаголюще: Радуисѧ кресте чесныи, кровию Господа нашего Іисуса Христа искропленыи.

Икос 1:

Ангели съ предстателъством превечьныхъ чиновъ крестообраꙁно престолъ обстоять царѧ славы, поюще кресте твою превеликую силу и хвалѧще тѧ сице. Радуисѧ кресте ѩко на тобѣ христос распасѧ, р. ѩко на тобѣ господь бог пригвоꙁдисѧ...

Заключительное воззвание:

Радуисѧ кресте чесныи, кровию Господа нашего Іисуса Христа искропленыи.

В виленском издании 1628 года акафист значительно переработан.

В 1-м и 2-м икосах число воззваний доведено до 14-ти, считая и заключительное Радꙋисѧ Кресте пречестныи, в остальных икосах – 13; у Скорины акафист во всех икосах имеет 13 воззваний с заключительным.

Затем как особенность акафиста виленского издания 1628 года нужно отметить большую распространенность речи в воззваниях, тогда как в акафисте, напечатанном Скориной, воззвания икосов кратки.

В рукописях в тексте акафиста заключаются многочисленные переделки. Заключительными воззваниями икосов обыкновенно служат слова Радꙋисѧ кресте всечестныи или Радуисѧ кресте пречестныи.

Встречается акафист в рукописях часто: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны молебные» (№ 470/503, л. 313), «Каноны и молитвы» (№ 774/504, л. 232), сборник (№ 850/571, л. 417); Волоколамской библиотеки – рукопись (№ 295); Кирилло-Белозерской библиотеки – Канонник (№ 247/504, л. 169–190); библиотеки при Святейшем Синоде – рукопись (№ 251, л. 110–117); Московской епархиальной библиотеки – «Каноны и акафисты» (XVI век, № 322, л. 177); библиотеки Троице-Сергиевой Лавры – Канонник (№ 262/1227, л. 135), Канонник (№ 263/1194, л. 82), сборник (№ 797/1638, л. 190), сборник (№ 768/1201, л. 72 об.); Соловецкой библиотеки – сборник (№ 916/1026, л. 437–447).

В униатских изданиях встречается еще другой акафист Честному Кресту. В книге «Акафисты различные» (1776) он читается так:

О треблаженныи кресте, и всечестныи тебѣ покланѧемсѧ вѣрнии, и величаемъ, радꙋющесѧ о Божественномъ воꙁвышеніи твоемъ.

1-й кондак и икосы заканчиваются воззванием Радуисѧ древо треблаженное.

10 Акафист свв. апостолам Петру и Павлу, вкупе же и всем святым апостолам

Акафист святым апостолам встречается и в рукописях, и в старопечатных книгах. Начинается словами Аꙁъ есмь пастырь добрыи, рече Господь Іисусъ. Напечатан в «Малой подорожной книжице». В виленском издании 1628 года перепечатан с изменениями и подписан как творение Вселенского Патриарха Исидора. Акафист имеется в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны молебные» (№ 470, л. 287), «Каноны и молитвы» (№ 774/504, л. 189 об.); Троице-Сергиевой Лавры – Канонник (№ 262/1227, л. 86 об.), сборник (№ 768/1201, л. 34), сборник (№ 797/1638, л. 212); Московской епархиальной библиотеки – «Каноны и акафисты» (№ 322, л. 133 об.); библиотеки при Святейшем Синоде – «Каноны и акафисты» (№ 251, л. 89–98); Кирилло-Белозерской библиотеки – (№ 247/504, л. 114 об. – 145); Соловецкой библиотеки – сборник (№ 916/1026, л. 416–429).

Акафист святым апостолам имеет некоторые особенности в своем построении:

а) начальные слова кондаков и икосов следуют алфавитному порядку: 1-й кондак начинается словами Аꙁъ есмь пастырь добрыи… 1-й икос – Блаженъ еси Симоне... 2-й кондак – Вѣрнѣ увѣрисѧ... 2-й икос – Гласъ свыше слышавъ... 3-й кондак – Дивѧсѧ во оужасѣ… (и далее в начальных словах кондаков и икосов алфавит выдержан), 11-й икос – Ѳаворскую гору... 12-й кондак – Херувимѡмъ равностоѧтельнѣ... 12-й икос – Отъ Бога иꙁбранъ сосꙋдъ честенъ...

б) обыкновенно во всех икосах повторяется одно заключительное воззвание. В рассматриваемом акафисте повторяются в икосах четыре воззвания, начиная с 10-го:

Радꙋитесѧ боговидци Апостоли въкꙋпѣ, ві и съ прочіими седмію десѧти. Радꙋитесѧ боговидци Апостоли, ві, спасителіе вселенныѧ и о моем спасеніи милостивіи промыслителіе. Радꙋитесѧ Божественніи двѣ свѣтилѣ отъ солнца Христа вселеннꙋю просвѣщающіи. Радꙋитесѧ Апостоли Петре и Павле.

При переработке акафиста святым апостолам особенно оттенено исправлениями изображение апостола Петра как «вратаря» и «ключаря» Царствия Небесного и как «верховного первопрестольника». Акафист принят и печатается в униатских изданиях.

11 Акафист всем святым

Акафист всем святым, напечатанный в книге Акаѳїсты въ нихъ же каноны, стихиры и стіховны на всю седмицу (Вильно, 1628), признается творением Мартирия, священного монаха Печерской обители.

С небольшими изменениями акафист встречается в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны молебные» (№ 470/503, л. 352 об.), «Каноны и молитвы» (№ 774/504, л. 299); Волоколамской библиотеки – (№ 295); библиотеки при Святейшем Синоде – «Каноны и акафисты» (XVI век, № 251, л. 121–129); Троице-Сергиевой Лавры – Канонник (№ 285, л. 429), сборник (№ 768/1201, л. 103); Кирилло-Белозерской библиотеки – (№ 247/504, л. 197–221); Соловецкой библиотеки – (№ 916/1026, л. 447 об. – 459).

Кондак 1 начинается словами:

Всѣмъ Свѧтымъ отъ вѣка благоугождшымъ въ концехъ ꙁемлѧ просіѧвшимъ пѣніе недостоиныи приношꙋ.

Построение акафиста всем святым представляет ту особенность, что воззвания в каждом икосе следуют в таком однообразном порядке: 1-е воззвание обращено ко всехвальным патриархам, прежде закона и по закону Богу угодившим; потом – к пророкам, провозвестникам Божественного пришествия; затем – к апостолам, самовидцам и служителям Божьего слова; далее – к мученикам Христовым; потом – к святителям, преподобным, праведным и всем святым. Заканчиваются икосы воззванием Радꙋитесѧ свѧтыи раистіи жителіе.

В позднейших печатных изданиях, например в книге Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныѧ съ стихиры и каноны (Киево-Печерская Лавра, 1677), акафист значительно переделан, икосы заканчиваются воззванием Радꙋитесѧ вси свѧтыи ѡбщіи къ Богꙋ ѡ всемъ» мірѣ молитвенници.

12 Акафист Пресвятой Троице

В «Треакафистном молитвослове», изданном с благословения Лазаря Барановича тщанием Лаврентия Крщоновича в 1691 году, напечатан акафист Пресвятой Троице.

Кондак 1 читается:

Воꙁбранныи Воевѡдѡ, и Господи всеѧ видиміѧ и неведиміѧ твари, тебѣ въ Троици Свѧтои славимомꙋ Богу кланѧетсѧ тричисленное колѣно: небесныхъ и ꙁемныхъ и преисподнихъ...

Заключительное воззвание кондака и икосов:

Святъ, Святъ, Святъ еси Господи Боже мои, помилꙋи мѧ недостоиное соꙁданіе твое, имени ради свѧтогѡ твоегѡ.

Икос 1 начинается словами:

Архангели, Ангели, Начала, Власти, Престѡлы, Господствіѧ, Силы, достоинѡ хвалити тѧ не могутъ.

В издании «Треакафистного молитвослова» (1697) акафист исправлен по языку. Печатался и печатается акафист в униатских изданиях. Принят и Русской Православной Церковью в настоящее время, но в переработке и исправлении его архиепископом Херсонским Иннокентием.

13 Акафист св. Иоанну Златоусту

Акафист св. Иоанну Златоусту встречается в рукописях. Приводим 1-й кондак и начало 1-го икоса по рукописи Московской Синодальной библиотеки «Каноны молебные» (№ 470/509, л. 169):

Кондак 1:

Иꙁрядномоу Божію архиерею вселенскомоу оучителю. иже весь миръ исплъншаго божественныхъ ꙁлаточивыхъ оучении, благодарьственаѧ пѣніа приносимъ ти Іѡанне ꙁлатоусте, но ѩко имѣѧ дръꙁновеніе къ Христоу отъ всѣхъ ны бѣдъ иꙁбави, да ꙁовем ти: радꙋисѧ пресвѣтлаа свѧтителемъ красота.

Икос 1:

Ангелоꙁрачна тѧ божественымъ раꙁꙋмомъ небесныи всѣхъ творець и съꙁдатель владыка ѩви тебе провѣдыи души твоѧ свѣтлость преподобне, треблаженне Іѡанне Златоусте.

Заключительное воззвание:

Радꙋисѧ пресвѣтлаѧ свѧтителемъ красота.

Акафист имеется также в рукописях: Московской Синодальной библиотеки – «Каноны и молитвы» (№ 777/504, л. 369), сборник (полуустав XVII века, № 850/751, л. 710); библиотеки при Святейшем Синоде – «Каноны и акафисты» (XVI век, № 251, л. 136–143 об.); Троице-Сергиевой Лавры – сборник (№ 768/1201, л. 128).

14 Акафист свтт. Петру, Алексию и Ионе

В рукописи XVII века Московской Синодальной библиотеки (№ 1009) на листах 41–45 написан:

Канонъ похвальны с кондаки и икосы Великимъ свѧтителемъ Киевскимъ і Московскимъ и всеа Рꙋсіи чюдотворцемъ Петрꙋ і Алеѯѣю и Ионе.

Кондак 1 читается:

Воꙁбраніи воеводы і врагомъ побѣдители, велицыи свѧтители петре і алеѯѣи і ионо. ѩко иꙁбавльшесѧ отъ ꙁлыхъ благодарственнаѧ воспоемъ вамъ раби ваши, но ѩко імꙋщи державꙋ непобѣдимꙋ отъ всѧкихъ насъ бѣдъ свободите, да ꙁовемъ вамъ. Радꙋитесѧ отцы прехвалніи, молитвеницы о душахъ нашихъ.

В 1-м икосе изображено значение прославляемых святителей для Москвы:

Радꙋитесѧ васъ ради на мѣсте семъ преславныи црьствꙋющіи великоименитыи градъ основасѧ і внемъ имѧ божіе славитсѧ. Радꙋитесѧ ѩко вас ради на мѣсте семъ цари і кнѧꙁи благочестнѣ вѣнчааютсѧ і діадимою правды одѣваютсѧ.

Приводим еще историческую часть 3-го икоса:

Імꙋщи богопріѧтнꙋю мысль свѧтіи къ црьствꙋющемꙋ градꙋ востекоша. овъ оубо отъ волыньскіѧ ꙁемли. овъ же отъ чернигова. овъ отъ галицкіѧ вѣси. і абіе дрꙋгъ по дрꙋꙁѣмъ престолꙋ пріемницы бываютъ, і радостію і играньми і пѣсньми духовными бога прославлѧютъ, і ѩко гꙋсли сочетанныя раꙁнолично брѧцаютъ. единогласно же воспѣваютъ, и тако престолъ бжіе единодушно единъ по единомꙋ вкꙋпочинно оукрашають.

Любопытно обширное 5-е воззвание 9-го икоса:

Радуитесѧ арганы дховныѧ и трꙋбы божіѧ, реки ꙁлатострꙋнныѧ божественнаго мановеніѧ и сладостнаго напоеніѧ. огнедухновѣннаго веселіѧ. не ѩблоки дельфитъскаго играніѧ ни ѳрігисъскаѧ реꙁанія и плесканіѧ покрываще днѧва рожденіѧ. ни ꙁевесова сте на реꙁаніѧ. ни дионисова воспитаніѧ. ни асиридова томленіѧ нимеидисъскаго коꙁлаговеніѧ. ни инаѧ каѧ многобраꙁнаѧ еллиньскаѧ беснованіѧ, но божія благодати поꙁнаніѧ. праꙁднꙋюще память вашꙋ вѣселимъсѧ і играюще поемъ.

В заключительные воззвания икосов введено разнообразие текста: перед словами Радꙋитесѧ <...> молитвенницы о душахъ нашихъ в 1-м икосе поставлено отцы прехвалніи, во 2-м – отцы всехвалніи, в 3-м – треблаженніи, в 4-м – свѣтильницы и т. д.

Кем составлен акафист, неизвестно. Перед каноном сделано замечание, что имя автора «поведано в конце канона сего». Но в конце, в послесловии с первого листа нет [места], где могло быть обозначено имя составителя. Рукопись пожертвована в Синодальную библиотеку крестьянином села Зуево Богородского уезда Московской губернии Романом Зин[овьевичем] Дмитриевым. Рукопись скрепил князь Михайло Шаховской.

15 Акафист св. великомученице Варваре

В «Описании славянорусских книг и типографий 1698–1725 годов» П. Пекарский под № 5 дает библиографические сведения о книге Акаѳїстъ свѧтои славнои и всехвальнои великомученицѣ Варварѣ, изданной в Киеве в 1698 году. Пекарский пишет: «У Сопикова в предисловии (I, с) показан этот акафист в первый раз напечатанным в Киеве [в] 1639 [году], но в тексте под № 10 первым изданием означено киевское 1698 г[ода]. М[онах] Евгений <...> оставил известие, что Иосаф (Кроковскии) (архимандрит Киево-Печерский с 1697 года, митрополит Киевский в 1708–1718 годах) сочинил акафист св. Варваре и установил петь его по вторникам, что продолжается и доныне» 54.

Признавая автором акафиста св. Варваре архимандрита Иосафа (Кроковского), мы видим, что первое издание его не могло быть сделано в 1639 году. Неверно также утверждение, что в первый раз этот акафист был издан в 1698 году. Акафист св. великомученице Варваре напечатан в Чернигове в 1691 году в книге Треакаѳистныи молитвослѡвъ, изданной с благословения Лазаря Барановича тщанием Лаврентия Крщоновича.

При сравнении разных изданий акафиста св. Варваре мы находим, что текст его подвергался некоторым изменениям. В книге Акаѳїстъ свѧтои славнои и всехвальнои великомученицѣ Варварѣ, изданной в 1698 году, текст напечатан тот же, что и в издании 1691 года. Тот же акафист без изменения был помещен в книге Вѣнецъ в честь тревѣнчанномꙋ Богꙋ (Чернигов, 1712). Но в издании Пречестныи Акаѳїсты всеседмичныи со стихиры и канѡны, напечатанном в Киеве при Иосафе (Кроковском), архимандрите Киево-Печерской Лавры, в 1706 году, текст акафиста исправлен, вероятно, самим автором. Приводим несколько примеров.

Издания акафиста 1691, 1698 и 1712 годов:

Икос 1:

Воззвание 2: Рад. дѣвѡ Іисусъ Христомъ приꙁваннаѧ иꙁъ тмы въ чꙋдныи свѣтъ Вѣры и благодати егѡ.

Воззвание 5: Рад. небесномꙋ женихꙋ Христꙋ себе въ невѣстꙋ чисту оврꙋчившаѧ.

Воззвание 10: Рад. красотою Аггельскихъ тамѡ ꙁрѣніи оувеселѧющаѧсѧ.

Икос 2:

Воззвание 4: Рад. ѩкѡ тебе истиннагѡ богослѡвіѧ самъ Свѧтыи Духъ наꙋчилъ есть.

Воззвание 5: Рад. отроковице всѣхъ ꙁвѣꙁдочетцовъ раꙁꙋмомъ си превоꙁшедшаѧ.

Икос 3:

Воззвание 2: Рад. въ тои же кꙋпели водѡю и Духомъ свѧтымъ себе иꙁмывшаѧ.

Воззвания 3 и 4: Рад. ѩкѡ треми ѡконци тмꙋ мнѡгобожіѧ раꙁорила еси. Рад. ѩко ѡкнами трема свѣтъ троическіи покаꙁала еси.

Воззвание 8: Рад. чꙋвства своѧ отъ всѣхъ міра сꙋетствіи твердѡ ꙁаключившаѧ.

Воззвание 10: Рад. тѣми треми ѡкнами свѧтꙋю Троицꙋ оуꙁрѣвшаѧ.

Воззвание 11: Рад. ѩко тебѣ небеснаѧ врата отверꙁошасѧ.

Издание акафиста 1706 года:

Рад. Сыномъ Божіимъ свѣтомъ отъ свѣта приꙁваннаѧ иꙁъ тмы въ чꙋдныи свѣтъ Вѣры и благодати его.

Рад. Рожденномꙋ отъ Дѣвы женихꙋ Христꙋ Дѣвꙋ тѧ чистꙋю ѡбрꙋчившаѧ.

Рад. краснѣишагѡ паче сынѡвъ человѣческихъ ꙁрѣніемъ тамѡ оутѣшающаѧсѧ.

Рад. ѩкѡ тебе истиннаго богословіѧ самъ Богъ Слово наꙋчилъ есть.

Рад. всѣхъ ꙁвѣꙁдочетцѡвъ оумомъ Христовымъ превоꙁшедшаѧ.

Рад. въ кꙋпели воды и Духа къ симъже и крове твоеѧ мученическіѧ тебе иꙁмывшаѧ.

Рад. ѩкѡ треми окнами тмꙋ многѡбожіѧ Троици свѧтои противнаго прогнала еси. Рад. ѩкѡ окнами трема свѣтъ троическіи ѩснѡ оуꙁрѣла еси.

Рад. чꙋвства твоѧ предъ бранію тріехъ врагѡвъ плоти, міра и діавола крѣпкѡ ꙁаключившаѧ.

Рад. ѩкѡ тѣми треми окнами при троическомъ Божествѣ и треми денъми воꙁдвигненнꙋю тѣла Христова церковь оусмотрѣла еси.

Рад. ѩко тебѣ небеса отъ трехъ іерархіи аггельскихъ отверꙁошасѧ.

Приведенных выдержек, думаем, достаточно для того, чтобы видеть характер исправления первоначального текста акафиста. В дальнейших изданиях акафист св. Варваре печатается тождественно с текстом, изданным в 1706 году. Встречаются только исправления грамматического характера, например вместо «воздвигненную» – «воздвиженную» и т. п.

16 Акафист прп. Сергию, игумену Радонежскому, чудотворцу

Древнейший акафист прп. Сергию Радонежскому, как указывает преосвященный Филарет, архиепископ Черниговский, был написан Пахомием Логофетом 55. Потом были составлены прп. Сергию еще и другие акафисты. В рукописном сборнике Московской Синодальной библиотеки (XVII век, № 3, л. 224 и след.) помещен акафист св. Сергию Радонежскому, 1-й кондак которого читается так:

Въꙁъбранъныи воеводо Сергіе, и бѣсѡмъ побѣдителю, ѩко иꙁъбавльшесѧ отъ ꙁлыхъ благодаръственаѧ восписꙋемъ ти раби твои, но ѩко имꙋщи дерꙁъновеніе ко Господꙋ, отъ всѧкихъ насъ бѣдъ свободи, да ꙁовемъ ти: Радꙋисѧ Сергіе богомудре отче нашъ.

Начало 1-го икоса:

Ангелъ предстатель божіи посланъ бысть воꙁвѣстити тебѣ прішествіе богоматере.

В исторической части помещены воззвания прп. Сергия к Пресвятой Богородице, а в прославительной идут воззвания к самому преподобному от лица молящихся. Приводим 4-е воззвание из 3-го икоса:

Рад. Свѧтителю Алеѯію присныи друже. отъ него же наꙁнаменованъ былъ еси на свѧтительство положеніемъ на выю твою понагіи ꙁлаты со ароматы. ты же смиреномудре отвержесѧ превысокаго жителства и реклъ еси рꙋкоположителю. ѩко иꙁмлада не ꙁлатоносецъ» вылъ есмь – и 10-е воззвание 5-го икоса:

рад. отчествꙋ своемꙋ градꙋ ростовꙋ и всемꙋ афетороссіискомꙋ народꙋ веселіе.

В 12-м воззвании 7-го икоса при указании на величие преподобного говорится:

ѧко отъ единаго источника мноꙁи потоцы истекаютъ, такожде отъ твоего оученіѧ Сергіе мноꙁи мноꙁѣмъ обителемъ быша началницы.

В рукописи Московской Синодальной библиотеки (№ 2) помещены Кондаки и ікосы преподобному и богоносномꙋ отцꙋ нашему игумену Сергію Радонежскомꙋ чудотворцꙋ.

Кондак 1:

Воꙁбранныи отъ Царѧ силъ Господа Іисуса, данныи рѡссіи воеводо и чꙋдотворче предивныи, преподобне отче Сергіе...

Заключительное воззвание:

Радꙋисѧ Сергіе скорыи помощниче и преславныи чꙋдотворче.

Тот же акафист помещен в рукописи Московского главного архива Министерства иностранных дел (полуустав нового времени, № 517/998), но с той особенностью, что заключительное воззвание 1-го кондака другое: рад. Сергіе пребогате.

Рассматриваемый рукописный акафист прп. Сергию соответствует акафисту, ныне печатаемому. В печатном акафисте сравнительно с рукописным имеются некоторые исправления текста, хотя и небольшие, состоящие в перестановке слов (ик. 3, б, 9, конд. 8), в изменениях грамматического характера (ик. 1, 4, 7, 9–10, конд. 4), в опущении (конд. 2, 7, 11), перемене (ик. 3, 5, 10–12) и вставке (ик. 9) некоторых слов.

В каждом кондаке и икосе есть такие небольшие исправления. Для примера укажем некоторые изменения в тексте печатном сравнительно с рукописным.

Рукопись № 2 Московской Синодальной библиотеки:

Икос 2:

Воззвание 2:

Рад. добрѣ стадо твое собравъ, во спасеніе наставлѧѧ.

Воззвание 6:

Рад. еще живъ сыи сподобисѧ видѣти пресвѧтꙋю богородицꙋ со двѣма апостолѡма.

Кондак 3:

Ꙁа еже прославлѧюще и ѡ таковꙋю же твою на агарѧны православномꙋ воинствꙋ и нынѣ помощь просѧще Богꙋ вопіемъ.

Икос 11, воззвание 11; кондак 12:

Царемъ нашимъ и царю нашемꙋ...

Печатное издание акафиста:

Рад., добрѣ стадо, тобою собранное, во спасеніе наставлѧѧи.

Рад., еще въ жиꙁни сподобивыисѧ видѣти пресвѧтую богородицꙋ со двѣма апостолома.

За еже тѧ прославлѧюще и ѡ таковои же твоеи на сопротивныхъ православномꙋ воинствꙋ помощи просѧще, Богꙋ вопіемъ.

імператорꙋ нашемꙋ...

В печати имеется третий акафист прп. Сергию, начинающийся словами:

Воꙁбранныи воеводо воинѡвъ дꙋховныхъ, подъ ꙁнаменіемъ креста воинствꙋющихъ на невидимаго врага, Сергіе чꙋдотворче...

Заключительное воззвание:

Рад. преподобне чꙋдотворче, Сергіе отче нашъ.

17 Акафист прп. Алексию, человеку Божию

Обозрение акафистов, существовавших и появившихся до учреждения Святейшего Синода, закончим рассмотрением акафиста св. Алексию, человеку Божию, сочиненного кабальным человеком князя Алексея Долгорукова Косьмой Любимовым. Побуждаемый какими-то видениями и снами, Кузьма Терентьев Любимов составил канон Марку Фраческому и акафист Алексию, человеку Божию. Чтобы снискать к себе милость царевича Алексея Петровича, автор посвятил ему свой труд. Для поднесения акафиста с каноном царевичу он обратился к Алексею Ивановичу Нарышкину, бывшему воеводой в Угличе. Нарышкин переслал письмо Любимова с его трудом к князю Феодору Юрьевичу Ромодановскому в Преображенский приказ. Ромодановский не придал значения бумагам и возвратил их обратно Любимову. Но по какому-то доносу на Любимова, что он для царевича сочиняет молитвы и акафисты, возбуждено было дело в Тайной канцелярии.

После суда и смерти несчастного Алексея Петровича Любимов был привлечен со своими рукописями в Канцелярию тайных розыскных дел. Дело в Тайной канцелярии 9 марта 1721 года рассматривалось в присутствии самого Петра Великого. Исход дела был для автора самый печальный. Составителю акафиста, обвиненному в ложном вымысле видений, было постановлено учинить тяжкое наказание: бить его кнутом и, вырвав ноздри, послать в каторгу на вечную работу 56.

Рассматриваемый акафист в настоящее время хранится в библиотеке А. И. Хлудова (№ 176). Рукопись акафиста св. Алексию, человеку Божию, со службой Марку написана полууставом XVIII века на 94 листах. Сначала помещено предисловие к благочестивому читателю, благороднѣишему Государю Цесаревичу и великому кнѧꙁю Алеѯію Петровичу всероссіискому.

В предисловии между прочим говорится:

Сотворихъ же оныи акаѳистъ въ лицѣхъ съ предписаніемъ краесогласныхъ стиховъ, ѧко да не токмо слышатисѧ имать то ушима, но да и очима будетъ всегда отъ вѣрныхъ толикое благоугодное его житіе ꙁретисѧ.

К тексту акафиста приложено 26 гравюр; на одной из них обозначено имя мастера – Григорий Тепчегорский.

Акафист составлен довольно искусно.

Начинается словами:

Воꙁбранныи и преславныи оугодниче Христовъ ѩкѡ иꙁбавлшесѧ тобою отъ ꙁлыхъ, благодарственнаѧ восписуемъ ти раби твои богомꙋдре Алеѯіе.

Заключительное воззвание:

Радꙋисѧ преподобнымъ красное оудобреніе.

В акафисте, сохраняемом в Хлудовской библиотеке, к сожалению, утрачен текст кондаков 9 и 10, а есть только картины к ним, и утрачены изображения у икосов 9 и 10.

В тексте акафиста нет резко выраженного протеста против новшеств, вводимых в русскую жизнь Петром, но в картинах и подписях обнаруживается этот протест. После акафиста следует молитва. При молитве помещена картина такого содержания. Изображены сияние с надписью Ѳеосъ и в сиянии треугольник. От сияния расходятся лучи. Один луч идет к изображенному царевичу со словами въ немъ же процвѣтетъ свѧтынѧ моѧ, а из уст царевича исходят слова что воꙁдамъ Господеви ѡ всѣхъ. Другой луч от сияния со словами враги сиѧ ѡблекꙋ стꙋдомъ направлен к человеку, на голове которого надет парик и за которым стоят другие лица – тоже в париках.

По делу об акафисте Алексию, человеку Божию, был привлечен к ответственности Стефан (Яворский). Любимов при дознании заявил, что акафист и другие сочинения он представил Стефану, который будто бы отнесся к нему одобрительно. Но на запрос Феофана (Прокоповича) и Феодосия (Лопатинского), производивших дознание по делу об акафисте св. Алексию, Стефан (Яворский) ответил, что действительно он принял от Любимова тетради, но сам внимательно их не смотрел, следовательно, не мог и хвалить, а переслал их в учительный монастырь к учителям, чтобы те рассмотрели, нет ли в них чего противного православной вере, а рассмотрены ли были произведения Любимова, он не знает. Между прочим Стефан в своем ответе на обвинительный запрос Феофана пишет: «В то время (то есть когда он поручал рассмотрение акафиста учителям) еще не было запрещения, чтобы не писать никаких писем, к хвале Божией надлежащих».

Дело об акафисте св. Алексию, человеку Божию, стоит на рубеже от Досинодального периода Русской Церкви к Синодальному.

* * *

45

См. также Псалтирь с восследованием (полуустав XVI века, № 28/285, 32/289, 35/595, 48/305), Канонники (полуустав XVI века, № 145/402, 150/407, 151/408, 177/434, 182/439, 189/446), Канонники (полуустав XVII века, № 196/453, 206/463, 210/467, 217/474, 224/481, 229/486).

46

[Библиографию печатных акафистов Спасителю, Пресвятой Богородице и святым см. в «Изданиях акафистов (и содержащих акафисты) Досинодального периода».]

47

[См. Приложение III – таблицу «Сравнение более важных изменений в тексте акафиста Пресвятой Богородице» – на с. 637–640.]

48

См.: Русские книги. С. 99–106.

49

См.: Собрание рукописей Петра Дубровского в Императорской публичной библиотеке. Акафист не полный: в нем недостает листов 23–27.

50

См.: Собрание книг Ф. Ф. Мазурина в Московском главном архиве Министерства иностранных дел. После посвящения и приветствия Алексею Петровичу листы затеряны. Первых восьми кондаков и икосов нет. Начинается текст акафиста с 9-го кондака.

51

См.: Каноны и молитвы. Гл. 57. Л. 621.

52

Издания Киево-Печерской Лавры 1677, 1706, 1731, 1738, 1745, 1755, 1785 годов и т. д.

53

См.: Филарет (Гумилевский), архиеп. Исторический обзор. С. 446: архиепископ Филарет (Гумилевский) указывает, что акафист св. Архангелу Михаилу помещен вместе с акафистами св. Иоанну Предтече и свт. Николаю в славянской Псалтири, писанной греком Игнатием в 1430 году, и в Каноннике прп. Кирилла Белоезерского 1407 года.

54

Пекарский. Описание славянорусских книг. С. 8; Евгений (Болховитинов), митр. Описание Киево-Софийского собора и Киевской иерархии. С. 215.

55

См.: Филарет (Гумилевский), архиеп. Обзор русской духовной литературы. С. 113.

56

См.: Описание АСС. Т. 1. С. 146; Есипов. Чернец Федос. С. 491–495; Чистович. Феофан Прокопович и его время. С. 111, примеч.

Историко-библиографический обзор православных акафистов, разрешенных духовной цензурой к церковному употреблению, за Синодальный период

1 Акафисты Пресвятой Богородице, Сладчайшему Господу нашему Иисусу Христу, Успению Пресвятой Богородицы, святителю Христову Николаю

Ко времени учреждения Святейшего Синода в России имелось уже значительное число церковных акафистов – не только рукописных, но и печатных, не только переводных, но и составленных русскими песнописцами. Многие из этих акафистов имели значительные недостатки и неточности богословского характера и нуждались в исправлении и переработке.

Уже «Духовный регламент» обращает внимание на потребность тщательного пересмотра составленных и употреблявшихся в Досинодальный период Русской Церкви акафистов. Во второй части «Духовного регламента», в том отделе, где идет речь «об общих делах Церкви», говорится: «Розыскать вновь сложенныя и слагаемыя акафисты и иныя службы и молебны, которые наипаче в наша времена в Малой России сложены суть не малое число, суть ли оная сложения Писанию Священному согласная и не имеют ли нечто в себе Слову Божию противное или хотя нечто непристойное и празднословное? Також определить, что оныя многочисленныя моления, хотя бы и прямыя были, однако не суть всякому должныя, и по воли всякаго наедине, а не в соборе церковном употреблять оных мощно, дабы по времени не вошли в закон и совести бы человеческой не отягощали. <...> Смотреть историй святых, не суть ли некия из них ложно вымышленныя, сказующыя чего не было, или и христианскому православному учению противныя, или бездельныя и смеху достойныя повести, и таковыя повести обличить и запрещению предать со объявлением лжи во оных обретаемой» 57.

Святейший Синод с первых же дней своего существования принял меры к тому, чтобы противодействовать появлению и распространению неисправных и изданных с погрешностями против православного учения церковных служб вообще и акафистов в частности. Важнейшей мерой в данном случае являлся контроль за типографиями, печатавшими акафисты и другие церковные службы, и цензура церковно-богослужебных произведений.

В 1721 году, 17 и 22/28 февраля, состоялось синодальное определение о том, чтобы «находящиеся в Петербурге, Москве, Киеве, Чернигове и других местах Российского государства типографии состояли в ведении Синода, а Киево-Печерский и Черниговский монастыри, именовавшиеся и титуловавшиеся ставропигиями Константинопольского патриарха, впредь писались ставропигиями Всероссийского Синода и чтобы типографии, существующие при этих монастырях и печатавшие книги по воле лиц, в них начальствующих, от чего происходила неисправность, отныне состояли под ведением Св. Синода, от которого требовали бы повеления на печатание книг, а без повеления Синода никаких книг не печатали бы» 58. Вскоре, 14/28 марта того же года, Святейшему Синоду пришлось рассматривать дело, препровожденное из Канцелярии тайных розыскных дел, об акафисте Алексию, человеку Божию, и службе Марку Фраческому, сочиненных дворовым человеком Кузьмой Любимовым 59, о котором уже сказано в предыдущей главе исследования. 30 августа того же 1721 года состоялось определение Святейшего Синода касательно печатания книг в Киевской и Черниговской типографиях: «Вновь книг никаких, кроме церковных прежних изданий, не печатать, а и оные церковные старые книги для современного согласия с великороссийскими с такими ж церковными книгами справливать прежде печати с теми великороссийскими печатьми, дабы никакой розни и особого наречия во оных не было; а других никаких книг, ни прежних, ни новых изданий, не объявляя об оных в Духовной коллегии и не взяв от оной позволения, не печатать, дабы не могло в таких книгах в Церкви Восточной никакой противности и с великороссийской печатью несогласия произойти» 60.

В 1726 году Черниговский епископ Иродион, донося Святейшему Синоду о потребности в издании некоторых церковных книг, просил о дозволении печатать в Черниговской типографии церковные книги. Синод дозволил печатание, но с тем условием, чтобы по печатании каждая книга в двух экземплярах представлялась Святейшему Синоду на рассмотрение 61.

В 1726 и 1727 годах в Синоде рассматривалось дело по прошению иеромонаха Киево-Печерского монастыря Енната и иеродиакона Полиена о печатании в Киево-Печерской типографии некоторых церковных книг и между прочим акафистов. Указанные лица испрашивали разрешения вновь напечатать «исперва» печатавшиеся в Киево-Печерской типографии книги для келейного и путешественного моления по желанию малороссийского и зарубежного православных народов (Повечерник, молитвослов с акафистами и прочими молениями, Служебник) и приложили реестр с подробным обозначением содержания каждой из упомянутых книг: «Повечерника» – по изданию 1716 года, «молитвослова» по изданию 1721 года, акафиста по изданию 1709 года. Святейший Синод 9 декабря разрешил печатать в Киево-Печерской типографии вышеозначенные книги, но с условием, чтобы в них «никакой Святой Церкви противности не было и все наречие, а также правописание в литерах и просодиях было согласно с великороссийскими печатными книгами без всякой отмены».

3 мая 1727 года прибывший из Киево-Печерского монастыря иеромонах Исайя подал в Святейший Синод доношение, в котором, объясняя, что «на иные книги много великороссийской печати экземпляра не имеется, чего ради с прежних своих книг печатать они не смеют, дабы не подпасть безвинному штрафу», просил Святейший Синод рассмотреть приложенные к прошению экземпляры упомянутых книг, по одному каждого названия, и, «исправя, паки отдать, дабы впредь с тех книг без опасения печатать было можно и, выпечатав показанные книги, как экземплярные, так и нововыпечатанные, для всестороннего рассмотрения представить из типографии в Св. Синод». Синод, приняв книги от иеромонаха Исайи, поручил рассмотрение их: акафиста – преосвященному Георгию, архиепископу Ростовскому, молитвословца – преосвященному Феофилакту Тверскому, Повечерника – Афанасию Вологодскому. 9 июня Святейший Синод определил: «По силе прежнего, 1726 года 9 декабря, синодального определения, оные книги печатать с новоисправными великороссийскими печатными книгами без всякой отмены, а сверх того лишнего ничего не примешивать, также и акафисты и молитвы, которые в великороссийских книгах печатаны, печатать неотменно. А которых в великороссийских книгах не обретается, те рассмотреть опасно и выправить со тщанием тоя Киево-Печерския обители настоятелю с другими учеными и искусными людьми, чтобы никакие Святой Церкви противности не было, а именно, например: в акафисте Иисусу Сладчайшему в начале первого на десять икоса о самом Господе Боге напечатано «светоприемна светильника», а приличнее положить «светодательна светильника», зане Той Сам есть Светодавец, и прочее, тому подобно, а свыше потребы положенные Гробу Господню и Честному Кресту и Успению Богородицы акафисты отложить, потому что, и кроме тех, Господу Иисусу и Пречистой Богородице акафисты обретаются» 62.

В 1728 году по просьбе наместника Киево-Печерской Лавры иеросхимонаха Романа дозволить напечатание некоторых благопотребных книг, и в том числе акафистов, Святейший Синод указом от 21 февраля 1728 года предписал «печатать вышеозначенные книги против великороссийских книг, которые в Киево-Печерской обители имеются, а которых не имеется, печатать по-прежнему, но смотреть накрепко, чтобы никаких Святой Церкви противностей и погрешностей в них не было» 63. Вследствие указанных распоряжений Святейшего Синода все вновь издаваемые в России книги богослужебного характера, и в частности акафисты, в дальнейшее время печатаются по рассмотрению их Святейшим Синодом, а в следующих изданиях перепечатываются с одобренных уже Синодом оригиналов.

В сентябре 1781 года Святейший Синод рассматривал доношение архимандрита Киево-Печерской Лавры Зосимы о необходимости напечатать в Киево-Печерской типографии книгу «Акафисты с каноны». Зосима доносил Святейшему Синоду: «Прежде сего по дозволительному Святейшего Правительствующего Синода 1728 года февраля 21 дня состоявшемуся указу печатались в Киево-Печерской типографии книги, именуемые «Акафисты с каноны», которые все разошлись в народ до единой. А как от многих великороссийских и малороссийских разного звания господ и от заграничного благочестивого священства непрестанные требования тех акафистов заходят, лавка ж, не имея оным московского экземпляра, за силу Святейшего Правительствующего Синода, 1766 года ноября 9 дня состоявшегося, к печатанию их без особливого на то Святейшего Правительствующего Синода дозволительного указа приступить не может. Для сего прилагая при сем на благоусмотрение един экземпляр тех акафистов», архимандрит просит дозволить печатать в Киево-Печерской Лавре «к народному удовольствию». Святейший Синод, заслушав 27 сентября 1781 года вышеуказанное доношение, постановил: «От оного архимандрита потребовать объяснения, в означенную книгу что именно из каких книг внесено или сверх печатаемых в Московской типографии книг прибавлено, и те сверх московской печати каноны и акафисты, которой кем и где сочинены и апробованы и с коего времени и почему в лаврской типографии сначала печататься начаты».

На запрос Святейшего Синода архимандрит Зосима с братией дал объяснение, что:

1) в представляемую книгу «все моления взяты из книг, печатаемых в Московской типографии. Если же некоторое в малейшем положении и сверх прибавлено, то никакой в этом прибавлении противности Святой Греко-Российской Церкви не заключается;

2) хотя о сем, кем и где прибавленные сверх московских книг молении сочинены, и не осталось подлинного вида причины бывшего в Лавре 1718 года пожарного случая, через который как библиотека и типография, так и другие письменные документы погорели, однако настоящей оных апробацией почитает Лавра Святейшего Правительствующего Синода 1728 года состоявшийся указ, в котором по довольном в Святейшем Правительствующем Синоде тех акафистов рассмотрении и печатать Лавре дозволено;

3) равно и о всем, с коего времени и почему сначала печататься начаты, хотя также точного сведения причиною пожара нет, но сие по справке оказалось, что оные книги «Акафисты» 1606 года в Лавре уже печатаны на желание и прошение духовного и мирского разного звания людей, которые и ныне из великороссийских и малороссийских, равно и заграничных благочестивых мест приходя на богомолие в Киево-Печерскую Лавру, непрестанно продажи оных требуют; для того о всем вышеписанном докладываю, представляя и из объяснения от правителя типографии иеромонаха Феофана экстракт на благоусмотрение Святейшему Правительствующему Синоду».

В экстракте объяснено, что именно в означенную книгу и из каких книг внесено и прибавлено сверх содержащегося в книгах, печатаемых в Московской типографии.

Приводим те пункты экстракта, которые касаются акафистов.

«1. Акафист Богоматери внесен в оную книгу из Триоди Московской постной, недели пятой Великого поста, имеется оный напечатан и в других московских книгах, токмо в печерском прибавлены четыре молитвы.

2. Акафист Сладчайшему Иисусу весь взят из Московской следованной Псалтири, кроме только что в Печерском на конце прибавлены три молитвы Спасителю, из которых 1-я, как из надписи явствует, сочинена Филофеем, архиепископом Константинопольским, и еще две, из которых последняя в акафисте Иисусу Сладчайшему Московского правильного Канонника имеется.

5. Акафист Успению Пресвятой Богородицы, в оном стихиры и канон внесены из Минеи Московской, месяца августа пятого на десять дня, кондаки же, икосы и молитвы составлены в честь Божией Матери из канона и истории честного и славного Ее Успения. Сей акафист печататься начал в Лавре с 1606 года, как из надписей древней печати акафистов значится, печатался оный в Киево-Печерской Лавре единственно в удовлетворение требований приходящих в сию Лавру разного звания людей на поклонение чудотворному образу Успения Пресвятой Богородицы, которые как прежде всегда пели, так и ныне перед образом тем поют акафист сей, и потому оный для Лавры необходимо нужным состоит.

7. Акафист святителю Христову Николаю, в оном стихиры взяты из Московской месячной Минеи месяца декабря 6-го дня. Канон же, кондаки, икосы и молитвы составлены из истории жития святого Николая, печатался сей акафист от давных времен в лаврской типографии во удовлетворение требований как российского, так и заграничного благочестивого народа».

В 1782 году, на заседании 27 мая/1 июня, Святейший Синод определил: «Означенную книгу «Акафисты с каноны» в разсуждении того, что по данному еще в 1728 году от Св. Синода указу печатать дозволено, да и ныне по рассмотрении Св. Синодом той книги никакой противности Святой Церкви в ней не найдено, а при том и для народного удовольствия в той лаврской типографии печатать дозволить, но с тем, чтоб против прежних выходов ничего излишнего печатано не было» 64.

Прежде чем перейти к обозрению дальнейших дел о цензуре акафистов, нам необходимо указать на ту перемену, какая произошла в конце XVIII века и в XIX веке в процессе цензуры как богослужебных книг, так и вообще книг духовного характера.

На Святейший Синод при его учреждении была возложена обязанность цензуры всех книг, относящихся к Церкви, и церковного учения, что подтверждалось и дальнейшими императорскими указами: «Також все печатные в России книги, принадлежащие до Церкви и до церковного учения, печатать по апробации Святейшего Правительствующего Синода» 65. Сосредоточение цензуры всех книг, касавшихся Церкви, церковного учения и богослужения, в Святейшем Синоде составило с течением времени для членов его тяжелое бремя. Члены Святейшего Синода, занятые делами не только синодальными, но и епархиальными и монастырскими, испытывали затруднения от нелегкой цензорской обязанности и многократно обсуждали вопрос о том, чтобы создать в помощь себе в отношении цензуры вспомогательный орган, например иметь в своем ведении контору, где были бы искусные переводчики и особые, достойные цензоры книг 66. Только в 1799 году Святейший Синод создает наконец особое учреждение для цензуры духовных книг, именно Цензурную комиссию при Московском Донском монастыре 67. А по проекту Устава духовных академий 1814 года были учреждены при академических конференциях духовно-цензурные комитеты, состоявшие из трех членов, которые избирались конференциями из среды их членов. Положение Академического устава 1814 года о цензурных комитетах вошло в Духовно-цензурный устав 1828 года 68. Статьи же Духовно-цензурного устава 1828 года, касавшиеся разрешения к напечатанию вновь составляемых богослужебных произведений, почти без изменения перешли и в общий Устав о цензуре, где и составили отдельную главу.

Приводим те статьи Цензурного устава разных изданий, которыми руководствовались и доселе руководствуются и на которые ссылались и доселе ссылаются духовные цензоры при одобрении акафистов как удовлетворительных к печати и церковному употреблению и при представлении их на благоусмотрение Святейшего Синода:

«Рассмотрению духовных цензурных комитетов подлежат все вообще духовные сочинения и переводы, а именно: все вновь составляемые сочинения, относящиеся до церковного служения и жизнеописаний святых» 69.

«Достоинство сочинений, предназначаемых для общественного употребления, смотря по их содержанию, состоит в важности и истине мыслей, сообразных с учением Церкви, в чистоте слога, ясности и правильности изложения. В особенности все вновь составляемые сочинения, относящиеся до церковного служения, должны заключать в себе чистые и назидательные мысли, чистые и назидательные чувствования. Кроме того, они должны быть писаны, по принятому обыкновению, славянским наречием» 70.

«Жизнеописания должны быть почерпнуты из достоверных источников и представлены в том чистом духе, которым святой постоянно руководствовался в жизни своей или восставал от падения, укреплялся среди соблазнов и соблюдал живую веру до конца своей жизни» 71.

«Определения или мнения о книгах, назначенных для общественного употребления и заключающих в себе вновь назначаемые к печатанию сочинения, к церковному служению относящиеся, комитет представляет Св. Синоду и не прежде пропускает таковые сочинения и переводы к печатанию, как по рассмотрении и разрешении Св. Синода» 72.

Со времени учреждения духовно-цензурных комитетов дела об акафистах стали поступать на рассмотрение сначала в комитеты духовной цензуры, и потом только дела об одобренных уже цензурою акафистах представлялись на рассмотрение Святейшего Синода.

В Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете в 1835 году мы встречаем дело о рассмотрении печатной книги «Акафисты с каноны». Духовный собор Киево-Печерской Лавры 13 февраля 1835 года за № 165 обратился в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с отношением следующего содержания: «Указом Святейшего Правительствующего Синода 1834 года декабря 24 дня предписано, если нужно будет печатать в Киево-Печерской типографии вновь прежде напечатанные богослужебные и другие книги, которые не сходны буквально с изданиями Московской Синодальной типографии, то таковые препровождать на рассмотрение Санкт-Петербургского или Московского комитета для цензуры духовных книг. Во исполнение оного указа книга, называемая «Акафисты с каноны», при сем на рассмотрение Санкт-Петербургского комитета и препровождается» .

Цензурным комитетом были замечены особенности книги «Акафисты с каноны» сравнительно с Канонником.

«1. В книге «Акафисты с каноны» содержатся многие такие предметы, которых вовсе нет в Каноннике. Таковы: а) акафист Успению Пресвятой Богородицы, б) акафист свт. Николаю, в) канон о Распятии Господни, г) служба преподобным печерским.

С другой стороны, в Каноннике есть предметы, которых нет в книге «Акафисты с каноны». Таковы: а) канон Пресвятой Богородице Одигитрии, кроме четырех начальных стихир, которые в книге акафистов помещены в молебном каноне к Пресвятой Богородице после катавасии 9-й песни, б) стихиры и каноны свт. Николаю.

Различаются по месту акафист Пресвятой Богородице, помещенный в Каноннике после утренних молитв и после акафиста Иисусу Христу; в книге акафистов занимает первое место и содержит в себе две молитвы ко Пресвятой Богородице и молитвы ко Господу нашему Иисусу Христу, которых вовсе нет в Каноннике.

2. Акафист Сладчайшему Иисусу, в книге акафистов следующий за акафистом Пресвятой Богородице, содержит тропарь, который в Каноннике заменен другим, два Богородична и две молитвы ко Господу нашему Иисусу Христу, которых вовсе нет в Каноннике» 73.

Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет по обсуждении дела разрешил печатание книги, послав отношение в Духовный собор Киево-Печерской Лавры от 9 мая 1836 года за № 75. Вообще из акафистов Досинодального периода упомянутые четыре акафиста были приняты Святейшим Синодом к церковному употреблению без изменения. Только в изданиях акафиста Иисусу Сладчайшему в 11-м икосе сделано было исправление эпитета «светоприемна», замененного другим словом – «светоподательна» (светильника). В изданиях «Молитвословец повседневный» (Киев, 1713), «Молитвослов» (Чернигов, 1714), «Акафисты и каноны» (Могилев, 1728), «Акафисты, каноны и прочая душеполезная моления» (Киев, 1731) употребляется выражение «светоприемна светильника», а в книгах «Молитвослов» (Киев, 1737), «Акафисты с каноны» (Киев, 1741,1747), «Канонник» (Киев, 1743) печатается уже «светоподательна светильника», что остается и во всех дальнейших изданиях.

В тексте акафиста Пресвятой Богородице Святейшим Синодом не было сделано исправлений. Текст его печатался без изменений до 60-х годов прошлого (XIX. – Ред.) столетия. Лишь по указанию преосвященного Филарета, митрополита Московского, внесены в него некоторые исправления.

В письме к обер-прокурору Святейшего Синода графу А. П. Толстому с мнением «о Молитвослове, предполагаемом к изданию» от 17 марта 1860 года митрополит Филарет указывал, что в молитвослове киевском требуются, между прочим, следующие исправления:

«В стихире, пред акафистом Пресвятой Богородице, сказано: «Радуйся, Божественная ручко манны». Выражение «ручко манны» не имеет значения. Манна при Ковчеге Завета хранилась не в «ручке», а в золотом сосуде, который в Священном Писании называется «стамной». Итак, не следует ли исправить: «Радуйся, Божественное стамно манны».

В икосе 2: «Радуйся, бесов многоплачевный струпе». Не тяжко ли сие выражение? Не лучше ли поставить «радуйся, бесов многоплачевное поражение». Такое заменение обветшавших и непонятных слов понятными употреблялось и в прежние времена до книгопечатания.

В икосе 4 (следует: в ик. 3) Гобзование щедрот». Не яснее ли «многоплодие щедрот».

В кондаке 6: «Оставиша Ирода, яко блядива». Слово сие имеет ныне новое позорное значение. Не должно ли по силе греческого слова поставить «оставиша Ирода, яко празднослова или буесловяща"» 74.

В дальнейших изданиях мы видим акафист исправленным по указанию Московского митрополита Филарета. Впрочем, в позднейшем издании московском 1899 года текст восстановлен прежний. В икосе 2 оставлено выражение «бесов многоплачевный струпе», в икосе 3 – «гобзование щедрот»; лишь в 6-м кондаке употреблено слово, рекомендуемое Филаретом: «оставиша Ирода, яко буесловяща» (в киевских изданиях – «буесловна»). Впрочем, не во всех изданиях и прежних (то есть до 60-х годов XIX века) употреблялось в кондаке 6 вышеупомянутое неудобное слово. Если в книге «Акафисты с каноны» (Киев, 1804) встречаем фразу «оставиша Ирода, яко блядива», то в киевском же издании 1731 года читаем: «оставиша Ирода, яко лжива, неведуща пети аллилуиа».

В акафистах Успению Пресвятой Богородице и свт. Николаю Чудотворцу за Синодальный период мы изменений в тексте не встречаем.

Правда, была попытка Московского духовно-цензурного комитета в 1836 году внести некоторые изменения в акафист Успению Пресвятой Богородицы, но Святейшим Синодом разрешение дано не было. В заседании Московского духовно-цензурного комитета 17 апреля 1836 года было доложено дело о новом издании «Службы с акафистом Успению Пресвятой Богородицы». Рассмотрев службу с акафистом, напечатанную в Киево-Печерской Лавре 1822 года, комитет нашел в ней места, требующие исправлений. 19 апреля 1836 года за № 43 комитет доложил Святейшему Синоду: «В акафисте Успению Пресвятой Богородицы выражение «светло о ней блистаяся» (ик. 1) невразумительно; слова «и Господа Того разумеете» (ик. 5), внесенные единственно по подражанию без всякой мысли, лишние; выражение «Сынови Своему сопричтенная» (ик. 7) неверно; в выражениях «радуйся, закона и пророков главизно совершенная» и «радуйся, звездо Иаковля, Валаамом пророкованная» (ик. 9) в первом сказано более надлежащего, а во втором приложение пророчества неверно; также в выражении «вышняго смотрения вся за спасение мира совершившая» (ик. 9) сказано слишком много; в выражении «пение всякое богодухновенных песней не довлеет от нас» (конд. 11) слово «богодухновенных» лишнее».

Святейший Синод 19 августа /18 сентября 1836 года за № 107 по поводу доношения Цензурного комитета определил: «Книгу «Служба с акафистом Успению Пресвятой Богородицы и повестью о всечестном и бессмертном успении Ее» разрешить напечатать вновь согласно с прежним ее изданием от Киево-Печерской Лавры 1822 года, за исключением токмо помещенного в сем издании чина надгробного пения Пресвятой Богородице» 75.

Акафисты Пресвятой Богородице, Господу Иисусу Сладчайшему, Успению Пресвятой Богородицы и святителю Христову Николаю, Мирликийскому чудотворцу, – за Синодальный период Русской Церкви были многократно издаваемы в печати как в сборниках акафистов и в канонниках, так и в отдельных изданиях 76.

2 Акафист св. великомученице Варваре

К числу акафистов, кроме четырех вышеуказанных, принятых Святейшим Синодом к церковному употреблению из Досинодального периода Русской Церкви, принадлежит также акафист св. великомученице Варваре.

В 1728 году Святейший Синод рассматривал дело о разрешении напечатать в Киево-Печерской типографии службу с акафистом св. великомученице Варваре. Игумен Архангельско-Михайловского Златоверхого монастыря Алексей Петрина с братией в доношении Святейшему Синоду от 3 ноября 1726 года писал: «В прешедших годах по требованию из оного Михайловского монастыря печатались в Киево-Печерской типографии службы с акафистами и с житием святой великомученицы Варвары, которые службы во время приезжающих в оный Михайлов монастырь для богомолья всяких чинов людей по требованиям их им раздавались безденежно, а овогда от своего произволения в монастырь за те службы деньгами и подаяние покладали; ныне оных служб в Михайловском монастыре не обретается, понеже все в расходе, а требующий люди оных служб со усердием спрашивают; и о напечатовании оных служб было наше прошение у архимандрита Киево-Печерскаго, но он нам отказал и объявил, что де указом Императорского Величества и Вашего Святейшества соизволением в Киево-Печерской типографии никаких книг печатать не повелено, которых служб без повеления Вашего Святейшества он, архимандрит, печатать без указа принимать не смеет. Дабы Вашего Святейшества милосердым приказанием повелено было, по требованию нашему оные святой великомученицы Варвары службы в Киево-Печерской типографии по потребности нашей, сколько возможно, печатать; и о том к Киево-Печерскому архимандриту Иоанникию с братией послать Ее Императорского Величества указ». Святейший Синод постановил: «Оных святой великомученицы Варвары служб с акафистами и с житием по вышепоказанному того Михайловского-Золотоверхова монастыря игумена Алексея (Петрина) с братией требованию велеть в Киево-Печерской типографии для раздачи по требованию богомольцев колико пристойно напечатать; токмо при этом печатании смотреть накрепко, дабы в тех службах никакой Святой Восточной Великороссийской Церкви и состоявшемуся октября 5 дня прошлого 1720 года Императорского Величества указу противности не было» 77.

Рассмотрение просьб о дальнейших изданиях акафиста св. великомученице Варваре неоднократно встречается в делах Святейшего Синода.

От 21 июля 1776 года архимандрит Киево-Печерской Лавры Зосима с соборной братией доносил Святейшему Синоду: «Печатанные пред сим в типографии Лавры сей книги «Акафисты святой великомученице Варваре с житием ее» все распроданы в народ, и теперь оных вовсе нет. Многие ж как из российского, так и из заграничного благочестивого народа, будучи в Киеве на богомолье и по другим надобностям, и особливо к святой великомученице Варваре, нетленно мощами в Киевском Златоверхо-Михайловском монастыре почивающей, усердствуя и желая получить при своем из Киева возвращении как благословение о святом ее житии и страдании особо изданную книгу, требуют, почитать беспрестанно, продажи тех акафистов. А акафистов уже Лавра не имеет, а прежде печатались по дозволению Св. Синода 1726 года декабря 17 и 1727 года декабря 20-го».

Рассмотрев прошение архимандрита Зосимы, Святейший Синод 18 ноября 1776 года определил: «Оных акафистов св. великомученице Варваре с ее житием против присланного оригинала в Киево-Печерской типографии для прописанных резонов потребное число напечатать дозволить» 78.

26 июня 1783 года поступило в Святейший Синод «доношение» преосвященного Феофила, епископа Черниговского, о дозволении печатать в Черниговской типографии порознь потребное количество акафистов свт. Николаю и великомученице Варваре. Преосвященный Феофил писал: «Сего июня 3 дня Троицкого Ильинского Черниговского монастыря архимандрит Поликарп с братией поданным доношением представил: «Бываемые де в Троицком монастыре для поклонения чудотворной иконе Пресвятой Богоматери духовного и мирского звания народы требуют книг акафистов святителю Николаю и великомученице Варваре порознь напечатанных"». 12/17 июля 1783 года за № 34 по поводу доношения преосвященного Черниговского Феофила состоялось определение Святейшего Синода: «Того ради и ныне означенных акафистов в той Ильинской Черниговской типографии особыми книжицами потребное число напечатать дозволить, но с тем чтобы оные акафисты печатаны были против помянутых дозволенных печатанием в типографии Киево-Печерской Лавры, и ничего б излишнего печатано не было» 79.

30 сентября 1787 года в Святейший Синод от митрополита Киевского Самуила поступает доношение (от 11 сентября) о потребности вновь издать акафист св. великомученице Варваре с житием ее, так как прежде напечатанные экземпляры «все уже произведены в продажу». 6/8 октября 1787 года Святейший Синод определил потребное количество акафистов св. Варваре «напечатать дозволить» 80.

После учреждения духовно-цензурных комитетов дела о напечатании акафиста св. великомученице Варваре стали поступать на рассмотрение сих комитетов.

В 1835 году Духовный собор Киево-Печерской Лавры обратился в Московский духовно-цензурный комитет с отношением, в котором изъяснил, что «указом Св. Синода 1834 года, декабря 24, предписано: если нужно будет напечатать в Киево-Печерской типографии вновь прежде напечатанные богослужебные и др. книги, которые несходны буквально с изданиями Московской Синодальной типографии, то таковые препровождать на рассмотрение в Санкт-Петербургский и Московский комитеты для цензуры духовных книг. Во исполнение оного указа книги «Служба с акафистом и повестью

Успения Божией Матери», «Акафист святой великомученице Варваре» и сборник препровождаются для рассмотрения».

Московский цензурный комитет, рассмотрев представленный экземпляр книги, как показывает журнал его 20 апреля 1836 года, выразил недоумение принципиального характера и обратился в Святейший Синод с доношением от 22 апреля 1836 года за № 45 следующего содержания:

«Цензурный комитет, рассмотрев книгу «Акафист святой великомученице Варваре», печатанную 1832 года в Киево-Печерской Лавре и поступившую из Духовного собора ее 14 августа 1835 года, находит следующее:

1) В предисловии к книжице упоминается о чуде, в 1710 году бывшем, которое в Четьи-Минеи не упоминается между чудесами св. великомученицы Варвары;

2) В службе, названной «акафист»: а) порядок отличен от обыкновенного молебного пения; б) стихиры и канон, кроме светильна и стихир на хвалитех, не те, какие печатаются в месячной Минеи декабря 4 дня; в) некоторые выражения требуют исправления, как-то: [в выражении] «чисто присвой» слово «чисто» лишнее; в выражении «не возможе истины отторгнути от истиннаго Бога» слово «истины» затемняет смысл; выражение «услышавши прещения отеческая, и муки от него терпящи» неправильно в словосочинении; в выражении «глас благословенных, призывающих в царство» запятая между словами «благословенных» и «призывающий» делает речь неудобопонятной; выражение «целость ранам подаде» обоюдно; выражение «детородию Твоему Девою по Рождестве пребывшу» непонятно; выражения «едино ми прибежище» и «да напишет мя в книзе животней» напряженны».

В светильне и стихирах есть некоторые разности с Минеей месячной московской печати:

В московском издании:         В киевском издании:

Варваро, жертвою мученице, священнаго страдания обагрившися кровию. Во главу усекшися.             Варваро, твоею за Христа излиянною обагрившися кровию. Во главу усечена.

По мнению Московского духовно-цензурного комитета, книга не иначе может быть пропущена к напечатанию, как по исправлении. 21 августа /11 сентября 1836 года состоялось определение Святейшего Синода по поводу приведенного донесения Московского духовно-цензурного комитета. Синод приказал книгу «"Акафист св. великомученице Варваре» разрешить напечатать вновь согласно с прежним ее изданием от Киево-Печерской Лавры в 1822 году». Указ был послан 19 сентября 1836 года 81. 26 июня 1837 года дано было Московским духовно-цензурным комитетом разрешение Киево-Печерской Лавре на напечатание акафиста св. великомученице Варваре.

Не останавливаемся на других делах, касающихся цензуры следующих изданий рассматриваемого акафиста, так как они не представляют особого интереса. Отметим лишь дело, бывшее в Святейшем Синоде по доношению от 22 июля 1835 года за № 364, преосвященного Владимира, епископа Чигиринского, викария Киевской епархии, который испрашивал разрешение на напечатание представленного им сокращенного акафиста великомученице Варваре. Преосвященный Владимир писал Синоду, что акафист «сокращен с тем намерением, дабы употреблять его при служении молебнов по желанию богомольцев во время многочисленного стечения их. Чтение пространного акафиста по причине растянутых во многих икосах стихов, требующих особенного напряжения духа, неудобно, сопряжено с немалыми затруднениями». Заслушав это доношение преосвященного Владимира в заседании 16 сентября /15 ноября 1835 года за № 67, Святейший Синод не признал нужным печатание представленного им сокращенного акафиста св. великомученице Варваре 82.

3 Акафисты (первый и второй) прп. Сергию игумену, Радонежскому чудотворцу

Мы видели, что еще в Досинодальный период русского церковного песнотворчества был уже составлен не один акафист прп. Сергию Радонежскому. Но в печати акафисты св. Сергию появляются в конце XVIII века.

В 1788 году Московская Синодальная контора обратилась в Святейший Синод с рапортом от 19 февраля следующего содержания: «Сего февраля 9 дня Святейшего Правительствующего Синода конторе синодальный член Преосвященный Платон, митрополит Московский, письменно предлагал, что в Троице-Сергиевой Лавре отправляются почивающему там преподобному отцу Сергию, Радонежскому чудотворцу, во дни святых его памятей моления по напечатанным службам в Минеи, так как и при гробе цельбоносных его мощей исправляются акафисты, но по книжицам письменным, а напечатанных не имеется, а как де он, Преосвященный, прилагаемые при сем два акафиста рассмотрев и исправив и не нашедши в них ничего сомнительного, желает, чтобы оные церковной печатью в прославление Божие и угодника и во удовольствие усердных христиан были напечатаны, того ради да благоволит Св. Синода контора Московской Синодальной типографии предписать тех акафистов книжиц напечатать церковной печатью». Далее указывается потребное количество экземпляров (1200), из которых нужно «половину напечатать со службой празднуемой ему, чудотворцу, сентября в 25-й день, включив оные акафисты с молитвами в каноне по 6-й песни, а другую половину одних акафистов с молитвами без службы». При этом ставится условием, «чтоб при печатании последний лист для корректуры приносим был к нему, Преосвященному». По справке в конторе Святейшего Синода оказалось: «Разосланными из Святейшего Синода во все епархии и монастыри прошлого 1787 года сентября 25 указами велено: ежели кто из духовных чинов пожелает сочинения свои или переводы напечатать, то бы преосвященные архиереи и ставропигиальных монастырей архимандриты, как собственные свои, так и подчиненных своих сочинений рассматривая, оные представляли прежде на апробацию к изданию их в печать в духовных типографиях Святейшему Синоду или в контору оного, а без того как сами собой, так и посредством других для издания в печать никуда ни под каким видом не отдавали; когда же кому и какую именно книгу от конторы Святейшего Синода дозволено будет издать в печать, о том ей в то же время рапортовать, и по указу Ее Императорского Величества Святейшего Правительствующего Синода конторой определено: оные приложенные при предложении и исправленные синодальным членом Преосвященным Платоном, митрополитом Московским, и Свято-Троицкой Сергиевой Лавры архимандритом 83 преподобному Сергию Радонежскому, чудотворцу, два акафиста отослать (и отосланы) в Московскую типографскую контору при указе, и велено прописанное в предложении его Преосвященства число акафистов с службами и без оных церковной печатью напечатать».

Состоялось журнальное определение Святейшего Синода 2 марта 1788 года за № 8: «По рапорту Московской Св. Синода конторы, что по предложению синодального члена Преосвященного Платона, митрополита Московского, оной конторой велено в Московской типографии напечатать книжиц акафистов прп. Сергию Радонежскому с службами и без служб по предложенным от него, Преосвященного, и исправленным экземплярам один завод, приказали: оной рапорт приняв во известие, отдать в приказной стол» 84.

В ноябре 1790 года в Святейшем Синоде был рассмотрен рапорт Московской Святейшего Синода конторы по поводу доношения эконома Свято-Троицкой Сергиевой Лавры иеромонаха Иосифа, что «в напечатанных де по указу Святейшего Правительствующего Синода преподобному богоносному отцу Сергию, игумену Радонежскому, чудотворцу, в службах и акафистах Троицкой Лавре имеется надобность». Синодальной конторой определено: «О напечатании означенного числа прп. Сергию, игумену Радонежскому, чудотворцу, акафистов с службами и без служб против прежнего, 1788 года, издания таковых же на кошт Св. Троицкой Лавры в Московскую типографскую контору послать (и послан) указ».

В сентябре 1794 года также было рассмотрено в Святейшем Синоде дело по рапорту Московской Святейшего Синода конторы о данном от нее дозволении по просьбе эконома Троице-Сергиевой Лавры Иосафа напечатать в Московской Синодальной типографии на кошт Лавры служб и акафистов с молитвами прп. Сергию чудотворцу 1200 экземпляров. Журнальное определение Святейшего Синода 25 сентября 1794 года за № 10: «Оный рапорт приняв во известие, отдать в повытье». В 1798, 1799, 1804 и 1811 годах снова в Святейшем Синоде были заслушаны рапорты Московской Святейшего Синода конторы о данном от нее дозволении напечатать в Московской Синодальной типографии на кошт Троице-Сергиевой Лавры потребное количество экземпляров служб и акафистов: в 1798 году – 600 экземпляров службы преподобному с акафистом, в следующем году – 600 экземпляров акафистов со службами и столько же без служб, а в 1804 и 1811 годах – жития преподобного со службой и акафистом. В вышеуказанных изданиях служб и акафистов помещались оба акафиста прп. Сергию. Первый начинается кондаком:

«Возбранный воеводо воинов духовных, под знамением креста воинствующих на невидимаго врага, Сергие чудотворче, яко избавльшеся от бед твоими победоносными предстательствы, в брани жития сего, похвальная восписуем тебе, в хвале небесной торжествующему добропобедно, ты же, имея дерзновение к непобедимому Царю, пособствуй ходатайственне всем верно призывающим тя, даруя победу на видимых и невидимых врагов, да зовем ти:

Радуйся, преподобне чудотворче, Сергие отче наш».

Кондак 1 второго акафиста:

«Возбранный от Царя сил Господа Иисуса данный России воеводо и чудотворче предивный, преподобне отче Сергие, прославляюще мы прославльшего тя славы Господа, благодарственное пение воспеваем ти, ибо молитвами твоими от нашествия иноплеменных и скорбных обстояний нас присно избавляеши, яко имея дерзновение ко Господу, от всяких нас бед свободи, да зовем ти:

Радуйся, Сергие, скорый помощниче и преславный чудотворче».

В изданиях служб с акафистами прп. Сергию 1788, 1799–1829, 1833 годов напечатаны оба акафиста. Но в службе преподобному, изданной в 1837 году, помещен только один акафист, именно – второй. В дальнейших изданиях перепечатывается также один акафист – второй 85.

4 Акафисты св. Димитрию Ростовскому (два), св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову (два)

Святой Димитрий Ростовский скончался в коленопреклоненной молитве 28 октября 1709 года.

21 сентября 1752 года были обретены его мощи, от которых стали совершаться чудотворения. По освидетельствовании нетленности честных мощей и удостоверении в подлинности совершавшихся чудес Святейший Синод причислил свт. Димитрия к лику святых, при этом озаботился о составлении новоявленному угоднику церковной службы.

9 апреля 1757 года в Святейшем Синоде рассматривалось дело следующего содержания: «Сего апреля 3 дня Государыня Императрица Елизавета Петровна после поздравления с праздником Святой Пасхи против поданного Ее Императорскому Величеству от Синода о новоявленных Преосвященного Димитрия, митрополита Ростовского, мощах доклада, оные святые мощи за совершенные святые мощи огласить, празднование оному новоявленному чудотворцу святителю Димитрию 21 сентября, коего оные святые мощи обретены, установить, всенощные бдения и молебные пения желающему народу открыто отправлять, святому новоявленному чудотворцу службу сочинить и в печатаемые церковные книги с прочими святыми наряду Высочайше указать соизволила внесть. И во исполнение оного Высочайшего Ее Императорского Величества именного указа Св. Правительствующим Синодом того же апреля 9 числа определено: о непременном и действительном по оному исполнении и Преосвященному Арсению, митрополиту Ростовскому, послать указ, и послан, с таковым при том повелением, чтобы надлежащую тому новоявленному святителю Димитрию особливую службу в непродолжительном времени сочинил Его Преосвященство» 86. Митрополит Арсений (Мацеевич) уклонился от порученного ему составления службы, предложив ее написать архимандриту Толгского монастыря Вонифатию. Вонифатий написал две службы. Но трудом его Арсений остался недоволен. Тогда вызвался написать службу приехавший в Ростов для поклонения мощам святителя епископ Переяславский Амвросий (Зертис-Каменский). Службу, составленную Амвросием, митрополит Арсений представил Святейшему Синоду, но Святейший Синод не признал ее удовлетворительной и затребовал также службу, написанную архимандритом Вонифатием 87. Хотя Амвросий и отказывался от писания второй службы, но, по всей вероятности, она была напечатана после ее исправления. Первое издание вышло в 1758 году, повторные – в 1759 и затем в 1763 годах. А 4 апреля 1765 года Святейший Синод издал указ, которым велено «сочиненную на память святителя Димитрия, митрополита Ростовского, службу для некоторых резонов до указу как особыми книжицами, так в Минеях месячных печатанием удержаться» 88.

Вскоре после открытия мощей св. Димитрия был ему составлен и акафист. В одном из нескольких тождественных рукописных акафистов, находящихся в Императорской публичной библиотеке, помещено послесловие – «Сказание, коея ради вины изложися акафист святителю Христову Димитрию». Из «Сказания» видно, что «настоящий акафист сочинен Кашинского Воскресенского собора священником Димитрием Михайловым в 1761 году по обещанию в благодарность за полученное им от мощей святителя Димитрия исцеление от болезни, которой он страдал три с половиной года». Составитель акафиста начал его писать в феврале 1761 года, но иногда переставал его писать, и тогда всякий раз у него появлялась какая-либо болезнь, но молитвами свт. Димитрия он был исцеляем. «Того ради сим моим объявлением, – говорится в конце «Сказания», – и всему Освященному Собору предлагаю сию мою скудоумную композицию на благоусмотрение Ваше, и аще что-либо в сенсе, в дикциях противно обрящется, всепокорно прошу снисходительно благорассмотреть и исправить, а впрочем, как Ваше будет благорассуждение». В конце подпись и помета «В подлинном пишет тако Кашинского Воскресенского собора священник Димитрий Михайлов, февраля дня 1763 года» 89.

Кондак 1 акафиста читается:

«Избранный во иерарсех, многоцелебный чудес источниче, неисчерпаемая благодати пучино, угодниче Христов, великий святителю Димитрие, яко имея дерзновение ко Христу Господу от всяких мя бед свободи зовуща:

Радуйся, новый чудотворче Димитрие».

В кондаке 4-м автор вспоминает факт чудесного его исцеления от болезни:

«На твое скорое предстательство уповая, священник Димитрий, аще уже и при самой смерти бывши, обаче егда токмо призвал на помощь тебе, скорого помощника, святителю Димитрие, абие теплыми твоими к Богу молитвами получил себе спасение телесное вкупе и душевное, получив убо таковая, со многим благодарением воспел Богу: Аллилуиа».

Приводим еще начало 5-го икоса:

«Ужасил еси твоим писанием самосожигателей и яко громом устрашил еси морельщиков, овии убо подвигом мученичества прельщающе, неповинных сожигают душею и телом, овии же под видом поста безчисленных гладом уморяют. Мы тобою таковыя прелести избавлшеся, радостно вопием ти:

Радуйся, громе поражаяй еретическия умы. Радуйся, молние яко хврастие попаляющая противных учения. Радуйся, море всякое нечестие потопляющее» и т. д.

В конце икосов повторяются три воззвания:

«Радуйся, суемудренных расколов истребителю. Радуйся, православных укрепителю. Радуйся, новый чудотворче Димитрие».

Акафист священика Михайлова остался ненапечатанным.

В 1798 году Святейшим Синодом был разрешен к печати акафист свт. Димитрию, но другого автора, князя Гагарина 90. «1798 года ноября 12/22 Святейший Синод слушал словесный доклад синодального обер-прокурора князя Василия Алексеевича Хованского о том, что к нему от действительного тайного советника сенатора князя Гаврила Петровича Гагарина поступила просьба о дозволении напечатания в Московской Синодальной типографии на его кошт книги, содержащей в себе «Службу иже во святых отцу нашему Димитрию, митрополиту Ростовскому, и акафист св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову», один завод. При этом был представлен обер-прокурором и оригинал службы и акафиста. Святейший Синод определил: «Оный экземпляр книги под названием «Служба иже во святых отцу нашему Димитрию Ростовскому и акафист апостолу и евангелисту Иоанну Богослову» отослать в Московскую типографскую контору при указе и велеть против оного напечатать в тамошней Синодальной типографии на кошт означенного г-на действительного тайного советника сенатора князя Гавриила Петровича Гагарина один завод». 10/12 января 1799 года было заслушано в Святейшем Синоде дело о напечатанной уже в Московской Синодальной типографии книге, причем синодальный обер-прокурор Хованский словесно доложил, что князь Гагарин просит Святейший Синод, «дабы приказано было от Св. Синода отослать сто экземпляров в Ростовский Яковлевский монастырь безденежно», а остальные затем экземпляры отдать ему, кому от него будет поручено принять. Святейший Синод приказал сто экземпляров книги отправить в Ростовский Яковлевский монастырь. В мае того же года поступило в Святейший Синод от архимандрита Ростовского Яковлевского монастыря Мелхиседека следующее прошение: «По силе указного Правительствующего Синода Московской типографской конторе повеления из оной конторы из напечатанных в Синодальной типографии на кошт г-на тайного советника князя Гагарина книг, содержащих в себе «Службу, иже во святых отцу нашему Димитрию, митрополиту Ростовскому», в реченный Яковлевский монастырь в нынешнем году прислано сто экземпляров безденежно, о которых узнав приезжающие на поклонение сему угоднику знатные особы весьма желают иметь оные за деньги от монастыря, но как означенных книг в присылке имеется не весьма многое количество, то желающих оными книгами всех и удовольствовать невозможно. Того ради осмеливаюсь Св. Синод нижайше просить, не соблаговолит ли Св. Синод повелеть вышеозначенной книги, содержащей в себе «Службу, иже во святых отцу нашему Димитрию, митрополиту Ростовскому» по усердию желающих иметь оные в Московской Синодальной типографии напечатать один завод на кошт здешнего Яковлевского монастыря». Дело было заслушано в Святейшем Синоде 11 июля 1799 года. Ввиду того, что книга, содержащая в себе службу свт. Димитрию, митрополиту Ростовскому, напечатана была по дозволению Святейшего Синода на кошт князя Г. П. Гагарина, Святейший Синод поручил обер-прокурору испросить согласия автора на напечатание ее архимандритом Мелхиседеком на кошт Яковлевского монастыря. Когда князь Гагарин дал свое согласие на напечатание книги, от Святейшего Синода был прислан Московской типографской конторе указ с повелением напечатать на кошт монастыря означенной книги, содержащей в себе «Службу иже во святых отцу нашему Димитрию Ростовскому», один завод в полудесть такою же азбукою и с теми же украшениями, как напечатана она была при первом ее издании. 4/9 ноября 1799 года в Святейшем Синоде был заслушан рапорт Московской типографской конторы от 26 сентября, что вышеозначенная служба свт. Димитрию Ростовскому напечатана 91.

В службу свт. Димитрию Ростовскому был включен составленный князем Г. П. Гагариным акафист святителю 92.

Приводим 1-й кондак его и начало 1-го икоса по изданию 1799 года.

Кондак 1:

«Избранному чудотворцу и угоднику Христову Димитрию составим похвалы, яко заступнику нашему и теплому о нас молитвеннику; ты же имеяй дерзновение ко Господу, преклонися милостивне к зовущим ти:

Радуйся, Димитрие великий чудотворче».

Икос 1:

«Ангел нравом, аще и человек естеством был еси, святителю Димитрие, незлобием бо души твоея, кротостию и милостию привлекл еси благодать Всесвятаго Духа, и явился еси его обиталищем; темже мы благодаряще Бога, прославившаго в земли нашей таковаго святителя, воспеваем тебе сице:

Радуйся, незлобием твоим агнца прореченнаго Исаием подражавый» и т. д.

Припев:

«Радуйся, Димитрие, великий чудотворче».

Наряду с акафистом свт. Димитрию, митрополиту Ростовскому, как выше сказано, был представлен в Святейший Синод князем Гагариным еще и другой – св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову. Второй акафист был также разрешен Святейшим Синодом к напечатанию и был напечатан в Московской Синодальной типографии в декабре 1798 года.

Кондак 1 этого акафиста:

«Избранный от мрежей рыбарских на проповедь Евангелия и от ловли рыб на уловление человеков во свет истиннаго боговедения, о великий апостоле, учениче, друже и наперсниче Христов, моли Единаго истиннаго Человеколюбца, егоже ты серафимскою любовию возлюбил еси, да помилует нас, ищущих твоего к Нему предстательства, и зовущих ти:

Радуйся, Иоанне апостоле, наперсниче Христов и Богослове».

Начало икоса 1:

«Ангельских сил и всякия твари Творца Владыку и Господа, восприемшаго плоть нашу и явльшагося на земли спасения нашего ради, узрев ходящаго при мори Галилейстем, и взывающаго тя с братом твоим, Иоанне блаженне, в звание апостольства, оставль мрежи рыбарския и отца твоего в корабли, неуклонно оттоле последовал еси стопам Спасителевым. Сего ради вопием ти сице: Радуйся, любве ради Христовы отца по плоти оставивый. Радуйся, Христом Небеснаго Отца обретый» и т. д.

Дальнейшие издания службы и акафистов, составленных князем Гагариным, обычно печатались в Московской Синодальной типографии 93.

В 1799 году в Святейшем Синоде рассматривалось дело об акафисте св. Стефану Пермскому, составленном священником Московского Спасского, что на Бору, собора Иоанном Алексеевым (о чем будет сказано ниже), а в 1800 году несколько заседаний Святейшего Синода (2/13 июля, 8 августа) было посвящено рассмотрению вновь составленных службы и акафиста св. Димитрию Ростовскому и св. евангелисту Иоанну Богослову тем же священником Алексеевым 94.

Акафист св. Димитрию Ростовскому священника Алексеева начинается следующим кондаком:

«Возбранный чудотворче и изрядный угодниче Христов, многоцелебный чудес источниче, неисчерпаемыя благодати ходатаю, теплый молитвенниче, великий святителю Христов Димитрие, яко имеяй дерзновение ко Христу Богу нашему, от всяких нас бед свободи зовущих: Радуйся, Димитрие, новый и великий чудотворче».

Начало 1-го икоса:

«Ангел нравом, аще и человек естеством был еси, святителю Димитрие; от самых бо младых ногтей ум твой пренебрегши земная в небесная вперил еси, и плоть нося, о плоти нерадил еси. Темже и вселися в тя Пресвятый Дух, егоже тя обиталищем быти уведевше, похвальная восписуем ти:

Радуйся, незлобием Твоим агнца прореченнаго Исаием подражавый».

1-й кондак акафиста св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову:

«Возбранный апостоле и евангелисте, сыне громов, девственниче, друже и наперсниче Христов, Иоанне Богослове, похвальная восписуем ти творящий всечестную память твою; ты же яко велие имеяй дерзновение ко Господу, от всяких нас бед свободи зовущих:

Радуйся, апостоле и евангелисте Иоанне Богослове».

Начало 1-го икоса:

«Ангельских сил и всего мира Творца Господа Иисуса узрев, при мори Галилейстем взывающаго тя: Иоанне, блаженне оставив корабль и отца своего, с братом твоим последовал еси ему. Сего ради вопием ти: Радуйся, плоть твою духови поработивый. Радуйся, дух твой Сладчайшему Иисусу покоривый. Радуйся, мир и блага Его презревый».

Священник Алексеев, домогаясь напечатания своей службы и акафистов, повел дело не обычным путем – представлением их на цензуру в Святейший Синод, а обратился 14 июня 1800 года с прошением на имя императора Павла Петровича: «Всеавгустейший Монарх! По сочинении акафиста равноапостольному святителю Стефану Пермскому, ободренный и поощренный к таковым трудам высочайшим Вашего Императорского Величества мне рескриптом, ныне повергаяся к стопам Вашего Императорского Величества, паки приемлю смелость просить всемилостивейшего монаршего соизволения сочиненные мной и доставленные в руки Вашего Императорского Величества духовнику святым апостолу и евангелисту Иоанну Богослову и святителю Димитрию Ростовскому, новому чудотворцу, акафисты с собранной из разных сочинений ему, святителю, службой, житием его, чудесами, позволить мне отпечатать на пользу православных для употребления в церкви».

По поводу приведенного прошения священника Алексеева и представленных им акафистов последовало на имя Амвросия, архиепископа Санкт-Петербургского, от тайного советника Димитрия Николаевича Неплюева 21 июня 1800 года отношение, в котором сообщалось, что «Государь Император высочайше повелеть изволил по сношении Вашего Высокопреосвященства с духовником Его Величества оные акафисты напечатать» 95. Архиепископ Амвросий по поводу отношения Неплюева и представленных акафистов сделал о них предложение Святейшему Синоду: «В отношении, от его превосходительства господина тайного советника и кавалера Дмитрия Николаевича Неплюева, сего июня от 21 числа мною полученном, изображено: что по поводу присланного на высочайшее Его Императорского Величества имя прошения из Москвы священника Спасского собора, что на Бору, Иоанна Алексеева, просившего сочиненные и доставленные к духовнику Его Величества акафисты святым, апостолу и евангелисту Иоанну Богослову и святителю Димитрию Ростовскому, новому чудотворцу, с собранной из разных сочинений сему святому службой, житием его, чудесами, прочими принадлежностями высочайше позволить ему отпечатать на пользу правоверным и для церковного употребления и при том изъяснившего, что издание сие интересам казенным убытка не доставит, и хотя отпечатанные прежде сего сим же святым акафисты по шесть стихов в икосах и имеются в употреблении, но по примеру двух равносочиненных акафистов преподобного Сергия могут и сии вторые приняты быть; Государь Император, высочайше на сие соизволяя, повелеть изволил по сношению моему с духовником Его Величества оные акафисты напечатать».

Святейший Синод 2 июля 1800 года, заслушав дело, определил: «Сии сочиненные помянутым священником Алексеевым акафисты для рассмотрения, не заключают ли они в себе что противного, чтобы можно было оные напечатать, поручить синодальному члену Преосвященному Павлу, архиепископу Ярославскому, что на себя и принял, и те акафисты ему сего же числа в собрании Св. Синода вручены». Затем дело об акафистах священника Алексеева рассматривалось в заседаниях Святейшего Синода 13 июля и 8 августа. Синодальным членом преосвященным Ярославским Павлом дано было Святейшему Синоду «изъяснение, что акафист святым апостолу и евангелисту Иоанну Богослову и святителю Димитрию Ростовскому со службой и прочим сему святителю выбраны тем священником Алексеевым из таковых же напечатанных уже прежде сего, с некоторой в акафисте Иоанну Богослову, напечатанном в 1798 году, переменой, да из других печатных церковных книг также собраны и переставлены; а потому оные хотя и должны почитаться излишними, но впрочем противного в себе к изданию в печать ничего не заключают». Святейший Синод изъявил свое соизволение на напечатание книги, сделав распоряжение: «Списав копию, отослать в монастырскую типографскую контору, которой и велеть, буде оный священник Алексеев пожелает их за свой счет напечатать, сколько и в какой формат он рассудит, то на основании посланного из Св. Синода в типографскую контору 1796 года ноября 3 указа и напечатать оные в типографии, а по напечатании и по взносе от него, Алексеева, в ту типографскую контору сколько за тем следовать будет денег, отдать ему те книги с роспиской». Подлинное члены Синода подписали 10 августа 1800 года 96.

Разрешенная Святейшим Синодом к напечатанию служба св. Димитрию Ростовскому священника Алексеева составлена из двух прежних: из служб 1759 и 1798 годов. Большинство песнопений взято из службы 1759 года, из службы же 1798 года заимствованы песни: на стиховне стихиры «Приидите, Грекороссийския Церкве сынове», «Богодухновенный орган»; подобны «Украсив твою душу добродетельми», «Пастырю добрый», «Похвалами ублажим», глас 1; «Граду Ростову», «Управив паству твою добре», «Просиял еси». Канон также соединен из служб 1798 и 1759 годов. Некоторые песнопения службы Алексеева (1801 года) составлены из [песнопений] двух [служб]: «Воздаждь славу Богу твоему...» начало взято из службы 1759 года, а продолжение (со слов «благий рабе») заимствовано из службы 1798 года; по 50-м псалме стихира гласа 6-го составлена из двух: начало «Благий рабе и верный» заимствовано из службы 1798 года, а продолжение (со слов «излияся бо благодать») перепечатано из службы 1859 года.

Что касается акафиста св. Димитрию Ростовскому, то это отчасти оригинальный труд священника Алексеева: он обширнее чем акафист князя Гагарина, воззваний в икосах имеет 12 (во втором их 6); но есть в нем и заимствования фраз из акафиста князя Гагарина и священника. Например, 1-е, 2-е, 5-е и 6-е воззвания 1-го икоса «Радуйся, незлобием твоим агнца прореченнаго Исаием подражавый. Радуйся, милосердием нищия препитавый. Радуйся, к подвластным чадолюбивым отцом бывый. Радуйся, страдающия сердоболием утешивый» взяты из 1-го же икоса акафиста князя Гагарина (воззвания 1, 3–5). В 3-м икосе 4-е воззвание «Радуйся, благочестия столпе неподвижимый» соответствует 1-му воззванию 2-го икоса «Радуйся, великий благочестия столпе»; 6-е воззвание «Радуйся, мечу острейший, посекая злочестие» соответствует 3-му воззванию 3-го икоса «Радуйся, мечу, пороки посецающий», и т. д. Из акафиста священника Михайлова взяты, например, повторяющиеся в икосах два предпоследних воззвания: «Радуйся, православия ревнителю; Радуйся, душепагубных расколов искоренителю».

«Служба св. Димитрию, митрополиту Ростовскому» с акафистом священника Иоанна Алексеева была напечатана в 1801 году. В отчете Императорской публичной библиотеки за 1887 год 97 высказывается сомнение относительно того, был ли священник Иоанн Алексеев составителем акафиста свт. Димитрию. В «Отчете» написано: «В книге «Св. Димитрий, митрополит Ростовский» (М., 1849) сочинителем службы и акафиста (?) св. Димитрию показан епископ Амвросий 98. В «Опыте Российской библиографии» Сопикова (Ч. 1. СПб., 1813), под № 23 показана следующая книга: «Акафист и служба святому Димитрию, митрополиту Ростовскому, чудотворцу» сочинения священника Ивана Алексеева (М., 1801). Вероятно, основываясь на Сопикове, и Преосвященный Филарет Черниговский в своем «Обзоре русской духовной литературы» (СПб., 1884. С. 396) в числе трудов священника Иоанна Алексеева указывает акафист и службу св. Димитрию (М., 1801). Между тем в самой «Службе с акафистом иже во святых отцу нашему Димитрию», напечатанной в Москве в 1801 году, нет никаких сведений о том, что она была бы написана священником И. Алексеевым, а помещенная в ней служба с акафистом святителю Димитрию – та же самая, которая имеется и в московском издании 1758 года. Быть может, священнику Алексееву принадлежит в этой книге вторая ее часть, начиная с жития св. Димитрия».

Сомнение в авторстве священника И. Алексеева естественно произошло от того, что службу св. Димитрию он составил из прежде напечатанных. Но выше мы показали, что он был составителем акафиста свт. Димитрию, хотя и в акафисте его тоже имеются значительные заимствования.

В акафисте священника Алексеева св. евангелисту Иоанну Богослову также имеется много заимствований.

В 1-м икосе взяты фразы из 1-го икоса акафиста князя Гагарина:

«Ангельских сил и всего мира Творца Господа Иисуса узрев при мори Галилейстем взывающаго тя, Иоанне блаженне, оставив корабль и отца своего, с братом твоим последовал еси ему. Сего ради вопием ти: Радуйся, плоть твою духови поработивый; Радуйся, дух твой Сладчайшему Иисусу покоривый; Радуйся, мир и благая его презревый; Радуйся, любве ради Христовы отца по плоти оставивый; Радуйся, Христом Отца Небеснаго обретый».

Кроме того, взято из 2-го икоса:

«Радуйся, незлобия рачителю; Радуйся, чистоты хранителю; Радуйся, смиренномудрия зерцало».

Чтобы видеть характер заимствований, приведем для сравнения икос 11 из [двух] акафистов:

князя Гагарина:

«Светозарная душа твоя, достигнув в меру возраста и в мужа совершенна, познала приближение времени, нужнаго человеку изменения, во еже тленному наследити обещанное нетление, и смертному обещанное безсмертие; тогда повелел еси учеником твоим погребсти себе жива, наутрие же пришедше ко гробу твоему и откопавше, ничтоже в нем обретоша. Познавше убо, яко изменение твое сотворися необыкновенным человеческим смертным успением, воспета себе тако:

Радуйся, орле, обновивый твою юность безпрепятственым возлетанием к Солнцу славы Божия; радуйся, таковым изменением превозшедый все уставы естества человеческаго. Радуйся, по обещанию благаго Учителя твоего возседый на одном из дванадесяти престолов; радуйся, творяй на оном суд и правду посреде людей Божиих Израиля. Радуйся, наслаждался лицезрением того Сладчайшаго Иисуса, к Нему же на перси прежде Его страсти и Воскресения возлег еси; радуйся, от Его благоутробия ходатайствуяй нам вся благая. Радуйся, Иоанне апостоле, наперсниче Христов и Богослове»;

священника Алексеева:

«Светоподательна тя светильника, по твоему повелению жива погребена, наутрие ученицы пришедший ко гробу твоему, откопавше, ничтоже в нем обретоша; не восхоте бо Господь таковаго светильника оставити под спудом. Таковое чудо видевше, воспеваем ти:

Радуйся, орле обновивый юность твою. Радуйся, беспрепятственно возлетевший к Солнцу славы Божия. Радуйся, таковым изменением превозшедый уставы человечества. Радуйся, на едином от двунадесяти престолов судити имеяй. Радуйся, в пакибытие, судия Израилю. Радуйся, асийская похвало. Радуйся, ефесская славо. Радуйся, Патмоса украшение. Радуйся, Церкве утверждение. Радуйся, не токмо душею, но и телом в жилище святых помещенный. Радуйся, за подвиги на земли небесная благая в возмездие получивый (взято из 1-го икоса). Радуйся, апостоле, евангелисте Иоанне Богослове».

Получив дозволение от Святейшего Синода напечатать акафисты свв. Димитрию Ростовскому и Иоанну Богослову, священник Иоанн Алексеев вошел в Святейший Синод с прошением, чтобы он повелел «потребное количество вышеозначенных книжиц разослать для употребления при священнослужении по церквам во все епархии со внесением за оные священнику Алексееву принадлежащие суммы». По поводу новой просьбы священника Алексеева Святейший Синод 11/14 февраля 1801 года определил: «Книжицы сии вследствие именного Его Императорского Величества Высочайшего повеления позволено только по просьбе сего священника, напечатать, о чем и указ в Московскую типографскую контору от 22 августа того же года послан; но чтоб рассылать их во все епархии по церквам, как о сем он, Алексеев, ныне Св. Синод просит, со внесением за оные ему принадлежащей суммы, на сие Синод не имеет Высочайшего повеления; а напротив того, вопреки теперешнему корыстолюбивому желанию его во Всеподданнейшем прошении Его Императорскому Величеству от 14 июня того же года присланном, писал он, Алексеев, что то издание интересам казенным и Синоду по типографским счетам никакого убытка не доставит, то Св. Синод, не находя в россылке сих книжиц никакой надобности, поелику они собраны им, Алексеевым, из разных печатных книг, кои, без сомнения, имеются во многих церквах и продаются в Московской типографской конторе, почитает за излишнее и к собственной только пользе его относящееся сие его, Алексеева, прошение».

Служба и акафист свт. Димитрию Ростовскому, составленные священником Алексеевым, в дальнейших изданиях печатались в Киево-Печерской Лавре. Акафист же св. апостолу и евангелисту Иоанну был напечатан только однажды, в 1801 году, и более не издавался.

Делались издания акафиста, составленного князем Гагариным. Укажем на одно из дальнейших изданий. В декабре 1867 года обратился в духовную цензуру действительный статский советник, состоящий на службе в IV отделении собственной Его Величества канцелярии, Михаил Петрович Дмитревский, с прошением следующего содержания: «Бывший доселе в употреблении Богословского монастыря Рязанской епархии и уезда экземпляр акафиста св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову, напечатанный в 1798 году в Московской Синодальной типографии, пришел в ветхость, другого же экземпляра нельзя было найти ни в Москве, ни в Петербурге». Представляя такой экземпляр, Дмитревский просит дозволения напечатать за собственный счет в Санкт-Петербургской Синодальной типографии. Духовная цензура акафист одобрила. Святейший Синод, ввиду того, что «Акафист св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову», напечатанный еще в 1798 году, «составлен в духе Православной Церкви и сообразно с обстоятельствами жизни и достоинством звания апостола и евангелиста Иоанна Богослова», разрешил издание акафиста, с объявлением, что «Дмитревскому дозволяется напечатать за свой счет в Синодальной типографии 300 экземпляров сего акафиста, именно для принесения оных согласно его заявлению в дар Богословскому монастырю» 99 (Рязанской губернии и уезда).

В 1868 году был представлен в Московский духовно-цензурный комитет новый акафист св. апостолу и евангелисту Иоанну Богослову, составленный архимандритом Мисаилом. Цензурным комитетом акафист был одобрен, как могущий «доставить многие утешения и назидание читателям». Святейший Синод передал акафист на рассмотрение Харьковскому преосвященному Нектарию. Но отзыва о рукописи в Святейший Синод преосвященный Нектарий не представил и по смерти его рукопись не была найдена. В 1886 году в Святейшем Синоде относительно данного акафиста было сделано постановление: «За непредоставление в свое время в Св. Синод архиепископом Нектарием, бывшим Преосвященным Харьковским, отзыва о рукописи архимандрита Мисаила под заглавием «Акафист св. Иоанну Богослову» и за неразысканием этой рукописи и после кончины Преосвященного, а также принимая во внимание, что с 1868 года со стороны составителя рукописи не было возобновляемо ходатайства о ее напечатании, Св. Синод определяет: начатое вследствие представления Московского духовно-цензурного комитета от 14 ноября 1868 года за № 611 дело по сему предмету дальнейшим производством прекратить» 100.

5 Акафист св. Стефану, епископу Пермскому

В 1799 году Московского Спасского собора священник Иоанн Алексеев вошел с прошением на высочайшее имя о дозволении напечатать составленный им «Акафист в Бозе почивающему великому во святителях Стефану, епископу Пермскому». Приводим текст этого прошения: «Всеавгустейший Монарх! Посреде Московского Вашего Императорского Величества дворца стоит собор, сооруженный благочестивыми предками твоими во имя Спасова Преображения. В сем Спасском соборе, что на Бору, древностью, аки сединами украшенном, с 1396 года опочивает великий во святителех Стефан епископ, просветитель Пермской земли, всегда теплый молитвенник о Царех Российских и ныне немолчный ходатай о мире и благоденствии богохранимой державы Вашего Императорского Величества. Сему равноапостольному святителю особенная в Минеях имеется служба, в дополнение которой, а святителю Стефану в похвалу, акафист мной за его молитвами сочиненный всеподданнейше к престолу Вашего Императорского Величества подношу и, повергая себя к освященным Вашего Императорского Величества стопам, прошу всемилостивейшего монаршего соизволения сей акафист на пользу правоверных со службой, положенной в Минеи, и житием его, что в Прологе, особенной отпечатать книжицей. Да восхваленный по достоинству акафистовой песнью сей святитель, особенный о здравии и спасении Вашего Императорского Величества молитвенник и предстатель у Престола Всевышнего явится. Спасского собора, что на Бору, священник Иоанн Алексеев». [Действительный] тайный советник Дмитрий Николаевич Неплюев, представляя акафист обер-прокурору Святейшего Синода Дмитрию Ивановичу Хвостову, писал от 9 июня 1799 года, что «Государь Император повелел соизволить сообщить к Вашему превосходительству с тем, чтоб рассмотреть оное сочинение в Св. Синоде, нет ли чего-нибудь в нем противного принятому порядку и сочинитель не вводит ли каких непозволительных толкований». В журнале Святейшего Синода 1799 года 11 июля под № 3 записано: «По именному Его Императорского Величества высочайшему указу, объявленному Синоду синодальным обер-прокурором, а ему в отношении г-на тайного советника кавалера Неплюева, что дошедшее на всевысочайшее имя из Москвы Спасского собора священника Иоанна Алексеева прошение о напечатании сочиненного им, при том приложенного акафиста в Бозе почивающему великому во святителях Стефану епископу со службой положенной в Четьи-Минеи и житием его, что в Прологе, особой книжицей Государь высочайше повелеть соизволил сообщить к нему, г-ну обер-прокурору, с тем, чтобы рассмотреть оное сочинение в Св. Синоде, нет ли чего-нибудь в нем противного принятому порядку и сочинитель не вводит ли каких непозволительных толкований. Приказали: Во исполнение высочайшего повеления означенный акафист <...> препоручить рассмотреть синодальному члену Преосвященному Павлу, архиепископу Тверскому, что он на себя и принял». 12 августа архиепископ Тверской Павел донес Святейшему Синоду, что акафист сей им рассмотрен «и, где за нужное он почел, исправлен, противного же в нем принятому порядку ничего, равно и непозволительных толкований нет». Вследствие сего Святейшим Синодом определено означенный акафист, исправленный синодальным членом преосвященным Тверским Павлом, а сочиненный священником Иоанном Алексеевым, «отослать при указе в Московскую типографскую контору с тем, что буде он, Алексеев, или кто другой пожелает за свой счет напечатать с службой сему святителю положенной в Четьи-Минеи и житием его, что в Прологе, особой книжицей, то оные Св. Синод дозволяет, а синодальному члену Преосвященному Платону, митрополиту Московскому, для объявления о сем ему, священнику Алексееву, дать знать указом с тем, что как оный священник, миновав начальство, вопреки многих предписаний, дерзнул утруждать сей просьбой Высочайшую Его Императорского Величества особу, то за сие учинить ему в присутствии Московской консистории выговор, с подтверждением притом, дабы впредь подобно сему поступать он не отваживался под опасением суждения по законам». Подлинное подписано 17 августа 1799 года 101.

Начало акафиста свт. Стефану Пермскому:

«Возбранный святителю, учителю премудрый, равноапостольный Стефане, всем верою к тебе прибегающим источаяй многоцелебные дары, похвальная восписуем ти любовию творящий память твою».

Припев:

«Радуйся, Стефане, великий чудотворче».

Приводим несколько примеров сделанного преосвященным Павлом исправления текста акафиста.

Икос 4:

У священника Алексеева было: «Слыша архиерей Ростовский Арсений при целомудренной жизни искусство твое в чтении и пении Святаго Писания призыванием Духа Святаго в начале постави тя града Устюга в соборном Пресвятыя Богородицы храме чтеца».

Исправлено: «Слыша архиерей Ростовский Арсений целомудренное житие твое и тщание во славословии и в воспевании дивных Божиих, действующу и наставляющу Святому Духу, призва тя в клир и града Устюга в соборнем храме проглагола тя чтецем».

В икосе 5:

Было: «Радуйся, совета божественнаго сокровище».

Исправлено: «Радуйся, тайн Божиих вещателю».

Было: «Радуйся, знания совершеннаго ковчеже; Радуйся, органе боговедения».

Исправлено: «Радуйся, боговедения рачителю; Радуйся, органе псалмопения и славословия».

В кондаке 6:

Было: «Проповедник богопознания неленостен был еси в неверной земли и святым твоим поведением любовь и уважение к себе стяжал еси толикое», и проч.

Исправлено: «Проповедник боговедения неленостен был еси в неведущей Бога земли, и благим своим житием любовь и благоверие к вещаниям твоим приобрел еси толикое», и проч.

Кондак 7:

«Хотя тайну вечнаго спасения пермяном открыта всемерно потщался еси достигнути совершеннаго искусства самоличныя с ними иметь беседы; по сем составив им письмена и потребныя к службе Божественной на их языке написав книги, даровал еси пособие пети: «Аллилуиа"».

Исправлено и напечатано: «Хотя тайну вечнаго спасения пермяном поведати, потщался еси первее навыкнути несведомому их словеси и самоособен (в новейших изданиях печатается «близкий») к ним быта беседник, таже составив письмена и ими к назиданию их и службе Божественной потребная изобразив многия писания, даровал еси пособие пети: «Аллилуиа"».

Икос 10:

Было написано: «Радуйся, вместо душевреднаго пред идолами сожжения драгоценных мехов, земли их и отечество обогативый».

Исправлено и в издании 1799 года напечатано: «Радуйся, вместо душевреднаго пред идолами драгоценных мехов сожжения добрейшую их потребу на службу человекам показавый и тако страну их и все отечество умудривый».

В новейших изданиях печатается: «Радуйся, благая их, вместо душевреднаго пред идолы сожжения, в потребу им и на службу человеком показавый, и тако страну их умудривый».

Было написано: «Радуйся, без кровопролития и убийства пределы Отечества распространивый».

Исправлено и в издании 1799 года напечатано: «Радуйся, пределы Росския без меча и без пролития крови разширивый».

В новейших изданиях печатается: «Радуйся, пределы Российския проповедию Слова Божия разширивый».

Напечатанный в 1799 году, акафист святителю и чудотворцу Стефану Пермскому не издавался до 60-х годов прошлого столетия (XIX. – Ред.) .

В 1859 году от 17 ноября преосвященный Неофит, архиепископ Пермский и Верхотурский, вошел в Святейший Синод со следующим представлением: «Пермской губернии Осинского уезда г-н помещик Павел Дмитриевич Дягилев письмом ко мне изъяснил: «Весьма давно отпечатан в Москве акафист св. Стефану Велико-Пермскому с кратким жизнеописанием сего святителя, имеется в Пермской губернии, сколько известно, не более как в трех экземплярах, между тем как многие из благочестивых жителей сего края желают иметь оный, да и для молитвенного употребления вообще в храмах Божиих встречается в нем ощутительная надобность. Вследствие сего он, Дягилев, изъявил свое усердие принять на себя издержки на отпечатание вторым изданием книги «Служба с акафистом иже во святых отцу нашему Стефану, епископу Пермскому» по образу вновь отпечатанной третьим изданием в 1853 году «Службы преподобному Сергию, игумену Радонежскому». Пермского кафедральнаго собора протоиерей со старшей братией, со своей стороны изъясняя, что при сем образе в зимнем храме во имя святого Стефана Пермскаго имеется один только экземпляр службы святителю Стефану с акафистом с присовокуплением жития сего святого, отпечатанный в Москве 1799 года, и в Пермской епархии находится, как известно, еще того ж издания сей службы два экземпляра, один при Успенской церкви города Кунгура, другой – при Спасской церкви Нытвинского завода в Оханском уезде, признают необходимым отпечатание сей службы вторым изданием, потому что как в Пермском соборе, так и в других местах Пермской епархии много бывает желающих слышать молебное пение с акафистом святому Стефану, Пермскому чудотворцу, и иметь экземпляры сей книги для домашнего молитвенного употребления». Представляя один экземпляр книги «Служба с акафистом св. Стефану, епископу Пермскому», отпечатанной в 1799 году, преосвященный Неофит просил указа на разрешение напечатания книги. В заседании 15/27 января 1860 года, заслушав вышеприведенный рапорт преосвященного Неофита, архиепископа Пермского, Святейший Синод приказал препроводить книгу в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет для рассмотрения при указе. Получив указ Святейшего Синода, комитет рассмотрел книгу и нашел, что «"Служба с акафистом св. Стефану, епископу Пермскому» не заключает в себе ничего противного Уставу духовной цензуры, мысли и чувствования в «Службе и акафисте» назидательны, благохваления в честь святителя Стефана приличны и сообразны с «Житием его» и потому помянутая «Служба с акафистом святителю Стефану» может быть одобрена к напечатанию новым изданием с разрешения Св. Синода». Святейший Синод 22 апреля / 4 мая 1860 года за № 38, по заслушании донесения Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета от 24 февраля о книге, определил: означенную книгу препроводить при указе к епископу Тульскому Алексию с тем, чтобы о достоинстве ее он представил Святейшему Синоду свое заключение. От 27 мая последовало донесение преосвященного Алексия Святейшему Синоду о книге: «При указе Св. Синода от 13 текущего мая препровождена ко мне на рассмотрение книга, одобренная Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом «Служба с акафистом...» и проч. По рассмотрении оной сомнений к напечатанию новым изданием не оказалось. Но, кроме сделанных в ней исправлений цензурным комитетом, оказывается неизлишним сделать исправление в Житии», что и сделано преосвященным. В заседании 13 июня 1860 года Святейший Синод, выслушав донесение преосвященного Алексия, постановил: «Представленную Преосвященным архиепископом Пермским книгу «Служба с акафистом св. Стефану, епископу Пермскому» к напечатанию новым изданием разрешить, но не иначе, как с исправлениями, сделанными Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом и Преосвященным Тульским Алексием» 102.

6 Акафист прп. Никандру, Псковскому чудотворцу

28 марта 1799 года Святейший Синод, «по словесному синодального члена Преосвященного Иринея, архиепископа Псковского, предложению о дозволении исправленную им службу преподобному Никандру, Псковскому чудотворцу, и житие сего преподобного напечатать на кошт Его Преосвященства в Московской Синодальной типографии», определил: «Показанную службу преподобному Никандру, Псковскому чудотворцу, и житие его, преподобного, отослать в Московскую типографскую контору при указе для напечатания в тамошней типографии» 103.

В 1802 году в Святейшем Синоде рассматривалось дело о напечатании акафиста св. Никандру Чудотворцу. От 26 января в Святейший Синод поступило «причисленной к великому приорству Российскому державного ордена святого Иоанна Иерусалимского пустыни святого Никандра Чудотворца от архимандрита Геннадия всепокорнейшее прошение: Псковской епархии, города Острова, Троицкого собора протоиереем Андреем Львовым из усердия к святой обители, а паче к преподобному Никандру, Псковскому чудотворцу, сочинены к житию его предисловие и акафист, да его ж трудами переведены с иностранного языка книги: первая под заглавием «Иисус всяческая во всех», а вторая под титулом «Пост и молитва, или приватные беседы с христианином», которые книги и представляя, прошу повелеть напечатать за счет Никандровской обители». 31 января /15 февраля 1802 года Святейший Синод, заслушав приведенное прошение, определил: «Означенные книги отослать при указе в учрежденную в Москве духовную цензуру для учинения надлежащего свидетельства и рассмотрения на основании сделанных ей от Св. Синода предписаний». От 24 апреля 1802 года последовал в Святейший Синод из учрежденной в Москве духовной цензуры рапорт, в котором духовная цензура свидетельствовала, что в рассмотренных книгах «нет ничего противного Закону Божию, правилам государственным, благонравию и самой литературе, а оный акафист сделан сообразно с прочими Церковью принятыми акафистами». 14 мая/ 16 мая в Святейшем Синоде состоялось определение: «На кошт помянутой Никандровой пустыни 1200 экземпляров акафиста напечатать дозволить».

20 сентября 1804 года архимандрит Никандровой пустыни Геннадий снова обратился в Святейший Синод с просьбой о дозволении напечатать один завод службы с житием и акафистом прп. Никандру Чудотворцу на кошт той пустыни в Московской Синодальной типографии, указывая в прошении, что «в пустыни той имеется недостаток в книгах, содержащих в себе службу с житием и акафистом преподобного Никандра чудотворца». 21 октября/2 ноября 1804 года Святейший Синод, по выслушании прошения, определил: «Означенной книги под названием «Службы с житием и акафистом преподобного Никандра чудотворца» в Московской Синодальной типографии на кошт оной Никандровой пустыни один завод сходственно с прежним изданием напечатать дозволить». 6 ноября 1804 года в Святейший Синод архимандрит Никандровой пустыни Геннадий прислал еще прошение: «В рассуждении, что 1805 год почти уже наступает, а посему осмеливаюсь Вашего Святейшества нижайше просить о припечатании дня памяти преподобного Никандра Чудотворца во всех церковных, наряду с прочими святыми, книгах, учинить согласное правилам святых отец благорассмотрение». 14/23 ноября 1804 года по поводу этого второго прошения архимандрита Геннадия состоялось постановление Святейшего Синода: «В печатаемые впредь в обеих синодальных типографиях и Киево-Печерской Лавре церковные книги, в кои следует, вносить наряду с прочими и преподобного Никандра Чудотворца согласно напечатанной ему службе с житием сентября 24 числа тако: в той же день память преподобного отца нашего Никандра, пустынножителя Псковского, нового чудотворца». Но потом сделано дополнительное определение: «Речи новой не писать» 104.

Акафист прп. Никандру начинается словами:

«Возбранный от начальника и совершителя веры, Господа Иисуса, данный во образ последования Православныя Церкви сословию, доблественный подвижниче и чудотворче предивный, преподобне отче Никандре».

Припев:

«Радуйся, преблаженне Никандре, преподобне отче наш».

В оригинале акафиста, представленного архимандритом Геннадием, было сделано духовной цензурой только одно исправление текста: в 8-м икосе 7-е воззвание «Радуйся, человече, объятый Божеством, презревый земная» было исправлено так: «Радуйся, человече, исполненный богомыслия и презревый вся земная» 105.

7 Акафист св. великомученице Екатерине

25 февраля 1802 года поступил в Святейший Правительствующий Синод из учрежденной в Москве духовной цензуры рапорт от 17 февраля того же года следующего содержания: «Прошлого 1801 года ноября 26 дня представлен при прошении святой великомученице Екатерине акафист, Замоскворецкого сорока церкви Великомученицы Екатерины от священника Ивана Николаева, в котором прописано, что найден им между церковных книг святой великомученице Екатерине акафист, прежде сего сочиненный, но без надлежащего рассмотрения употреблять оный не смеет, и просил духовную цензуру оный принять и, рассмотрев, позволить напечатать типом церковным. Учрежденная в Москве духовная цензура по силе данных ей из Святейшего Правительствующего Синода предписаний свидетельствовала, рассматривала и должным образом как в словах, так и в целых изречениях исправила, а за таковым исправлением нашла, что в нем нет ничего противного Закону Божию, правилам государственным, благонравию и самой литературе». По заслушании рапорта Московской духовной цензуры Святейший Синод 6 марта / 10 марта 1802 года определил: «Об одобряемом цензурою акафисте св. великомученице Екатерине дать знать Платону, митрополиту Московскому, указом с тем, что ежели он, Преосвященный, со своей стороны найдет издание его в печать надобным, в таком случае Св. Синод напечатать оный в Московской Синодальной типографии на кошт издателя помянутого священника Ивана Николаева сколько он экземпляров пожелает дозволяет». От 23 марта синодальный член Платон, митрополит Московский, доносил Святейшему Синоду рапортом: «От Святейшего Правительствующего Синода указом мне дано знать, что, ежели я со своей стороны найду издание его в печать надобным, в таком случае Св. Синод напечатать оный дозволяет. Во исполнение оного Св. Синода указа мною предписано, что хотя оный акафист нужным быть и не признается, однако как нет в нем ничего принятому в Церкви обыкновению противного, то напечатать дозволить». От 20 марта 1802 года за № 189 Московская типографская контора извещала Святейший Синод, что акафист св. великомученице Екатерине для напечатания ею получен 106.

23 июля 1860 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете была рассмотрена и одобрена к напечатанию рукопись «Акафист св. великомученице Екатерине». Святейший Синод 12/30 августа 1860 года, получив рукопись акафиста, поручил прочитать ее и дать о ней отзыв присутствовавшему в Святейшем Синоде епископу Кишиневскому Антонию. Преосвященный Антоний 19 сентября донес Святейшему Синоду рапортом, что акафист этот «составлен православно и может быть одобрен для душеполезного употребления в Святой Церкви». 12/26 октября 1860 года за № 2656 Святейший Синод определил: «Представленную Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись под заглавием «Акафист св. великомученице Екатерине» согласно с заключением Преосвященного епископа Кишиневского Антония к напечатанию разрешить» 107.

Вновь представленный в Святейший Синод акафист св. великомученице Екатерине в существенных чертах тот же самый, что и в издании 1802 года, но исправленный. Сравним оба издания акафиста.

Начало акафиста в издании 1802 года:

«Избранную и венчанную деву мученицу, невесту Христову Екатерину похвальными песньми воспоим».

В издании 1861 года исправлено:

«Избранную от рода царскаго и венчанную на небеси деву мученицу, невесту Христову Екатерину похвальными песньми воспоим».

Заключительное воззвание в том и другом издании одно и то же:

«Радуйся, Екатерино, невесто Христова премудрая».

В 1-м, 2-м, 4-м и 13-м кондаках издания 1861 года сравнительно с изданием 1802 года сделаны некоторые изменения. Остальные кондаки (3, 5–12) буквально сходны между собой. Икосы того и другого издания в исторической части буквально сходны (2, 4–8, 10–12). В исторической же части 1-го, 3-го, 9-го икосов в позднейшем издании допущены небольшие изменения. Что касается воззваний в икосах того и другого издания, то они частью сходны, частью различны. В 1-м икосе обоих изданий сходны воззвания: 2-е, поставленное в позднейшем издании на третье место; 6-е воззвание, помещенное на пятом месте; 7-е – на шестом, 8-е и 9-е – на восьмом и девятом. 5-е воззвание взято в измененном виде. Остальные воззвания разные.

Из воззваний 2-го икоса заимствованы в позднейшем издании 2-е, 3-е, 4-е и поставлены восьмым, девятым и десятым; 7-е и 8-е – одиннадцатым и двенадцатым. Остальные воззвания различны.

В 3-м икосе из воззваний сходны 3-е «Радуйся, пчело, дыма идольскаго отлетевшая», поставленное в позднейшем издании на первом месте, и 4-е, переделанное, [поставленное] на втором; остальные воззвания различны.

В 4-м икосе издания акафиста 1861 года первые пять воззваний вновь составлены, а с 6-го по 12-е представляют заимствование с 1-го по 7-е воззваний из акафиста 1802 года.

В икосе 5 воззвания 1 и 2 заимствованы и поставлены на том же месте, 6-е поставлено на одиннадцатом, 8-е, 9-е, 10-е, 11-е – на седьмом, восьмом, девятом и десятом месте. В икосе 6 в обоих изданиях воззвания сходны.

В икосе 7 из воззваний заимствованы 2-е, 3-е и 4-е и поставлены в позднейшем издании десятым, одиннадцатым и двенадцатым.

В икосе 8 воззвания заимствованы: 2-е – с некоторой переменой, 3-е и 4-е – помещены на пятом, седьмом и восьмом месте.

В икосе 9 в позднейшем издании сделано заимствование 1-го и 2-го воззваний.

В 10-м икосе издания 1861 года воззвания заимствованы: 1-е – первым, 2-е и 3-е – вторым, 4-е – третьим, 5-е – четвертым. Остальные вновь составлены.

В 11-м икосе обоих изданий акафиста сходны семь первых воззваний, остальные различны.

В 12-м икосе все воззвания сходны, сделана лишь небольшая поправка в 10-м воззвании.

Количество воззваний в издании 1861 года – 12, кроме заключительного. В издании же 1802 года в разных икосах количество воззваний различно: кроме заключительного, в 1-м икосе имеется девять воззваний, во 2-м – восемь воззваний, в 3-м – пять, в 4-м – семь, в 5-м – 12, в 6-м – 11, в 7-м – шесть, в 8-м – девять, в 9-м – семь, в 10-м – семь, в 11-м – 16, в 12-м – 12 108.

8 Акафист св. Алексию, митрополиту [Московскому], всея России чудотворцу

Кроме дел об акафистах преподобному Никандру Псковскому и св. великомученице Екатерине, в 1802 году в Святейшем Синоде было рассмотрено еще одно дело о вновь составленном акафисте. 6 июня 1802 года был заслушан в Святейшем Синоде рапорт Московской Синодальной конторы о данном ею дозволении напечатать в тамошней Синодальной типографии службы с акафистом свт. Алексию, митрополиту Московскому. Московская Синодальная контора сообщала Святейшему Синоду: «Сего мая 28 Святейшего Правительствующего Синода Конторе оный член Преосвященный Серафим, епископ Дмитровский, предложил о напечатании в здешней Синодальной типографии в сходство требования синодального члена Преосвященного Платона, митрополита Московского, служб святителю Алексию, митрополиту Московскому, против печатанных в здешней Синодальной типографии в 1760 году на дни: первый – преставления его 12-го февраля и второй – обретения мощей 20-го мая с помещением в первую службу по шестой песни взнесенного им, Преосвященным Дмитровским, в Контору Св. Синода вновь сочиненную сему святителю и им, синодальным членом, рассматриваемого и одобренного акафиста с молитвой, а за второй службой – напечатанных при тех же службах жития и сказания об обретении мощей сего святителя на кошт статского советника Никанора Плещеева, и по указу Его Императорского Величества Святейшего Правительствующего Синода Конторой определено: означенных служб святителю Алексию со вновь сочиненным акафистом с молитвой, синодальным членом Преосвященным Платоном, митрополитом Московским, рассматриваемым и одобренным, вышепоказанным порядком в здешней Синодальной типографии церковными литерами ползавода на кошт помянутого господина Плещеева напечатать дозволить». В журнале Святейшего Синода 7 июля 1802 года сделано постановление: «Оный рапорт, приняв во известие, отдать в повытье» 109. В синодальном деле не упомянут автор акафиста свт. Алексию, а только сказано, кем оный был исправлен. Составителем акафиста по указанию Филарета, архиепископа Черниговского, был иеромонах Ювеналий Медведский (†1809), бывший наместником Хутынским, а потом катехизатором Сергиевской семинарии 110.

9 Акафисты св. великомученику Георгию, св. Савве, Вишерскому чудотворцу

После дела об акафисте свт. Алексию в продолжение целого десятилетия на рассмотрение духовной цензуры не поступало ни одного нового акафиста. Только уже в 1813 году, 10 марта, в Святейшем Синоде обсуждалось дело касательно представленных синодальным членом преосвященным Амвросием, митрополитом Новгородским, двух акафистов: 1) св. великомученику Георгию и 2) св. Савве, Вишерскому чудотворцу.

На предложение преосвященного Амвросия, «не благоволено ли будет означенных акафистов напечатать по 300 экземпляров и что следующие за напечатание их деньги будут внесены», последовало определение Святейшего Синода: «Означенных акафистов напечатать в здешней Синодальной типографии каждого по 300 экземпляров церковными литерами дозволить, и по внесении следуемых за напечатание их денег отдать оные экземпляры ему, Преосвященному». Подлинное подписали 1 апреля 1813 года 111.

В 1837 году дело об акафисте св. великомученику Георгию снова рассматривалось в Святейшем Синоде. В Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет поступило прошение Афонского Зографского Свято-Георгиевского монастыря поверенного в делах иеромонаха Анатолия: «Прилагаемые при сем молебен и акафист св. великомученику Георгию, из коих последний сокращен и сверен с житием великомученика, напечатанным в Четьи-Минеи под 23 числом апреля, покорнейше прошу комитет рассмотреть и, если не окажется препятствий, дозволить напечатать по примеру напечатанных при Святейшем Правительствующем Синоде в 1813 году». Рассмотрение представленного акафиста и молебна было поручено члену цензурного комитета архимандриту Платону, который 14 декабря 1837 года донес комитету, что «не нашел никаких препятствий к напечатанию» рукописи. Цензурным комитетом было определено представить акафист на благоусмотрение Святейшего Синода. В Святейшем Синоде дело было рассмотрено 22/31 декабря 1837 года. Приказали: «Мнение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, коим положено рукопись «Молебное пение и акафист св. великомученику победоносцу и чудотворцу Георгию» одобрить к напечатанию, утвердить» 112.

Приводим для сравнения начало акафистов по изданиям 1813 и 1837 годов.

Акафист св. великомученику Георгию 1813 года.

Кондак 1:

«Избранному Богом и призванному во язык свят, в люди обновления, воину Христову <...> зовем тебе: Радуйся, Георгие, воине Христов, славный победоносче».

Икос 1:

«Ангела образом, земнаго суща естеством яви тебе всея твари Создатель, благоплодную доброту души твоея провидев, святый великомучениче Георгие, научи вопити тебе сице:

Радуйся, от родителей просвещенный;

радуйся, в добродетели совершенный;

радуйся, цвете райскаго прозябения;

радуйся, славу мирскую ни во что же вменивый;

радуйся, многий народ просветивый.

Радуйся, Георгие воине Христов, славный победоносче».

Акафист св. великомученику Георгию по изданию 1837 года.

Кондак 1:

«Возбранному воеводе и победоносцу Георгию составим похвалу, яко ходатаю нашему и скорому помощнику <...> да зовем ти:

Радуйся, Георгие, великий победоносче».

Икос 1:

«Ангелов Творец и всея твари содетель, явивый тя Церкви Своей веры поборника и за веру непобедимаго страстотерпца, внушает нам за подвиги страданий твоих восхваляти тя, святе Георгие, сице:

Радуйся, до конца Иисуса Сына Божия возлюбивый;

радуйся, за имя его с любовию душу свою положивый;

радуйся, исповедниче, от Бога призванный;

радуйся, подвижниче, Божиею благодатию прославленный;

радуйся, ангелов сожителю;

радуйся, пророков равностоятелю.

Радуйся, Георгие, великий победоносче».

В 1846 году в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете был рассмотрен новый акафист св. великомученику Георгию, написанный прот. В. Дем-м. Акафист не был одобрен цензурою к напечатанию как неудовлетворительный. В 1848 году акафист этот снова был представлен в цензурный комитет. Член Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета прот. Тимофей Никольский дал следующий отзыв о нем: «Акафист св. великомученику Георгию, сочиненный протоиереем Дем-м, разноречит с акафистом тому же великомученику Георгию, напечатанным при Св. Синоде 1813 года, и по своему достоинству ниже акафиста, изданного от Св. Синода. Но как чин Православной Церкви не терпит разноречия и разногласия в священных своих песнопениях, то совершать молебное пение св. великомученику Георгию благоприличнее по одному акафисту, нежели по двум разным, и притом преимущественно по акафисту, от Синода напечатанному, ибо сие согласно с разумом 116-го правила Карфагенского Собора». Журналом 14 февраля 1848 года было постановлено: «В напечатании акафиста протоиерею Дем-ву отказать» 113.

10 Акафист свт. Митрофану, первому епископу Воронежскому

В продолжение двух с половиной десятилетий не было представляемо на рассмотрение Святейшего Синода вновь составленных акафистов. Первым после перерыва было дело об акафисте свт. Воронежскому Митрофану.

23 июня 1839 года в Святейший Синод поступило следующее предложение от обер-прокурора графа Н. А. Протасова: «Генерал-адъютант граф Бенкендорф сообщает мне, что он получил от Санкт-Петербургского купца 3-й гильдии Сергея Феодорова Масленикова написанный им акафист святителю Митрофану, чудотворцу Воронежскому, с просьбой о содействии в одобрении к напечатанию». В журнале Святейшего Синода от 28 июня состоялось определение: «Предложенную рукопись препроводить к Преосвященному Антонию, архиепископу Воронежскому, чтоб он, рассмотрев содержащийся в сей рукописи акафист, представил о нем Св. Синоду заключение». Архиепископ Антоний, рассмотрев рукопись, в рапорте донес Святейшему Синоду (1839, 7 сентября. № 5521), что акафист свт. Митрофану «найден сочиненным не по чину употребляемых Церковью акафистов, состав его не сообразен с составом церковных акафистов, а притом и язык акафиста сего недовольно церковный». Святейший Синод 25 сентября/16 октября 1839 года за № 89 по заслушании дела определил, что составленный С. Маслениковым акафист не может быть пропущен к напечатанию. 11 ноября того же года в Святейший Синод снова поступило предложение от обер-прокурора графа Протасова с сообщением: «Ныне Маслеников изъяснил, что упомянутый акафист он исправил и дополнил по замечаниям Преосвященного и просит об одобрении его рукописи». 17 ноября Святейший Синод «препроводил акафист к Преосвященному Воронежскому при указе на рассмотрение, с тем чтобы он представил Св. Синоду касательно напечатания оного для церковного употребления свое мнение». Во втором рапорте (1839, 22 декабря. № 8104) Антоний, архиепископ Воронежский, писал Святейшему Синоду: «Рассмотрев акафист, остаюсь при прежнем своем мнении; впрочем, как по моему прошению Высокопреосвященнейший Филарет, митрополит Киевский, принял на себя труд послужить Святой Церкви составлением службы с акафистом новоявленному святителю и чудотворцу Митрофану, и от меня для соображения препровождено к нему подобных тому несколько акафистов, от разных лиц на имя мое присланных; то, дабы труд купца Масленикова не остался без внимания, не благоугодно ли Св. Синоду и сей акафист представить рассмотрению Высокопреосвященного Филарета». По заслушании рапорта архиепископа Воронежского Антония состоялось журнальное определение Святейшего Синода 15 января 1840 года за № 23: «Представленную купцом Маслениковым рукопись «Акафист святителю Митрофану Воронежскому» препроводить при указе синодальному члену Преосвященному Филарету, митрополиту Киевскому, на рассмотрение».

Тогда настойчивый в своих домогательствах купец Сергей Маслеников 20 февраля подает прошение на высочайшее имя, решившись, как он пишет, свое дело об акафисте и службе св. Митрофану «представить на милостивое воззрение Вашего Императорского Величества как покровителя и защитника Православной господствующей Церкви Российской и виновника счастья и блаженства россиян». А 5 марта 1840 года он подает новое прошение на имя государя Николая Павловича относительно составленных им акафиста и службы свт. Митрофану. «А как долговременное неразрешение предмета, близкого сердцу христианина, – пишет Масленников, – меня беспокоит тем, что могут и другие особы, имея повод от моего начала, сочинить гораздо витийственнее и пожелают для славы своего имени мой труд уничтожить, то я во избежание сего и в доказательство бескорыстного усердия желаю, если осчастливлен буду благословением Св. Синода, напечатать представленные акафист и службу без обозначения имени, ибо всякое тщеславие чуждо моему намерению, потому более, что составление акафиста произошло нечаянно во дни Святой Пасхи 1839 года при уединенном размышлении о чудесах и святой жизни святителя Митрофана, чудотворца, коего предстательство пред Господом нашим Иисусом Христом дано мне, человеку ничтожного звания и не учившемуся наукам, мысль и ревность на сие видимое предприятие, предположенное самим Св. Синодом в постановлении о несомнительной святости мощей его, обнародованном в высочайшем указе от 19 июля 1832 года, где именно сказано, в 3-м пункте: «Службу Преосвященному Митрофану» отправлять общую, положенную святителям, пока не будет составлена и Синодом одобрена особая ему служба. А как в оном пункте не ограничено, кто и какого звания должен службу составить, то я, как истинно чтущий святую память угодника Божия, верующий и покоряющийся Церкви Христовой, принял труд и Бог мне благословил представить оный Св. Синоду. <...> Всеподданнейше прошу, дабы высочайшим Вашего Императорского Величества указом повелено было сие мое прошение в Св. Синоде принять и представленный мной акафист, бывший на рассмотрении Преосвященнейших Московского митрополита Филарета и местного архиепископа Антония дозволить напечатать без означения в публику моего имени, равно и службу, представленную мной на рассмотрение для той же цели, рассмотреть и удостоить к напечатанию с сокрытием имени и звания».

Святейший Синод 2/26 апреля 1840 года за № 97 и 31 мая / 12 июня 1840 года, ввиду неодобрительного отзыва об акафисте преосвященного Воронежского и митрополита Киевского, определил: «Как по отзывам синодального члена Преосвященного Филарета, митрополита Киевского, и Преосвященного Антония, архиепископа Воронежского, составленный и представленный купцом Маслениковым акафист святителю Митрофану не имеет того достоинства, с которым он мог быть допущен к церковному употреблению, то представить обер-прокурору графу Николаю Александровичу Протасову объявить купцу Масленикову, что Св. Синод не находит основания разрешить ему, Масленикову, напечатать сей акафист».

13/28 февраля 1842 года за № 104 Святейший Синод слушал донесение синодального члена преосвященного Филарета, митрополита Киевского, который, представляя рукопись под заглавием «Служба и акафист святителю Христову Митрофану, первому епископу Воронежскому», просил Святейший Синод «на напечатание оной, буде окажется того достойной, преподать благословение Преосвященному Антонию, архиепископу Воронежскому». Святейший Синод определил: «Представленную синодальным членом Преосвященным Филаретом, митрополитом Киевским, рукопись «Служба и акафист святителю Христову Митрофану, первому епископу Воронежскому» дозволить напечатать, предоставя надлежащее к тому распоряжение Преосвященному Антонию, архиепископу Воронежскому» 114.

В печати мы встречаем некоторые указания на составителей акафиста св. Митрофану. В 1839 году митрополит Киевский Филарет писал Иннокентию Херсонскому: «О. Иеремии (впоследствии епископу Нижегородскому) поручаю заняться делом по сердцу его благочестивому, составлением службы с акафистом святителю Митрофану. Надеюсь, что не откажется» 115. Сбылась ли надежда преосвященного, то есть был ли составлен акафист о. Иеремией, не знаем. Но известно, что в первый же год по открытии мощей свт. Митрофана был написан ему акафист М. Н. Савастьяновым. Акафист сохранился в рукописи 116.

Автором печатного акафиста обычно называется кн. Ширинский-Шихматов (в монашестве Аникита) 117. Из синодального дела мы видим, что составителем акафиста свт. Митрофану должен быть признан митрополит Киевский Филарет (Амфитеатров), а труды Шихматова-Ширинского, Савастьянова, Масленикова и других были лишь предоставлены в его распоряжение в качестве материала 118.

11 Акафист св. благоверному великому князю Александру Невскому

В заседании Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета 14 ноября 1852 года была доложена записка члена оного архимандрита Иоанникия. Цензор сообщил, что он рассмотрел «Акафист святому благоверному великому князю Александру Невскому, в иноцех Алексию», составленный экстраординарным профессором Санкт-Петербургской духовной академии, о. архимандритом Кириллом, и доносил комитету, что: 1) повествуемые в акафисте события, относящиеся до жизни св. благоверного великого князя Александра Невского, заимствованы из достоверных исторических о нем сказаний; 2) мысли и чувствования акафист содержит по духу благочестивые, достойные воспеваемого святого и для всех поучительные; 3) по внешнему составу и порядку он написан по образцу древних, употребляемых в Православной Церкви акафистов и, наконец, 4) по языку церковнославянскому, правильному и чистому, соответствует своему богослужебному назначению. Посему акафист, по его мнению, вполне заслуживает издания в свет для церковного употребления.

Одобренный цензурным комитетом, акафист донесением от 18 ноября за № 408 был представлен на благоусмотрение Святейшего Синода. От 31 декабря того же года за № 148 последовал указ Святейшего Синода комитету с возвращением рукописи и предписанием исправить акафист по сделанным замечаниям. Акафист был передан автору, который сделал в нем исправления. Указываем некоторые из них.

В икосе 3 слова «ревнителю спасительнаго самоиспытания» заменены словами «добрый подвижниче благочестия, преуспевый в разуме и деянии» (4-е воззвание).

В икосе 6 слова «от души глаголем» заменены словами «усердно вопием».

В икосе 7 слово «должнаго» исправлено словом «подобающаго» (1-е воззвание), а слово «спасительном» – словом «Богозаповеданном» (7-е воззвание); слова «Радуйся, яко смирением своим был еси виновен спасительнаго татар от народа твоего отдаления» заменены словами «Радуйся, яко оградил еси люди твоя от зловреднаго с неверными общения» (11-е воззвание).

В икосе 8 слова «латинское лукавство» заменены словами «лукавство проповедников лжеверия».

В кондаке 13 слова «приими от нас» заменены словами «благоволи прияти от нас»; слова «приими всех нас под кров молитв твоих» исправлены [на слова] «охраняй всех нас молитвами твоими».

Рассматривавший исправленную рукопись цензор архимандрит Иоанн одобрил ее. 30 января 1853 года рукопись была рассмотрена в комитете и снова представлена в Святейший Синод. В конце июня цензурным комитетом был получен указ Святейшего Синода от 28 июня 1853 года за № 12 относительно данной рукописи. В синодальном указе содержалось предписание: «Предположенные Санкт-Петербургским комитетом духовной цензуры исправления некоторых мест в рукописи одобрить с тем, чтобы в икосе 5 слова «злобственных противу тебе ливонцев» заменены были словами «ненавидевших мира усмирителю»; в икосе 12 слова «радуйся, исполненный благодати и славы наш небесный сожителю» заменены были словами «радуйся, славо и утверждение тезоименитыя тебе обители»; чтобы в кондаке 13 выражение «приими от нас» оставлено было без перемены. Все таковые изменения внести в рукопись и затем сам акафист препроводить для пропуска к напечатанию установленным порядком» 119.

Составителем акафиста св. Александру Невскому архимандритом Кириллом была переработана и служба благоверному князю. Составление первой службы св. князю Александру, по всей вероятности, последовало вскоре после открытия святых мощей его в 1380 году. В одной из рукописей Румянцевского музея (№ 397) помещена служба святому где над каноном помечено, что он составлен «Михаилом мнихом тоя же обители» (вероятно, Рождественского монастыря, где был погребен св. Александр). В службе встречаются выражения «моли спасти державу князей наших», «раздреши междоусобную брань», выражения, указывающие на раннее происхождение службы. В Минеях помещались две службы святому – в ноябрьской и августовской книгах 120. На основании этих двух служб по поручению митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Никанора и была составлена новая служба (бывшим архимандритом) преосвященным Кириллом, епископом Мелитопольским.

Перемены в песнопениях прежних служб, допущенные преосвященным, касались преимущественно тех песней, в которых упоминалось имя «града Владимира».

Места из печатной Минеи, подвергшиеся исправлению:

1. Граде Владимире.

2. Христова церковь, в ней же положено честное тело блаженнаго Александра.

3. Александре божественный.

4. Светло предыграйте.

5. Александр великий.

6. Приидите вси язы́цы, восплещите руками.

Те же места, исправленные:

1. Граде святаго Петра.

2. Честная обителе, в нюже перенесено бысть честное тело российскаго Иосифа, блаженнаго князя Александра.

3. Богоблаженне Александре.

4. Светло торжествуйте.

5. Александр блаженный.

6. Приидите, сынове российстии, восплещите руками.

В Санкт-Петербургском цензурном комитете переработанная служба была одобрена 23 сентября 1860 года. Определением Святейшего Синода 7/26 октября поручено было означенную службу рассмотреть викарию Санкт-Петербургской епархии, преосвященному Леонтию, который в отзыве от 14 ноября признал ее заслуживающей одобрения к напечатанию. 14/31 декабря 1860 года в Святейшем Синоде состоялось постановление: представленную службу св. благоверному князю Александру Невскому к печатанию разрешить.

Указ дан Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету от 13 января 1861 года за № 131 121.

12 Акафист св. Архангелу Михаилу

В 1854 году в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете и в Святейшем Синоде рассматривалось дело об акафисте св. Архангелу Михаилу. Рукопись акафиста была препровождена от преосвященного Иннокентия, архиепископа Херсонского. 10 октября 1854 года, как значится в журнале Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, была заслушана записка члена комитета архимандрита Кирилла о том, что акафист св. Архистратигу Михаилу не заключает в себе ничего противного Уставу духовной цензуры и может быть представлен на благоусмотрение Святейшего Синода как достойный одобрения к напечатанию. Только представлялось бы нужным: 1) название «Акафист св. Архистратигу Михаилу» заменить названием «Служба св. Архистратигу Михаилу», так как акафист помещен среди службы; 2) в стихире [слова] «покрый нас кровом крыл твоих, величайший Михаиле Архангеле» лучше бы заменить словами «покрый нас кровом крилу твоею, великий Архистратиже Михаиле». От 9 ноября того же года последовал от Святейшего Синода указ о разрешении напечатать данный акафист преосвященного Иннокентия 122.

Хотя при составлении акафиста св. Архистратигу Михаилу преосвященный Иннокентий в основу взял существовавший в рукописях и старопечатных книгах, а также печатавшийся в униатских изданиях акафист св. Архангелу, но существенно его переработал. Так, начало 1-го кондака по изданию «Пречестные акафисты» 1677 года «Возбранному воеводе небесных воинств Архистратигу Михаилу» или по униатскому изданию 1798 года «Взбранный небесных сил воеводо Архистратиже Михаиле» заменил преосвященный словами «Избранный небесных сил воеводо и рода человеческаго заступниче». Затем выражение «имея дерзновение ко Господу» заменено другим: «предстояй престолу Царя Славы», а фраза «да зовем ти» распространена: «да с верою и любовию тебе зовем». Припев оставлен прежний: «Радуйся, Михаиле, великий Архистратиже со всеми небесными силами».

Дальнейшие кондаки (2, 4, 6, 8, 11) заимствованы из прежнего акафиста, но перефразированы и переработаны, а кондаки 3, 5, 7, 9, 10, 11, 12 и 13 вновь составлены.

Икосы в исторической их части некоторые переработаны, другие – вновь составлены. Вновь составлена историческая часть в икосах 1, 4, 5, 8, 9, 11 и 12. Заимствована, но исправлена – во 2, 3, 6, 7 и 10-м. Воззвания в икосах также отчасти заимствованы, отчасти – вновь составлены. Новые воззвания встречаем в икосах 2, 4, 5, 7, 9, 10, 11 и 12.

В 1-м икосе воззвания 1 и 2 переделаны из 1-го и 2-го воззваний униатского издания акафиста.

В униатском акафисте – «Радуйся, звездо миру светоносная»; у преосвященного Иннокентия – «Радуйся, звездо мира первообразная». В униатском – «Радуйся, свеще закону светозарная»; у преосвященного Иннокентия – «Радуйся, свеще истины и правды златозарная».

Остальные воззвания вновь составлены.

В 3-м икосе воззвание 1 заимствовано из 11-го, 2-е – из 12-го, остальные – вновь составлены.

В 6-м икосе 1-е воззвание униатского акафиста «Радуйся, известное защищение царей благочестивых» преосвященным Иннокентием перефразировано: «Радуйся, боговенчанных глав неусыпный охранителю»; со 2-го по 6-е воззвания вновь составлены.

В 8-м икосе воззвание 1 заимствовано из 4-го, 5-е – из 11-го, 2-е, 3-е и 4-е – вновь составлены.

Количество воззваний в икосах акафиста, печатавшегося в униатских изданиях, а также встречающегося в рукописях – 12, а у преосвященного Иннокентия – 6. Древнейший акафист сравнительно с переработанным беден мыслью; прославления св. Архистратига состоят из общих фраз. При переработке преосвященным Иннокентием введено в акафист много новых мыслей и сообщается ему фактическая определенность 123.

В Архиве Святейшего Синода мы, к сожалению, не встретили дел о разрешении к печати других акафистов архиепископа Иннокентия, кроме акафиста ко Причащению Святых Тайн. Поэтому сведения об остальных акафистах преосвященного мы присоединяем к делу об акафисте св. Архистратигу Михаилу.

13 Акафист Покрову Пресвятой Богородицы

Акафист Покрову Пресвятой Богородицы встречается в печати в XVIII веке. Акафист напечатан в книге «Акафисты различный по подобию первообразного в Восточней Церкви акафиста, си есть неседального пения Благовещению Пресвятые Богородицы различными временми сложени, с прочими душеполезными молении благословением его Преосвященства кир Сильвестра Лубенецкого Рудницкого. Второе с некиим исправлением. Типом изданы в монастыре Почаевском. 1776 года». Кто был составителем акафиста Покрову Пресвятой Богородицы, точно неизвестно. В Указателе к «Опыту российской библиографии В. С. Сопикова» к книгам гражданской печати В. Н. Рогожин называет составителем этого акафиста Н. Струйского. Рогожин пишет, что «автор его (то есть акафиста Покрову Пресвятой Богородицы) Николай Струйский, что видно из заглавия книги, так как Струйский печатал в своей типографии только свои произведения» 124. При этом г-н Рогожин ссылается на книгу Губерти «Материалы для русской библиографии». В своем хронологическом обозрении редких и замечательных книг XVIII столетия Губерти сообщает: «Акафист Покрову Пресвятыя Владычицы нашея Богородицы и Приснодевы Марии (4°, 56 нум. стр.). На последней странице: печатано в селе Рузаевке, Струйское тож, в лето от Христа 1796 года, июня в двадесять вторый день, в царствование премудрой Екатерины» 125. Издание акафиста было последним произведением Рузаевской типографии, появившимся еще при жизни Струйского. Он скончался в 1796 году.

У Губерти нет прямого указания, что Струйский не только напечатал, но и составил акафист.

Мы видели уже, что еще за 20 лет до издания Струйского акафист Покрову Пресвятой Богородицы имелся в печатном виде. Мнение г-на Рогожина научно не обосновано и подлежит сомнению. Существует мнение, приписывающее составление акафиста св. Димитрию Ростовскому. Графиня Блудова, передавая в своих записках случаи, характеризующие генерала Д. П. Бутурлина, рассказывает между прочим о споре, возникшем между ее отцом и Бутурлиным касательно цензуры (в 1848 году). Бутурлин «хотел, чтобы вырезали несколько стихов из акафиста Покрову Божией Матери, находя, что они революционны. Батюшка сказал ему, что он таким образом осуждает своего собственного Ангела, святого Димитрия Ростовского, который сочинил этот акафист и никогда не считался революционером; Преосвященный же Иннокентий поновил в этом акафисте, так сказать, слог устаревший». «Кто бы ни сочинил, тут есть опасные выражения», – отвечал Бутурлин. Опасными местами в акафисте Бутурлин считал: «Радуйся, незримое укрощение владык жестоких и зверонравных <...>. Советы неправедных князей разори; зачинающих рати погуби» и проч. 126

Утверждение, что автором акафиста Покрову Пресвятой Богородицы был св. Димитрий Ростовский есть только частное мнение графа Блудова. В своих специальных исследованиях о св. Димитрии Ростовском преосвященный Виссарион (Нечаев) и профессор И. А. Шляпкин, упоминая и о небольших литературных трудах св. Димитрия, не касаются вопроса о составлении им акафиста Покрову Пресвятой Богородицы. Значит, они не имели научных данных, чтобы приписать составление его св. Димитрию.

Еще в первых изданиях акафист Покрову Пресвятой Богородицы подвергался исправлениям. Сравнив издания его, сделанные в Почаеве в 1776 и в 1798 годах, мы замечаем переработку акафиста, хотя и небольшую. Серьезно он был рассмотрен и исправлен преосвященным Иннокентием, архиепископом Херсонским. Приводим для сравнения 1-й кондак и несколько других мест акафиста в трех редакциях.

Икос 1:

Униатский 1776 года:

«Избранной вышним Царем превышшой всякаго создания, Царице небесе и земли, пришедшей иногда во Влахернскую церковь, достойное поклонение с благодарением приносим Тебе, рабы Твои, Богородице, за весь мир к Сыну Твоему и Богу молящейся, но яко в тме сущий под Твой омофор светящийся прибегаем, имущи бо державу непобедимую, от всяких нас бед свободи, да зовем Ти: Радуйся, Радосте наша, покрый нас от всякаго зла, честным Твоим омофором».

В издании 1798 года:

Изменена одна фраза кондака таким образом: «но понеже в тме сущий под Твой светящийся омофор тощно прибегаем».

У преосвященного Иннокентия:

«Избранной предвечным Царем, превысшей всякаго создания, небесе и земли Царице, пришедшей иногда во Влахернскую церковь на молитву, достойное поклонение с благодарением приносяще, яко во тме сущий, под Твой светящийся омофор с верою и умилением прибегаем; Ты же, яко имущи державу непобедимую, от всяких нас бед свобождай, да зовем Ти: Радуйся, Радосте наша, покрый нас от всякого зла честным Твоим омофором».

Икос 1 в издании 1776 года начинается словами «Ангел множество с Предтечею и Богословом, и многих святых воинстви, в церкви предсташа Царице Своей»; в издании 1798 года – «Ангел множество, с Предтечею, Богословом и многих святых чинным собранием, в церкви предсташа Царице Своей»; у преосвященного Иннокентия – «Архангел и ангел множество с Предтечею, и всех святых ликом, сопредсташа Тебе, Царице своей, в церкви Влахернстей».

4-е воззвание 2-го икоса в издании 1776 года – «Радуйся, праведный гнев Божий слезами скоро утоляющая»; в издании 1798 года – «Радуйся, праведный гнев Божий Твоим молением скоро утоляющая»; у преосвященного Иннокентия – «Радуйся, праведнодвижимый гнев Божий на нас Твоим молением скоро утоляющая».

6-е воззвание того же икоса в издании 1776 года – «Радуйся, страсти наша слезами Твоими потопляющая»; в издании 1798 года – «Радуйся, страсти наша Твоим предстательством укрощающая»; у преосвященного Иннокентия – «Радуйся, злые страсти наша всемощным мановением укрощающая».

Не делаем других сопоставлений. Мы видим, что в 1-м кондаке сделанные преосвященным Иннокентием исправления текста состоят в небольших выпусках, перестановках слов. То же нужно сказать и о тексте всех следующих кондаков, которые заимствованы буквально из униатского акафиста, но в них введены поправки. Более других кондаков подверглись исправлению три последние: 11-й, 12-й и 13-й.

В икосах акафиста историческая часть также заимствована из униатского акафиста, лишь с небольшими исправлениями. Более значительное исправление коснулось исторической части икосов 1-го, 4-го, 5-го и 9-го.

Что касается воззваний в икосах, то там преосвященным Иннокентием сделаны значительные исправления. Да и количество воззваний разное: в униатском, кроме заключительного, – 12, а в акафисте преосвященного Иннокентия – 8. В 1-м икосе первые три воззвания преосвященным Иннокентием заимствованы из униатского акафиста, только прибавлены определительные слова: «предвечное», «пречистое», «избранное»; 4-е воззвание переделано из 10-го; 5-е – вновь составлено; 6-е и 7-е – представляют заимствование 8-го и 9-го; 8-е воззвание заимствовано из 12-го.

Во 2-м икосе сделано заимствование в 3-е воззвание из 4-го, в 7-е – из 9-го; все остальные воззвания вновь составлены, так же, как и все воззвания третьего икоса.

В 4-м икосе из воззваний 1-е взято из 1-го и 2-го униатских, второе – из 3-го, 3-е – из 4-го; остальные – составлены вновь.

Из воззваний 5-го икоса заимствовано 1-е из того же униатского и 4-е – из 11-го; остальные воззвания новые.

В 6-м икосе из воззваний большинство взято из униатских: 1-е – из 8-го, 2-е – из 7-го, 3-е – из 11-го, 5-е – из 2-го; 6-е – переделано из 3-го, и [ему] придан другой смысл: «решения гаданий сказующая» заменено на «лживых провидцев и суетная гадания посрамляющая»; 4-е, 7-е и 8-е воззвания вновь написаны.

Большинство воззваний 7-го икоса заимствовано, но распространено определениями и дополнениями: 1-е воззвание соответствует 1-му же, 2-е – 2-му, 4-е – 5-му, 5-е – 6-му, 8-е – 7-му, 3-е, 6-е и 7-е вновь составлены.

В икосе 8-м все воззвания вновь написаны, кроме 8-го, которое взято из 10-го.

В 9-м икосе заимствованы: 1-е воззвание – из 2-го, 2-е – из 3-го, 3-е – из 4-го, 4-е – из 5-го, 5-е – из 6-го, 7-е – из 8-го, 8-е – из 9-го, причем во 2-м воззвании слово «от труса» заменено словами «от внезапнаго колебания земли», в 3-м – вместо слов «от потопа греховнаго» поставлено «от разлияния вод и потопления»; 6-е воззвание новое.

Воззвания 10-го и 11-го икосов все составлены вновь. Так, в 11-м икосе униатского акафиста Пресвятая Богородица именуется в воззваниях: Свещею, горящею к людям неугасимою любовию; Кадильницей; Престолом царским; Чашей, напояющей верных Кровию Непорочного Агнца, и т. д. У преосвященного Иннокентия Божия Матерь прославляется как Подательница духовных и телесных даров, Отрада кротких и страждущих, «всежеланное Совершение благих супружеств», «матерей детородящих скорое и безболезненное Разрешение», «в час кончины единая нам всем Помощница».

В 12-м икосе кроме 1-го воззвания, заимствованного из 3-го, все остальные воззвания новые.

Кондак 13 переработан. Между прочим опущено неуместное обращение к Богоматери «К Тебе возвожду душевныя и телесныя очи, Святейшее Слово», – термин, прилагаемый Христианской Церковью ко Господу Иисусу Христу.

Акафист Покрову Пресвятой Богородицы со времени исправления его преосвященным Иннокентием издавался многократно 127.

14 Акафисты Божественным Страстям Христовым, Живоносному Гробу и Воскресению Господню

Синодального дела об акафистах преосвященного Иннокентия Божественным Страстям Христовым, Живоносному Гробу и Воскресению Господню в Синодальном архиве мы не встретили.

Приводим мнение о них синодального члена преосвященного Филарета, митрополита Московского.

Относительно первого акафиста преосвященный Филарет высказывает свое суждение в письмах архимандриту Антонию. «Акафист Страстям Господним доставил мне добрые минуты. Но разрешить употребление его на общем правиле сомневаюсь. Что он принадлежит святителю Димитрию, то не довольно верно известно. Список неисправен так, что в некоторых местах не догадаешься, как восстановить смысл. Правильно ли сказано: «странно от мертвых воставше, явися тебе Моисей и Илиа?» Илии нужно ли было востать от мертвых? Не думаю, чтобы святитель Димитрий изъяснялся таким образом. И в выражении неправильность: святитель сказал бы «явишася». Вообще, мне кажется, не излишняя осторожность, чтобы при общих молитвах употреблять только то, что благословлено и принято Церковью, а не вводить нового, хотя и доброго, по частному изволению, которое может отворить дорогу к нововведениям сомнительным» 128.

В другом письме он пишет: «Если акафист Страстям Господним напечатан в Почаеве в униатском издании, то как согласить сие обстоятельство с мнением, что он есть творение святителя Димитрия? Со времен святителя сего униаты никогда не были с православными в таком отношении, чтобы принять от них акафист. Уклоняться от употребления изданий униатских есть особенная причина ныне, когда стараются и в униатских церквах ввести книги православных изданий. Говорю сие, не восставая против изданий, но объясняя мою нерешимость на употребление оного» 129.

В письме от 4 июня 1848 года к архиепископу Херсонскому Иннокентию митрополит Филарет высказывает свое мнение об акафисте Живоносному Гробу и Воскресению Христову и вообще об акафистах, печатанных в униатской Почаевской типографии: «Сообщенный Вашим Высокопреосвященством мне в рукописи акафист Живоносному Гробу и Воскресению Господню прочитал я.

Я сказал и по размышлении не убеждаюсь отказаться от сказанного, что Дух Божий через богомудрых отцов наших в песнопениях Великой Субботы и великого дня Пасхи даровал нам сокровища созерцания, молитвы, умиления, радования, которые не нуждаются в дополнении от нашей скудости, что можно решаться на составление новых церковных молитвословий по требованию особенных обстоятельств и по указанию Провидения Божия, например в честь новопрославленного Богом святого; но что не так удобно, по произволу вновь решиться на составление акафиста священному предмету, пред которым Вселенская Церковь от своего начала через многие века благоговела, не судив потребным составлять акафист; что в наше не очень богатое усердием к протяженной молитве время от ревности пастырской требуется не произвольное умножение протяженных молитвословий, но поддержание точного, без опущений и невнимательной поспешности, исполнения издревле преданных общих молитвословий Православной Церкви.

Сказанному теперь мной Вы противополагаете то, что акафист Гробу и Воскресению Господню, печатанный в бывшей униатской Почаевской типографии, представляет признаки древности. Мне представляется не то. Признак не древнего сочинения представляет и неискусство сочинителя в православно-церковных соображениях. В каноне Гробу и Воскресению Господню он не положил ирмосов ни Великой Субботы, ни великого дня Пасхи, а положил часто употребляемые Богородичные ирмосы «Отверзу уста моя». Вы усмотрели сию несообразность и нашли нужным переменить не только ирмосы, но и канон.

Признак древности акафиста указываете Вы в надписании положенной при нем молитвы: «творение Кирилла, монаха», – и здесь мне представляется иное. Молитва сия не принадлежит составителю акафиста; ибо если бы он составлял ее, то, без сомнения, применил бы ее содержание к содержанию акафиста, но сего в ней нет. Вся сия молитва есть покаянная в свойственных сему содержанию выражениях, и о Воскресении Господнем есть одно только в начале ее выражение: «Сподобил мя еси видети день преславнаго из Гроба Воскресения Твоего», – которое, быть может, и подало случай воспользоваться ею для акафиста. Итак, пусть будут древние Кирилл монах и его молитва; но потому-то его имя и означил в надписании молитвы сочинитель акафиста, что взял ее к акафисту, существовавшую уже прежде».

Далее указывается догматическая несообразность молитвы. Она обращена к Иисусу Христу, а в конце [стоит] «яко Ты еси Бог наш Отче, и Сыне, и Душе Святый».

«Возвращаясь к акафисту, с удовольствием признаю, что исправлением Вашим он очищен от немаловажных неточностей и возвышено его достоинство, но все ли трудности преодолели Вы в пересоздании правильно строенного здания, о том признаюсь в моем сомнении» 130. Например: «В икосе 9 сказано: «дверем заключенным ко учеником Твоим вшел еси; вкушь от хлеба и сота истиннаго их Учителя и Господа быти уверил еси; темже с радостию неизреченною глаголаху: радуйся, Живоносный Гробе». Апостолы видят Господа воскресшего, удостоверяются в истине Его явления и, оставив присутствующего Господа, обращаются с похвалами к отсутствующему Гробу Его. Представление вообразительное, неестественное, принужденное и несообразное с существом предметов. Сие замечание в некоторой степени может отнесено быть и к некоторым другим икосам. В кондаке 3 сказано: «пребеззаконнии воздвигоша всех пети Тебе: аллилуиа». Пребеззаконнии не могли воспрепятствовать славословию Воскресшего; но не они воздвигли славословие.

В икосе 7: «Поносим был еси от них». Мне кажется, в словах Луки и Клеопы: «Ты ли еси един пришлец еси» (то есть неужели нашелся хоть один пришелец в Иерусалиме, который еще не знает происшедшего в нем в сии дни; что, Ты такой пришелец?) – не заключается поношения.

В икосе 8: К «самому Гробу Твоему благодарим зовуще». Благодарность лучше отнести к Господу, нежели ко Гробу.

О греческом акафисте Гробу Господню, который сходствует с Вашим в том, что в нем хвалебно-молитвенное воззвание постоянно обращено не к Лицу Господа, но ко Гробу Господню или, как сказано в Вашем первом кондаке, «к месту погребения Его», представлял я мое мнение Святейшему Синоду, и Святейший Синод утвердил оное своим указом. Список с моего представления и с указа Святейшего Синода при сем прилагается. (Но в бумагах митрополита не сохранился.) С достоинством Святейшего Синода, без сомнения, сообразно то, чтоб об одном и том же предмете решению, вчера данному, не произносить противного ныне» 131.

Переходим к обозрению перемен, сделанных в акафисте Страстям Христовым преосвященным Иннокентием.

Все кондаки в акафисте Страстям Христовым заимствованы, но перефразированы и переработаны, некоторые восполнены (например, 3, 7, 11), другие сокращены (6, 10).

То же нужно сказать и об исторической части икосов, которая вообще заимствована, но исправлена, в некоторых икосах сокращена (например, 6,10), в иных восполнена (7).

Что касается воззваний, то в униатском акафисте количество их в икосах 12, а в акафисте преосвященного Иннокентия, кроме заключительного, – пять.

Вместо воззвания в 1-м кондаке «Помяни мя, Господи, во Царствии Твоем», а в икосах – «Иисусе, Боже мой, помяни мя в Царствии Твоем» у преосвященного Иннокентия употреблено «Иисусе, Сыне Божий, помяни нас, егда приидеши во Царствии Твоем».

В 1-м икосе 1-е воззвание заимствовано из 1-го же воззвания, но изменено: вместо «Иисусе, Боже любы предвечная, тако мир возлюбивый» употреблено выражение «Иисусе Боже, любы предвечная, тако о нас земнородных возблаговоливый». 2-е воззвание «Иисусе, ангелов горе оставивши, к человеком же снисшедый» заимствовано (только в акафисте преосвященного Иннокентия прибавлены слова «падшим долу»); заимствовано 4-е воззвание из 5-го; 3-е и 5-е – вновь составлены.

Во 2-м икосе 1-е воззвание переделано из 2-го, 2-е – заимствовано из 3-го, 3-е – из 4-го, 4-е – из 5-го, 5-е – из 6-го.

В 3-м икосе воззвания также заимствованы: 1-е – из 1-го, 2-е – из 3-го, 3-е – из 6-го, 4-е соединено из 7-го и 8-го, 5-е [взято] из 10-го.

В 4-м икосе воззвания заимствованы: 1-е – из 1-го («озлобленный» заменено словом «умученный»), 2-е – из 3-го и 4-го, 3-е – из 5-го; 4-е – из 8-го, 5-е – из 9-го.

В 5-м икосе воззвания заимствованы: 1-е – из 7-го, 2-е – из 8-го, 3-е – из 3-го, 4-е – из 5-го, 5-е – из 2-го.

В 6-м икосе 1-е воззвание заимствовано из 5-го, 3-е – из 9-го, 4-е – из 11-го, 5-е – из 12-го; 2-е воззвание «Иисусе, премудрости Подателю, ответа безумным не давый» вновь составлено.

В икосе 7 воззвания заимствованы: 1-е – из 2-го (причем слова «пакости приемый» заменены «тернием увенчанный»), 2-е – заимствовано из 6-го, 3-е – из 7-го, 4-е – из 10-го (только слово «безпомощный» заменено выражением «всеми оставленный»), 5-е – из 12-го.

В 8-м икосе 1-е воззвание переделано из 8-го, 2-е – из 10-го, 4-е – заимствовано из 11-го, 5-е – из 12-го, 3-е – вновь составлено.

В икосе 9 воззвания заимствованы: 1-е – из 1-го, 2-е – из 2-го и 3-го, 3-е – из 5-го, 4-е – из 9-го, 5-е – из 12-го.

В 10-м икосе воззвания также заимствованы: 1-е – из 3-го, 2-е – из 5-го, 3-е – из 6-го, 4-е – из 7-го, 5-е – из 11-го.

В 11-м икосе 1-е воззвание заимствовано из 2-го, 3-е – из 4-го, 2-е – переделано из 2-го (в униатском: «Иисусе, Девственнику, Деву даруй»; у преосвященного Иннокентия: «Иисусе, Девственнику, Приснодеву в Матерь даровавый, да нас девству и чистоте научиши»), 4-е – переделано из 9-го, 5-е – из 7-го воззвания.

В икосе 12 воззвания заимствованы: 1-е – из 4-го, 2-е – из 6-го, 3-е – из 9-го, 4-е – из 11-го, 5-е – из 10-го.

Кондак 13 переработан 132.

В акафисте Гробу Господню кондаки все заимствованы из униатского акафиста, но исправлены, некоторые написаны пространнее (2, 4, 8–9), а 6-й кондак сокращен.

Икосы в исторической части своей заимствованы, по местам – исправлены: только историческая часть 9-го и 11-го икосов вновь составлены преосвященным Иннокентием. Икос 9 в униатском акафисте: «Прииде Мария Магдалина, сущей тме, на гроб, и виде камень взят от гроба; темже скоро пришедши учеником глаголаше: яко взяша Господа от гроба. Петр убо, яко теплейший верою ученик, с Иоанном ко гробу текоста, и притекше в гроб, видеша ризы едины лежаща, и уразумевше Воскресение Твое, похвальная живоносному Гробу Твоему вопияху». У преосвященного Иннокентия в исторической части взято другое событие: явление Иисуса Христа ученикам при дверях затворенных.

В исторической части 11-го икоса униатского акафиста есть католическая тенденция. Поэтому выражение «и по трикратном того любве к Тебе извещении, Церкви Твоей первопрестольника его устроил еси» преосвященный Иннокентий заменил другим: «и по трикратном любве его к Тебе извещении, Церкви Твоей паки учителя и апостола даровал еси». Воззвания в икосах акафиста есть и заимствованные, и вновь составленные.

В 1-м икосе 1-е воззвание заимствовано из 1-го же, 2-е – из 3-го, 3-е – из 4-го, 4-е – из 6-го, 5-е и 6-е вновь составлены.

В икосе 2 воззвание 1 заимствовано из 1-го, 2-е – из 5-го, 3-е – из 6-го, 4-е, 5-е и 6-е – вновь составлены.

В 3-м икосе 2-е воззвание заимствовано из 1-го воззвания 5-го икоса, 3-е – из 2-го воззвания 5-го икоса, 1-е, 4-е, 5-е и 6-е – вновь составлены.

В икосе 4 воззвания 1-е, 3-е и 6-е вновь составлены, 2-е – переделано из 4-го, 4-е – заимствовано из 5-го, 5-е – из 6-го.

В 5-м икосе воззвание 3 заимствовано из 3-го же воззвания 2-го икоса, остальные – вновь составлены.

В икосе 6 воззвание 1-е переделано из 1-го, 2-е – из 2-го, 3-е – из 5-го, 6-е – заимствовано (только «Аримафее» заменено словом «Иосифе») из 6-го же, 4-е и 5-е – вновь составлены.

В икосе 7 историческая часть переделана. Воззвания 1-е, 2-е, 3-е, 4-е вновь составлены, 5-е заимствовано из 5-го же, 6-е переделано из 3-го.

В икосе 8 воззвание 1-е заимствовано из 1-го, 4-е – из 4-го, 2-е, 3-е, 5-е, 6-е – вновь составлены.

В икосе 9 воззвания заимствованы из того же икоса: 1-е – из 3-го, 2-е – из 4-го, 4-е – из 5-го, 3-е – переделано из 6-го, 5-е и 6-е – вновь составлены.

В икосе 10 воззвание 1-е переделано из 4-го и 5-го, 2-е заимствовано из 6-го, 3-е – из 2-го, 4-е, 5-е, 6-е – вновь составлены.

В 11-м икосе воззвания вновь составлены, только 6-е переработано из 1-го.

В 12-м икосе воззвания вновь составлены.

Кондак 13 начинается сходно с униатским, но содержание переработано 133.

15 Акафист Пресвятой и Животворящей Троице

Кроме рассмотренных, преосвященным Иннокентием был переработан акафист Пресвятой и Животворящей Троице и составлен новый к Причащению Святых Тайн.

Акафист Пресвятой Троице в переработке преосвященного Иннокентия предварительно напечатания был рассмотрен членом Святейшего Синода митрополитом Филаретом. По указаниям митрополита Филарета были сделаны некоторые исправления в тексте акафиста 134. Так, в икосе 4 было написано: «Отец создавый нас по Образу Своему». Митрополит Филарет на эти слова возражал: «От действия создания не исключается и Сын Божий, и Дух Святой. И то верно ли, что человек создан по образу единого Лица Отца?» Данная фраза в акафисте была изменена таким образом: «Отец воззвавый нас от небытия».

Относительно другого выражения того же икоса: «Знамение триипостаснаго существа Своего на всех делех рук Своих в мире видимом и невидимом положивый», – высокопреосвященный Филарет возражал: «Сего нет в учении Церкви». Но архиепископ Иннокентий, вероятно, не согласился с мнением митрополита, и приведенная фраза печатается в акафисте без изменения.

Касательно выражения в икосе 9: «Во еже не одолети ей и вратам адовым», – митрополит Филарет заметил: «Обоюдно». Приведенная фраза в акафисте исправлена: «Свят еси, Господи, Боже наш, обещавый Церковь Свою до конца мира непоколебиму соблюсти, во еже неодоленной быти ей и от врат адовых».

Обратимся к детальному рассмотрению акафиста Пресвятой Троице, переработанного из униатского издания.

Кондаки в акафисте Пресвятой Троице у преосвященного Иннокентия почти все заимствованы, но исправлены, более других переработаны – 1-й, 9-й и 13-й; вновь составлен 7-й кондак.

В большинстве икосов историческая часть заимствована, вновь составлена в икосах 7-м, 8-м, 9-м и 11-м. Воззвания в икосах есть и заимствованные, есть и новые. Количество воззваний в икосах униатского акафиста – 12, в акафисте преосвященного Иннокентия – 6, кроме заключительного.

Начало 1-го икоса в акафисте преосвященного Иннокентия представляет сходство с униатским. Далее идет переработка текста. Так, выражение «Серафимы двема крылома закрывают лица своя, двема же ноги, двема же летающе, един ко другому непрестанно победительныя похвалы приносят, вопиюще» сокращено и изменено: «Серафими, закрывающе лица своя, точию с трепетом и любовию взывают друг ко другу».

Выражение «с нимиже и мне, брению и персти, творению и делу рук Твоих, отверзи устне умнии сердца, да зову Ти: Свят...» расширено и изменено: «нам убо, иже прах и пепел есмы, кольми паче удобее любити молчание; но, да не толиких щедрот, в создании и искуплении на нас излиянных, непамятливы явимся и неблагодарни, подражая горнему славословию, с верою и любовию взываем: Свят...» Далее до конца икос у преосвященного Иннокентия имеет совершенно другое содержание. В изданном униатами акафисте к воззваниям «Свят, свят, свят еси, Господи, Боже мой» прибавляются выражения: «Серафимов пламенно горящая Любы», «Херувимов всеведущая Премудросте», «Престолом превышний Царю», «Господствиям истинный Господи», «Силам непобедимая Крепосте», «Властем всемогущий Властителю», «Началом горным единое Начало», «Архангелам всерадостное благовестие», «Ангелом неизреченная Доброто», «тысящей слуг Владыко», «тмами тем предстоящих Повелителю», «всех Небесных Сил Творче и Вседержителю». У преосвященного Иннокентия за обращениями «Свят, свят, свят еси, Господи, Боже наш» следуют другие воззвания: «неисповедимая совершенств высото и неизследимая тайн пучино», «везде сый и вся исполняяй, единый и той же, вчера, днесь и во веки», «вся могий, нарицаяй несущая, яко сущая, низводяй даже до ада и паки возводяй», «испытуяй сердца и утробы человеческия, исчитаяй звезды и всем им имена нарицаяй». «Свят еси, Господи, Боже наш, егоже вси путие истинны и все судьбы оправданны вкупе и вожделенны. Свят еси, Господи, Боже наш, отдая грехи отцев на чада, милуяй же и награждаяй в роды родов».

Воззвания 2-го икоса взяты из 1-го икоса униатского акафиста: «Свят, свят, свят еси, Господи, Боже наш, Серафимов пламенно горящая Любы и Херувимов выну светящаяся Премудросте», «небесных Престолов превышний Царю и премирных Господствий всеистинный Господи», «вышних Сил непобедимая Крепосте и горних Властей всемогущий Властителю», «Архангелов всерадостное Благовестие и Ангелов неумолкающая Проповедь», «разумных Начал верховное Всеначало, и всех прочих небесных чинов державный Повелителю». Конец икоса у преосвященного Иннокентия заключает новые воззвания: «Свят еси, Господи, Боже наш, един имеяй безсмертие и живый во свете неприступнем со избранными же Твоими, яко со други, лицем к лицу беседуя».

В 3-м икосе после буквально взятых воззваний «Свят еси, Господи, Боже наш, от четырех стихий составивый тварь и четырьми времены круг лета венчавый», у преосвященного Иннокентия идут частью переделанные воззвания, частью – новые.

В униатском акафисте:

«Свят» и проч. «Тебе поет солнце, Тебе славит луна», «Тебе молятся звезды и работают источницы», «Ты простерл еси небо, яко кожу», «Ты утвердил еси землю на водах», «Ты оградил еси море песком», «Ты к воздыханию воздух пролиял еси» и проч.

У преосвященного Иннокентия:

«Свят еси, Господи, Боже наш, повелевый солнцу светити во дни, и луне со звездами просвещати нощь», «изводяй ветры от сокровищ, одеваяй небо облаки и посылаяй дождь и росу в прохлаждение зноя», «препоясуяй холмы радостию и долы веселием» и проч.

В 4-м икосе первые три воззвания заимствованы, только в 3-м воззвании вставлены слова «вкупе» и «особь»: «Едине вкупе несозданне, а не три особь не созданны». С 4-го – идут другие воззвания, составляющие точное и сильное переложение догматического учения о Пресвятой Троице. Соответствующие воззвания в униатском акафисте по содержанию бедны: «едине милосерде, а не три милосерды», «сердце отверзто стеня глаголет к Тебе», «видение и обоняние Тебе призывают», «вкушение и осязание Тебе желают», «кости и вся составы Тебе кланяются».

В 5-м икосе в воззваниях сделаны переделки и вставки. Вместо выражения в униатском акафисте «разумом превышше скота вознесый мя» у преосвященного Иннокентия употреблено другое: «разумом превыше всего видимаго мира вознесый нас».

В кондаке 6 униатского акафиста воззвания малосодержательны: «Боже мой, Пение, егоже ухо не слыша», «Сладкоухание человеком недоведомое» и т. д. У преосвященного Иннокентия воспоминаются события промышления Божия о людях в Ветхом Завете.

Икос 7 также вновь составлен преосвященным Иннокентием. В униатском икосе представлена картина сотворения мира и промышления Божия в мире физическом. У преосвященного Иннокентия изображено промышление Божие в новозаветной Церкви.

Икос 8 преосвященным Иннокентием вновь составлен. В униатском акафисте в этом икосе заключается прославление славы Божией, являющейся в мире физическом. У преосвященного Иннокентия прославляется промышление Божие о роде человеческом, разделенном на племена и языки.

В икосе 9 униатского акафиста представлено прославление величия Божия от лица природы. Икос 9 у преосвященного Иннокентия переносит мысль и чувства молящегося к кончине мира, к последнему праведному суду Божию.

Икос 10 заимствован из униатского; есть лишь небольшие замены одних слов другими.

Икос 11 вновь составлен. В униатском акафисте прославляется Господь, потопивший фараона в Чермном море, одождивый манну людям непокоривым. У преосвященного Иннокентия прославляется Господь, уготовавший избранным своим блага, «ихже око не виде, ухо не слыша, и яже на сердце человеку не взыдоша».

12-й икос по содержанию просительный; первая половина его заимствована из униатского, только выражение «человеки и скоти спасаяй, спаси и мене грешнаго» заменено словами «грешныя кающияся спасаяй, спаси убо и нас многогрешных». Два предпоследних воззвания заменены другими.

В униатском акафисте:

«избави мя от всякия болезни душевныя и телесныя»;

у преосвященного Иннокентия:

«избави ны искушений, от мира, плоти и диавола находящих».

В униатском:

«в час смерти моея приими мя в небесный Твой двор»;

у преосвященного Иннокентия:

«сподоби ны лицем к лицу узрети Тя, и внити в светлый чертог Твой на брак Агнчий».

В 13-м кондаке начало сходно с униатским, но со слов: «низпосли нам благодать» в акафисте преосвященного Иннокентия идет другое содержание.

При сравнении акафиста Пресвятой Троице преосвященного Иннокентия и акафиста, печатавшегося в униатских изданиях, замечается решительное превосходство первого над последним. Архиеписком Иннокентий вообще стремится дать своей мысли и чувству точную формулировку, особенно когда нужно по ходу речи представить изложение православного учения догматического характера. В этом случае преосвященный Иннокентий иногда приводит буквальные тексты Священного Писания и молитв. По местам в униатском акафисте замечается больше непосредственности чувства, чем в акафисте преосвященного Иннокентия, но униатский акафист, безусловно, уступает последнему – и со стороны содержания, и со стороны изложения. Униатский акафист беднее содержанием, в нем много фраз общего характера и малосодержательных, особенно в воззваниях, тогда как в акафисте Иннокентия преобладает изложение фактической стороны над общими фразами: мысль как в кондаках и исторической части икосов, так и в воззваниях выражается полнее, обстоятельнее и точнее. Отсюда в акафисте преосвященного Иннокентия получается более и ясности, и рельефности, и достоинства сравнительно с униатским оригиналом.

То же нужно сказать и о других акафистах, взятых из униатских изданий и переработанных преосвященным Иннокентием 135.

16 Акафист прп. Савве, игумену Сторожевскому, Звенигородскому чудотворцу

4 июля 1855 года за № 2052 Алексий, епископ Дмитровский, обратился в Московский духовно-цензурный комитет с прошением следующего содержания: «Препровождая при сем рукопись «Акафист преподобному Савве, игумену Сторожевскому, Звенигородскому чудотворцу», издавна употребляемый, а ныне отчасти исправленный, покорнейше прошу Московский духовно-цензурный комитет подвергнуть рукопись цензурному рассмотрению. При сем долгом поставляю объявить, что намерение печатать акафист для употребления в обители преподобного Саввы известно Высокопреосвященнейшему Филарету, митрополиту Московскому, и архипастырское согласие изъявлено его Высокопреосвященством июня 4 дня текущего года». Московский духовно-цензурный комитет поручил дать отзыв об акафисте члену комитета, инспектору Московской духовной академии архимандриту Сергию, который 16 июля 1855 года доносил комитету: «Составлен сей акафист по образу других древнейших акафистов, написанных в похвалу святых угодников Божиих, в России почивающих. Все кондаки и икосы оного изложены благоговейно и стройно. Молитва, к оному присоединенная, при краткости изложения отличается полнотой христианских прошений и совершенно соответствует своему назначению. В некоторых, впрочем, выражениях представляются потребными малые изменения. А именно:

Кондак 1:

Победивый напасти диавола.           Победивый напасти яже от диавола.

Сохраняй молитвами твоими от всяких искушений, бед и наветов похвальная с любовию тебе воспевающих.           От всяких искушений, бед и наветов вражиих молитвами твоими сохраняй нас, похвальная с любовию тебе воспевающих.

Кондак 10:

Избави нас от лютых бед.     Ходатайством Твоим избави нас от лютых бед.

Признавая справедливым и полезным акафист сей одобрить в печать, полагаю, что он должен быть представлен в Св. Синод».

Московский духовно-цензурный комитет на основании 232-й ст. Устава о цензуре 136 представил рукопись на благоусмотрение и Святейшего Синода (разрешение от 19 июля 1855 года за № 223).

В заседании Московского духовно-цензурного комитета 26 сентября 1855 года был заслушан указ Святейшего Синода от 19 сентября за № 43. Святейший Синод «приказали: как по заключению Московского комитета духовной цензуры и отзыву Преосвященного Симбирского Феодотия, рукопись «Акафист преподобному Савве Сторожевскому» написана в духе православной нашей веры, по образцу других древнейших акафистов, написанных в похвалу угодников Божиих, то разрешить оную напечатать, но с тем, чтобы замеченные в ней духовной цензурой места были исправлены, а употребленное в 5-м икосе акафиста слово «финиксе» было заменено словом «цвете», как более употребительным в подобных сочинениях».

При вторичном издании акафист подвергся некоторым поправкам. Московскому духовно-цензурному комитету 3 ноября 1875 года было доложено мнение члена комитета священника М. Боголюбского о книге «Служба и акафист преподобному Савве Сторожевскому» следующего содержания: «"Служба и акафист преподобному Савве Сторожевскому», представленный настоятелем Саввино-Сторожевской обители для второго издания, содержит поправки и изменения в икосе 3, 8 и в молитве при акафисте. Дополнения и изменения внесены с благословения Высокопреосвященного митрополита Московского и представляются нужными для восстановления исторической точности и благоприличия в изображении святого».

Приводим для сравнения икос 3:

Было:

«Имеяй прозорливость духовную, богомудрый Сергий провиде тя быти подобна ему сподвижника, и благоискуснаго споспешника хотящим спастися. Сего ради, прежде отшествия своего, вдаде попечению твоему обитель Пресвятыя Богородицы, на реце зовомой Дубенке; ты же смиренномудрия исполнен, аще и устрашаяся бремени начальства, обаче не преслушав воли святаго старца, приял еси порученное тебе стадо Христово, и добре в пасении его пребыл еси. Ныне же выну предстоя Престолу Божию, благоспоспешествуй молитвами твоими всем, взывающим к тебе: Радуйся, безпрекословный воли учителя твоего исполнителю» и т. д. Исправлено:

«Имея душу смиренномудрия исполнену, аще и устрашаяся бремени начальства, обаче не преслушав воли Божия, приял еси порученное тебе стадо Христово, и добре в пасении его пребыл еси. Ныне же выну предстоя Престолу Божию, благоспоспешествуй молитвами твоими всем, взывающим к тебе: Радуйся, безпрекословный воли учителя твоего исполнителю» и т. д.

В комитете возник вопрос, представлять ли исправленный акафист Святейшему Синоду или комитет своею властью может исправить его и разрешить напечатание вторым изданием. Член комитета прот. Сергиевский указывал, что комитет может исправить акафист и без разрешения Святейшего Синода. «Предположенные при сем поправки в акафисте, – доказывал он комитету, – не могут быть почитаемы препятствием к тому, потому что, во-первых, касаются не существенных частей его содержания, а двух исторических подробностей, сведения о которых они очищают согласно новым добросовестным исследованиям; 2) предполагаются в тексте не древнейшей части службы, а новейшей, впервые отпечатанной только в 1856 году». Комитет определил одобрить исправленную книгу в печать 137.

Из рассмотренных дел об акафисте св. Савве мы не узнаем, кто был составителем акафиста преподобному. В «Рязанских епархиальных ведомостях» за 1877 год, в некрологе архиепископа Алексия, указывается, что служба и акафист прп. Савве Сторожевскому были сочинены и изданы Алексием, архиепископом Тверским (Ржаницыным) 138.

17 Акафист прп. Геннадию, Костромскому и Любимоградскому чудотворцу

В 1858 году в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете появляется дело об акафисте прп. Геннадию, Костромскому и Любимоградскому чудотворцу. Началось оно еще в 1857 году. 27 ноября 1858 года прот. Иоанн Яхонтов вошел в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с запиской: «В 1857 году, когда я находился в числе членов комитета духовной цензуры, представлена была мне одним из братии Сергиевой пустыни рукопись под заглавием «Служба и акафист преподобному Геннадию» и потом возвращена мной для исправления, преимущественно в славянском языке. Ныне рукопись эта исправлена. Прошу покорнейше цензурный комитет рассмотреть ее и потом возвратить мне». В журнале Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета 5 декабря 1858 года значится, что, по мнению цензурного комитета, «рукопись под заглавием «Служба и акафист преподобному отцу нашему Геннадию, Костромскому и Любимоградскому чудотворцу», с присовокуплением жития его, писанного учеником преподобного, игуменом Алексием, может быть одобрена к напечатанию, так как не заключает в себе ничего противного Уставу духовной цензуры, кроме некоторой разности акафистного пения преподобному Геннадию с общепринятым Церковью, а именно в том, что приветственное воззвание в икосах слова «Радуйся» повторяется не 13 раз, а 9, однако же равномерно по 9 во всех 12-ти икосах». Доношение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета с отзывом архимандрита Макария о службе и акафисте прп. Геннадию Костромскому и Любимоградскому от 12 декабря 1858 года было заслушано в Святейшем Синоде 16/23 января следующего года. Святейший Синод поручил рассмотрение рукописи преосвященному Нилу, архиепископу Ярославскому и Ростовскому. Архиепископ Нил донес Святейшему Синоду, что «Служба и акафист потребовали не только исправления, но и пересочинения, и это сделано с тщанием, достойным цели и значения статей». «После сего препровожденная ко мне рукопись, – пишет преосвященный, – оказалась негожей, и она заменена новой, которая и представляется. В рукописи этой икосы без изменения оставлены при том же числе хвалений (то есть 9 числом), какое допущено было и в прежней рукописи, что, по мнению моему, не только не роняет достоинства акафиста, но и избавляет его от излишних повторений». 23 декабря 1859 / 30 января 1860 года Святейший Синод по заслушании рапорта преосвященного Нила постановил: «Так как представленная Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись, заключающая в себе службу и акафист преподобному Геннадию Костромскому, рассматривавшим сию рукопись Преосвященным архиепископом Ярославским Нилом не одобряется, то и не разрешать оную к печатанию; о чем с возвращением рукописи и послать цензурному комитету указ. Затем составленную Преосвященным Нилом вместо вышеозначенной новую рукопись препроводить к нему при указе обратно с тем, что если он заблагорассудит пожертвовать свою рукопись автору не одобряемой ныне рукописи, то вошел бы в подлежащее о том сношение с Санкт-Петербургским комитетом цензуры». 14 октября 1860 года поступило в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет отношение архиепископа Нила следующего содержания: «На рассмотрении цензурного комитета находилась в прошедшем году рукопись Г. Карцева под заглавием «Служба и акафист преподобному Геннадию» с присовокуплением жития его и сказания о его чудесах. Рукопись сия, быв препровождена Св. Синодом на мое рассмотрение, пересочинена мной, и сию последнюю, по подлежащем соглашении с Г. Карцевым на счет издания и цели оного, честь имею представить в цензурный комитет». Преосвященный просит рассмотреть рукопись и затем возвратить к нему «для напечатания в пользу Любимского Спасо-Геннадиева монастыря». Акафист был разрешен к напечатанию. Первое издание службы и акафиста прп. Геннадию вышло в 1861 году 139.

18 Акафист прп. Тихону, Лухскому чудотворцу

С конца 50-х годов и начала 60-х прошлого (XIX. – Ред.) столетия производительность акафистов быстро возрастает. В некоторые годы духовная цензура разрешает к напечатанию до пяти и более оригиналов. Уже в 1859 году было на рассмотрении духовной цензуры значительное число новых акафистов.

В июне 1859 года в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет была представлена от настоятеля Луховско-Тихоновской пустыни (Костромской епархии) игумена Димитрия, через иеромонаха той же пустыни, старца Серафима, рукопись [из трех частей]: а) «Служба с акафистом преподобному отцу нашему Тихону, Луховскому чудотворцу», б) «Житие преподобного отца нашего Тихона, Луховского чудотворца» и в) «Извествование (сказание) об обретении телесе преподобного Тихона». Читавший рукопись цензор архимандрит Сергий, как значится в журнале Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета от 7 июля 1859 года, сообщил комитету, что в «рассмотренной им рукописи а) «Служба с акафистом преподобному отцу нашему Тихону, Луховскому чудотворцу», б) «Житие преподобного Тихона Луховского» и в) «Повествование об обретении телесе» мысли и чувствования назидательны, изложены довольно ясно, и потому рукопись, как не заключающая в себе ничего противного Уставу духовной цензуры, может быть одобрена к напечатанию с предварительного разрешения в Св. Синоде». По поводу отношения Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета о рукописи Святейший Синод 3/14 августа 1859 года постановил послать оригинал к епископу Калужскому Григорию. Преосвященный Григорий по рассмотрении рукописи донес Святейшему Синоду рапортом от 25 августа 1859 года за № 4949, что «рукопись не заключает в себе ничего такого, что составляло бы препятствие к напечатанию для местного употребления, так как все песни службы и акафиста составлены подобно таковым, имеющимся в печатных службах преподобным; только весьма не обильны содержанием, а состоят из повторения немногих мыслей, разными словами и оборотами выраженных, кроме малой вечерни, в которой довольно искусно и последовательно представлена жизнь угодника». 7/25 сентября 1859 года Святейший Синод по заслушании рапорта преосвященного Григория постановил: «Представленную Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись, содержащую и акафист преподобному отцу нашему Тихону, Лухскому чудотворцу, разрешить к напечатанию» 140.

19 Акафист прп. Никите Столпнику, Переяславскому чудотворцу

В 1859 году была представлена настоятелем Переяславского Никиты Столпника монастыря в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет рукопись, содержавшая «Акафист преподобному отцу нашему Никите Столпнику, Переяславскому чудотворцу». Рассматривавший рукопись цензор архимандрит Феодор в заседании цензурного комитета 28 сентября 1859 года одобрил ее для напечатания.

В заседании Святейшего Синода 9/20 октября 1859 года было определено: представленную Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись препроводить при указе викарию Санкт-Петербургской епархии, епископу Ревельскому Агафангелу. Преосвященный Агафангел, рассмотрев присланную ему рукопись, нашел мнение о ней цензурного комитета основательным и полагал, что она может быть с пользой напечатана. В заседаниях 12/30 ноября 1859 года Святейший Синод постановил: рассматриваемый «Акафист преподобному отцу нашему Никите Столпнику, Переяславскому чудотворцу» разрешить к напечатанию.

Указ Святейшего Синода послан цензурному комитету от 3 декабря 1859 года за № 3391 141.

20 Акафист прп. Григорию, иже на Пельшме реке, Вологодскому чудотворцу

31 октября 1858 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете была доложена записка архимандрита Феодора, в которой цензор доносил комитету, что им рассмотрена рукопись «Акафист преподобному отцу нашему Григорию, Вологодскому чудотворцу» и что эта рукопись не представляет ничего противного Уставу духовной цензуры и с разрешения Святейшего Синода может быть одобрена к напечатанию. Комитетом рукопись была представлена в Святейший Синод.

31 марта 1859 года в цензурном комитете был доложен указ Святейшего Синода от 31 марта того же года за № 2207, которым предписывалось комитету согласно с заключением и мнением преосвященного Тверского Филофея рукопись «Акафист преподобному отцу нашему Григорию, иже на Пельшме реце, Вологодскому чудотворцу» одобрить к печати 142.

Автор акафиста в деле не указан. Можно думать, что это акафист древний. Архимандрит Леонид в своей книге «Святая Русь» сообщает, что служба св. Григорию встречается «в списках XVII века, с акафистом» 143.

21 Акафист св. Герману, архиепископу Казанскому и Свияжскому, чудотворцу

20 июля 1859 года в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет были доставлены два акафиста и отношение от преосвященного Евлампия, бывшего архиепископа Тобольского, с 30 июля 1856 года уволенного на покой в Свияжский Богородицкий монастырь Казанской епархии. Преосвященный писал комитету:

«1. Препровождаю в оный комитет акафист на день Успения Божией Матери. <...> Акафист составлен по такой мысли, что в нем сколько возможно соблюден порядок происшествий, предшествовавших Успению Божией Матери, бывших при оном и сопровождавших оное, дабы при чтении для слушающего важнейшие обстоятельства Успения Божией Матери точнее и раздельнее напечатлевались в мысли и памяти. При том в Свияжском монастыре главный собор, сооруженный самим святителем Германом, есть во имя Успения Божией Матери.

2. Акафист святителю Герману, основателю Свияжского монастыря, первому настоятелю и священноархимандриту оного. Побуждением к составлению акафиста служила потребность удовлетворить благочестивому желанию местных и окрестных жителей, усердных к святителю и с благочестивым усердием притекающих к мощам его. Многие из таковых, совершая моление при мощах святителя, дабы теплее принести молитву . свою, просят, чтобы на молебне читаем был акафист святителю, полагая по примеру других подобных мест, что таковой имеется в составе службы его; но акафиста при службе нет. И этот акафист составлен применительно к историческому порядку обстоятельств жизни святителя, и в случае дозволения будет и может иметь не инаковое, как только местное употребление в обители, так же, как и будет печататься на мой собственный счет».

Акафисты по поручению цензурного комитета были рассмотрены архимандритом Фотием и одобрены. Об акафисте святителю Герману цензурный комитет 10 августа того же года сообщил Святейшему Синоду, что согласно с отзывом цензора акафист мог бы быть напечатан. В своем сообщении комитет воспроизводит содержание просьбы преосвященного Евлампия.

Святейший Синод 18 августа / 7 сентября 1859 года за № 10, выслушав донесение Санкт-Петербугского духовно-цензурного комитета, приказал: означенную рукопись препроводить при указе епископу Агафангелу, викарию Санкт-Петербургской епархии. Преосвященный Агафангел 20 января 1860 года донес Святейшему Синоду, что рукописи с акафистами могут быть напечатаны, но с условием, чтобы акафист Успению, в отличие от имеющегося уже в Святой Церкви акафиста на сей праздник, озаглавлен был так: «Новый акафист Успению Пресвятой Богородицы, составленный в Свияжской Успенской обители». 5/18 февраля 1860 года Святейший Синод слушал дело о рукописях и определил: «"Акафист иже во святых отцу нашему Герману, Архиепископу Казанскому и Свияжскому» согласно с отзывом Преосвященного Агафангела разрешить к напечатанию».

Дело же относительно нового акафиста Успению Божией Матери затянулось. Только в 1861 году, 10/19 мая, было дано Святейшим Синодом окончательное постановление: «Имея в виду, что акафиста Успению Пресвятой Богородицы, заключающегося в книгах церковных и принятого издревле в повсеместное употребление, никто никогда не находил недостаточным и для Свияжского монастыря, во 2-х, что составленный Преосвященным Евлампием акафист не содержит в себе ничего нового особенно важного, а состоит из похвал и воспоминаний почти таких же, какие содержатся и в древнем акафисте, Св. Синод определил: составленный Преосвященным Евлампием акафист Успению Божией Матери не разрешать» 144.

Составив акафист свт. Герману, преосвященный Евлампий занялся исправлением и переработкой службы в честь святителя. От 15 мая 1860 года он прислал в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет службу свт. Германа с отношением следующего содержания: «Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет от 24 февраля 1860 года за № 152 препроводил ко мне акафист святителю Герману, одобренный к напечатанию. Это расположило меня пересмотреть всю службу святителя для напечатания. Основанием к составлению ее послужили две службы: одна – сочинения Преосвященного архиепископа Казанского Лаврентия, другая – Тихона III; первая написана, по-видимому, одушевленнее, но по изложению имеет много неровностей и в выражении, и в мыслях, притом приспособлена более к святительству св. Германа и имеет употребление в Казани; другая написана в общем духе, более имеет и общих мест, но составлена спокойнее и по местам с выбором из печатных служб и употребляется в Свияжском монастыре. Представляемая служба составлена из обеих означенных служб, но со значительным изменением, какового требовал и сам порядок службы. В ней в стихирах малой вечерни излагаются общие иноческие качества святителя, в стихирах великой вечерни – качества частью иноческие, частью святительские; та же постепенность была соблюдена и в ирмосах канона, где, начиная с иноческих подвигов, мысль проводится по важнейшим обстоятельствам жизни святителя до его прославления. Богородичны сначала взяты из предпразднства Введения, вообще же – из печатных служб подлинными словами или подражательно. В конце службы присовокуплены три молитвы святителю, тоже прежние, исправленные».

Цензор архимандрит Макарий одобрил вновь составленную службу, с чем согласился и цензурный комитет, представлявший 6 июня того же года свое мнение Святейшему Синоду. По поручению Святейшего Синода (журнал 28 июня / 20 июля) службу свт. Герману рассматривал преосвященный Григорий, епископ Калужский, который от 8 августа писал Святейшему Синоду, что «мысли, составляющие службу сию, не заключают в себе ничего такого, что составляло бы препятствие к напечатанию оной (службы), впрочем, для местного только употребления, так как она составлена применительно к месту», но что встречаются «неправильности: употребление некоторых слов в формах неславянских; так, в тропаре – «царстве Казанском», а не «Казанстем»; в стихире – «вещественнаго мира» можно заменить словом «дольняго»; «разгони облака» вместо «облацы»; «среди мирской лести», «бренной жизни» вместо «мирския», «бренныя»; «тщимся ходить», «паче всего любить», «исполнять», «служить во благо», «соделовать спасение» вместо «ходити», «любити»; «предстоящий», «почивающий», «совершающий» вместо «предстояй» и проч.» Преосвященный Григорий находил, что нужно представленную службу «выправить в начертании». Святейший Синод 12 сентября / 24 октября 1860 года, заслушав рапорт преосвященного Григория, определил: «Дозволить комитету разрешить к напечатанию в таком только случае, когда рукопись сия исправлена будет согласно с замечаниями рассматривавшего оную Преосвященного епископа Калужского Григория» 145.

22 Акафист прп. Кириллу, Новоезерскому чудотворцу

Кроме акафиста свт. Герману Казанскому, в 1860 году в Святейшем Синоде были разрешены к напечатанию акафисты: прп. Кириллу Новоезерскому, свт. Иннокентию Иркутскому, свтт. Гурию и Варсонофию Казанским, прпп. Зосиме и Савватию Соловецким, св. великомученику Пантелеймону, св. мученице Параскеве, в честь [иконы] Божией Матери «Утоли моя печали» и Воскресению Христову.

Дело об акафисте прп. Кириллу, Новоезерскому чудотворцу, в духовной цензуре возникло таким образом.

Настоятель Кирилло-Новоезерского монастыря, бывший инспектор Харьковской духовной семинарии, архимандрит Иаков 17 января 1859 года представил в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет рукописи: «Служба на обретение и честное перенесение святых мощей преподобного и богоносного отца нашего Кирилла, Новоезерского чудотворца» и два «Акафиста преподобному отцу нашему Кириллу, Новоезерскому чудотворцу». По поручению цензурного комитета рассматривал рукописи архим. Сергий, который 29 января донес комитету, что рукописи по своему содержанию не представляют ничего противного Уставу духовной цензуры; в частности, об одном из акафистов донес, что в нем «благохваления в честь преподобного Кирилла приличны и согласны с сказанием о жизни преподобного». При отношении от 28 ноября 1859 года служба и акафист были представлены цензурным комитетом на благоусмотрение Святейшего Синода. Святейший Синод 7/18 декабря 1859 года за № 13 поручил рассмотреть их епископу Вятскому Елпидифору.

По отзыву преосвященного Вятского Елпидифора от 11 января 1860 года обнаружилось, что первая рукопись – служба – «не отличается особенной возвышенностью и силой мыслей и чувствований и тем сладкозвучным складом речи, каким отличаются церковные песнопения древних песнописцев; но нет в ней каких-либо несообразностей, напротив, мысли согласны с вероучением и поучительны, и строй речи довольно правильный и приличный церковному употреблению. Во второй же рукописи – акафисте – кроме немалого пустословия и повторения одного и того же, есть выражения частью неясные и неопределенные, частью же и не совсем правильные, посему она и не заслуживает одобрения к напечатанию».

1/16 февраля 1860 года Святейший Синод слушал отзыв о рукописях «Служба и акафист преподобному Кириллу Новоезерскому» и определил: службу разрешить к напечатанию, а акафист к напечатанию не разрешать. Но акафист прп. Кириллу Новоезерскому был потом тщательно исправлен и согласно с мнением рассматривавшего рукопись по поручению Святейшего Синода преосвященного Черниговского Филарета был Святейшим Синодом также разрешен к печати 146.

23 Акафисты свт. Иннокентию, Иркутскому чудотворцу (два)

7 декабря 1830 года архиепископ Иркутский Михаил препроводил к преосвященному Серафиму, митрополиту Новгородскому, рукопись под названием «Служба св. Иннокентию, епископу Иркутскому», причем писал: «Одним из духовных лиц, который желает скрыть свое имя от человек, сочинена и представлена ко мне служба святителю Иннокентию, епископу Иркутскому, чудотворцу. Прошу исходатайствовать позволение напечатать сию службу, как, по моему мнению, не имеющую в себе ничего противного слову Божию и учению Православной Церкви».

Рукопись была передана на рассмотрение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета. 17 марта 1830 года цензор прот. Симеон Платонов доложил комитету, что данная служба не заключает в себе ничего противного православию нашей Церкви и составлена слогом ясным и приличным для богослужения. От 24 марта 1830 года за № 30 цензурный комитет донес об этом Святейшему Синоду. 16 мая 1830 года состоялось дозволение Святейшего Синода означенную службу свт. Иркутскому Иннокентию напечатать.

Дело об акафисте свт. Иннокентию в цензуре возникает 30 лет спустя. В 1860 году в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет поступило дело об акафисте свт. Иннокентию. Акафист был прислан из г. Горбатова Нижегородской губернии от состоявшего в отставке смотрителя Енисейских духовных училищ, кандидата Льва Митропольского. Л. Митропольский, извещая, что «Акафист Иннокентию, епископу

Иркутскому, чудотворцу» составлен им по службе святителю, отпечатанной в 1849 году отдельной книжкой в Московской Синодальной типографии, писал цензурному комитету: «Считаю долгом указать места службы, которые были приняты мной в основание.

За исключением кондаков 1 и 3, равно икоса 12 и молитвы святителю Иннокентию, которые вновь составлены мной из соображения подвигов святителя, места его действия и отношения его к верующим, все прочее основано на службе св. Иннокентию. Так, икос 1 составлен по икосу службы; кондак 2 – по 1-му тропарю 8-й песни канона; икос 2 – по 3-й стихире на литии; кондак 3 – по 3-й стихире на «Господи, воззвах»; икос 3 – по 2-й стихире; кондак 4 – по 1-му тропарю 1-й песни канона; икос 4 – по 2-му тропарю той же песни; кондак 5 – по 1-му тропарю 7-й песни; икос 5 – по 3-му тропарю 1-й песни; кондак 6 – по 1-му тропарю 3-й песни; икос 6 – по 2-му тропарю той же песни; кондак 7 – по 3-му тропарю 3-й песни; икос 7 – по седальну по 1-м стихословии; кондак 8 – по 1-му тропарю 4-й песни; икос 8 – по 3-му тропарю 6-й песни; кондак 9 – по 2-му тропарю 4-й песни; икос 9 – по стихире евангельской; кондак 10 – по 3-му тропарю 4-й песни; икос 10 – по 2-й стихире на литии; кондак 11 – по 2-му тропарю 9-й песни; икос 11 – по 2-му тропарю 6-й песни; кондак 12 – по 1-му тропарю 5-й песни канона».

Цензор архимандрит Макарий одобрил акафист; 8 сентября 1860 года цензурный комитет представил его на благоусмотрение Святейшего Синода.

Святейший Синод 28 сентября/16 октября 1860 года поручил рассмотреть рукопись викарию Санкт-Петербургской епархии, епископу Леонтию. Преосвященный Леонтий 27 октября 1860 года донес рапортом Святейшему Синоду, что служба и акафист составлены согласно с учением Православной Церкви, изложены вразумительно и назидательно для верующих, а потому могут быть одобрены: первые – к новому изданию без перемены, а последний – к печатанию с некоторыми исправлениями, сделанными цензором.

11/24 ноября 1860 года за № 2994 состоялось определение Святейшего Синода: согласно заключению преосвященного епископа Ревельского Леонтия вновь составленный акафист разрешить к печатанию с некоторыми исправлениями, сделанными цензором и преосвященным Леонтием 147.

В начале следующего года в Святейшем Синоде возникло дело о другом еще акафисте свт. Иннокентию. От 16 марта 1861 года поступило в Святейший Синод представление Парфения, епископа Иркутского, следующего содержания: «Еще во время служения в Томской епархии мне приводилось слышать от разных богомольцев, бывших в г. Иркутске на поклонении великому угоднику Христову Иннокентию, выражение скорби, что такому великому угоднику не приносится акафистова пения, подобно тому, как это совершается в разных святых местах православной России другим угодникам Божиим.

По поступлении в управление Иркутской епархии, я услышал общий голос благоговеющих к великому угоднику Божию, что они от всей души желали бы приносить у святых мощей великого угодника Божия не одно молебное пение, но с присовокуплением акафиста. Побужденный таким утешительным усердием к великому угоднику Христову Иннокентию и желая не только поддерживать его, но и возбуждать более в сердце благоговеющих к Христову святителю, долгом считаю представить при сем вниманию и благорассмотрению Св. Синода акафист святителю Христову Иннокентию и покорнейше просить, если акафист этот окажется достойным одобрения, о дозволении напечатать его совокупно с прежде составленной службой».

29 мая/23 июня 1861 года по поводу приведенного представления преосвященного Парфения состоялось в Святейшем Синоде постановление: «Имея в виду, что по определению Св. Синода 24 ноября 1860 года разрешено уже напечатать представленный Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом акафист святителю Иннокентию, епископу Иркутскому, с приложением к сему и службы святителю и что потом Синод, не найдя нужным иметь в употреблении другой акафист тому же святителю, представленный в январе сего (1861) года из Московского духовно-цензурного комитета, по определению своему, Состоявшемуся 16 марта, не разрешил к печатанию сей последний акафист, Св. Синод определяет: дав знать о вышеизложенных распоряжениях Синода Преосвященному Иркутскому с возвращением представленного им акафиста, предписать ему, Преосвященному, указом, чтобы он в том случае, если разрешенный к печатанию акафист святителю Иннокентию по каким-либо обстоятельствам не будет напечатан, а затем и введен в церковное употребление в течение года со времени одобрения его, донес о том Св. Синоду с представлением составленного Преосвященным акафиста».

От 26 ноября 1861 года снова поступило в Святейший Синод доношение Парфения, епископа Иркутского, в котором он писал: «Указом Св. Синода от 23 июня за № 2550 дано мне знать, что в том случае, если разрешенный 24 ноября 1860 года к напечатанию акафист святителю Иннокентию по каким-либо обстоятельствам не будет напечатан, а затем и введен в церковное употребление в течение года со времени одобрения оного, то я донес бы о том Св. Синоду с представлением составленного мной акафиста. Донося Св. Синоду, что благоговеющие к памяти угодника Божия доселе не имеют утешения приносить святителю Иннокентию акафистова пения по случаю неотпечатания и невведения разрешенного к напечатанию акафиста, долгом считаю снова представить на благоусмотрение Св. Синода прежде представленный мной акафист святителю Христову Иннокентию и покорнейше просить о разрешении его к напечатанию».

На запрос Святейшего Синода Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет донес, что разрешенный 24 ноября 1860 года акафист уже напечатан и на выпуск его в свет 23 января 1862 года выдан из комитета билет. 20/29 марта 1862 года состоялось определение Святейшего Синода: «Усматривая из дел Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, что разрешенный Св. Синодом в 1860 году к напечатанию акафист святителю Иннокентию Иркутскому уже напечатан и выпущен в свет, Св. Синод согласно постановлению своему, состоявшемуся 20 июня 1861 года, не находит нужным иметь в употреблении другой акафист тому же святителю, а потому определяет: не подвергая цензурному рассмотрению представленного Преосвященным Иркутским акафиста святителю Иннокентию, возвратить оный при указе к Преосвященному Парфению». Преосвященный Парфений напечатал акафист в «Иркутских епархиальных ведомостях» под заглавием «Память праведного с похвалами» 148.

Дело об акафисте, составленном преосвященным Парфением, было вновь возбуждено в духовной цензуре в 1897 году. Святейший Синод, заслушав донесение Санкт-Петербургского духовного-цензурного комитета от 26 августа 1897 года за № 1162 по ходатайству преосвященного Евсевия, епископа Камчатского и Благовещенского, о напечатании рукописного акафиста, составленного бывшим архиепископом Иркутским Парфением, и представление о нем преосвященного Виссариона, епископа Костромского, определил представленный акафист разрешить к напечатанию с теми поправками и изменениями, какие были сделаны в тексте акафиста. Указ Святейшего Синода послан в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет 24 ноября 1897 года.

Духовной цензурой акафист охарактеризован таким образом: «Хотя в нем встречается излишнее многословие с повторением одних и тех же мыслей, выраженных только разными словами, но зато весь он проникнут духом благочестия, отличается ясностью и одушевлением и выдержанностью церковнославянского склада речи, каковыми привлекательными качествами может производить благотворное действие на души слушающих и читающих» 149.

Приводим для сравнения 1-й кондак акафиста свт. Иннокентию по трем изданиям:

1. Акафист свт. Иннокентию, Иркутскому чудотворцу (СПб., 1862):

«Возбранный чудотворче и скорый в скорбех помощниче, святителю отче Иннокентие, яко имея велие дерзновение пред Господом, от всяких нас бед свобождай, да с радостию зовем ти: Радуйся, Иннокентие, молитвенниче о душах наших».

2. «Память праведного с похвалами» (Иркутск, 1896):

«Возбранный в бедах и скорбех, заступниче, благоутробия неистощимое сокровище, святителю отче Иннокентие! Великаго тя пред Господом ходатая и чудес множеством свидетельствованна помощника имущий, к тебе во обстоянии от всяких нужд и зол с верою и любовию притекаем; и тако ти во уповании зовем: Радуйся, Иннокентие, великий в скорбех помощниче».

3. Акафист свт. Иннокентию, Иркутскому чудотворцу (СПб., 1898):

«Равноапостольный христианския веры благовестниче, языческаго зловерия искоренителю, скорый в бедах и скорбех заступниче, благоутробия неистощимое сокровище, святителю отче Иннокентие! Великаго тя пред Господом ходатая и чудес множеством свидетельствованна помощника имуще, к тебе во обстоянии от всяких нужд и зол с верою, надеждою и любовию притекаем, и тако ти зовем: Радуйся, Иннокентие, святый угодниче Спаса Христа».

24 Акафисты свт. Гурию, Казанскому и Свияжскому чудотворцу, и свт. Варсонофию, Казанскому чудотворцу

Акафисты свтт. Гурию и Варсонофию, Казанским чудотворцам, были составлены архимандритом Климентом, проживавшим в Спасском монастыре г. Казани.

В 1860 году они были представлены в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет. 9 февраля 1860 года цензор архимандрит Феодор доносил комитету, что оба акафиста могут быть одобрены к напечатанию с разрешения Святейшего Синода. 17 февраля того же года Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет донес об этом Святейшему Синоду. 29 февраля/12 марта 1860 года за № 33 Святейший Синод, заслушав донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, определил: «Означенные рукописи препроводить при указе к Преосвященному епископу Тверскому Филофею с тем, чтобы о достоинстве оных представил Св. Синоду свое заключение».

12 апреля преосвященный Филофей, епископ Тверской, доносил Святейшему Синоду: «Рассмотрев препровожденные ко мне при указе Св. Синода от 15 марта за № 956 рукописи, нахожу, что могут быть одобрены к напечатанию». 18 мая/ 6 июня 1860 года состоялось определение Святейшего Синода: «Представленные Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукописи как не заключающие в себе, по отзывам комитета и Преосвященного Филофея, епископа Тверского, ничего противного Уставу духовной цензуры к напечатанию разрешить».

В сентябре 1866 года ктитор Казанского кафедрального Благовещенского собора, потомственный почетный гражданин, казанский купец Семен Борисов Мурзаев обратился в Святейший Синод с прошением следующего содержания: «Сим честь имею донести Святейшему Правительствующему Синоду, в 1860 году сочинены акафисты святителям Казанским Гурию и Варсонофию блаженной памяти архимандритом Климентом, которые цензором пропущены, но в церквах оные при молебнах не читают. Сочинитель архимандрит Климент несколько экземпляров выдал мне для продажи. Жители г. Казани, так и прочих городов, многие означенные акафисты приобрели и жалеют о том, что не разрешено читать их в церквах. В таком случае осмеливаюсь донести Св. Синоду о желании христолюбивых христиан. Блаженной памяти архимандрит Климент неоднократно просил Преосвященного Афанасия доложить Св. Синоду, но Преосвященный, не знаю, по какой причине, о сем Св. Синоду не доносил, но как я ктитор, служу по выбору целого общества и скорблю о том, как и прочие православные христиане. Желая слушать благоговейно при молебне иерарха святителя Гурия акафист, мы должны чувствительно благодарить сочинителя акафиста за то, что с протечением около трехсот лет едва нашелся ревнитель сочинить подобный акафист радовать нас радостью».

31 октября 1866 года за № 2441 состоялось определение Святейшего Синода: «В удовлетворение благочестивого желания православных жителей Казани и других городов приносить моления святителям Казанским Гурию и Варсонофию с чтением составленных и напечатанных по одобрении духовной цензуры акафистов сим угодникам Божиим, разрешить чтение тех акафистов в церквах».

Указ об этом в Казанскую духовную консисторию был послан 3 декабря 1866 года за № 2171.

По этому делу резолюцией Антония, епископа Казанского и Свияжского, 29 декабря 1866 года было предписано: «Препровождается в консисторию, которая имеет объявить о разрешении читать в церквах акафисты святителям Гурию и Варсонофию как ктитору Казанского собора и кафедральному протоиерею, так и повсеместно по Казанской епархии». Консисторией 30 декабря 1866 года определено и его Высокопреосвященством утверждено: «О разрешении Св. Синодом читать в церквах акафисты святителям Казанским Гурию и Варсонофию, составленные покойным архимандритом Климентом, дать знать печатными указами как ктитору кафедрального собора купцу Мурзаеву и кафедральному протоиерею, так и по всей Казанской епархии через благочинных монастырей и приходских церквей» 150.

Дело о службе свт. Гурию рассматривалось в духовной цензуре в 1870 и 1871 годах.

22 декабря 1870 года за № 3962 Антоний, архиепископ Казанский и Свияжский, сделал следующее представление Святейшему Синоду: «Память святителя Гурия, первого архиепископа Казанского и чудотворца, вместе со святителем Варсонофием, бывшим сперва сотрудником святителя Гурия в Казани, потом епископом Тверским, житие же скончавших в Казани, чтится во Всероссийской Церкви с самого открытия честных мощей их, почивающих вместе в одной гробнице в Казанском Спасо-Преображенском монастыре и обретенных нетленными при митрополите Казанском, бывшем впоследствии Патриархом Всероссийским, Гермогене в 1596 году. Сим приснопамятным святителем написано и житие угодников Божиих Гурия и Варсонофия, и сказание об обретении мощей их. На память сего обретения, бывшего 4 октября, составлена и совокупная служба обоим сим святителям с особыми лишь каждому стихирами на «Господи, воззвах» и канонами. Эта служба вошла в месячную нашу Минею под 4-м числом октября, и по ней отправляется в Казанской епархии всенощное бдение обоим святителям. Но, кроме 4 октября, память святителя Гурия чтится еще в Казани с давнего времени особо два раза: 5 декабря, в день преставления его, и 20 июня, в день перенесения мощей его из Спасского монастыря в кафедральный собор, бывшего в 1630 году при митрополите Матфее. На сии дни также составлена была издавна особая служба, в состав коей некоторые стихиры и один канон заимствованы из общей службы святителям Гурию и Варсонофию 4 октября, а некоторые вновь написаны, в том числе особый канон, составленный по благословению митр. Лаврентия (бывшего от 1657 по 1673 год), как это видно из заглавных букв тропарей сего канона. Эта служба сохранилась в старинной рукописи, хранящейся в ризнице Казанского кафедрального собора, писаной в то время, когда новоисправленные при патриархе Никоне церковные книги не были повсюду распространены, отчего некоторые песнопения (например, Богородичен, тропарь 4-го гласа) и паримии удержали еще старинную редакцию. По сей рукописи и отправляема была, по всей вероятности, служба святителя Гурия в день преставления и перенесения мощей до времени митрополита Казанского Тихона III (бывшего с 1699 по 1724 год). При нем она была вновь пересмотрена, дополнена и изложена особо для 5 декабря и 20 июня современником Тихона святителем Димитрием Ростовским, который составил и житие святителей Гурия и Варсонофия, извлеченное из Гермогенова и помещенное в Четьи-Минеи под 4 октября, а также написал похвальное слово святителю Гурию, печатаемое в 3-м томе его творений. Служба сия содержится в другой старинной рукописи Казанского кафедрального собора, внесенной в сей собор в 1710 году митрополитом Тихоном. На той и другой службе значится, что они суть творение святителя Димитрия. Сии службы святителю Гурию доселе не были изданы в печати, а потому в Казанской епархии совершаются они по означенной единственной рукописи». Посему преосвященный Антоний просит Святейший Синод разрешить напечатать означенные службы.

Святейший Синод 14 апреля 1871 года за № 389 постановил поручить Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету рассмотреть рукописи. Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет доносил от 3 июня 1871 года за № 373, что служба может быть напечатана, но можно бы с пользой сделать в ней некоторые исправления; например, слова «се бо недра земная издадоша тело нетленно» исправить: «се бо недра земная возвратиша тело нетленно».

28 июля 1871 года за № 970 Святейший Синод определил: «Благословить напечатать сии службы в Синодальной типографии на счет сумм Казанского архиерейского дома согласно представлению Преосвященного» 151.

Кроме акафиста свт. Гурию, Казанскому чудотворцу, составленного архимандритом Климентом, имеется в рукописном виде еще другой акафист сему святителю, составленный в 1860 году Александром Алексеевичем Карачевым 152.

Акафист был послан автором митрополиту Санкт-Петербургскому Григорию при письме от 30 апреля 1860 года. А. Карачев писал:

«Родившись (3 февраля 1816 года) от благочестивых родителей, руководимый дедом по матери к служению Господу, я, едва выучившись азбуке, увидел у моего родителя книгу «Патерик Печерский». Пытливо прочел, пламенно принял к сердцу новость, что и на земле живут как ангелы, любя Бога более всего, любимые Богом, получающие награду, не истребляемую временем. К этому присоединилось новое обретение в книгах деда: «Ефрем Сирин». Он-то навеял на меня презрение к миру, равнодушие ко всем его обаяниям. Родитель отдал меня в гимназию, необходимость водила меня в училище, а сердце влекло далеко! Желание разгоралось и 6 января 1832 года я объявил родителям... но слезы, отчаяние матери, непреклонность родителя толкнули меня в университет. Здесь я кончил первым кандидатом, выдержал экзамен на магистра, получил кафедру, два года читал лекции, потом как юрист уехал в Петербург, поступил на службу в Правительствующий Сенат, два раза был на придворном бале, а сердце мое тосковало, рвалось, было всем недовольно! Родитель мой перешел в вечность, и я тотчас оставил службу. Живу при родительнице, но горе мне безответному. Господь даровал мне все средства благоугождать Ему, а я изждиваю дни мои в унынии и лености.

Глубоко уважая из детства подвижнический труд преподобных, я благоговею к памяти их, и Господь благоизволил изнести от моих недостойных уст хвалу просветителю Казанской страны. Приимите, Святый Владыко, прочтите, поправьте, прославьте».

Акафист г-на Карачева остался ненапечатанным, потому что Святейшим Синодом был уже разрешен к печати акафист, составленный архимандритом Климентом.

Помещаем для сравнения 1-й кондак акафиста печатного и акафиста рукописного.

Из акафиста свт. Казанскому Гурию, составленного архимандритом Климентом:

«Возбранный святителю и чудотворче, Гурие, приими от нас недостойных подобающую ти похвалу, яко первосвятителю, учителю и покровителю града Казани. И яко имеяй дерзновение ко Господу, от всяких нас бед и скорбей избавляй, да с радостию зовем ти: Радуйся, Гурие, Казанский и Свияжский чудотворче».

Из акафиста, составленного А. А. Карачевым:

«Избранному Богом во просветителя страны, омраченныя нечестием Маомета, новому мироточцу и чудотворцу, святителю Гурию, равноапостольну и сопрестольну, составим хвалебное пение, да молитвами его избывше огненнаго прещения, пожирающаго наше достояние, в немятежнем дусе возможем прийти на покаяние: молитвеннику же своему благодарными сердцем и устами воспевати: Радуйся, святителю Гурие, отче предивный, граду Казани похвало и утверждение».

Приводим еще из рукописного акафиста г-на Карачева кондаки 5, 8 и икос 9:

Кондак 5:

«Богомудрая свеща показался еси, святе Гурие, под спудом послушания; сего ради не возмогл еси укрытися смирением от зрящих твоя подвиги, богоносне, о тебе Бога славящих и непрестанно воспевающих: Аллилуиа».

Кондак 8:

«Странное чудо является, како старец претружденный апостольскаго труда емлется, како смиренный победителем зверонравных быти тщится, како отеческия страны лишается и во уста злохульные богопротивников млеко евангельскаго учения влагати стремится; Бог, идеже хощет, побеждается естества чин и волки в овцы прелагает. Тому возопиим: Аллилуиа».

Икос 9:

«Ветия велемудрая недоумеют, что воспети первее: послушание ли твое безпрекословное, на смерть изводящее, или любовь ко ближнему, душу за други предлагающую; мы же воспеваем обоя, яко крила, зловерныя ко Христу возносящая, и тебе приглашаем:

Радуйся, послушание даже до смерти сохранивый;

радуйся, его ради смерти не устрашивыйся.

Радуйся, яко смиренный сердцем приклони к тебе злосердных;

радуйся, яко видя погибающих во тьме злочестия душу твою, якоже апостол Павел, за спасение других предложил еси.

Радуйся, яко по словеси Господню крайния любве достигл еси;

радуйся, яко сия любовь согре сердца, оледеневшыя злочестием.

Радуйся, яко видя твое смирение и они на кротость прелагахуся;

радуйся, яко на пажити вражией дарова тебе Господь стяжати Ему ревнители добрым делом.

Радуйся, яко Промысл Божий покры тя от сопротивных; радуйся, яко ярость их ничтоже успе на тя.

Радуйся, святителю Гурие, отче предивный, граду Казани похвало и утверждение».

В акафисте г-на Карачева в нескольких местах отмечается местное явление – бывшие истребительные пожары в г. Казани.

Так, в 1-м кондаке читаем:

«Да избыше огненнаго прещения, пожирающаго наше достояние».

В икосе 10:

«Стена еси нерушима твоея помощи ищущим, святителю Гурие, темже и нас защити от огненнаго прещения, праведно, за грехи наша Господем от нас многочастне ниспосылаемаго, да твоими молитвами избывше лютых, обшедших ны, возможем благодарным сердцем воспети ти: Радуйся, молитвенниче наш теплый» и т. д.

В кондаке 11:

«Ты бо, яко добрый отец, милуя наказуеши нас и наказуя милуеши, аще бо и попущаеши жещи домы наша и достояние, но се есть недомысленое твое еже о нас промышление <...> посещаеши многочастне сим прещением, да научиши ны ни любити мира, ни яже в мире, но собирати себе сокровище на небеси и обучиши бдению неведущих, в кую стражу тать приидет домы наша огню предати, стяжания же разграбити».

В икосе 11:

«Радуйся, проповедниче немолчный, сим огненным прещением во уши сердца каждаго вопия; аще тако жалостно есть вам жжение вашего стяжания, ничтоже обще души вашей имущаго, то како стерпите огнь геенский, жещи имущий ваша телеса, окалянныя духовными сквернами. Радуйся, пестуне наш благоразсудительный, неразумныя нас вразумляющий, яко всуе мятется всяк человек; сокровиществует и не весть кому соберет.

Радуйся, свет наш спасительный, омраченных мшелоимством просвещающий; ничтоже внесохом в мир сей, яве ниже изнести что можем: понесет же кийждо свое бремя еже с телом сод ела или блага, или зла».

25 Акафист св. мученице Параскеве

20 июля 1858 года была представлена священником Константином Васильевичем Семеновым в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет на рассмотрение рукопись «Акафист святой мученице Параскеве». Представленная рукопись требовала исправления.

Согласно указаниям цензора архимандрита Сергия акафист автором был исправлен и вторично представлен в цензуру. 3 декабря 1859 года архимандрит Сергий доносил цензурному комитету, что в «исправленном виде эта рукопись не представляется противной Уставу духовной цензуры и могла бы быть одобрена к напечатанию».

Святейший Синод 16 декабря 1859/8 января 1860 года, получив донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета о рукописи, определил препроводить ее при указе к преосвященному епископу Вятскому Елпидифору с тем, чтобы о достоинстве оной представлено было Святейшему Синоду заключение. Преосвященный Елпидифор 18 января 1860 года, уже назначенный архиепископом Таврическим и Симферопольским, в своем донесении Святейшему Синоду сообщил, что «рукопись «Акафист святой мученице Параскеве», составленный священником Константином Семеновым, не заключает в себе ничего несообразного с общим вероучением христианским, со сказанием о житии песнословимой мученицы и с образом составления других подобных песнословий церковных, почему и может быть одобрен к напечатанию».

25 января / 7 февраля 1860 года Святейший Синод сделал постановление о рукописи под заглавием «Акафист св. мученице Параскеве», определив: согласно с мнением цензурного комитета и заключением преосвященного архиепископа Таврического Елпидифора, рассматривавшего сию рукопись по поручению Святейшего Синода, разрешить ее к напечатанию.

Указ Синода Духовно-цензурному комитету послан от 8 февраля 1860 года за № 488 153.

26 Акафист преподобным и богоносным отцам Зосиме и Савватию, Соловецким чудотворцам

15 декабря 1824 года за № 1216 обратился с прошением на имя государя императора Александра Павловича казначей ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря иеромонах Паисий. В своем прошении он писал: «По случаю стекающегося в летнее время в Соловецкую обитель во множестве народа, находятся желающие получить особые книжки: «Службу на перенесение мощей преподобных отцев Зосимы и Савватия, чудотворцев», еще не напечатанную. <...> Дабы высочайшим Вашего Императорского Величества указом поведено было сие мое прошение с прилагаемой доверенностью в Св. Синоде принять и дозволить на кошт упоминаемого монастыря в Санкт-Петербургской Синодальной типографии напечатать 600 экземпляров». Государь препроводил прошение в Синод, который 12 января 1825 года за № 41 направил его в Комиссию духовных училищ для рассмотрения. Комиссия препроводила его в Комитет духовной цензуры при Санкт-Петербургской духовной академии, который отозвался: «Рукопись написана слогом славянским ясно и благоприлично для употребления при богослужении церковном и не заключает в себе ничего противного Святой Церкви», – о чем и было донесено 31 марта 1825 года Святейшему Синоду, который 1/14 мая 1825 года определил означенную рукопись «"Службу на перенесение мощей преподобных отцев наших Зосимы и Савватия, чудотворцев» напечатать в Московской типографии на кошт Соловецкого монастыря потребное для оного количество экземпляров».

Дело об акафисте началось позднее, в 1857 году.

5 июля 1857 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете был заслушан указ Святейшего Синода от 28 июня 1857 года за № 5893 о рассмотрении представленной настоятелем ставропигиального первоклассного Соловецкого монастыря архимандритом Александром рукописи «Акафист преподобным и богоносным отцам нашим Зосиме и Савватию, Соловецким чудотворцам» и представлении о ней Святейшему Синоду надлежащего заключения. Дать отзыв об этой рукописи комитет поручил члену оного, архимандриту Сергию, который 9 апреля 1858 года доносил, что «в настоящем виде оная не может быть одобрена к напечатанию для церковного употребления, потому что в предмете благохвалений в акафисте по местам избраны такие частные действия, обстоятельства и события, о коих приличнее было бы умолчать, например: орел крыльями воду из ладьи, по повелению святых, исчерпывает (ик. 8); на имя святых купленное в утробе матери отроча делается здравым (ик. 9); некто Феодор получает здравие за приведенного в обитель святых коня (ик. 9); мирские ловцы дают в обитель десятину (чего – не сказано) и за то от святых получают многий добыток, кто что завещавает в обитель святых, все это преподобные назирают (конд. 9), а ничто же давшие от святых наказываются лишением всего (ик. 9). Православная Церковь, по учению Святого Евангелия, верует, что святые туне прияли от Господа благодать дарований, туне и сами подают ее верующим, не ожидая от них каких-либо вещественных приношений. Посему 8-й и 9-й икосы и 9-й кондак в мыслях должны быть исправлены, и благохваления в честь святых приличнее изложить в общих чертах».

Комитет не одобрил рукописи, о чем и доносил Святейшему Синоду. Рукопись была возвращена в Соловецкий монастырь.

26 мая 1859 года за № 217 собор Соловецкого монастыря представил акафист свв. Зосиме и Савватию в исправленном виде при прошении, в котором он писал: «Святейший Синод в 1858 году, при указе от 20 августа за № 8452 препровождая к нам рукопись «Акафист преподобным и богоносным отцам Зосиме и Савватию, Соловецким чудотворцам», представленную (и составленную) бывшим настоятелем архимандритом, ныне епископом, Александром дал знать, что рукопись не одобрена к напечатанию для церковного употребления, почему предписал исправить ее в мыслях и изложении согласно замечаниям цензора и по исправлении представить в цензурный комитет. Во исполнение предписания Св. Синода честь имеем представить новосоставленный нами акафист соответственно замечаниям цензора. Впрочем, откровенно сознаемся, что и в сем нашем труде есть много недостатков и погрешностей, коих мы не могли избегнуть по несовершенству знания в таком деле, а посему просим исправить наши недостатки для чести и славы святых угодников Божиих и великих чудотворцев Зосимы и Савватия и для пользы нашего душевного спасения. Вместе с сим представляем и возвращенный к нам акафист, составленный бывшим настоятелем Александром» 154. Подписали: управляющий Соловецким монастырем архимандрит Мелхиседек; наместник иеромонах Матфей.

В заседании Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета 8 января 1860 года архимандрит Сергий доложил, что «рассмотренная им рукопись «Акафист преподобным и богоносным отцам нашим Зосиме и Савватию, Соловецким чудотворцам» в исправленном виде не представляет ничего противного Уставу духовной цензуры и может быть одобрена к напечатанию, предварительно же как сочинение, относящееся к церковному служению, акафист должен быть представлен на рассмотрение Святейшего Правительствующего Синода (при сем возвращается и прежний акафист чудотворцам Соловецким, бывший в цензуре в 1858 году)». 15 января 1860 года Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет доносил Святейшему Синоду, что акафист свв. прпп. Зосиме и Савватию мог бы быть напечатан. Святейший Синод 20 января/ 1 февраля 1860 года постановил: означенную рукопись препроводить к преосвященному архиепископу Таврическому Елпидифору с тем, чтобы о достоинстве оной он представил Святейшему Синоду свое заключение, что и было исполнено 6 февраля 1860 года за № 463.

Преосвященный Елпидифор 25 февраля 1860 года доносил Святейшему Синоду, что рассмотренная им рукопись акафиста преподобным Зосиме и Савватию «по составу и строю своему согласна с духом вероучения христианского и песнопений церковных и потому может быть дозволена к напечатанию».

Синод 21 марта/ 11 апреля определил: «Согласно с мнением Преосвященного архиепископа Таврического и Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета рукопись под заглавием «Акафист преподобным и богоносным отцам нашим Зосиме и Савватию, Соловецким чудотворцам, разрешить к напечатанию"».

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету послан 18 апреля 1860 года за № 1570.

В акафисте преподобным Зосиме и Савватию были сделаны некоторые исправления. Так, во 2-м икосе 3-е воззвание «Радуитеся, подобницы Аврааму, образом от рода и отечества преселения» исправлено на «Радуитеся, подобницы Аврааму не точию верою и упованием, но и добровольным от рода своего и дома отеческаго преселением». В 4-м икосе 3-е воззвание «Радуитеся, поты постническими углие страстей угасивший» исправлено на «Радуитеся, покаянными слезами пламень страстей угасивший». Кондак 7-й «Хотяй спасти <...> яви вас быти не точию киновиархи и наставники сонма иночествующих, но якоже и другая апостолы, возвестившия имя Божие в странах Лапландии» исправлено на «Хотяй спасти Бог яви вас быти не точию наставники сонма иночествующих, но якоже боговещанныя проповедники, возвестившия имя Божие в странах Лапландии». В 8-м икосе 7-е воззвание «Радуитеся, в недузех целители и в бури страждущим окормители» исправлено на «Радуитеся, в недузех целители и в бури страждущим благонадежднии кормчий и избавители». В икосе 11 4-е воззвание «Радуитеся, яко два столпа, утверждающий здание постничества и веру православную» исправлено так: «Радуитеся, яко два столпа в пределах севернаго помория утверждающий веру православную» 155.

27 Акафист св. великомученику и целителю Пантелеймону

Акафист св. великомученику и целителю Пантелеймону, рассмотренный архимандритом Макарием, был одобрен в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете к печатанию 10 марта 1860 года. 21 марта/ 11 апреля 1860 года за № 30 Синод, заслушав донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, препроводил рукопись на рассмотрение преосвященному архиепископу Таврическому и Симферопольскому Елпидифору. Но преосвященный Елпидифор 31 мая скончался. 19 сентября /13 октября 1860 года за № 28 Синод слушал рапорт преосвященного Леонтия, епископа Ревельского, викария Санкт-Петербургского, коим он доносил, что при составлении описи имущества покойного преосвященного Елпидифора в числе бумаг оказалась рукопись «Акафист св. великомученику Пантелеймону», просмотренная уже и одобренная цензором, и указ, коим предписано было покойному преосвященному представить Святейшему Синоду заключение свое о достоинстве означенного произведения. Синод определил: означенную рукопись препроводить при указе к преосвященному Антонию, епископу Кишиневскому. Преосвященный Антоний, присутствовавший в Синоде, прочитав препровожденную к нему рукопись, 2 декабря 1860 года доложил Святейшему Синоду, что акафист «написан православно, может быть одобрен к напечатанию и употреблению для назидания верующих в Церкви Православной». Святейший Синод 14/31 декабря 1860 года, рассмотрев дело об акафисте св. великомученику Пантелеймону, разрешил согласно с отзывом преосвященного Антония, епископа Кишиневского, рукопись напечатать 156.

Автор акафиста св. Пантелеймону в деле о цензуре рукописи не указан. В книге Л. Денисова «Святые заступники и молитвенники наши пред Богом» составителем его назван иеросхимонах Сергий Святогорец 157. Но мы имеем сведение из Пантелеимоновского монастыря на Афоне через иеромонаха Пиора, настоятеля Ново-Афонского подворья в Санкт-Петербурге, что автор акафиста св. великомученику Пантелеймону – схимонах Пантелеимоновского монастыря на Афоне Аркадий, кончивший курс в Вятской духовной семинарии 158.

В 1869 году была представлена в духовную цензуру служба св. великомученику Пантелеймону и в 1871 году разрешена к печати 159.

28 Акафист [иконе] Пресвятой Богородицы «Утоли моя печали»

В августе 1859 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете была на рассмотрении рукопись под заглавием «Служба Пресвятой Богородице, совершаемая в день празднества св. чудотворной Ее иконы, именуемой «Утоли моя печали"». Архимандрит Феодор, рассмотрев рукопись, доложил комитету, что она может быть одобрена к напечатанию. Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет 24 августа представил рукопись Синоду с одобрительным отзывом. Святейший Синод 31 августа/ 11 сентября 1859 года за № 17 постановил препроводить рукопись к преосвященному Агафангелу, епископу Ревельскому, для рассмотрения и отзыва. Преосвященный Агафангел, рассмотрев рукопись, нашел, что она может быть напечатана, о чем и докладывал Святейшему Синоду 26 января следующего года. 5/18 февраля 1860 года Святейший Синод определил: рукопись под заглавием «Служба Пресвятой Богородице, совершаемая в день празднества св. чудотворной Ее иконе, именуемой «Утоли моя печали"» согласно с мнением цензурного комитета и отзывом преосвященного Агафангела к напечатанию разрешить. В том же 1860 году, в котором была разрешена к напечатанию служба, она была и напечатана вместе с находившимся в ней акафистом.

23 июня 1862 года Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет разрешил напечатать его вторым изданием. Но в 1863 году в Святейшем Синоде возникли некоторые недоумения относительно акафиста в честь иконы Божией Матери «Утоли моя печали». В указе от 10 апреля 1863 года за № 1073 Синод сделал Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету запрос: «В 1860 году напечатана была в Санкт-Петербурге первым, а в 1862 году – вторым изданием служба Пресвятой Богородице в день празднества чудотворной Ее иконы «Утоли моя печали» с присоединением акафиста и молитвы к Божией Матери. Между тем из дел Синодальной канцелярии и Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета усматривается, что: а) разрешение дано было на напечатание только службы, б) на издание акафиста совсем не было испрашиваемо разрешение, а молитва же была положительно запрещена». Синод предписал Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету представить объяснения. Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет во исполнение указа от 10 апреля 1863 года доносит Святейшему Синоду, что «"Служба Пресвятой Богородице в день празднества чудотворной Ее иконы «Утоли моя печали» с присоединением акафиста и молитвы к Божией Матери (напечатана в Санкт-Петербурге в 1860 году первым изданием, а в 1862 году – вторым изданием) разрешена была к напечатанию указом Св. Синода от 24 февраля 1860 года за № 705. При сем комитет представляет, что акафист и молитва, находясь в одном составе и одной рукописи со службой, в этом именно составе были представлены в Св. Синод и в этом же составе одобрены были Св. Синодом к напечатанию, заключаясь под общим заглавием рукописи «Служба Пресвятой Богородице». А что акафист и молитва находились в одной рукописи и в одном составе со службой и вместе с ней разрешены к напечатанию, в этом могут удостоверить: а) представивший рукопись, а потом двукратно напечатавший ее в 1860 и 1862 годах иеромонах Александро-Невской Лавры Сергий; б) Преосвященный Агафангел, бывший епископ Ревельский, ныне Вятский, рассматривавший ее по поручению Св. Синода, и в) самый оригинал рукописи, находящийся в здешней Синодальной типографии. Молитва же – это совсем иная против напечатанной в службе Пресвятой Богородице».

Акафист Пресвятой Богородице «Утоли моя печали» издавался многократно 160.

29 Акафист Воскресению Христову

Акафист Воскресению Христову, составленный бароном Николаем Карловичем Нольде, в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете был одобрен к напечатанию архимандритом Феодором.

Святейший Синод, принимая во внимание благоприятный отзыв об акафисте епископа Тверского Филофея, определением 18 мая / 6 июня 1860 года за № 1326 разрешил его напечатать, о чем и был послан Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету указ от 29 июня 1860 года за № 2697. Акафист был напечатан в журнале «Странник», в апрельской книжке 1861 года.

14 января 1863 года контора типографии Михаила Ионова Мещова, бывшая Басова, в Туле обратилась в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с прошением, где было написано: «Белевский помещик Николай Карлович барон Нольде просил контору отпечатать особой статьей «Акафист Воскресению Христову», помещенный в журнале «Странник», в апрельской книжке 1861 года». Архимандрит Сергий 26 января 1863 года доносил Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету, что рассмотрел печатный акафист Воскресению Христову, помещенный в журнале «Странник», в апрельской книжке 1861 года, и что означенный акафист как уже одобренный высшим духовным начальством по силе 268 ст. Цензурного устава, может быть разрешен к напечатанию вторым изданием и отдельной статьей 161.

30 Акафист при. Феодосию Тотемскому

В конце 1860 – начале 1861 года был разрешен Синодом к печати акафист прп. Феодосию, Тотемскому чудотворцу.

Дело об акафисте прп. Феодосию Тотемскому рассматривалось в Святейшем Синоде еще в 1803 году. В конце декабря 1802 года на имя императора Александра I, пожертвовавшего какие-то священные вещи в Тотемский Спасосуморин монастырь, поступило от попечителя этого монастыря, коллежского асессора Ивана Андреева Кузнецова, прошение, в котором он, принося благодарность государю за пожертвование, между прочим писал: «Что же тебе принесем, Богопомазанный Царю? Яко благих наших не требуеши! Персидские цари, со звездою путешествующие, новорожденному предвечному Младенцу приносят злато, ливан и смирну; равно и я с ними, яко пресветлой звездой руководим высокомонаршим Твоим и христоподражательным снисхождением и ревностью о благочестии, приемлю в лице всего общества дерзновение Вашему Императорскому Величеству, с Едесским князем Авгарем на день обретения святых мощей преподобного Феодосия службу, акафист, житие, повесть и слово похвальное с чудесами, по просьбе моей новосочиненные ржевским священником Иоанном Алексеевым, что у Пречистенских ворот в Москве». Дело об акафисте по высочайшему повелению было передано синодальному члену преосвященному Амвросию, митрополиту Новгородскому. Преосвященный Амвросий вошел в Святейший Синод с предложением: «Г-н действительный тайный советник сенатор Дмитрий Прокофьевич Троцинский в прошении своем ко мне прописывает, что Его Императорское Величество, получив Тотемского Спасосуморина монастыря от попечителя коллежского асессора службу на день обретения святых мощей преподобного Феодосия, акафист, житие, слово похвальное, при прошении о напечатании высочайше повелеть соизволил: все сии сочинения препроводить ко мне на рассмотрение. Вследствие чего означенные сочинения поручены были от меня ректору и префекту Невской академии, которые, рассмотря, сделали в некоторых местах исправления. Почему, оные сочинения прилагая при сем, имею честь предложить об оном Св. Синоду для надлежащего рассмотрения и определения».

Журналом 2 марта 1803 года Синод поручил означенные сочинения рассмотреть еще синодальному члену преосвященному Иринею, архиепископу Псковскому. Преосвященный Ириней дал следующий отзыв об акафисте. «Исправленный мной акафист и канон преподобному Феодосию Тотемскому сужу быть достойным печати, також и проповедь. Что же касается до жития и чудес, то как оные уже напечатаны, то, по мнению моему, следует оные оставить».

При обсуждении дела об акафисте в Синоде было выведено на справку, что высочайшим указом поведено было учинить празднование прп. Феодосию Тотемскому один только день в году – преставления его 28 января.

Вследствие сего 2, 23 и 29 марта 1803 года в Синоде состоялось постановление: «Как именным высочайшим указом, объявленным Синоду 1798 года 4 октября, повелено праздновать преподобному Феодосию Тотемскому навсегда один только день в году – преставления его 28 января – по прежнему установлению, то Св. Синод согласно мнению синодального члена Преосвященного Псковского, хотя и признал бы достойными к напечатанию акафист и канон преподобному Феодосию, а также и проповедь, но как оные сочинены на день обретения мощей его, который не празднуется, то за силой означенного высочайшего повеления и не может дать на то дозволения своего, да и не находит к тому надобности, тем паче что служба сему святому напечатана в Московской Синодальной типографии в 1798 и 1800 годах, а в прошлом 1802 году издана еще с присовокуплением к ней жития сего святого и описания обретения мощей его и чудотворений по рассмотрении и дозволении Св. Синода».

В 1835 году дело об акафисте прп. Феодосию Тотемскому в духовной цензуре возобновилось. 9 февраля 1835 года в Московский духовно-цензурный комитет был прислан из Тотемского Спасосуморина монастыря акафист преподобному с препроводительной бумагой игумена Геннадия и разъяснениями о происхождении акафиста послушника Григория Патокова. Цензуру акафиста принял ректор Вифанской семинарии, архимандрит Агапит. В своей записке комитету он указал, что «рукопись имеет основание сомнительное. В основание кондаков и икосов взяты подвиги и добродетели из жизни преподобного и чудеса по смерти его; но есть ли описание жития и чудес преподобного, и если есть, кем оно написано, кем засвидетельствовано и одобрено и точно ли в оном находятся положенные в основание кондаков и икосов акафиста подвиги, добродетели и чудеса преподобного, неизвестно».

Указав далее, что «в некоторых икосах частные мысли не имеют связи и взаимного отношения с главными мыслями, взятыми в основание икосов», что «в некоторых икосах в основание положены неважные подвиги и обстоятельства жизни преподобного, а похвалы за оные восписуются слишком великие», что «есть по местам выражения, неприличные преподобному, например, в икосе 11 говорится, что мощи преподобного все страны облагоухают; в икосе 8 – радуйся, преподобных превозшедый трудами», и т. д., что, наконец, в некоторых кондаках и икосах повторяются одни и те же мысли с малым изменением в словах, цензор дал о рукописи отрицательный отзыв, признав, что рукопись к напечатанию и церковному употреблению одобрена быть не может.

6 марта 1835 года за № 58 Московский комитет для цензуры духовных книг доносил Святейшему Синоду: «Тотемского Спасосуморина монастыря настоятель игумен Геннадий при рапорте своем от 9 февраля 1835 года представил на рассмотрение цензурного комитета «Акафист преподобному Феодосию, Тотемскому чудотворцу» с приложением прошения того же монастыря послушника Григория Патокова, в котором прописано, что в означенном монастыре со времени обретения мощей преподобного Феодосия существует доселе не напечатанный акафист преподобному, неизвестного сочинителя, и коего подлинник затерян. поелику же многие из богомольцев желают иметь сей акафист, потому и написывается оного каждогодно до 100 и более экземпляров, в коих сказываются весьма значительные разности, то он, Григорий Патоков, с благословения настоятеля принял смелость, сообразуясь с полным житием преподобного и чудесами, от мощей его бывшими, написать акафист снова».

Далее цензурный комитет указывает недостатки акафиста:

«1) Основанием сего акафиста взяты житие преподобного и чудеса, по кончине его бывшие; но в Четьих-Минеях и прологах, издаваемых по благословению Св. Синода, не печатаются ни те, ни другие, да и едва ли были напечатаны когда особо; а посему комитет не имеет с чем поверить означенного акафиста.

2) В новосочиненном акафисте встречаются следующие несообразности и недостатки: а) сочинитель, приняв в основание неважные обстоятельства из жизни преподобного, восписывает ему похвалы несравненно того высшие (ик. 4, 8); б) взяв в основание икоса какую-либо мысль, не выдерживает оной в частных мыслях того же икоса, так что последние части не имеют ни малейшего отношения к главной (ик. 3–4); в) в некоторых кондаках и икосах повторяет одни и те же мысли с малым изменением в словах (конд. и ик. 7, ик. 10, 12). Употребляет выражения слишком напряженные и преувеличенные, как-то: «преподобных превосшедый трудами (ик. 8), душу свою за человеки положивый (ик. 10), всякий недуг телесный и душевный врачующий (ик. 12)».

Посему цензурный комитет находит, что акафист должен быть возвращен без одобрения».

Определение Синода 16 апреля / 4 июня 1835 года № 30 признало мнение цензурного комитета об акафисте основательным.

В 1860 году акафист прп. Феодосию Тотемскому был прислан на рассмотрение в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет. 24 сентября 1860 года цензором архимандритом Феодором рукопись была одобрена и представлена комитетом в Синод. По синодальному определению 3/19 октября 1860 года за № 36 рукопись была препровождена к преосвященному Леонтию, епископу Ревельскому. Преосвященный Леонтий 8 ноября того же года дал о рукописи одобрительный отзыв, засвидетельствовав, что она составлена в духе Православной Церкви и в исправленном виде может быть одобрена к изданию в свет.

Святейший Синод постановлением 19 декабря 1860 /12 января 1861 года дал разрешение напечатать исправленную преосвященным Леонтием рукопись, содержащую акафист прп. Феодосию Тотемскому.

Указ дан комитету 18 января 1861 года за № 241 162.

31 Акафист при. Авраамию, Городецкому чудотворцу

Казначеем Авраамиева Городецкого монастыря Чухломского уезда Костромской губернии иеромонахом Нафанаилом был представлен в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет в 1861 году акафист преподобному отцу нашему Авраамию, Городецкому чудотворцу. Рассматривавший рукопись архимандрит Макарий одобрил ее, и цензурный комитет представил акафист на благоусмотрение Святейшего Синода. В журнале Синода 15 февраля/30 марта 1861 года сделано было постановление: препроводить рукопись при указе преосвященному епископу Калужскому Григорию. Преосвященный Григорий, рассмотрев рукопись, в рапорте от 17 мая 1861 года донес Святейшему Синоду, что акафист «проникнут духом благоговения, составлен из выражений, приличных предмету, по примеру подобных акафистов печатных, и соответственно жизни преподобного Авраамия, а потому, по его мнению, печатание оного может быть разрешено для местного употребления». 12 июля/ 14 августа 1861 года Святейшим Синодом акафист прп. Авраамию Городецкому был разрешен к печатанию 163.

В 1859 году строителем Чухломского Авраамиева монастыря была представлена в Московскую духовную цензуру «Служба преподобному Авраамию Городецкому». Рассматривавший ее по поручению Святейшего Синода (16/26 ноября 1859 года за № 19) епископ Вятский Агафангел не одобрил ее. И Синод в заседании 15/28 марта 1860 года не разрешил рукопись к печатанию.

В 1891 году настоятель Авраамиева Городецкого монастыря игумен Гавриил по распоряжению преосвященного Августина, епископа Костромского, представил в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет вновь составленную «Службу преподобному Авраамию, игумену Городецкому, Чухломскому чудотворцу». Рассматривавший ее цензурный комитет нашел, что: 1) по мыслям и чувствам, выраженным в этой службе, она производит доброе влияние; 2) по внешней форме изложения она не отступает от принятых и одобренных Церковью служб св. угодникам Божиим; 3) язык песнопений в ней церковный, удобопонятный и благоприличный. 19 ноября 1891 года служба была представлена в Синод и по его поручению была рассмотрена и исправлена высокопреосвященным Феогностом, архиепископом Владимирским. Определением Синода 8/16 января 1892 года рукопись, содержащая службу прп. Авраамию, Городецкому чудотворцу, разрешена к напечатанию со сделанными в ней исправлениями 164.

32 Акафист прп. Нилу, Столобенскому чудотворцу

Из Ниловой пустыни Осташковского уезда Тверской губернии был в 1861 году в Санкт-Петербургскую духовную цензуру прислан рукописный акафист прп. Нилу, Столобенскому чудотворцу. Рассматривавшим рукопись цензором архимандритом Феодором, а также и всем цензурным комитетом 17 февраля 1861 года акафист был одобрен. Синод журналом 13/21 марта 1861 года постановил означенную рукопись препроводить к епископу Ревельскому Леонтию, викарию Санкт-Петербургской епархии. Преосвященный Леонтий 5 апреля того же года донес Святейшему Синоду, что акафист не заключает в себе ничего противного учению Православной Церкви: он составлен по образцу многих других в честь святых Божиих, применительно к жизни прп. Нила и может быть напечатан с пользой особенно для местного края, только в 1-м кондаке и во всех икосах акафиста вместо «Радуйся, преподобне отче Ниле, небесный гражданине» лучше бы употребить воззвание «Радуйся, преподобне отче Ниле, Столобенский чудотворче». 13/22 апреля 1861 года Синод разрешил печатание акафиста согласно с отзывом преосвященного Леонтия 165.

Дело о службе прп. Нилу Столобенскому рассматривалось в Святейшем Синоде еще в 1756 и 1761 годах. Но служба напечатана была впервые в 1819 году в Московской Синодальной типографии.

33 Акафист Пресвятой Богородице в честь явления чудотворной Ее иконы Иверской

19 марта 1860 года Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом была одобрена служба в честь явленной Иверской иконы Божией Матери. Рассматривавший рукопись по поручению Святейшего Синода (журнал 18 января/1 февраля 1861 года) преосвященный епископ Тверской Филофей также одобрил ее. И Св. Синод 12/23 мая 1861 года разрешил рукопись к напечатанию. 7 марта 1861 года в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет поступило прошение статского советника Николая Васильевича Елагина, в котором он писал, что по поручению архимандрита Валдайского Иверского монастыря он представляет на рассмотрение комитета службу с акафистом Пресвятой Богородице в честь явления чудотворной Ее иконы Иверской. Цензурировавший службу и акафист архимандрит Макарий в заседании комитета 18 марта того же года одобрил их. Синодом (журнал 3/13 апреля 1861 года) рукопись препровождена была Кишиневскому архиепископу Антонию. Преосвященный Антоний в своем докладе Синоду сообщил, что «служба Божией Матери с акафистом по чистоте мыслей, по господствующему в оной благочестивому христианскому чувству умиления и по ясности изложения может быть употребляема в Церкви Святой с пользой на похвалу чудес Царицы Небесной и потому он, Преосвященный, полагал бы разрешить эту службу с акафистом к напечатанию». 10/21 мая 1861 года Святейший Синод согласно с мнением архиепископа Кишиневского Антония разрешил службу и акафист к печати 166.

34 Акафист св. праведному Симеону, Верхотурскому чудотворцу

12 января 1859 года преосвященный Неофит, архиепископ Пермский и Верхотурский, вошел в Святейший Синод со следующим рапортом: «Настоятель Верхотурского монастыря архимандрит Гавриил с братией вошел к пермскому епархиальному начальству с докладом, коим изъясняет: в Верхотурском Николаевском монастыре с давних времен известен и был в церковном употреблении в сем монастыре еще в прошедшем столетии акафист праведному Симеону Верхотурскому, открыто святыми мощами своими, от лет древних (1692 год) и до настоящего времени источающими многоцелебную силу Божию, почивающему в одном из храмов монастыря, после того как они по освидетельствовании митрополитом Тобольским Игнатием (в 1692 и 1695 годах) перенесены были в 1704 году из места явления их в этот монастырь, по благословению митрополита Филофея, как то значится и в напечатанных: 1) житиях святых Российской Церкви Муравьева (1856 год, декабрь, прилож., с. 229–242) и 2) сказании о жизни и чудесах праведного Симеона архимандрита Макария (1857 год).

О каковом употреблении в Церкви помянутого акафиста свидетельствует находящийся в прописанном монастыре список с повести о явлении мощей праведного Симеона и о жизни и чудесах сего угодника, где между прочим при повествовании об исцелении от некоей болезни (в 1791 году февраля 18) казака Феодора Кайданова по молитвам его к праведному Симеону говорится, что казак этот в 1795 году, по обещании прибывши из Тобольской губернии в г. Верхотурье, исправлял угоднику Божию Симеону по три дня всенощное бдение с акафистом. Кем составлен был сей акафист и с чьего разрешения был тогда в церковном употреблении, неизвестно. Освященный, впрочем, давностью и древним употреблением церковным, он имеет великое уважение к себе ныне в народе. Многие приходящие из ближних и дальних стран в немалом количестве, как то: из Тобольской, Пермской, Уфимской и Вятской губерний – на поклонение праведному Симеону пред святыми мощами его просят исправлять молебное ему пение с акафистом же; а иные изъявляют желание и приобрести в собственность список с этого акафиста для домашнего по оному молитвословия во славу праведного. Между тем сей акафист положительно не утвержден и за неимением печатных экземпляров оного чтители праведного прибегают к рукописным спискам существующего ныне акафиста ему, иногда неверно передается, да и не всегда можно получить таковые списки, так как находящимся в монастыре не позволяется писать списки с имеющегося в оном акафиста, а пишут их, как слышно, разные лица, проживающие в г. Верхотурье, для снабжения ими желающих за цену в свою пользу, а продают их дорого. О чем сожалея, один из бывших в конце февраля текущего 1859 года на поклонении пред святыми мощами праведного, коллежский советник Павел Дмитриевич Дягилев изъявил усердие напечатать за свой счет в удовлетворение чтителей праведного и в пользу прописанного монастыря 1200 экземпляров акафиста праведному, ежели на то последует разрешение и благословение высшего начальства. Каковое усердие его, Дягилева, монастырь тем с большей признательностью приемлет, что для славы угодника Божия, чтимого и всей Западной Сибирью, и сопредельными жителями Урала в Пермской, Уфимской и Вятской губерниях, необходимым считает сохранять вполне утвержденный для сего предмета порядок. Настоятель с братией просит епархиальное начальство исходатайствовать у Св. Синода разрешение напечатать сей акафист».

В заключение рапорта преосвященный Неофит пишет, что он приемлет долг представить акафист св. праведному Симеону, Верхотурскому чудотворцу, на благоусмотрение Святейшего Синода.

Святейший Синод 11/21 декабря 1859 года препроводил рукопись в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет. По поручению комитета отзыв о рукописи дал архимандрит Макарий. 23 января 1860 года он донес комитету, что хотя по внешнему сложению своему акафист выдерживает условия, требуемые образцовыми акафистами, но как в содержании его встречается: 1) много повторений одной и той же мысли, почти без всяких оттенков или буквально тождественных; 2) есть по местам в икосах воззвания к святому черезмерные, например, «радуйся, святче Божий, во святых прославляемый» (ик. 8), «радуйся, неисчерпаемая пучино милосердия» (ик. 11), «радуйся, неисчерпаемая пучино чудных исцелений» (ик. 2), – потому без исправления замеченных (на самой рукописи) недостатков акафист этот не может быть одобрен к напечатанию. Получив донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, что акафист этот без исправления указанных недостатков не может быть одобрен к печатанию, Синод определил 5/18 февраля 1860 года означенный рукописный акафист праведному Симеону отослать при указе к преосвященному Пермскому с тем, что если он признает нужным исправить через кого-либо из благонадежных и способных духовных лиц означенный акафист по замечаниям цензуры, то сделал бы распоряжение об отсылке оного на рассмотрение в один из цензурных комитетов, учрежденных в Санкт-Петербурге, Москве и Киеве, сообразно с 182, 184 и 199-й статьями XIV тома Свода законов Цензурного устава.

Через два года акафист св. праведному Симеону снова был представлен в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет. В отношении от 9 марта 1862 года за № 116 преосвященный Неофит писал комитету, что в исполнение указа Святейшего Синода от 25 февраля 1860 года за № 757 «поручено было пермским епархиальным начальством исправление означенного акафиста настоятелю Верхотурского монастыря, архимандриту Гавриилу (Любомудрову, кандидату Санкт-Петербургской духовной академии 1825 года), который, исправив оный акафист по указаниям духовной цензуры, присовокупил и вновь составленную им службу святому праведному Симеону, Верхотурскому чудотворцу».

Рассмотрев рукописный «Акафист св. праведному Симеону, Верхотурскому чудотворцу, со службой тому же угоднику Божию», цензор архимандрит Сергий запиской от 21 апреля 1862 года доложил цензурному комитету, что означенный акафист представлен в исправленном виде с присовокуплением вновь составленной службы св. праведному Симеону, что акафист и служба как не заключающие в себе ничего противного Уставу духовной цензуры и составленные довольно стройно и с приличными благохвалениями угоднику Божию могли бы быть одобрены к печатанию в исправленном против прежней рукописи виде. По выслушании донесения цензурного комитета Святейший Синод 11/21 мая 1862 года препроводил рукопись при указе на рассмотрение Преосвященному епископу Ревельскому Леонтию, викарию Санкт-Петербургской епархии. Преосвященный Леонтий в своем рапорте Святейшему Синоду от 31 июля высказался, что рассмотренные им акафист и служба «составлены удовлетворительно и могут быть одобрены к напечатанию». 17/27 августа 1862 года Святейший Синод согласно с мнением комитета и отзывом преосвященного Леонтия, епископа Ревельского, определил разрешить рукопись к печатанию в том виде, как она исправлена.

Указ комитету послан от 29 августа 1862 года за № 4404 167.

35 Акафист прп. Тихону, Калужскому чудотворцу

В мае 1863 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете был выслушан доклад цензора архимандрита Сергия о рукописи под заглавием «Служба и акафист преподобному Тихону, Калужскому чудотворцу», представленной из Тихоновой Калужской пустыни через книгопродавца Глазунова. Рукопись, по мнению цензора, «не заключает ничего противного Уставу духовной цензуры, благохваления в честь преподобного Тихона приличны, выражены довольно правильно, сообразны с характером древних песнопений и написаны на церковнославянском языке». Цензурный комитет, полагая, что рукопись могла бы быть одобрена к напечатанию, представил ее в Синод. По синодальному определению 3/15 июля 1863 года рукопись была препровождена к преосвященному Григорию, епископу Калужскому, для рассмотрения. Преосвященный Григорий, которому Святейшим Синодом поручалось доставить свое мнение о достоинстве рукописи, рапортом от 4 сентября за № 2839 донес Синоду, что мнение его о достоинстве данной рукописи согласно с одобрительным мнением цензора, рассматривавшего оную, что «в печатном издании службы преподобному Тихону, Калужскому чудотворцу, весьма чувствуется потребность для обители, чествующей сего угодника Божия и носящей имя его как основателя своего, а также и для народа, благоговеющего и притекающего к угоднику для испрошения небесной помощи». Святейший Синод 21/26 августа 1863 года за № 1801, рассмотрев отзывы о рукописи цензурного комитета и преосвященного Григория, определил: представленную службу преподобному Тихону Калужскому с акафистом согласно с одобрительным отзывом преосвященного Калужского разрешить к напечатанию 168.

36 Акафист [иконе] Пресвятой Богородицы «Всех скорбящих Радосте»

В марте 1858 года в Святейший Синод поступило от 25 февраля того же года прошение духовника Киево-Печерского Екатериновского монастыря иеромонаха Арсения. В своем прошении он изложил следующее: «Более 20 лет как я уже нахожусь в Киеве, где постоянное мое пребывание было в Киево-Братском монастыре, а ныне – в греческом Екатериновском, с возложением на меня обязанностей духовника означенных монастырей. В продолжение этих годов призывания к послушаниям духовника я весьма часто в утешение и облегчение иноческого жития своего занимался составлением стихир, молитв и духовных песен в честь Пресвятой Богородицы, Матери Господа нашего Иисуса Христа, и из написанных мной в течение нескольких лет таковых духовных песнопений я наконец составил две службы с акафистами во имя Пресвятой Богородицы: 1-я – «Всем скорбящим Радосте» и 2-я – «Во утоление сущим в печали». Далее иеромонах Арсений просил Святейший Синод, чтобы ему дозволено было напечатать их на его счет в Киевской типографии. По определению Святейшего Синода 19 декабря 1858 года за № 394 рукописи были препровождены в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет.

31 июля 1859 года в комитете была доложена записка члена [комитета], архимандрита Сергия, о том, что рассмотренные им рукописи: 1) «Служба с акафистом Пресвятой Богородице “Всем скорбящим Радосте” пред честным и чудотворным Ее образом» (празднование 24 октября) и 2) «Служба с акафистом Пресвятой Богородице “Утоли моя печали”» – по содержанию своему хотя и не представляются противными Уставу духовной цензуры, но в настоящем своем виде, без исправления и пересмотра, не могут быть одобрены к напечатанию для общественного употребления, потому что: в «“похвалах” в честь Божией Матери встречаются такие выражения (Всемощный, Божественный), кои благоприличнее относить к Сыну Божию Иисусу Христу, яко Богу (например, в славнике на литии великой вечерни 2-й службы); нет правильной последовательности в мыслях; в некоторых из тропарей 2-го канона 2-й службы заметен слишком жалобный тон и сильное чувство негодования и прещения против врагов; в самих акафистах нередко одна и та же мысль несколько раз повторяется в икосах, только другими словами, весьма сходными. Службы при многих их достоинствах суть только подражания первоначальному акафисту Пресвятой Богородицы и по мыслям, чувстованиям и изложению их в многом уступают акафистам в честь Божией Матери, уже употребляемым Православной Церковью».

Когда рукописи иеромонаха Арсения были возвращены, Святейший Синод по выслушании заключения о них цензурного комитета 5/25 сентября 1859 года за № 1672 определил, что в настоящем виде представленные службы и акафисты не могут быть одобрены к напечатанию, о чем и дано было знать через преосвященного митрополита Киевского Исидора иеромонаху Арсению с тем, что если он пожелает исправить свои рукописи, то представил бы их по исправлении в цензуру.

Пока рассматривалось в духовной цензуре данное дело, поступило в Святейший Синод от и. д. обер-прокурора Синода князя Сергея Николаевича Урусова предложение, что учитель Устюжского причетнического училища священник Петр Ильинский представил ему рукопись свою под заглавием «Служба Божией Матери «Всех скорбящих Радосте"». По определению Святейшего Синода 28 августа/ 18 сентября 1859 года рукопись препровождена была при указе к епископу Ревельскому, викарию Санкт-Петербургскому, преосвященному Агафангелу. Преосвященный Агафангел 26 января 1860 года рукопись одобрил. Святейший Синод определением 5/18 февраля 1860 года разрешил рукопись к печатанию.

В 1863 года вновь возникло в духовной цензуре дело об акафисте Пресвятой Богородице «Всех скорбящих Радосте». Акафист был представлен в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет действительным статским советником Елагиным. Рассматривавший акафист архимандрит Сергий в докладе своем о нем 19 июня 1863 года не одобрил его, потому что в рукописи: 1) во многих местах «недоставало правильного смысла»; 2) «акафист составлен без соблюдения правил церковнославянского языка и общепринятых форм древних акафистов, например воззваний: «радуйся» инде употреблено 11 раз, инде – 10, а инде – 9 и притом не вкупе от всех православных христиан, а от лица некоторых особ женского пола (например, кондак 7), что в церковных песнопениях и молитвах при общественном богослужении не допускается».

23 сентября г-н Елагин снова представил исправленный акафист Пресвятой Богородице «Всех скорбящих Радосте» в цензурный комитет. На сей раз в заседании комитета 9 октября архимандрит Сергий отозвался о рукописи одобрительно.

Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет, представляя на рассмотрение и разрешение Синода полученный от господина Елагина рукописный акафист, доносил Святейшему Синоду, что «рукопись эта как составленная по образцу общего первоначального «Акафиста Пресвятой Владычице», употребляемого Православной Церковью, по содержанию своему не представляется противной Уставу духовной цензуры: благохваления в честь Божией Матери приличны, выражены на славяноцерковном языке, изложены в последовательном порядке – и потому может быть одобрена к напечатанию». По журналу Св. Синода 16 октября/ 1 ноября 1863 года рукопись передана была присутствовавшему в Синоде архиепископу Рижскому Платону с тем, чтобы он о достоинстве ее представил Святейшему Синоду свое мнение. Преосвященный Платон рапортом от 8 ноября 1863 года за № 282 донес Синоду, что рукопись эта, по его мнению, может быть напечатана с теми исправлениями и дополнениями, какие сделаны в ней. По выслушании рапорта Святейший Синод в заседании 13/20 ноября 1863 года за № 2546 определил представленную Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись «Акафист Пресвятой Богородице «Всех скорбящих Радосте"» согласно с мнением архиепископа Рижского Платона разрешить к напечатанию с теми исправлениями и дополнениями, какие в оной сделаны 169.

37 Акафист прпп. Антонию и Феодосию Печерским

6 мая 1863 года за № 524 Арсений, митрополит Киевский и Галицкий, обратился в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с отношением, в котором писал: «Прошу оный комитет прилагаемую при сем рукопись под заглавием «Акафист преподобным отцам Антонию и Феодосию Печерским» рассмотреть и, если не окажется препятствий, разрешить оную напечатать в типографии Киевской Лавры». В Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете рукопись рассматривал цензор архимандрит Макарий и нашел, что рукопись могла бы быть напечатана, о чем комитет и послал Святейшему Синоду донесение от 25 мая того же года. 3/15 июля 1863 года Святейший Синод, заслушав донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета, постановил: препроводить рукопись для рассмотрения к преосвященному Антонию, епископу Смоленскому.

12 сентября преосвященный Антоний, епископ Смоленский, доносил рапортом Святейшему Синоду: «Рассмотрев присланную ко мне при указе Св. Синода от 19 июля за № 2273 рукопись под заглавием «Акафист преподобным отцам Антонию и Феодосию Печерским», я долгом считаю благопочтительнейше донести, что акафист сей по содержанию своему хорош и не заключает в себе ничего несообразного с достоинством и святостью лиц, прославлению коих он посвящен, относительно изложения – правильно составлен, по образцам древних известных акафистов, в языке только встречаются обороты грамматические, свойственные русскому, а не строго славянскому наречию. Посему к напечатанию сего акафиста нет препятствий. Впрочем, при сем не могу не заметить, что изданный сам по себе сей акафист не будет иметь надлежащей полноты, потребной для церковного употребления его в дело. Ибо все вообще известные у нас акафисты составляют обыкновенно лишь часть целого молебного пения тому святому, прославлению коего посвящены, предваряются другими некоторыми стихирами и песньми, и в том числе тропарем, и занимают место среди канона, между шестой и седьмой песнями оного. Посему весьма не излишне было бы, если бы теперь или при дальнейшем издании акафиста преподобным Антонию и Феодосию был восполнен сей недостаток, если не составлением новой службы им, то выбором нужных стихир и песней, а равно и канона из служб сим преподобным, имеющихся в месячной Минее под 3-м числом мая и 10 июля».

25 ноября / 9 декабря 1863 года Святейший Синод определил: «Принимая во внимание, что представленная Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись под заглавием «Акафист преподобным отцем Антонию и Феодосию Печерским» по отзыву Преосвященного Антония, епископа Смоленского, не заключает в себе ничего, не сообразного с достоинством и святостью лиц, прославлению коих акафист посвящен, относительно изложения – правильно составлен, по образцам древних известных акафистов, и что препятствий к отпечатанию сего акафиста нет, Св. Синод определяет означенную рукопись к напечатанию разрешить».

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 13 декабря 1863 года за № 3935 170.

38 Акафист св. Ангелу Хранителю

В прошении от 26 марта 1863 года, поданном в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет, иеромонах Филумен Николаевского Луховского монастыря Костромской епархии писал комитету, что с разрешения преосвященного Платона, епископа Костромского, он представляет «Акафист святому Ангелу Хранителю», составленный с целью издать его в свет, причем он пояснил, что при составлении акафиста пользовался мыслями, частью и выражениями, которые имеются в двух канонах Ангелу Хранителю, печатаемых в каждом Каноннике. Рассмотрение акафиста принял на себя архимандрит Макарий, который 11 июня 1863 года сообщил комитету, что «акафист святому Ангелу, неусыпаемому Хранителю человеческой жизни», как составленный в приличных вере и благочестию выражениях может согласно проекту Устава духовной цензуры быть дозволен к напечатанию, но как в первый раз предназначается он к изданию в печать, то требуется представить его на разрешение Святейшего Синода. 18 июня с донесением от цензурного комитета акафист был представлен в Святейший Синод. А по синодальному определению 3/15 июля рукопись была препровождена к преосвященному Григорию, епископу Калужскому. Возвращая рукопись в Святейший Синод, преосвященный Григорий в рапорте от 17 августа 1863 года доносил ему, что акафист составлен довольно искусно, на основании канона Ангелу Хранителю, печатаемого в Каноннике, потому он полагает возможным напечатание оного с некоторыми поправками, сделанными в рукописи. 28 августа 1863 / 29 января 1864 года состоялось определение Синода: представленную Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукопись акафиста «разрешить к напечатанию с теми исправлениями, какие сделаны Преосвященным епископом Калужским Григорием, по поручению Св. Синода оную рассматривавшим» 171.

39 Акафист прп. Антонию Дымскому

В декабре 1849 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете было получено от отставного майора Ивана Николаевича Мордвинова следующее прошение: «Проживая восемь лет в обители преподобного Антония Дымского, приметил я, что служба преподобному правится там по рукописным книгам, имеющим каждые свои более или менее значительные особенности, что и усердные богомольцы, в большом количестве собирающиеся туда к 24 июня, на день преставления преподобного Антония, со всей России и усердствующие иметь у себя службу преподобного, должны довольствоваться только рукописными копиями тропаря, кондака и молитвы преподобному. Чтобы доставить обители удобство к совершению службы и к удовлетворению благочестивого желания богомольцев, я решился, пересмотрев рукописные службы и составив на основании прежних служб и жития преподобного Антония службу с акафистом ему, издать в печати в собственную пользу монастыря. Изложив сие, имею честь представить составленную службу с акафистом и с приложенным к ней изображением преподобного Антония и святителя Дымской обители на рассмотрение цензурного комитета. Покорнейше прошу, если по рассмотрении не окажется препятствий, исходатайствовать мне разрешение напечатать ее».

31 октября 1852 года была доложена в комитет записка члена его архимандрита Иоанникия относительно «Службы с акафистом преподобному Антонию, Дымской обители начальнику, с присовокуплением жития и сказания о чудесах его». Цензор доносил комитету, что эта «служба в своем чинопоследовании во всем согласна с Церковным уставом; написана языком церковнославянским, чистым и правильным; содержит мысли и чувствования благочестивые, молитвенно-благоговейные, вполне приличные богослужебному ее назначению. Поэтому означенная служба с акафистом, по его мнению, может быть с пользой напечатана и введена в церковное употребление. К службе присовокуплено житие преподобного Антония Дымского и сказание об одиннадцати чудесах его. Достоверность жития и шести первых чудес преподобного, бывших в XVII веке, подтверждается записью в книге, представленной в цензурный комитет из Дымского монастыря. Долгом поставляю присовокупить, что преподобный Антоний Дымский принадлежит к числу святых местночтимых и его имени нет в русских месяцесловах, издаваемых по благословению Святейшего Правительствующего Синода». Члены комитета согласились с мнением цензора, архимандрита Иоанникия. Рукопись была представлена на благоусмотрение Святейшего Синода с заключением комитета, что она с пользой может быть напечатана, за исключением сказаний о пяти последних чудесах.

Святейшим Синодом было поручено рассмотреть службу и акафист архиепископу Астраханскому Евгению. Преосвященный Евгений донес Святейшему Синоду, что им рассмотрена рукопись под названием «Служба с акафистом преподобному Антонию, Дымской обители начальнику, с присовокуплением жития и сказания о чудесах его». Находя службу в своем чинопоследовании согласной с Церковным уставом, он заключает, что рукопись может быть напечатана и введена в церковное употребление, за исключением сказания о последних пяти чудесах, достоверность которых ничем не подтверждается, но, добавляет преосвященный, «так как имени преподобного Антония, Дымской обители начальника, нет ни в Святцах, ни в Четьих-Минеях, то он полагал бы предварительно истребовать от кого следует надлежащие сведения: а) совершается ли служба преподобному Антонию Дымскому, и если совершается, то когда стала совершаться и с чьего разрешения, б) нет ли в Дымской обители особого храма или придела, построенного во имя преподобного Антония Дымского, и ежели есть, то с чьего благословения устроен и освящен сей храм или придел; причем в) он полагал бы неизлишним обратить внимание и на железную шляпу, при гробе преподобного Антония Дымского лежащую, ибо хотя и многие из святых подвижников удручали плоть свою веригами, ношением камней с одного места на другое, стоянием на столпах и другими средствами, но не видно, чтобы кто из них утруждал плоть свою ношением на главе своей железной шляпы». Святейший Синод предписал истребовать надлежащие сведения касательно изложенных в рапорте преосвященного Евгения вопросов. Строитель Тихвинского Антониева Дымского монастыря иеромонах Зоровавель на отношение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета от 15 мая с вышеприведенными запросами ответил, уведомляя:

«1)что во вверенной ему обители служба преподобному Антонию Дымскому совершается с давнего времени, но, с какого именно года и с чьего разрешения началась совершаться, из хранящихся с 1794 года бумаг не видно, а известно, что мощи преподобного (как значится и в житии его) обретены были в княжение великого князя Иоанна Даниловича в 1330 году, спустя 97 лет по преставлении преподобного; что мощи сии опущены в землю по случаю нашествия татар в княжение великого князя Василия Димитриевича в 1409 году и что после сего в продолжение 30-ти лет, с 1763 по 1794 год, монастырское место было под приходской церковью в заведовании священников;

2) в обители сей имеется придел во имя преподобного Антония Дымского в верхнем этаже соборной каменной церкви, придел этот устроен и освящен с благословения Высокопреосвященнейшего митрополита Амвросия, последовавшего 9 февраля 1806 года на выданном и освященном его же Высокопреосвященством 1803 года июня 2-го антиминсе за собственноручным на оном подписании;

3) что касается до шляпы железной, имеющейся при гробе преподобного Антония, то хотя об оной особых местных сказаний нет, кроме предания, значащегося в житии его, однако большая часть богомольцев, из дальних мест притекающих в обитель для поклонения гробу преподобного Антония, с настоятельным желанием и благоговением испрашивают позволения надевать на себя таковую шляпу в подражание угоднику Божию Антонию».

Вышеприведенные сведения были доставлены комитетом Святейшему Синоду. От 31 декабря 1855 года за № 74 последовал цензурному комитету от Святейшего Синода указ, которым предписывалось следующее: «Так как преподобный Антоний Дымский принадлежит к числу святых местночтимых и его имени нет в месяцесловах, издаваемых по благословению Св. Синода, то из представленной Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом рукописи «Служба с акафистом преподобному Антонию, Дымской обители начальнику, с присовокуплением жития и сказания о чудесах его» к напечатанию не разрешать службы и акафиста, не возбраняя, впрочем, существующего издавна церковного употребления их в самой обители; издание же особой книгой «жития» и «сказания» разрешить, за исключением только повествования о пяти чудесах (под числами 7, 8, 9, 10 и 11), достоверность коих ничем не подтверждается».

7 ноября 1858 года от Тихвинского Антониева Дымского монастыря было получено в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет новое прошение рассмотреть службу и акафист прп. Антонию Дымскому. Дальнейших подробностей дела не знаем.

В 1864 году дело об акафисте увенчалось успехом. Встречавшиеся затруднения были устранены. От 12 августа 1864 года за № 3535 последовал Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету указ Святейшего Синода о рукописи «Служба преподобному и богоносному отцу нашему Антонию, Дымской обители начальнику, вместе с акафистом». В указе сказано, что в обстоятельства сего дела входил рапорт преосвященного митрополита Исидора от 19 июля за № 2474, которым преосвященный свидетельствовал, что служба и акафист составлены благоприлично, с обстоятельствами жизни преподобного сообразно и для чтущих память его назидательно, а потому могут быть одобрены к напечатанию. Святейший Синод согласно с мнением преосвященного митрополита Исидора службу с акафистом прп. Антонию, Дымской обители начальнику, разрешил к напечатанию.

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету послан от 12 августа 1864 года за № 3535 172.

40 Акафист свт. Тихону, епископу Воронежскому

20 июня 1861 года Санкт-Петербургским духовно-цензурным комитетом была одобрена представленная статским советником Николаем Васильевичем Елагиным служба свт. Тихону, епископу Воронежскому; 21/22 июня того же года она была разрешена к напечатанию Святейшим Синодом 173.

С 17 марта 1864 года возникает в Св. Синоде дело об акафисте святителю. Поступает донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета от 15 марта за № 240 с рукописью, содержащей акафист свт. Воронежскому Тихону. И вносится рапорт митрополита Киевского Арсения также с предложением рукописного «Акафиста святителю Христову Тихону», «составленного Киево-Фроловского Девичьего монастыря казначеей, монахиней Парфенией, сочинительницей службы свв. просветителям славян Кириллу и Мефодию». При докладе Синоду упомянутых донесения и рапорта митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский Исидор заявил, что к нему в разное время и от различных лиц поступили еще акафисты тому же свт. Тихону, которые и препровождены им к преосвященному Воронежскому. Святейший Синод постановил: представленные акафисты препроводить к преосвященному Иосифу Воронежскому с тем, чтобы он, учредив по своему усмотрению из лиц подведомственного ему духовенства комиссию, поручил оной рассмотреть как сии акафисты свт. Тихону, так и препровожденные к нему преосвященным митрополитом Исидором, и по рассмотрении избрать или составить из них лучший; по исполнении же сего с возвращением посылаемых ныне рукописей донес Святейшему Синоду, о чем ему, преосвященному, и послан указ. От 4 июня за № 154 архиепископ Воронежский представил Святейшему Синоду рапорт, в котором доносил, что для пересмотра и исправления и составления акафиста свт. Тихону из присланных к нему акафистов он составил комиссию под председательством ректора Воронежской семинарии архимандрита Феодосия из учителей семинарии иеромонаха Арсения, соборного священника Иоанна Адамова и Спасской церкви священника Михаила Некрасова.

В рапорте от 31 октября преосвященный Иосиф сообщал Святейшему Синоду, что комитет для составления акафиста свт. Тихону, внимательно просмотрев все бывшие в его ведении рукописные акафисты, нашел, что все они при многих достоинствах имеют в себе и очень значительные недостатки, исправление которых комитет счел для себя, с одной стороны, необязательным, а с другой – трудным и почти невозможным; а потому согласно указу Святейшего Синода от 20 мая составил новый акафист свт. Тихону. Соглашаясь с мнением комитета и составленный им новый акафист свт. Тихону признавая более других приличным и соответствующим и жизни святителя, и религиозному чувству верующих, преосвященный Иосиф представил его на благорассмотрение Синода с возвращением и всех присланных к нему в рукописи акафистов св. Тихону.

Вновь составленный акафист был препровожден на рассмотрение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета. Цензурный комитет одобрил акафист, который перешел на рассмотрение преосвященного митрополита Новгородского и Санкт-Петербургского Исидора. Высокопреосвященный Исидор не только внимательно рассмотрел его, но исправил и улучшил.

Приводим несколько примеров исправления текста акафиста высокопреосвященным Исидором:

Кондак 2:

Первоначальный текст:

«Видя в твари, аки в зерцале, разум и славу художника всех Бога, к Тому выну умом возносился еси, святителю отче Тихоне; и нас от неразумия к свету истины, от неправды к добродетели обрати, и от тления страстей свободи, да вопием прославившему тя Богу: Аллилуиа».

Текст, исправленный митрополитом Исидором:

«Видя в творениих, аки в зерцале, премудрость и славу Творца всяческих Бога, к Нему духом выну возносился еси, богомудре; светом же богоразумия твоего и нас озари, да вопием купно: Аллилуиа».

Икос 6:

Первоначальный текст:

«Возсиял еси, яко звезда лучезарная паствы воронежской, сиянием твоего учения озаряя души верных и разгоняя тму злочестия, темже молим тя: от мрака неведения и нас к свету заповедей Христовых обрати, да зовем ти: Радуйся» и проч.

Текст, исправленный митрополитом Исидором:

«Возсиял еси, яко звезда лучезарная, воронежской пастве, блистанием учений твоих озаряя души верных и разгоняя тму нечестия и суеверия. И ныне сладостию писаний твоих насыщаеши вся алчущыя и жаждущыя правды, иже благодарне и взывают к тебе: Радуйся» и проч.

Кондак 11:

Первоначальный текст:

«Пение надгробное не умолкало в честнем месте твоего упокоения от дне блаженныя кончины твоея до дне светлаго твоего прославления. Вси бо ведяху тя равноангельна, милостивна, боголюбива же и благоглаголива, темже и ныне вся благодарная Российская земля вопиет прославльшему тя Богу: Аллилуиа».

Текст, исправленный митрополитом Исидором: «Пение у гроба твоего, угодниче Божий, святителю отче Тихоне, не умолче от дне блаженнаго успения до дне светлаго прославления твоего; мнози бо ведяху тя богоносна и равноангельна суща. Ныне же вся Российская земля благодарне вопиет прославльшему тя Богу: Аллилуиа».

В исправленном виде 8/15 июня 1866 года акафист свт. Воронежскому Тихону был разрешен Святейшим Синодом к печати с предоставлением права на издание Задонскому монастырю 174.

Первое издание акафиста в пользу Задонского монастыря было сделано на средства вдовы адмирала Рикорда.

В «Энциклопедическом словаре» Брокгауза и Ефрона 175 сообщается, что акафист свт. Тихону Воронежскому составил Антоний, епископ Чебоксарский, ректор Казанской духовной академии, но из вышеприведенного дела об акафисте видим, что данное сообщение ошибочно.

Среди «мнений» митрополита Московского Филарета мы встречаем отзыв о рассматриваемом акафисте. «Теперь перед глазами поспешно составленный акафист новоявленному святителю Тихону. Некоторые части его написаны с силой, но многие представляют следы поспешности. Многие выражения с малым изменением заимствованы, особенно из акафиста преподобному Сергию. Кондак 12 почти весь из акафиста преподобному Сергию. Житие и писания святителя Тихона дают возможность составить ему службу и акафист не из общих неопределенных хвалебных выражений, но из таких изображений и мыслей, в которых бы видны были его собственные черты жизни и подвигов и его учение, дабы читающий акафист с ним беседовал, с ним молился, от него поучался. Думается, что лучше не спешить сорвать недозрелый плод, а подождать зрелого» 176.

Акафист свт. Воронежскому Тихону выдержал уже много изданий 177.

41 Акафист прп. Макарию, Желтоводскому и Унженскому чудотворцу

В ноябре 1864 года поступил в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет на рассмотрение акафист из Николаевского Лухского монастыря Костромской епархии, от иеромонаха Филумена. Автор акафиста в своем прошении от 2 ноября писал комитету: «Честь имею представить составленный мной акафист преподобному Макарию, Унженскому чудотворцу. В губерниях Костромской и Нижегородской имя этого великого угодника Божия весьма знаменито и чтится с благоговением; есть три обители во имя его, и тысячи усердных поклонников приходят в Макарьевский Унженский первоклассный монастырь, где под спудом почивают мощи преподобного. Потому желательно, чтобы акафист этот был издан в свет». Рассматривавший рукопись цензор архимандрит Макарий донес комитету, что «"Акафист преподобному отцу нашему Макарию, Унженскому и Желтоводскому чудотворцу» иеромонаха Филумена может быть дозволен к напечатанию как обстоятельно составленный и назидательный». 26 ноября цензурным комитетом акафист был представлен на благоусмотрение Святейшего Синода.

По синодальному постановлению 3/17 февраля [1865 года] рукопись была препровождена для отзыва епископу Костромскому Платону, который дал обстоятельное донесение Святейшему Синоду об акафисте. «Хотя акафист преподобному Макарию Унженскому, – пишет преосвященный Платон, – составлен по образцам других акафистов и имеет довольно полезного, но в настоящем его виде не может быть одобрен к напечатанию: 1) кондаки и икосы слишком растянуты и многословны, через что, без сомнения, не только ослабеет внимание молящихся, но родится утомление в них и даже скука; 2) многие частности из жития преподобного Макария, хотя и дают характер особенности акафисту, но они недоступны для разумения простого народа и неприятно действуют на слух, например: «царь Златыя Орды Улу-Ахмет, татар казанских»; 3) икос 11 неприличен для церковного чтения как основанный не на житии преподобного, а на гражданской истории, не относящейся к жизни преподобного Макария; 4) некоторые сведения неверны, например, сказано: «Царь Иоанн Васильевич воздвиже во граде Свияжске обитель во имя твое» (то есть преподобного Макария). Свияжская Макарьевская пустынь не в Свияжске, а в двух или более верстах от Свияжска. Сомнительными можно признать сведения и в икосе 10. Имена, принадлежащие гражданской и церковной истории, также без нужды внесены в сей молитвенный икос; 5) в 9-м икосе написано: «Радуйся, егоже мощи честныя, аки благовонное миро благоухают». Но святые мощи преподобного Макария не открыты, а находятся под спудом; не раз встречающиеся в акафисте выражения, из которых незнающий должен заключить, что будто святые мощи открыты, как несогласные с действительностью могут породить в верующем простом народе разные вредные для православия толки, а неверующим подать повод к глумлению и насмешкам; 6) неприлично то, что преподобный Макарий восхваляется за Нижегородскую ярмарку (см. ик. 11); 7) неуместна похвала Унженской обители, которая (будто бы) «аки крин цветет и всюду прославляется». Слава Унженской обители далее Костромской и соседних епархий едва ли простирается. Вообще в акафисте недостает церковности и духа молитвенного. Подобные произведения как не возбуждающие к молитве нельзя признать приобретением для богослужения православного».

По приведенным соображениям преосвященный Платон полагал, что нужно возвратить рукопись сочинителю для исправления и разрешить ее к напечатанию не иначе, как после нового рассмотрения. Рукопись акафиста была возвращена в цензурный комитет при указе от 26 июня 1865 года за № 1078, а цензурным комитетом возвращена автору.

Через полтора года исправленный акафист снова был представлен в цензуру Макарием, епископом Балахнинским. Цензор архимандрит Макарий 5 ноября 1866 года дал одобрительный отзыв об исправленном акафисте св. Макарию Унженскому и Желтоводскому, свидетельствуя, что акафист «составлен сообразно с жизнеописанием преподобного и выражает благомерно чувства благочестивые и назидательные для верующих».

Из Синода акафист был переслан снова епископу Костромскому Платону. На этот раз в своем донесении Святейшему Синоду от 12 ноября 1867 года за № 455 и преосвященный Платон одобрительно отозвался об акафисте. Приводим его отзыв: «Г-н товарищ обер-прокурор Св. Синода при отношении от 28 июля за № 3924 препроводил мне представленную Преосвященным Макарием, викарием Нижегородской епархии, рукопись «Акафист преподобному и богоносному отцу нашему Макарию, Желтоводскому и Унженскому чудотворцу». Долг имею донести, что акафист был рассмотрен и тщательно поверен с достоверными сказаниями о житии преподобного отца Макария. Я нахожу сей акафист согласным с историей жизни преподобного Макария и исполненным благочестивых чувств, изложенным искусно и православно и потому заслуживающим одобрения к напечатанию».

В заседании Синода 27 ноября 1867 года за № 2779 выяснилось, что для акафиста в его настоящем исправленном виде нет препятствий к напечатанию, и он был разрешен к печати 178.

Приводим два-три примера исправления текста акафиста, вторично представленного в цензуру

Было:

Икос 1, 11-е воззвание:

«Радуйся, яко пустынным житием доброкрасен венец сплел еси».

Исправлено цензурой:

«Радуйся, до конца жизни твоея в терпении и подвизех неослабно пребывавый».

Кондак 11:

Было:

«Пение умиленное приносим ти, преподобне отче Макарие, и молим тя, да принесеши ко Господу крепкое моление о нас грешных, да избавимся вечных мук и сподобимся в вечном Царстве Божием во веки веков с тобою и всеми святыми пети Богу: Аллилуиа».

Исправлено:

«Пение благодарственное Господу Богу, в Троице покланяемому и славимому, приносим яко даровал нам в тебе, преподобне отче Макарие, теплаго молитвенника, скораго помощника и дивнаго чудотворца, воспевающе Ему: Аллилуиа».

Икос 12:

Было:

«Поюще чудеса, подвиги и труды твоя, блаженне Макарие, восхваляем тя сице: Радуйся, яко и по смерти восставил еси запустевшую обитель твою».

Исправлено:

«Поюще знамения и чудеса, яже твориши живущею в тебе благодатию Божиею, блаженне Макарие, восхваляем тя сице: Радуйся, яко и по преставлении твоем восставил еси запустевшую обитель твою».

42 Акафист Пресвятой Богородице в честь явления чудотворной Ее иконы Казанской

В 1867 году действительный статский советник Николай Васильевич Елагин вошел в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с прошением, в котором писал следующее: «От многих благочестивых лиц приходилось слышать изъявление желания иметь акафист Богоматери в честь явления Ее чудотворной иконы Казанской. Милосердие Богоматери к нашему Отечеству через явление сей иконы открылось особым образом. Казань признает сию икону главной своей святыней и ее явление считает залогом утверждения христианства в бывшем магометанском царстве. Москва с празднеством сей иконы соединяет воспоминание об избавлении от поляков, прекращении смут междуцарствия и утверждении на престоле русского благословенного Дома Романовых. Вследствие чего праздник в честь Казанской иконы сделался праздником всероссийским. Для Петербурга Казанская икона есть также главная святыня, с которой соединено воспоминание о победе императора Петра I над шведами и с тем утверждение безопасности и величия народа. Сей иконе посвящен собор столицы; пред сей иконой цари и простолюдины изливают свои молитвы и во дни радости, и во дни скорби. Во всех пределах России многие обители, многие храмы посвящены сей чудотворной иконе. Православная Церковь вскоре после явления Казанской иконы Богоматери приняла в состав своего богослужения особо составленную службу, которой умилительный тропарь с сердечным умилением любят повторять православные. Но благочестивому чувству желательно при молитве пред сей иконой вспоминать и ряд чудес Богоматери, через посредство сей иконы совершенных и в позднейшие времена. Воспоминание ближайших к нам опытов милости Богоматери, непосредственно совершенных для молящихся пред сей иконой, более утверждает веру в сию непоборимую Заступницу земли Русской. Желая удовлетворить благочестивому желанию и послужить прославлению Богоматери и возбуждению веры и усердия к Ее Покрову, представляю на благоусмотрение комитета «Акафист Пресвятой Богородице в честь явления чудотворной иконы Казанской"».

Цензор архимандрит Сергий и комитет одобрили рукопись акафиста к печатанию, о чем комитет и доносил Святейшему Синоду 3 мая 1867 года за № 289.

Святейший Синод 19 мая / 7 июня 1867 года за № 1075 определил: «Рукопись препроводить при указе к Преосвященному Антонию, архиепископу Казанскому, на рассмотрение».

3 октября 1867 года за № 3068 преосвященный Антоний сообщил Святейшему Синоду, что «в акафисте содержатся общие и обыкновенные восхваления Пресвятой Богоматери, заимствуемые часто даже буквально из разных известных песнопений церковных, впрочем с некоторым приспособлением к прославлению собственно иконы Ее, именуемой Казанской. Изложение вообще ясно и вразумительно, и характер славянского языка выдержан. К напечатанию сего акафиста препятствий не встречается».

Святейший Синод 8 декабря 1867 года за № 2860 определил: рукопись акафиста в честь Казанской иконы Божией Матери может быть одобрена к напечатанию и церковному употреблению.

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету послан 11 декабря 1867 года 179.

43 Акафист св. апостолу Андрею Первозванному

Вопрос об акафисте св. апостолу Андрею Первозванному возникал в Святейшем Синоде еще в 1818 году. 6 февраля Амвросий, митрополит Новгородский, доносил Св. Синоду, что им «получена просьба от г-на генерала от артиллерии графа Алексея Андреевича Аракчеева о дозволении ему напечатать собственным его иждивением в Киево-Печерской типографии службы св. ап. Андрея Первозванного, положенной в месячных Минеях ноября 30 дня, с дополнением к оной малой вечерни, псалмов, ектений, отправляемых на всенощном бдении, и ежели есть в Киеве акафист сему святому, то и с оным». На указ Святейшего Синода от 15 февраля к Серапиону, митрополиту Киевскому: «Ежели есть сему святому акафист, то, не приступая к напечатанию, представить оный прежде Святейшему Синоду для рассмотрения» – митрополит Серапион 27 марта доносил, что «акафиста святому апостолу Андрею в типографии здешней (то есть Киевской) никогда не печатано и в типографском архиве не находится, да и в других местах по многому расследованию нигде не отыскано» 180.

Была разрешена к печати и напечатана только служба святому апостолу, с добавлением малой вечерни, псалмов и проч.

Акафист св. апостолу Андрею Первозванному появился в печати в 1867 году, составлен Андреем Николаевичем Муравьевым 181.

Еще прежде напечатания акафиста автор вел по поводу его переписку с митрополитом Московским Филаретом. Когда А. Н. Муравьев сообщил преосвященному Филарету, что он «составил по просьбе священнослужителей церкви Андреевской в Киеве акафист первозванному апостолу для его храма», митрополит Филарет 5 февраля 1867 года ответил ему письмом, в котором писал: «Всем новым творцам акафистов надобно пожелать, чтобы их акафисты были произведением духа, а не литературы, чтобы они читающего возводили к созерцанию или погружали в умиление и питали назидательностью, а не осыпали градом хвалебных слов, с напряженным усилием отовсюду собранных. Святой Григорий Богослов не написал акафиста св. Василию Великому. Мудрствуйте о Господе и радуйтесь о Нем» 182.

Можно предполагать, что данным письмом г-н Муравьев был обижен, так как в дальнейшем письме митрополит употребляет выражение «о Вашем акафисте я ничего не говорил, а говорил о новых акафистах» и дальше пишет: «Православное богослужение, древнее, мудрое, полное благодати и назидательности, мы исполняем слабо, спешим, сокращаем и еще стесняем оное новосоставленными песнопениями, подражая одному или двум истинно церковным во внешней словесной форме, не много заботясь о том, ясен ли в них дух жизни. Что же нужнее: стараться ли дать большую силу существенному богослужению или усложнить стесняющую его силу» 183.

В дальнейших письмах А. Н. Муравьеву митрополит делает замечания относительно некоторых слов, употребленных в акафисте св. апостолу Андрею. Между прочим, относительно фразы «яко Церкве возследователю верховному» (в 1-м кондаке) преосвященный Филарет писал (письмо № 441), что св. Андрей – «последователь Христа и сделался таким еще прежде, нежели Христос сказал: Созижду Церковь Мою. В отношении к Церкви св. апостол есть не последователь, а один из вождей ее». А. Н. Муравьев со своей стороны давал объяснение слов «Церкви восследователю верховному» такое, что «первозванный апостол своим примером вслед себя ведет Церковь ко Христу и потому, собственно, он назван «восследователем», и к тому же еще «верховным», то есть главным, или начальным» 184. В другом письме [он] писал митрополиту Филарету: «"Верховный последователь Церкви» выражает совсем иную мысль, чем «яко апостолов первозванный, первозванный ученик Спасов», хотя и вкратце: что первозванный апостол через свое последование за Христом сделался началовождем Церкви» 185.

Акафист св. апостолу Андрею Первозванному был представлен на рассмотрение в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет. Член комитета архимандрит Сергий доносил комитету 7 декабря 1866 года, что в акафисте «благохваления в честь св. апостола Андрея приличны, соответствуют святому его житию и апостольским подвигам, также довольно поучительно применены к местности богоспасаемого града Киева и славянским племенам православной нашей России. Рукопись акафиста св. апостолу Андрею Первозванному для назидания верующих могла бы быть одобрена к напечатанию». От 10 декабря того же года за № 955 Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет представил акафист на благоусмотрение Святейшего Синода.

Синод в заседании 16/19 декабря 1866 года за № 2695 определил препроводить рукопись к митрополиту Киевскому и Галицкому Арсению на рассмотрение.

10 января 1867 года за № 92 высокопреосвященный Арсений доносил Святейшему Синоду, что «рукопись сия по добрым заключающимся в ней мыслям, благочестивым чувствам и благопристойному образу выражения может быть к напечатанию одобрена, кроме последней части – заключительной молитвы. Привязчивая критика могла бы, конечно, поставить в вину автору, что в составлении своего акафиста он не вполне сообразовался с принятыми Церковью образцами акафистного пения, то есть не присоединил к нему особого канона, стихир на стиховне и на хвалитех и светильна, вместо 12-кратного в икосах приветствия словом «радуйся» употребил только 7-кратное и в славянском тексте допустил несколько руссицизмов; но, по моему мнению, все это не должно служить препятствием к напечатанию и церковному употреблению акафиста, ибо православная вера от этого нисколько не постраждет, а небольшое примешение русских оборотов речи к славянским при настоящем знании в народе славянского языка может быть даже полезно».

Святейший Синод в заседании 8/18 февраля 1867 года за № 302 слушал вышеприведенное донесение митрополита Киевского Арсения. По рассуждении Святейшим Синодом было «признано нужным сделать в тексте рукописи некоторые исправления сверх исправлений, сделанных Преосвященным митрополитом Киевским». После этого состоялось синодальное постановление: «Находя, что сочинение под заглавием «Акафист святому апостолу Андрею Первозванному» может быть одобрено к напечатанию и церковному употреблению, Св. Синод определяет: рукопись сию в исправленном виде к напечатанию разрешить».

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 21 февраля 1867 года за № 916 186.

44 Акафист прп. Антонию Римлянину, Новгородскому чудотворцу

В 1866 году в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет была представлена рукопись акафиста прп. Антонию Римлянину, Новгородскому чудотворцу, составленного ректором Новгородской семинарии архимандритом Макарием, впоследствии епископом Балахнинским, викарием Нижегородской епархии 187. Рассматривавший рукопись член Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета архимандрит Макарий одобрил ее. Комитет представил рукопись акафиста в Св. Синод.

24 августа/21 сентября 1866 года Св. Синод постановил означенный акафист препроводить к преосвященному Серафиму, епископу Старорусскому, викарию Новгородской епархии, с тем чтобы по рассмотрении рукописи представил о достоинстве акафиста свое мнение. Преосвященный Серафим в своем рапорте Святейшему Синоду сделал выписку мест и выражений в акафисте прп. Антонию, требующих исправления или замены другими. Автор акафиста на замечания преосвященного Серафима представил свои объяснения. Святейший Синод от 4/25 сентября 1867 года постановил передать акафист преосвященному Макарию для исправления. 3 декабря 1867 года за № 50 Макарий, бывший уже епископом Орловским и Севским, доносил Синоду рапортом, что «по указаниям рецензента места и выражения в оном акафисте по возможности им, Преосвященным, исправлены и заменены другими».

Ввиду глубокого интереса и поучительности сделанных замечаний на разные места акафиста, а также и объяснений, данных автором по поводу замечаний, приводим в последовательном порядке и замечания преосвященного Серафима (Протопопова), и объяснения преосвященного Макария (Миролюбова), и исправленный текст акафиста.

В икосе 2 воззвание «Радуйся, отступлений Западныя Церкви обличителю» преосвященный Серафим предлагает заменить таким: «Радуйся, отступлений римских обличителю». Преосвященный Макарий возражает: «Не один Рим отступил, а вся Западная Церковь – от Православной Восточной». Однако исправляет текст по указанию преосвященного – рецензента: «Радуйся, отступлений римских обличителю».

В кондаке 3 «Богодухновенне Антоние» преосвященный Серафим рекомендует заменить словами «богомудре» или «богоносне Антоние». Преосвященный Макарий объясняет: «"Богодухновенне» употреблено в смысле «богоносне» и может быть заменено этим словом как имеющим отношение к чудесному приплытию Антония на камне». Исправляет: «Богомудре Антоние».

В икосе 4 «Радуйся, римскаго воспитания древле-православное осияние» преосвященный Серафим замечает: «Мысль, которую хотел выразить составитель, что воспитание преподобного Антония было некогда православно, выражена неясно и обоюдно. Точнее сказать: «Радуйся, древле бывшаго Римския Церкви православия осияние"». Возразив, что «в кондаке преподобного Антония он именуется «Римское воспитание"», преосвященный Макарий принял рекомендуемую ему формулировку фразы.

Там же [по поводу] «Радуйся, морския воды освятивый» преосвященный Серафим замечает: «Мысль выражена слишком обще и сильно. Лучше заменить другой». Преосвященный Макарий оправдывает употребленное выражение. «Приплывший на камне может быть назван так: «морския воды освятивший"». Исправляет: «Радуйся, по водам чудесно плавание совершивый».

Там же [по поводу] «Радуйся, утопших оживление» преосвященный Серафим пишет: «Ни в житии преподобного, ни в описании чудес его не усматривается такого события, на котором можно было бы основать сие восхваление. Измышлений же не должно быть в молитвенном прославлении». Преосвященный Макарий отвечает: «Касательно спасения утопающих и оживления утопших в Новгороде имеют веру к преподобному Антонию как чудесно плывшему по водам. Но есть в житии и частный факт, что одна утопавшая жена, выронившая из рук грудного младенца, молитвенно поручила его преподобному; младенец невредимо принесен был водой к Волховскому мосту, где и взят из воды» 188.

Воззвание «Радуйся, утопших оживление» автор – преосвященный – заменил другим: «Радуйся, утопающих избавление».

[Относительно] икоса 5 «Радуйся, истолкователю Евангельскаго учения; радуйся, наставниче и нас во гресех живущих» преосвященный Серафим пишет: «Сопоставление мыслей неудобное. Связь речи заставляет ожидать, что учитель, прославленный как верный истолкователь Евангельского учения, будет прославлен далее в лице учеников своих как верных хранителей верно истолкованного им учения». Преосвященный Макарий дает объяснение: «Преподобный Антоний своим учением и житием есть истолкователь Евангельского учения, наставник нас ко спасению недостойных, во грехах живущих, подобно Спасителю, наставляющему всех грешных на путь спасения. Духовного врачества требуют не здоровые, а болящие». Вышеприведенные воззвания оставляет без изменения.

В кондаке 8 «На созидание церкви Пречистыя Богородицы и обители; в ней бо и малое моление приносяще, великих недугов приемлем исцеление, аще токмо...» преосвященный Серафим ставит на вид: «Мысль дает какой-то оттенок, что обитель преподобного имеет особое некое преимущество пред другими, что в ней и малое моление приносит великие плоды исцелений, как будто другие места и обители при тех же условиях молитвы этого преимущества не имеют». Преосвященный Макарий пишет в защиту своих слов: «Почивающие мощи дают преимущество обители св. Антония Римлянина пред другими обителями, того не имеющими. Между тем преимуществами сими нисколько не унижаются другие обители с другими преимуществами, так же, как не унижается похвала одного святого похвалой другого или как один акафист – другим. А молитва, возносимая с верой, везде и всегда сопровождается благодатными следствиями». В кондаке автором сделано сокращение: «На созидание храма Пречистыя Богородицы и обители, в нейже молимся и о Твоем ходатайстве у Христа Бога нашего, верно вопиюще: Аллилуиа».

В кондаке 10 «Отче Антоние, ты умолил еси Господа, да соберет юных отроков под кров святыя обители сея» [и] в икосе 10 «Радуйся, яко ты просвещаеши детей духовных светом благоразумия» преосвященный Серафим высказывает следующие соображения: «При молитвенном употреблении рассматриваемого акафиста на месте в самой обители преподобного ничего не было бы особенного в том, что прославление святому заимствуется из личных и местных отношений к нему молящихся. Здесь эти отношения и вполне понимаются, и живо чувствуются. Но в акафисте, назначенном для всеобщего употребления во всех местах, предметом прославления должно быть то, что близко, доступно, важно и досточтимо для каждого и всех. Личные и местные отношения должны здесь уступить место общим отношениям христианской души, прибегающей к святому как посреднику и споспешнику ее на пути ее ко спасению. С сей точки зрения представляется не совсем удобным, что составитель акафиста содержание кондака 10 и икоса 10 заимствовал из местных и личных отношений к святому помещающейся в стенах его обители семинарии. Для молящихся в других местах эти отношения и непонятны, и неважны. Кроме того, есть выражения обоюдные и неточные. Так, выражение «детей духовных» у составителя означает детей духовенства, но это выражение употребляется в значении детей по духу».

Преосвященный Макарий отвечает на приведенные соображения такими доводами: «В акафисте прославляется преподобный Антоний как покровитель Новгородской семинарии, каковым он действительно есть и почитается; потому что семинария находится к нему в особенном отношении как помещающаяся в стенах обители с 1740 года, как воспитавшая между многими знаменитыми лицами и прославленного Церковью святителя Тихона, который был из числа 200 учеников, на первый раз собранных в семинарию архиепископом Амвросием (Юшкевичем), покоющимся в обители. По сим обстоятельствам преподобный Антоний Римлянин может быть прославляем в акафисте и в отношении к семинарии так же, как в состав других акафистов входят частные черты угодников, ограничивающиеся известной местностью; иначе с одними общими изображениями нельзя будет отличить один акафист от другого».

Преосвященный – автор – все же признал нужным в кондаке опустить вышеприведенное выражение, а в икосе исправить таким образом: «Радуйся, воспитавший в обители твоей многия подражатели; радуйся, просветивший в ней учением Христовым ищущих света».

По поводу слов (в конд. 11) «прокаженныя очищая» преосвященный Серафим возражает: «В описании чудес преподобного повествуется об исцелении имевших на руках и на ногах язвы, но об очищении прокаженных не говорится. Да и болезнь сия не северного климата». Преосвященный Макарий отвечает на возражение: «Прокаженными могут назваться на церковном языке страждущие от гнилых язв, а таковые были в числе исцеленных молитвами преподобного Антония (Житие 1862 года, с. 29)». Слова «прокаженныя очищая» в кондаке 11 автор опустил.

Переписанный в исправленном виде акафист прп. Антонию Римлянину Святейшим Синодом 20 декабря 1867 /15 января 1868 года был разрешен к напечатанию для церковного употребления 189.

45 Акафист [свв.] мученикам Виленским Антонию, Иоанну и Евстафию

16 февраля 1868 года за № 1090 обратился в Святейший Правительствующий Синод преосвященный Иосиф, митрополит Литовский и Виленский, с представлением такого содержания: «Ко мне неоднократно поступали заявления желания, как от духовных, так и от светских лиц, иметь особенную службу Виленским мученикам свв. Антонию, Иоанну и Евстафию, почивающим нетленными мощами своими в пещерной церкви Виленского первоклассного Свято-Духовского монастыря. Заявления сии сопровождались иногда и представлением составленной более или менее полной службы сим святым и указанием на местное предание о существовании такой службы в древнее время православия в западном крае России. Уступая благочестивому желанию, а паче для вящшего прославления Бога, дивного во святых своих, я образовал 14 апреля 1867 года комиссию под председательством викария Литовской епархии Преосвященного Александра из членов: ректора Литовской семинарии архимандрита Иосифа, наместника Свято-Духовского монастыря архимандрита Иоанна и кафедрального протоиерея Виктора Гомолицкого – и предложил ей рассмотреть все представленные мне службы сказанным святым и сообразить, не окажется ли возможным избрать одну из них или составить особую из всех их и представить к одобрению Св. Синоду. Ныне комиссия сия представила мне составленную ей службу и акафист свв. мученикам Виленским Антонию, Иоанну и Евстафию, празднуемым Церковию 14 апреля, и при сем пояснила, что в этом составлении она придерживалась, во-первых, списка из рукописи Трефология Московской Синодальной библиотеки (№ 317, XVI века, л. 177 об. – 281 об., и № 316, XVI века, л. 23–33) и, во-вторых, старообрядческого списка из Минеи (месяц апрель), изданной в Москве в лето от сотворения мира 7154 (1646), в четвертое лето патриаршества кир Иосифа, Патриарха Московского и всея России. Служба по первому списку по языку и составу представляется очень древней и по содержанию вполне соответственной для совершения по ней богослужения; служба же по второму списку, сходствуя в главном с первой, разнится от нее в немногих словах и речениях, и главным образом в прибавлениях, видимо позднейшего времени, в которых замечается усилие показать, что мученики пострадали от Ольгерда, главным образом за сопротивление в брадобритии. Почему комиссия в составлении службы сказанным мученикам почти буквально следовала первому списку и только для полноты оной заимствовала из общей Минеи общие мученикам стихиры на стиховне и на хвалитех, паремии и седальны, так чтобы напечатанная служба святым Виленским имела полный состав с включением в нее и акафиста. Этот акафист избран один из двух, представлен неизвестными лицами, пересмотрен и исправлен комиссией согласно принятым и употребляемым в Церкви к прославлению других святых». Представленную службу с акафистом Синод поручил рассмотреть Григорию, епископу Выборгскому, викарию Санкт-Петербургской епархии, который 30 мая 1868 года за № 606 на имя исправляющего должность г-на оберпрокурора Св. Синода действительного статского советника Юрия Васильевича Толстого писал, что означенная служба с акафистом по рассмотрении их и сделанном исправлении некоторых замеченных в оных недостатков, впрочем неважных, может быть одобрена к напечатанию.

3/20 июля 1868 года за № 1310 Святейший Синод определил, что означенный акафист, а равно и рукопись службы святым мученикам Виленским в исправленном виде могут быть напечатаны для церковного употребления 190.

46 Акафист прп. Антонию Сийскому

Настоятель второклассного Свято-Троицкого Антониева Сийского монастыря архимандрит Мелхиседек 16 августа 1867 года за № 130 обратился в Московский духовно-цензурный комитет со следующим прошением: «Предоставляя при сем в комитет просмотренный епархиальным начальством Архангельской губернии акафист преподобному Антонию, Сийскому чудотворцу, покорнейше прошу комитет означенный акафист рассмотреть и по рассмотрении прислать в Свято-Троицкий Антониево-Сийский монастырь Архангельской губернии через станцию Сию».

Рукопись была рассмотрена цензором профессором Петром Казанским. 7 сентября в заседании Московского духовно-цензурного комитета был заслушан данный им отзыв:

«Акафист в кондаках и икосах последовательно прославляет жизнь преподобного и в этом отношении заслуживает одобрения, так как избегает повторений.

Но: 1) при прославлении жизни помещаются такие подробности, какие совсем неприличны акафисту; например: икос 1 «рождейся в убозей веси кихта близ Северный Двины сын Никифора земледельца»; икос 2: «пять лет работал господину, лето едино живый с женою, последиже сый тридесяти лет»; подобные же излишние подробности встречаются в 4-м кондаке, а в икосе 4 даже автор распространяется в географических сведениях: «озеро Михайлово, еже река сия текуще в Двину связа со иными многими озеры». Все кондаки и икосы очень многословны;

2) Встречаются мысли неверные или такого рода выражения, которые могут породить неверную мысль; например, в икосе 1 «ангелов ревнитель от юности показался еси, преподобне, не срамляяся бо худородия по плоти благородие Крещения непосрамленно соблюл еси»; как будто ангелы посрамляются также своего худородия по плоти; в икосе 2 похваляется познание тщеты мирской работы; едва ли полезно неуважение к труду честному.

Есть неточные, преувеличенные выражения. В настоящем виде акафист не может быть представлен в Св. Синод».

Рукопись была возвращена. 28 октября 1867 года за № 190 архимандрит Мелхиседек снова обратился в Московский духовно-цензурный комитет с прошением, в котором писал: «Возвращенную оным комитетом при отношении от 7 сентября за № 568 по причине оказавшихся неправильностей и многословия рукопись «Акафист преподобному отцу нашему Антонию Сийскому» Сийский монастырь, по посильном исправлении и сокращении вновь препровождая при сем оную, покорнейше просит комитет принять на себя труд исправить недостатки, если таковые окажутся, и если окажется возможным, то дать надлежащее действие».

В заседании 20 ноября 1867 года Московский духовно-цензурный комитет нашел, что «акафист написан правильным церковнославянским языком; жизнь и подвиги преподобного описаны в нем согласно с житием и службой, назидательно и в хронологическом порядке, мысли, содержащиеся в нем, согласны с учением Православной Церкви». Находя, что акафист может быть разрешен к напечатанию, комитет представил рукопись на благоусмотрение Святейшего Синода при донесении от того же 20 ноября 1867 года за № 722.

Святейший Синод 7 декабря 1867 / 3 января 1868 года определил: «Означенный акафист преподобному Антонию препроводить при указе к Преосвященному Нафанаилу, епископу Архангельскому, с тем чтобы по рассмотрении представил Св. Синоду свое мнение о том, может ли быть акафист сей одобрен к напечатанию».

1 мая 1868 года Нафанаил, епископ Архангельский, донес Святейшему Синоду представлением за № 983: «Во исполнение указа Св. Синода от 9 января сего года за № 70 имею честь донести, что акафист преподобному Антонию, Сийскому чудотворцу, составленный священником Императорского Санкт-Петербургского Воспитательного дома Николаем Малиновским, первоначально по поручению Архангельской консистории был рассматриваем протоиереем Холмогорского собора Иаковом Ключаревым, и по замечаниям, сделанным им, протоиереем, относившимся большей частью до собственных имен, местностей и лиц, священником Малиновским исправлен и по поручению консистории вновь был читан бывшим ректором Архангельской духовной семинарии архимандритом Вениамином, и по отзыву его, архимандрита, акафист этот написан на славянском наречии, близком к языку наших богослужебных книг как по духу его, так и по изложению. Вообще по слогу он написан удовлетворительно. Ныне во исполнение помянутого выше указа Св. Синода акафист вновь поручался рассмотрению настоятеля Онежского Крестного монастыря архимандрита Павла, и по рассмотрении им найдено, что акафист составлен по форме правильно; содержание его извлечено из жизнеописания святого верно, прилично и без излишеств, и язык славянский чист. На основании этих отзывов, по мнению Архангельской духовной консистории, представленному мне в особом журнальном постановлении, мной утвержденному, к напечатанию означенной рукописи акафиста препятствий не имеется».

22 сентября 1869 года за № 1450 Святейший Синод определил: «Акафист к напечатанию и употреблению разрешить».

Указ об этом Московскому духовно-цензурному комитету был послан 9 октября 1869 года за № 3469 191.

47 Акафист свв. князьям Константину, Михаилу и Феодору Муромским

В 1870 году преосвященный Иаков, епископ Муромский, представил в Московский духовно-цензурный комитет рукопись «Акафист святым благоверным князьям Константину, Михаилу и Феодору Муромским». 29 июня 1870 года духовно-цензурный комитет постановил возвратить рукопись для исправления. После исправления указанных цензором профессором П. Казанским недостатков преосвященный Иаков снова представил рукопись в Московский духовно-цензурный комитет, который вновь поручил рассмотреть акафист профессору П. Казанскому. В заседании 16 июля 1870 года профессор П. Казанский представил комитету свое мнение об акафисте свв. князьям Константину, Михаилу и Феодору Муромским следующего содержания: «Акафист сей написан языком правильным, исполнен благочестивых чувствований и мыслей; изложен в стройном порядке; в кондаках и икосах события жизни святого князя Константина представлены сходно с известным в рукописи житием сего князя. Принимая во внимание достоинство акафиста и давнее его употребление, полагаю, что может быть разрешен к напечатанию». Комитет согласился с мнением цензора. Донесение Святейшему Синоду с рукописью акафиста было послано 16 июля 1870 года за № 432. Синод от 5/12 августа 1870 года за № 892 определил: «Согласно с представлением Московского духовно-цензурного комитета печатание акафиста святым благоверным князьям Константину, Михаилу и Феодору разрешить с тем, чтобы экземпляры означенного акафиста по его отпечатании не были обращаемы в продажу, а служили лишь для местного употребления, о чем Московскому духовно-цензурному комитету и дать знать».

Указ Московскому духовно-цензурному комитету был послан 22 августа 1870 года за № 1833 192.

48 Акафист св. и праведному Иосифу, обручнику Пресвятой Девы Марии

Акафист св. и праведному Иосифу, обручнику Пресвятой Девы Марии, был препровожден в Санкт-Петербургский комитет духовной цензуры на рассмотрение советом Могилевского православного братства 30 мая 1868 года. Прося разрешения на напечатание акафиста праведному Иосифу, означенный совет дал в своем прошении следующее объяснение: «Ко дню освящения в г. Могилеве кафедрального собора 16 августа 1866 года по благословению Св. Синода принесена была со Святого Афона часть святых мощей Иосифа Обручника и с подобающей честью при стечении до 50 тысяч богомольцев поставлена в соборе на вечные времена. Почитание святого Иосифа Обручника особенно распространено в западных губерниях между православными и католиками, и в настоящее время, с пребыванием в г. Могилеве частицы мощей сего святого, выражается общее желание чествовать великого угодника Божия чтением составленного в честь его особого акафистного пения. Православный здешний народ с особенной любовью и благоговением слушает чтение акафистов; ибо это здесь с давних времен в обычаях народа». После объяснения, что изданием акафиста имеется в виду «удовлетворить духовной потребности народа», в прошении делается добавление, что «католики, возможно, стараются распространять в народе молитвы своих изданий, поэтому совет Могилевского православного братства долгом своим считает распространять в народе духовные книги русской печати».

Акафист цензурным комитетом был поручен на рассмотрение цензору архимандриту Ефрему. Совет Могилевского православного братства от 20 июня 1868 года за № 678 обращается на имя цензора архимандрита Ефрема с дополнительными объяснениями относительно важности напечатания акафиста: «Почитание святого Иосифа, обручника Пресвятой Девы Марии, особенно распространено в Римской Церкви. Нет большого города, в котором бы не было в храме престола, посвященного праведному Иосифу. Особенно Жерсон, известный канцлер Парижского университета в XIV веке, заботился о распространении почитания святого Иосифа. Терезия, основательница монашеского ордена в XVI веке, избрала патроном его праведного Иосифа. В Восточной Церкви, хотя у отцов оной, как, например, у Златоуста в беседах на Святое Евангелие от Матфея, встречается немало сильных слов о высоком достоинстве нравственного характера святого праведного Иосифа и в церковных службах в честь Богоматери прославляется Ее обручник, но нет особой службы сему праведнику. Декабря 26 положен ему в служебной Минее общий канон с воспоминаемыми вместе с ним царем Давидом и апостолом Иаковом, творение Косьмы. В западных губерниях России, где почитание святого Иосифа Обручника особенно распространено и между православными, даже для избежания упреков со стороны последователей Римской Церкви весьма благопотребно употребление акафиста в честь сего праведного. Чтение акафистов очень любимо и в большом употреблении как в Малороссии, так и в Белоруссии. Акафист, не входя в состав общего богослужения, вместе с тем для чувства благоговеющего к праведному Иосифу дает удовлетворение, представляя и воспоминание жизни его, и прославление его добродетелей, и молитвенное к нему обращение. Часть святых мощей праведного Иосифа, сохранявшаяся на Афоне и перенесенная в Могилев, оживила в жителях сей страны особое чувство усердия сему угоднику Божию. Для удовлетворения сей духовной потребности и предназначается акафист святому Иосифу, обручнику Пресвятой Девы Марии, представленный в Санкт-Петербургский комитет от 30 мая. Есть уверенность, что и лица римско-католического исповедания будут посещать храм для слушания акафиста святому Иосифу».

Цензором архимандритом Ефремом, а также и цензурным комитетом акафист был одобрен к напечатанию, о чем от 18 декабря 1868 года за № 967 последовало в Святейший Синод донесение. Но Святейший Синод определением от 31 января 1869 года постановил дело об акафисте возвратить в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет.

В мае 1871 года бывший член Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета преосвященный Ефрем, епископ Березовский, донес комитету, что он вторично рассмотрел рукописный акафист св. праведному Иосифу, обручнику Пресвятой Девы Марии, составленный профессором Московской [духовной] академии П. С. Казанским, и нашел рукопись заслуживающею издания в свет.

Цензурный комитет 7 мая 1871 года согласно с отзывом преосвященного Ефрема представил акафист вторично на благоусмотрение Святейшего Синода. 28 мая 1871 года за № 640 донесение Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета было заслушано в Святейшем Синоде и состоялось постановление: «Принимая во внимание, что потребность составления акафиста святому праведному Иосифу, по засвидетельствованию совета Могилевского православного братства, вызвана особенным почитанием святого Иосифа в западных губерниях и что при этом имеется целью посредством настоящего издания противодействовать распространению в народе молитв католического издания, Св. Синод определяет: разрешить напечатание акафиста, о чем и последовал комитету указ от 19 июня 1871 года» 193.

49 Акафисты к Причащению Святых Тайн (два)

14 марта 1864 года настоятель Херсонского первоклассного монастыря архимандрит Евгений, представляя государыне императрице рукописный акафист к Причащению Святых Тайн, составленный покойным архиепископом Иннокентием 194, испрашивал покровительства Ее Величества к отпечатанию этого акафиста в пользу Херсонского монастыря. При этом брат покойного [архиепископа] Иннокентия просил при отпечатании акафиста пожертвовать при продаже экземпляров 200 в пользу престарелой вдовствующей диакониссы Екатерины Алексеевны Тебеньковой, родной старшей сестры покойного архиепископа Иннокентия, 22 года жившей в Харьковском женском монастыре безвыходно.

Святейший Синод 7/14 октября 1864 года за № 1 определил: «Рукопись препроводить к Преосвященному Димитрию, архиепископу Херсонскому, с тем: а) чтоб о достоинстве означенной рукописи представил свое мнение и б) не встречается ли к предполагаемому архимандритом Евгением изданию акафиста препятствий со стороны наследников покойного архиепископа Иннокентия». Указ был послан 16 октября 1864 года за № 4734. Дело на время прекратилось.

В 1870 году составленный преосвященным Иннокентием акафист к Причащению Святых Тайн был представлен в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет на рассмотрение. Комитет в своем донесении Синоду 13 августа 1870 года за № 553 писал: «Рассматривавший означенную рукопись член комитета архимандрит Геласий донес комитету, что этот акафист составлен в духе православного учения, исполнен живых чувствований и назидательных мыслей и потому может быть одобрен к напечатанию».

Святейший Синод 28 января /19 февраля 1872 года за № 117 сделал такое определение об акафисте к Причащению Святых Тайн: «Не встречая и со своей стороны препятствий к напечатанию такового акафиста, Св. Синод не может, однако, не заметить, что при существовании последования к Святому Причащению, которое по Церковному уставу читается всякий раз для готовящихся к принятию Святых Тайн, в издании, а особенно в допущении к употреблению означенного акафиста Преосвященного Иннокентия, не представляется надобности. Вследствие чего Св. Синод определяет: предоставить комитету разрешить напечатание акафиста к Причащению Святых Тайн Преосвященного Иннокентия, но отнюдь не отдельным изданием, а не иначе, как в полном собрании сочинений сего Преосвященного» 195.

Кроме акафиста к Причащению Святых Тайн, написанного преосвященным Иннокентием Херсонским, печатается по благословению Святейшего Правительствующего Синода еще «Акафист ко Причащению Божественных Тайн, самем токмо иереем приличный» 196. Этот акафист был издан в собрании акафистов, напечатанном в Почаеве в 1776 и 1798 годах. Так как «Акафист ко Причащению Божественных Тайн, самим токмо иереем приличный» сравнительно с акафистом к Причащению Святых Тайн, напечатанным в Почаеве в книгах «Акафисты различные» (1776,1798), издается с некоторыми изменениями в тексте, приводим исправленные места.

В 1-м икосе 4-е воззвание «Иисусе, Сожителю мой, живый со мной в теле моем» заменено другим: «Иисусе, Жизнодавче, жизнь духовную даруяй ми».

В кондаке 3-м вместо «и словесы Твоими, мною изреченными, вдохни в хлеб и вино дыхание вечныя жизни» распространено: «и по изречении словес Твоих призыванием и действием Святаго Духа и знамением крестным вдохни в хлеб и вино дыхание вечныя жизни».

В 3-м икосе 1-е воззвание «Иисусе, разжженное Слово, не опали мене» изменено: «Иисусе, Слово Божие, огнь сый, не опали мене».

В кондаке 9 сделаны следующие изменения: слова «человека малолетна» заменены словами «человека плотяна»; «Ты же безсмертия ради Твоея милости по кратком служении, некончаемый обед священнодействующим обещавши, зовущим» заменено выражением: «Ты же безконечныя ради Твоея милости, по кратцем служении, нескончаемое общение трапезы Твоея в невечернем дни Царствия Твоего священнодействующым обещаеши, зовущым: «Аллилуиа"».

В 9-м икосе 4-е воззвание «Иисусе, уничижителю всякия вражды» изменено: «Иисусе, истребителю всякия вражды». ;

В кондаке 13 начало «О Господи живый, живи мя еще Тебе благоутробно жити» изменено таким образом: «О Господи Спасителю, даруй ми еще Тебе благоутробно пожити»; фраза «умори живущий во мне грех» изменена в выражение «истреби живущий во мне грех».

В 3-м икосе в 10-м воззвании выпущено слово «Слове».

В 5-м икосе в 10-м воззвании слово «умудряли» заменено другим: «уцеломудряяй».

Незначительные изменения имеются в икосе 4 (вместо «дар Бога своего» – «дар Богу своему») и в кондаке 8 (вместо «учеников» – «учеником»).

За исключением указанного, «Акафист ко Причащению Божественных Тайн, самим токмо иереем приличный» является буквальным воспроизведением акафиста к Причащению Божественных Тайн, напечатанного в книге «Акафисты различные», изданной в Почаевском монастыре в 1776 году.

50 Акафист св. Евфимию, Суздальскому чудотворцу

20 февраля 1872 года Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря архимандрит Досифей обратился в Московский духовно-цензурный комитет с прошением следующего содержания: «Издавна при святых мощах преподобного и богоносного отца нашего Евфимия читаем был акафист сему угоднику Божию, находящийся в рукописи. Желая предохранить его от повреждений при переписке, прошу покорнейше оный комитет рассмотреть его и одобрить к напечатанию для местного употребления».

Отзыв об акафисте представил комитету цензор священник Михаил Боголюбский. В отзыве он писал: «Акафист преподобному и богоносному отцу нашему Евфимию, архимандриту, Суздальскому чудотворцу, представленный в рукописи, содержит сведения о жизни святого, сообразные с его жизнеописанием и представленные в том чистом духе, которым святой руководствовался в своей жизни, мысли и чувствования заключает в себе чистые и назидательные, написан чистым славянским наречием».

В заседании комитета 22 мая 1872 года это мнение было заслушано, принято, и того же дня послано в Святейший Синод донесение за № 341 с одобрительным отзывом.

В Синоде 26 июля / 8 августа 1872 года за № 1052 было сделано следующее постановление: «Св. Синод не находит препятствия издать акафист преподобному Евфимию Суздальскому для местного употребления».

19 августа 1872 года за № 1602 Московскому духовно-цензурному комитету был послан указ Святейшего Синода 197.

51 Акафист [св.] благоверной княжне Евфросинии Суздальской

15 апреля 1871 года в Московский духовно-цензурный комитет поступили рукописи «Служба преподобной Евфросинии Суздальской», «Акафист святой преподобной матери Евфросинии, княжне Суздальской, чудотворице» от игумении Суздальского Ризоположенского девичьего монастыря Евфросинии. Комитет поручил рассмотрение рукописей цензору архимандриту Сергию. 19 апреля 1871 года в заседании комитета было доложено мнение цензора о рукописях – службе и акафисте прп. Евфросинии: «Обе рукописи не могут быть представлены в Св. Синод на утверждение по важным недостаткам, в них заключающимся. В акафисте слог очень тяжел и затрудняет понимание мыслей, есть даже противоречия, например: икос 3: «Разсудиша (родители) тя не вдавати в поучение стихийной премудрости» [и] кондак 4 «Вдаша тя в научение внешней мудрости». Служба и акафист требуют внимательного пересмотра и капитального исправления опытным в сем деле лицам. Рукопись должна быть возвращена».

4 ноября 1871 года в Московский духовно-цензурный комитет снова были представлены служба с акафистом прп. княжне Евфросинии. Рассматривавший рукописи член комитета архимандрит Сергий 15 ноября донес комитету, что «служба св. благоверной княжне Евфросинии составлена хорошо: написана правильным языком церковнославянским, содержит мысли назидающие и к молитве располагающие; с православным учением и с жизнью св. благоверной княжны согласно. Посему заслуживает одобрения к печатанию». Комитет, составив на основании мнения цензора донесение, препроводил его вместе с рукописью в Святейший Синод того же 15 ноября 1871 года за № 673.

Синод 28 января /11 февраля 1872 года за № 116 постановил: «Напечатание рукописи разрешить». Кроме службы, в рукописи помещен и акафист прп. Евфросинии 198.

52 Акафист св. Иоанну Предтече и Крестителю Господню

12 марта 1872 года в заседании Санкт-Петербургского комитета духовной цензуры член оного архимандрит Геласий сделал доклад, что им рассмотрен рукописный акафист св. Иоанну Пророку, Предтече и Крестителю Господню, представленный в комитет майором П. И. Кириным, и что «акафист этот как по содержанию, так и по изложению заключает в себе много недостатков...». Рукопись акафиста была возвращена для исправления. От 10 апреля 1872 года совет Могилевского православного братства обратился в Санкт-Петербургский комитет духовной цензуры с прошением, в котором изъяснял: «Могилевской губернии в Быховском уезде находится Баркалабовская женская обитель, в которой, кроме чудотворной иконы Баркалабовской Божией Матери, находится местночтимая икона св. Предтечи и Крестителя Господня Иоанна». Представляя исправленный акафист П. И. Кирина, совет Могилевского братства писал, что «издание акафиста предпринимается ввиду удовлетворения постоянной религиозной потребности народа, стекающегося 29 августа в большом числе на поклонение иконе Предтечи и Крестителя Господня Иоанна, находящейся в Могилевской губернии, Быховского уезда, в Баркалабовской женской обители». В записке комитету, поданной 25 апреля 1872 года за № 46, архимандрит Геласий доносил: «Так как акафист по рассмотрении оказался составленным тщательно и может удовлетворять религиозное чувство молящихся, то цензор архимандрит не находит препятствий к дозволению напечатать его». Рукопись была представлена на благоусмотрение Синода.

Святейший Синод 19/30 июля 1872 года за № 1017 определил: дать знать комитету, что акафист сей может быть издан для местного употребления.

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 4 августа 1872 года 199.

Составителем акафиста св. Иоанну Предтече и Крестителю Господню, по извещению из Пантелеимоновского монастыря на Афоне, полученному нами через о. настоятеля Новоафонского подворья в Санкт-Петербурге иеромонаха Пиора, был духовник афонского монастыря иеросхимонах Иероним 200, а исправлен акафист был схимонахом о. Аркадием.

53 Акафист прп. Павлу Обнорскому, Вологодскому чудотворцу

В 1872 году в Санкт-Петербургский комитет духовной цензуры преподаватель Вологодской духовной семинарии Николай Суворов представил по поручению братии Павло-Обнорского монастыря акафист прп. Павлу Обнорскому с просьбой о разрешении к напечатанию его. На запрос комитета о некоторых подробностях касательно этого акафиста Н. И. Суворов 19 октября 1872 года писал Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету: «Вследствие полученного сообщения, которым требуются от меня некоторые сведения относительно препровожденного мной в комитет акафиста преподобному Павлу, Обнорскому и Вологодскому чудотворцу, я обращался к настоятелю Павло-Обнорского монастыря игумену Иоасафу с просьбой о доставлении мне требуемых цензурным комитетом сведений и, получив от него ответное на мои вопросы письмо, имею честь при сем препроводить, вполне соглашаясь с изложенными в нем ответами о происхождении и употреблении акафиста, а равно и о нужде его напечатания».

При прошении Н. Суворова было приложено и письмо к нему братии Павло-Обнорского монастыря. Вот текст этого письма: «На вопросы Ваши об акафисте преподобному Павлу Обнорскому, препровожденном Вами по поручению нашей обители в Санкт-Петербургский комитет духовной цензуры, а именно: 1) о происхождении и употреблении сего акафиста, 2) о том, какая представляется надобность в его напечатании и 3) кто будет печатать этот акафист, – честь имею ответствовать вам, что: 1) время происхождения этого акафиста, равно и составитель оного неизвестны, а употреблялся он с давних времен в Павло-Обнорском монастыре на церковных службах преподобному Павлу Обнорскому; 2) надобность в напечатании акафиста в настоящее время ощущается в особенности по тому обстоятельству, что число усердствующих к обители и содействующих к ее благоустройству своими щедрыми пожертвованиями день ото дня увеличивается и многие из сих благотворителей по вере их в благодатную помощь преподобного Павла Обнорского заявляли и заявляют искреннее желание иметь у себя для молитвенного употребления акафист сему угоднику Божию. Просим ходатайствовать о напечатании акафиста. Настоятель Павло-Обнорского монастыря игумен Иоасаф. Казначей иеромонах Гавриил».

18 октября 1872 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете поручено было рассмотреть представленный Н. И. Суворовым акафист члену комитета архимандриту Арсению. В своем отзыве 1 ноября 1872 года архимандрит Арсений об акафисте прп. Павлу Обнорскому писал: «Что же касается акафиста преподобному Павлу Обнорскому, то по искренности чувства, доброте слога, соответствии житию преподобного и ясности изложения он не противен требованиям Цензурного устава». 14 ноября 1872 года за № 967 Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет донес Святейшему Синоду, что акафист прп. Павлу Обнорскому мог бы быть напечатан. На представление цензурного комитета от 14 ноября Святейший Синод 30 декабря 1872 года определил: напечатание сего акафиста разрешить для местного употребления с тем, чтобы оный был напечатан в Синодальной типографии на иждивение Павло-Обнорского монастыря и в ограниченном количестве экземпляров, соответствующем действительной потребности 201.

54 Акафист св. праведному Артемию, Веркольскому чудотворцу

В 1875 году прот. Кронштадтского собора Иоанн Ильич Сергиев представил в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет «Акафист св. Артемию, Веркольскому чудотворцу» на рассмотрение и разрешение к напечатанию 202. Рассматривавший рукопись архимандрит Иосиф 3 октября 1875 года донес комитету, что этот «акафист, во 1-х, вполне согласен с биографическими сведениями, изложенными в «Службе» сему святому от 1610 года и в «Прологе» от 1685 года; во 2-х, составитель акафиста преимущественно прославляет те черты св. Артемия, юного отрока, убиенного молнией и прославленного нетлением и чудесами, какие составляют его особенность, именно: детское незлобие, чистую невинность, ангелоподобную праведность, – и усматривает в прославлении его нетлением и чудесами не столько заслугу за христианские подвиги, сколько знамение Божьего благоволения, зарю бессмертия и вечного блаженства; в 3-х, в самом изложении акафиста, кроме ясности и вразумительности языка, ощущается благоговейное умиление пред Богом, дивным во святых своих, и сердечное упование на предстательство дивного праведника Артемия». А потому напечатание находит «полезным для религиозно-нравственного назидания богомольцев, притекающих к мощам сего святого».

Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет согласился с мнением архимандрита Иосифа, о чем и доносил Святейшему Синоду 3 октября 1875 года за № 838. Святейший Синод в своем определении 29 октября/ 10 декабря 1875 года за № 1388 признал «возможным напечатание сего акафиста для употребления в том месте, где почивают мощи св. Артемия».

Указ с рукописью был послан в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет 10 декабря 1875 года за № 3223 203.

55 Акафист при. Макарию, Калязинскому чудотворцу

5 ноября 1858 года обратился в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет коллежский секретарь г-н Прудников с просьбой рассмотреть две его рукописи – «Житие преподобного и богоносного отца нашего Макария, Калязинского чудотворца» и «Акафист преподобному Макарию, игумену, Калязинскому чудотворцу» – и разрешить их напечатать. Цензор архимандрит Феодор 7 ноября запиской доложил, что акафист прп. Макарию, игумену, Калязинскому чудотворцу, не представляет ничего противного, Уставу духовной цензуры и потому может быть одобрен к напечатанию с разрешения Святейшего Синода. Рукопись акафиста была представлена на благоусмотрение Синода.

В заседании 31 марта 1859 года в Санкт-Петербургском духовно-цензурном комитете был доложен указ Святейшего Синода от 30 марта того же года за № 2201, которым предписывалось комитету согласно с заключением и мнением преосвященного Алексия, епископа Тульского, разрешить к напечатанию рукопись «Акафист преподобному Макарию, игумену, Калязинскому чудотворцу» в исправленном виде. Но данный акафист почему-то напечатан не был.

По архивным делам Санкт-Петербургского духовно-цензурного комитета и Святейшего Синода значится разрешенным еще другой акафист прп. Макарию Калязинскому, составленный архимандритом Виктором, настоятелем Кашинского Димитровского монастыря. 20 ноября 1875 года архимандрит Виктор обратился в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с прошением следующего содержания: «В 1854 году я страдал воспалением легких и стеснением в груди, от каковых недугов я был исцелен преподобным Макарием Калязинским в то время, когда определен был к исправлению молебнов при святых мощах его. В знак моей благодарности к сему угоднику Божию за исцеление меня от означенных болезней я принял на себя труд составить акафист преподобному Макарию с тем, чтобы акафист сему угоднику всегда был читаем при мощах его во время молебнов».

Отзыв об акафисте в комитет представил 28 ноября 1875 года архимандрит Геласий. В отзыве он писал: «мной рассмотрен акафист преподобному Макарию Калязинскому, составленный архимандритом Виктором». В прошении о. архимандрит объясняет, что «потребность и нужда в акафисте прп. Макарию давно уже чувствуется многочисленными чтителями святой памяти преподобного, и потому он во исполнение как своего желания, которое особенно усилилось после чудесного исцеления его от опасной болезни молитвами угодника, так и желания молящихся и принял на себя труд составления акафиста св. прп. Макарию. Как плод особенного усердия акафист оказался составленным тщательно и вполне согласно с духом и характером и формой акафистов, употребляемых в Православной Церкви, причем составитель не упустил из виду особенных черт из жизни преподобного. Препятствий к напечатанию не встречается. Акафист имеет в виду единственно душевную пользу молящихся при мощах угодника Божия и предназначен только для употребления при молебствиях в Калязинском монастыре и в продажу не будет пущен. 28 ноября 1875 года».

Комитет в своем донесении Синоду 5 декабря 1875 года за № 1010 добавил, что препятствий к напечатанию акафиста прп. Макарию Калязинскому нет.

Святейший Синод 23 января/ 16 февраля 1876 года за № 131 постановил следующее: «Св. Синод признает возможным напечатание сего акафиста в ограниченном количестве экземпляров для употребления оного в том месте, где почивают мощи преподобного Макария».

Указ Святейшего Синода Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 16 февраля 1876 года 204.

56 Акафист св. мученику Авраамию [Болгарскому]

10 июня 1833 года помещик сельца Гравон Одоевского уезда [Владимирской губернии] коллежский асессор Михаил Михайлович Желябужский на имя государя императора Николая Павловича обратился с прошением следующего содержания: «Страдая несколько лет внутренней болезнью и не видя помощи от земных врачей, прибег с пламенной молитвой к милосердому Врачу Небесному. Находясь для молитвы в губернском городе Владимире, что на Клязьме, по неведомому мне предчувствию я посетил обитель, в коей почивают мощи святого мученика Авраамия, и, принесши пред лицем Его молитву, живую ощутил в себе надежду на спасение, по окончании молитвы ощутительно почувствовал большое облегчение в болезни, вскоре совершенно избавился от оной. Видя на себе опыт милосердия Божия и ходатайства сего святого мученика, что мог принести ему кроме сердечной благодарности. А как сие чувство побудило меня составить хвалебную ему песнь, которую при сем представляя, всеподданнейше прошу, дабы высочайшим Вашего Величества указом повелено было сие мое прошение в Святейшем Правительствующем Синоде принять и, рассмотрев, позволить напечатать».

В Святейшем Синоде 7 августа 1833 года за № 30 состоялось по прошению Желябужского определение: «Рукопись означенного акафиста отослать к Преосвященному Владимирскому при указе с тем, чтобы по надлежащем рассмотрении оной и соображении с имеющимися в Успенском девичьем монастыре рукописными сведениями о св. мученике Авраамии представил в Св. Синод свое мнение». 13 октября того же года за № 4471 преосвященный Парфений, епископ Владимирский и Суздальский, писал Синоду, что во исполнение указа Святейшего Синода от 28 августа, при котором препровождена рукопись акафиста, составленная коллежским асессором Михаилом Желябужским по случаю исцеления его при мощах св. мученика Авраамия, почивающих в г. Владимире, он доносит следующее: «Начав читать рукописный акафист, я нашел сходство с представленным в марте месяце сего же года ко мне акафистом от уроженца владимирского, Калужской семинарии ректора, архимандрита Владимира и препровожденным от меня в библиотеку Успенского монастыря; по истребовании и сличении рукописи акафиста, сочиненного архимандритом Владимиром, с рукописью г-на Желябужского ни малейшей не оказалось разницы. Для удостоверения, кто сочинитель рукописи, я сносился с калужским ректором, архимандритом Владимиром, и получил от него следующий отзыв: что «действительно покойный Желябужский, еще при жизни своей, в 1830 году видевшись со мной и разговорившись о мощах святого угодника Авраамия, рассказал мне, как он получил исцеление от болезни молитвами его. В то же время он просил меня издать в свет написанный мной акафист в честь упомянутого угодника Божия с тем, чтобы присовокупить к сему акафисту и молитву, им самим написанную. поелику в сей молитве я нашел весьма много галлицизма и с тем вместе открыл ему, что мое было обещание написать сей акафист не с тем, чтобы печатать его, то он просил его у меня для списания. В сем прошении я не мог отказать ему, как благочестивому старцу, особенно чтущему угодника Божия Авраамия и на себе чудотворную помощь его, и ту самую рукопись, которую некогда представлял Вам, давал ему, и которую он мне возвратил. Вот вся история моей рукописи!» В заключении письма просит меня: «нельзя ли представить Св. Синоду, что нет нужды в напечатании сего акафиста, написанного мной по обету в благодарность за исцеление от известной Вам болезни в 182 5/ 6 году». Из сего видно, что г-н Желябужский уже умер, что сочинитель рукописи акафиста не он, а ректор Калужской семинарии архимандрит Владимир. Рукопись акафиста я сличал и соображал с имеющимися в Успенском девичьем монастыре рукописными сведениями о святом мученике Авраамии. Сии сведения находятся в рукописной службе мученику Авраамию и в рукописном же житии его и в чудесах, написанных после жития, кои заключаются в исцелении трех жен и одной девицы от слепоты, а одной жены – от кровотечения. Служба и житие с чудесами написаны в 1798 году без обозначения сочинителя. Они, кроме чудес, основаны на «Летописце Пушкинском» и на «Степенной книге». Рукопись акафиста по содержанию своему сообразна с имеющимися в монастыре рукописными сведениями, так и с летописцами. Слог приличен Церкви и исполнен благоговейных чувствований. поелику же рукопись достойна напечатания, а Владимирский Успенский девичий монастырь имеет достаточную сумму для напечатания, то не благоволено ли будет напечатать оную на кошт монастыря в числе 1200 экземпляров».

Святейший Синод 30 октября 1833 года постановил: «За смертью просителя Желябужского означенное дело считать конченым».

В 1874 году в Санкт-Петербургский комитет духовной цензуры настоятельница Владимирского Успенского женского монастыря игумения Мария обратилась с прошением, в коем писала: «Представляя при сем в рукописи одобренную епархиальным архиереем службу с акафистом св. мученику Авраамию, мощи которого почивают во вверенном моему управлению монастыре, покорнейше прошу сделать распоряжение о напечатании. Самая служба святому мученику издавна совершается в церкви по рукописи, а акафист читается по рукописи с некоторого времени с разрешения местного Преосвященного и вполне удовлетворяет благочестивым чувствам богомольцев, которые для своей душевной пользы и спасения неоднократно изъявляли свое желание иметь печатную службу с акафистом св. мученику».

Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет от 19 июля за № 508 представил службу с акафистом св. мученику на рассмотрение Святейшего Синода, который 4 сентября/ И октября 1874 года за № 1316 постановил: «Принимая во внимание, что служба св. Авраамию употребляется лишь в означенной обители, Св. Синод не усматривает потребности в печатном издании той службы».

9 марта 1876 года игумения Мария снова обращается с прошением в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет. Находя употребление во вверенном ее управлению монастыре службы с акафистом св. мученику Авраамию крайне неудобным по причине часто допускаемых в ней переписчиками грубых ошибок, она просит цензурный комитет «исходатайствовать благословение Св. Синода на отпечатание означенной службы хотя бы в ограниченном количестве для употребления собственно в монастыре».

В то же время Антоний, архиепископ Владимирский и Суздальский, 2 июня 1876 года за № 341 обращается с рапортом в Святейший Синод. В рапорте он пишет: «Владимирского Успенского женского монастыря игумения Мария в прошении изъяснила, что в июле 1874 года она обращалась в Санкт-Петербургский духовно-цензурный комитет с просьбой о разрешении напечатать рукописную службу с акафистом св. мученику Авраамию, которая доселе в обычное время совершается во вверенной ей обители. В октябре того же года цензурный комитет прислал выписку из указа Св. Синода от 14 октября 1874 года за № 2857, где сказано, что Св. Синод, принимая во внимание, что вышеупомянутая служба употребляется лишь в одном Успенском женском монастыре, не усматривает потребности в печатном издании оной. Настоятельница полагает, что она не вполне раскрыла воззрению комитета основания своего желания иметь печатную службу, высказав мне то именно обстоятельство, что служба совершается издавна по рукописи, и совершается по благословению епископскому, но при этом не упомянула, и Св. Синоду осталось неизвестным, о крайнем неудобстве употребления службы по рукописи. Это неудобство происходит частью по причине почти неизбежно допускаемых переписчиками грубых ошибок, пропусков и других неправильностей, а частью от трудности подыскать в нужное время искусных писцов». Признавая доводы основательными, преосвященный Антоний находит, что акафист св. мученику Авраамию мог бы быть напечатан.

Святейший Синод 7/27 июля 1876 года за № 1229 определил: «Разрешить напечатание рукописи в ограниченном количестве экземпляров, какое потребно для местного употребления».

Указ Санкт-Петербургскому духовно-цензурному комитету был послан 30 июля 1876