Второисайя.

Во второй части книги пророка Исайи содержатся важнейшие ветхозаветные пророчества о Христе. На одно из них ссылался Сам Господь Иисус как на «исполнившееся» в Его Лице (Лк. 4:15 – 20). Первые благовестники Церкви объясняли с помощью пророчеств Исайи тайну страждущего Мессии (Деян. 8:32 – 35). По словам святителя Кирилла Александрийского, они «имеют ясность евангельской проповеди» («Толкования на Исайю», Предисловие), а блаженный Иероним в «Послании к Павлину» называл их «ветхозаветным Евангелием».[1]

Вопрос об авторе и дате написания второй части книги пророка Исайи (гл. 40 – 66) был впервые поднят в Средние века. До этого времени иудейская традиция приписывала ее великому иерусалимскому пророку VIII века (Сир. 48:27 – 28). Такого мнения держались и все христианские толкователи. Но с XII века стали обращать внимание на некоторые признаки, указывающие на другую эпоху и другого св. писателя:пророк Исайя проповедовал за два века до Плена, между тем вторая часть книги обращена к изгнанникам, живущим в Вавилоне (43:14; 48:20). Из текста видно, что, когда он был написан, Иерусалим лежал в развалинах и Бог обещал возродить его (44:26); пророк Исайя принимал активное участие в политической жизни своего времени, был близок ко двору, обличал власть имущих. Во второй части нет ни этих обличений, ни упоминаний о царях Иудеи, не сказано об Ассирии, главном ее враге, речь же идет о Вавилоне; единственным историческим лицом, названным во второй части книги, является Кир Ахеменид, царь персидский (559 – 529), который захватил Вавилон и дал возможность иудеям вернуться на родину (44:28; 45:1); язык второй части отличается от писаний пророка Исайи. Все это привело библеистов к выводу, что написана вторая часть книги (гл. 40 – 66) не Исайей иерусалимским, а его последователем, жившим в период Плена. С XVIII века его стали называть Второисайей.[2]

Образ Служителя (евр. «ЭВЕД» – слуга, раб, отрок[3]) в книге пророка Исайи (40 – 55) является своего рода вершиной всех ветхозаветных чаяний.Мессианское Откровение о страждущем Служителе Господнем запечатлено в четырех гимнах Второисайи (42:1 – 7; 49:1 – 26; 50:4 – 10; 52:13 – 53:12). В Нем видели указание на некоего пророка (в частности, на Иеремию), но это более емкий образ, в котором присутствуют лишь отдельные черты гонимых вестников Слова Божьего. Он символизирует ветхозаветную Церковь, но не полностью тождествен с реальным Израилем. Напротив, действительный Израиль, который тоже назван «служителем» (42:19), объявляется «слепым» и противопоставлен истинному Служителю. Эвед Яхве – это и священный Остаток народа Божьего, и одновременно великий Избранник, которого Господь «держит за руку» (42:1). Сила Мессии проявится не в земном могуществе; Он придет утвердить правду Божью как кроткий и страдающий Посланец небес (ср. Мф. 11:29). «Не возопиет и не возвысит голоса Своего, и не даст услышать его на улицах. Трости надломленной не переломит, и льна курящегося не угасит» (42:2 – 3). Он утвердит Закон Предвечного не только для Израиля, но и для всего мира («островами» в 4 стихе именуется Западный мир – Греческий архипелаг). Спасение, которое несет Бог через Служителя, изображено у пророка как «новое творение». К самой теме творения Второисайя возвращается неоднократно (он 16 раз употребляет слово «бара» – создать). В истории человечества действует тот же Бог, Который создал Вселенную. Мессия изображен (42:1 – 7) как Пастырь Израиля и «свет язычников» (Лк. 2:29 – 32).[4]

В (49:1 – 26) Служитель Господень – это одновременно и Церковь, народ Божий, и Личность, Которая возродит Церковь и распространит спасение «до концов земли»: «Мало того, что Ты будешь рабом Моим для восстановления колен Иаковлевых и для возвращения остатков Израиля, но я сделаю тебя светом народов, чтобы спасение мое простерлось до конца земли» (49:6). Речь идет не просто об Израиле, а об Остатке – истинно верующих. Их земной путь полон страданий, но они уповают на Господа: «А я сказал: напрасно я трудился, ни на что и вотще истощал силу свою. Но мое право у Господа, и награда моя у Бога моего» (49:4). Таким образом, Мессия венчает Церковь, не отделяясь от нее и в то же время не отождествляясь с ней. Мы находим у пророка предвосхищение слов апостола Павла о Церкви как Теле Христовом (1 Кор. 12:27; ср. Ин. 15:1). [5] Гимн 50:4 – 10 изображает Мессию гонимым Пророком и прообразует страдания Христовы. Страдание – вот подлинный подвиг Служителя.

Наиболее важным является заключительный гимн (52:13 – 53:12), включенный в службу Великой Пятницы. (Ис. 52:13 – 15) – это начало важнейшего и замечательнейшего из всех ветхозаветных пророчеств – пророчества Исайи о страданиях и прославлении Мессии. Оно представляет собой краткое содержание всего пророчества в целом.Эта речь служит торжественным заключением предшествующего откровения о восстановлении Иерусалима и искуплении жителей Сиона. Желая показать искупленным действительного и непосредственного Виновника спасения, Исаия от имени Всемогущего Господа пророчествует: «Вот, раб Мой будет благоуспешен». Здесь выражается мысль, что Мессия, будучи Сыном Божиим, в то же время будет и совершенным человеком и потому разум и премудрость, которыми Он будет обладать (Ис. 11:2), обнаружатся не вдруг, а постепенно, хотя и быстрее, чем в любом другом человеке. В употреблении трех синонимичных глаголов «возвысится», «вознесется»и «возвеличится»А. П. Лопухин предлагает видеть три степени прославления Мессии: Его воскресение, вознесение и сидение одесную Бога Отца.[6]Святитель Иоанн Златоуст склоняется к более буквальному толкованию этих слов. Он считает, что здесь речь идет о Кресте Христовом, на котором Спаситель добровольно пострадал за грехи людские из великой любви к роду человеческому.Святитель Иоанн Златоуст видит смиренное несение Мессией наших слабостей: «Он родился от бедной Девы, потом предал Себя мучениям, терпел, что Его называли имеющим демона и соблазнителем, и не желал мстить Своим врагам. Иногда, удаляясь, Он обходил многие места, сопровождал на пути спутников, чтобы показать Свое смирение. Не только должно искать славы, но также должно принимать и бесчестие, из которого происходит слава».[7]

Большая часть заключительного гимна вложена в уста царей и «многих народов», которые с изумлением созерцают тайну Спасителя. Мессия предстает перед ними не таким, как Его обычно представляли люди, хотя им были ведомы истинные пророчества (52:15). Лик Спасителя несет на себе печать страдания, в Нем нет земного величия. Он разделяет участь посланников Божиих, постоянно встречавших непонимание, ненависть, гонения. Но он – Ходатай за людей, подобно Аврааму (ср. Быт. 18:23). Он очищает их от грехов и болезней, как Первосвященник (Лев. 16; ср. Мф. 8:17). Ослепленные люди, не постигшие Его истинного величия, считали, что Он наказуем Богом, но Его страдания обрели спасительную силу (ср. Мф. 27:42 – 43).

Мир, отпавший от Творца, погрузился во тьму, и туда, во тьму приходит уничиженный Мессия, чтобы разделить с миром страдания и исцелить его (ср. Ин. 3:16 – 17). Служитель Господень изображен у Второисайи жертвенным агнцем, который символизировал установление Завета с Богом. Жертвенная трапеза была знаком Богоприсутствия. Жертва Агнца Божия означает полноту Богоявления, полагающего начало Новому Завету (Иер. 31:31; Лк. 22:20; 1 Кор. 11:25; Еф. 2:13). Служитель страдает добровольно. Следовательно, кроме воли Божией, направленной на спасение людей, для Искупления нужно согласие человеческой воли Мессии-Богочеловека, Который всецело предает Себя Отцу (Мф. 26:39). В час Своего уничижения Мессия не понят, но в смерти Он торжествует. Гимн кончается эсхатологическим пророчеством: подвиг Искупителя становится жертвой, которая примиряет человека с Богом в Новом Завете. Кровь Мессии прообразована ветхозаветными обрядами, в которых кровь жертвы означала закрепление Завета между Богом и человеком:«он был презрен и умален перед людьми, муж скорбей и изведавший болезни, и мы отвращали от Него лице свое; он был презираем, и мы ни во что ставили Его. Но Он взял на Себя наши немощи и понес наши болезни» (53:3 – 4).Ни в одной книге Ветхого Завета смысл страданий Мессии не приоткрыт с такой полнотой, нигде образ Христа Спасителя не увиден с такой ясностью. Четвертый гимн Второисайи – поистине вершина древнего библейского мессианизма. Он освобожден от прежних земных черт. Искупитель уже не воин или вождь, а воплощение жертвенной Любви Божией.[8]

Все думали, что страдания на Мессию посылает Бог за Его грехи: поскольку Он переносит такие ужасные муки и унижения, значит Он великий грешник, если Бог так сильно наказал Его.В этом месте пророчества Исаии заключены три великие догматические мысли: 1) что Иисус Христос понес на Себе грехи и беззакония удалившие нас от Бога; 2) что Своими страданиями и уничижением Он примирил нас с Богом; 3) что побудило к этому Сына Божия Его неизмеримое человеколюбие.

Как ни трудно было ветхозаветному человеку возвыситься до веры в необходимость искупительных страданий Мессии, все же несколько ветхозаветных иудейских писателей правильно поняли пророчество 53-й главы книги Исаии. Приводим здесь ценные мысли по этому поводу из древних еврейских книг. «Какое имя Мессии?», – спрашивает Талмуд, и отвечает: «Болезненный, как написано: «Сей грехи наши носит, и о нас болезнует». В другой части Талмуда говорится: «Мессия принимает на Себя все страдания и мучения за грехи Израильтян. Если бы Он не принял на Себя этих страданий, то ни один человек в мире не мог бы перенести казней, неминуемо следующих за нарушение закона». Эти свидетельства правоверных еврейских знатоков Св. Писания ценны тем, что показывают, какое великое значение имело пророчество Исаии для укрепления веры в спасительность крестных страданий Мессии.[9]

В этом пророчестве об уничиженном Мессии Церковь Христова с первых дней видела Откровение спасительной тайны. Через слова древнего пророка она осмысляла земной подвиг Иисуса Христа. Это толкование она не заимствовала из старой ветхозаветной иудейской экзегезы; иудейские комментаторы не могли примириться с идеей страждущего Мессии. Поэтому они остановились только на собирательном толковании гимнов о Служителе, которое отождествляет Его с Общиной, Церковью. Новозаветное понимание было открыто апостолам через Самого Христа и под воздействием Св. Духа. Символы Жертвы и Агнца навсегда вошли в христологию и в литургическую жизнь Церкви.

[1] Мень А., протоиерей. «Словарь по библиологии в 2-х томах». М., 2002. Том 1-й. Стр. 570. http://www.krotov.org; Мень А., протоиерей. «Опыт курса по изучению Священного Писания. Ветхий Завет». Том 2-й. МДА, Загорск, 1982. http://www.krotov.org.

[2]

[3] Слово «Служитель» в синодальном тексте переведено как Отрок, поскольку в древней Руси отроками именовались царские служители.

[4] Мень А., протоиерей. «Словарь по библиологии в 2-х томах». М., 2002. Том 1-й. Стр. 569; Мень А., протоиерей. «Опыт курса по изучению Священного Писания. Ветхий Завет». Том 2-й. МДА, Загорск, 1982. http://www.krotov.org

[5] Мень А., протоиерей. «Опыт курса по изучению Священного Писания. Ветхий Завет». Том 2-й. МДА, Загорск, 1982. http://www.krotov.org.

[6] Лопухин А. «Толковая Библия, или Комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета». Том 2. СПб., 1904 – 1913. Репринтное издание: Стокгольм, 1987. Стр. 205.

[7] Святитель Иоанн Златоуст. «Творения. В 12-ти томах». Репринтное издание: М., 1995. Том VI «Толкование на пророка Исайю». Стр. 321.

[8] Мень А., протоиерей. «Опыт курса по изучению Священного Писания. Ветхий Завет». Том 2-й. МДА, Загорск, 1982. http://www.krotov.org.

[9]«Священное Писание Ветхого Завета». Редактор: Епископ Александр (Милеант).Издание:Свято-Троицкая Православная Миссия. Стр. 184.