Учителя в апостольский век

Начнем с апостольской общины во главе с Иисусом Христом. Эта община была первой новозаветной школой, в которой ученики усваивали Божественное Откровение из уст Самого воплотившегося Бога Слова. Именно в усвоении этого опыта и состояло прежде всего ученичество апостолов Христовых. Ученики называли Иисуса "учителем" (didaskalos) и "господом" (kyrios), и Христос принимал это как должное: "Вы называете Меня Учителем и Господом, и правильно делаете, ибо Я точно то" (Ин. 13:13). Задачу учеников Он определял прежде всего как подражание Ему. Умыв ноги ученикам на Тайной вечери, Христос сказал им: "Если Я, Господь и Учитель, умыл ноги вам, то и вы должны умывать ноги друг другу. Ибо Я дал вам пример, чтоб и вы делали то же, что Я" (Ин. 13:14-15). Преемство учения, переходящего из поколения в поколение, было неотъемлемой чертой всякой духовной школы. Иисус Христос как учитель был преемником ветхозаветных пророков и Иоанна Крестителя; преемниками Иисуса стали апостолы и первые поколения христианских "дидаскалов"-учителей, о которых упоминается уже в посланиях апостола Павла: «И Он поставил одних апостолами, других пророками, иных евангелистами, иных пастырями и учителями» (Ефес. 4:11)^[1]. В задачу этих дидаскалов входило прежде всего научение вере оглашенных и новокрещеных; наряду с пастырями дидаскалы занимались евангелизацией и катехизацией членов молодых христианских общин^[2]

«Дидаскал, - пишет протопресвитер Николай Афанасьев, - обучал Церковь через раскрытие истин веры, содержащихся в Предании и в Писании. Если не все, то по большей своей части дидаскалы – ученые богословы древней Церкви, представители богословской науки, которая служит Церкви... В противоположность языческим школам они открывали свои школы, где не только обучались оглашенные, но и верные, желающие познать Слово Божие»^[3]. Об этих школах, продолживших традицию, восходящую к Иисусу Христу и Его апостолам, и пойдет речь.

Проповедь апостолов и их преемников стала почвой, на которой сформировались все духовные школы христианского Востока.Опыт апологетов показывал, как трудно было донести истины Откровения, научить опыту жизни во Христе античное общество. Эта задача была блестяще выполнена катехизическими школами древнего мира. Нет оснований полагать, что возникновение огласительных училищ произошло внезапно. Оглашение являлось неотъемлемой частью духовной и литургической жизни Церкви. Так, например, община римских христиан, судя по археологическим и нарративным данным, имела обширный институт катехуменов, которые окормлялись епископами, пресвитерами и дидаскалами. Во II веке в Риме уже действовала христианская богословская школа под руководством святого Иустина Философа.^[4]

Александрийская катехизическая школа в первые века христианства

С конца второго века внутри церкви начинает делаться заметным стремление к научной религии и теологической науке. Оно сказывалось сильнее всего в городе науки, Александрии, где христианство приняло наследие Филона и где, по всей вероятности, до конца второго века и не было строгой формулировки христиан на исключительных основаниях. И александрийская церковь, и александрийская христианская школа попадают одновременно под освещение истории (приблизительно в 180 году); в этой школе преподавалась вся греческая наука, которую употребляли в служении Евангелию и церкви. Школу в смысле собрания учеников вокруг авторитетного учителя следует отличать от другого употребления слова «школа», принятого в исторической литературе. Так, Александрийской школой чаще называют определенную богословскую традицию, сформировавшуюся в Александрии и отличавшуюся от другой традиции, Антиохийской.^[5] Происходит усвоение церковной мыслью, а соответственно, и воцерковление отдельных элементов античного мировоззрения, чему мы обязаны в указанное время преимущественно знаменитым «дидаскалам» Александрийской катехизической школы – Клименту Александрийскому и Оригену. Взгляды александрийских теологов 2 – 3 веков основывались в первую очередь на соответствующих представлениях эллинистического писателя и философа Филона Александрийского и ранних христиан; кроме того эти воззрения параллельно встречались у мыслителей того же периода – неоплатоников.

Трудно представить в высшей степени важное историческое значение той работы, которая совершалась в александрийской школе: вся организация богословского обучения в древности восходит к александрийскому образцу; школы в Кесарии, Антиохии, Эдессе, Низибии – дочери александрийской школы. Чем была платоновская Академия для философии, тем же была высшая школа в Александрии для христианской науки.^[6] Александрийцы участвовали в становлении христианского богословия, вырабатывая отношение христианства к античной культуре, критикуя ее и одновременно многое из нее заимствуя. Их деятельность, в свою очередь, привлекала к христианам все больше образованных людей, которые переставали видеть в христианстве только зловредное суеверие, каким оно казалось писателям начала II века (например, Тациту).^[7]

Первым учителем Александрийской огласительной школы был, по всей вероятности, Пантен. Он был мирянином из обратившихся стоиков, родом из Сицилии. Как уверяет Евсевий («Церковная история», V, 10), занятие философскими науками в школе было заведено уже при Пантене, приобретшем известность во времена императора Коммода.^[8] Изучение эллинистической философии было внесено в расписание школы с тем, чтобы иметь возможность дать ответ еретикам на их возражения. Изучение философии с самого начала играло роль вспомогательную – апологетическую. Большинство современных исследователей придерживается того мнения, что ни при Пантене, ни при Клименте катехизическая школа не находилась под прямым церковным контролем, а только при Оригене или после него глава школы попал под прямое покровительство александрийского папы.^[9]

Тит Флавий Климент, преемник Пантена, вероятно был афинянином, из семьи язычников. Хорошо начитанный в греческой литературе и прекрасно разбираясь во всех существовавших тогда философских системах, он не нашел во всем этом ничего, что могло бы дать постоянное удовлетворение. Уже взрослым он воспринял христианство и в дальних странствиях на Запад и Восток искал самых мудрых учителей. Приехав в Александрию около 180 года по Р. Х., он стал учеником Пантена. Плененный личностью своего учителя, которого он привык называть «блаженный пресвитер», Климент стал пресвитером в александрийской церкви, помощником Пантена, а около 190 года – его преемником. Климент продолжал трудиться в Александрии. Большую часть своей жизни Климент провел в Александрии, без преувеличения, самом замечательном городе Римской Империи его времени. Во времена Климента это был мегаполис, население которого, вероятно, достигало миллиона жителей самой различной национальности. Он обращал язычников и просвещал христиан до тех пор, пока гонение при императоре Септимии Севере в 202 году не вынудило его бежать, чтобы никогда не вернуться. В 211 году мы вновь встречаемся с Климентом, участвующим в переписке епископов Кесарии Каппадокийской и Антиохии. Примерно через пять лет христиане оплакивали его кончину (Евсевий Кесарийский, 6. 14, 18 – 19).^[10]Возглавляя катехизическую школу, Климент наложил на нее свой отпечаток, стараясь объединить библейское и эллинистическое мировоззрение своей глубокой и изысканной мыслью. Это был век гностицизма, и Климент соглашался с гностиками в том, чтобы держаться «гнозиса» – то есть, чтобы религиозное знание или просвещение были главным средством совершенствования христиан. Однако для него «гнозис» предполагал предание Церкви.^[11]Будучи убежденным в исторической миссии христианства как мировой религии единого Бога, адресованной всему «человеческому роду» (Strom. VI 159, 9)^[12], Климент всю свою жизнь посвятил тому, что можно назвать «духовным монашеством». Его восприятие христианства в персональной и не догматичной форме, как и принадлежность к кругу людей, которые могут быть названы «культурной богемой» Александрии, в высшей степени способствовало осуществлению этой задачи.^[13]

Сначала Ориген занимался исследованием Священного Писания, но затем ввиду притока образованных людей поставил дело шире и ввел обучение светским наукам, которые обыкновенно преподавались в высших языческих училищах. Отличительными признаками направления в богословии этой школы были: широко применяемый в толковании Священного Писания аллегорический метод; стремление раскрыть философскую сторону христианского учения и представить его в виде всеобъемлющей системы. На богословие александрийцев оказывала влияние философия Платона (427–347 гг. до Р. Х.) и неоплатоников (в особенности Плотина – 205–270 гг.). В представлении александрийцев истинное бытие принадлежит только духовному миру. Александрийское направление христианского богословия имело таких выдающихся представителей – Климента, Оригена, св. Афанасия, «великих Каппадокийцев» свв. Василия и двух Григориев (Богослова и Нисского), Кирилла Александрийского. В то же время это направление при одностороннем развитии было доведено до уклонения от чистоты Православия. С Александрийским направлением, помимо ошибок Оригена, связывается происхождение монофизитства.^[14]

Наиболее мощный гений раннего христианства, чьи труды питали духовность и экзегезу как на Востоке, так и на Западе. Но его философские гипотезы, систематизированные не слишком разборчивыми учениками, потребовали болезненной работы по различению духов со стороны Церкви.^[15] Ориген (185 – 254) является наиболее влиятельным богословом восточной Церкви, отцом богословской науки, творцом церковной догматики, основателем библейской филологии. «Ориген, – говорит проф. прот. П. Гнедич, – был одним из немногих древнехристианских писателей, оказавших такое большое влияние на развитие христианского богословия и вокруг имени которого возникло столько споров».^[16] Ориген первый из церковных писателей, о жизни которого сохранилось достаточно сведений. О жизни и деятельности Оригена сохранились многие подробные сведения у Евсевия в VI кн. Церковной Истории; но это, в сущности, незначительные фрагменты от «Апологии Оригена», составленной в начале IV в. пред мученическою смертью пресвитером Памфилом и Евсевием. Некоторые воспоминания в этих фрагментах представляют немногие сохранившиеся письма самого Оригена.^[17] Ориген оказал немалые услуги Церкви в области богословской науки. Этим объясняется его продолжительное влияние на Востоке. Великие отцы, можно сказать, воспитались на Оригене. К его сочинениям они относились с уважением. Даже противники его пользовались заимствованными у него аргументами и положениями и большей частью зависели от него. И в последующее время, несмотря на старание Юстиниана, Оригена не забывали.^[18]Ориген и выразившаяся через него Александрийская богословская школа неповинны в прямом порождении арианства в той мере, как Лукиан и Антиохийская школа.^[19]

Итак, несколько поколений дидаскалов III – IV вв. (Пантен, Климент, Ориген, др.) заложили основы Александрийской школы богословствования. Остальные представители этой традиции в сущности повторяют их разработки. Среди них были и местные архиереи: Иракла (247), Дионисий (264), сщмч. Петр. Преподаватели в «дидаскалии» назначались по благословению Александрийского епископа. Вместе с тем училище, где преподавали александрийские дидаскалы, не всегда являлось официальным церковным учебным заведением. В Александрии слишком сильна была традиция свободного, частного преподавания философии, в том числе и христианского направления, чтобы могла оформиться целостная (непротиворечивая) система христианского образования. Частным проявлением этого было то, что сама школа дидаскалов в Александрии не превратилась в учебное заведение с четкой организацией и установившейся программой. Естественно, это не могло не сказаться позже на развитии богословских дискуссий, межконфессиональных споров и еретических течений в александрийском богословствовании.

Антиохийская богословская школа

Важная роль в богословских спорах эпохи Вселенских Соборов принадлежала «Антиохийской школе». Одним из основателей ее был обратившийся к христианству софист Малхион, противник известного епископа Павла Самосатского. Между 260 и 265 гг. в Антиохии появился известный христианский богослов и писатель сщмч. Лукиан из Самосаты, также участвовавший в формировании Антиохийской школы. В IVв. основателями особого направления в антиохийском богословии стали Диодор Тарский и его ученик Феодор Мопсуестийский.

Крупнейшие центры сирийской христианской образованности – знаменитые академии Эдессы и Нисибина – возникли, подобно эллинистическим школам, на почве небольших катехизических школ при христианских храмах. Согласно сирийским источникам, в этих приходских школах обучались только мальчики. Обучение начиналось с освоения основ грамоты по Псалтири и заучивания псалмов наизусть; так, основатель Нисибийской академии мар Нарсай поступил в школу города Айн Дулба в возрасте семи лет; благодаря своим незаурядным способностям, он уже через девять месяцев "отвечал всего Давида", т. е. выучил наизусть всю Псалтирь. Дальнейшее начальное образование включало в себя изучение Ветхого и Нового Заветов, а также библейских толкований Феодора Мопсуестийского. В систему этого начального образования входило, кроме того, заучивание наизусть важнейших богослужебных песнопений и некоторый опыт в гомилетике.^[20]

Антиохийский богословский центр (или “школа”), как находящийся на почве сиро-семитической, заявил себя симпатиями и к буквальному толкованию Библии, и к аристотелевскому рационализму как философскому методу. Динамическое антитринитарство Павла Самосатского (III в.) достаточно характерно для антиохийской почвы, как характерно для семитического гения и более позднее средневековое увлечение Аристотелем в арабской схоластике (Аверроэс). Но сама Антиохия, как столица округа, была в то же время и университетским центром эллинизма. Сочетание этого яда гностицизма с антитринитарным ядом иудаизма был серьезным препятствием именно для здешнего школьного богословия – построить здравую и ортодоксальную доктрину троичности. На этом и споткнулся достопочтенный профессор Антиохийской школы, пресвитер Лукиан. Он воспитал довольно многочисленную школу учеников, занявших впоследствии много епископских кафедр. Они гордились своим наставником и называли себя “солукианистами.” Они при начале арианского спора очутились на стороне Ария. Епископу Александру Александрийскому Лукиан представлялся ему продолжателем той ереси, которая недавно отшумела в Антиохии, т.е. продолжателем Павла Самосатского. Действительно, Лукианово неправославие было столь явно и достаточно громко, что при трех последовательно сменявших друг друга на антиохийской кафедре епископах: при Домне, Тимофее и Кирилле (ум. 302) – Лукиан был на положении отлученного от церкви.^[21] Учениками сщмч. Лукиана были Евсевий Никомедийский, Леонтий Антиохийский и др. Расцвета Антиохийская школа достигла именно в 4 в. Представителями ее были Диодор Тарсийский, свт. Иоанн Златоуст, Феодор Мопсуеcтский, блж. Феодорит Киррский.

Соответственно, следует отметить, что святоотеческие толкования III – VII веков христианства, по своему внутреннему характеру можно разделить на две группы. К первой можно отнести творения святых отцов, принадлежащих к александрийской школе, отличительной чертой которой является аллегорический метод толкования Священного Писания. Аллегорический метод толкования Библии был заимствован учителями Александрийской школы как часть античного наследия. В данных толкованиях содержится обильный материал для изучения Мессианской идеи Священного Писания Ветхого Завета. Сюда относятся творения святителей Кирилла Александрийского, Василия Великого, Афанасия Великого, Григория Нисского, Григория Богослова и др. Ко второй группе, получившей название антиохийской школы, относятся святоотеческие творения, отличающиеся реализмом, раскрывающим в Священном Писании преимущественно буквальный смысл. Поэтому они усматривают в Священном Писания Ветхого Завета гораздо меньше Мессианских пророчеств и прообразов, чем творения написанные представителями александрийской школы. К этому направлению богословской мысли можно отнести творения святителя Иоанна Златоуста, святого Ефрема Сирина, блаженного Феодорита и другие. Преподобный Ефрем.

Заключение

Еще с начала 2 века перед отцами и учителями Церкви встали две задачи: сформулировать догматические и нравственные истины христианства на языке своего времени и воспринимать элементы тогдашней греко-римской культуры для толкования церковного вероучения и Библии. Выполнению этих задач немало способствовали энциклопедические знания, которыми обладало большинство святых отцов. Будучи выдающимися представителями античной культуры 3 – 4 веков, они своим образованием значительно превосходили современных им языческих философов и писателей.

[1] Илларион (Алфеев), иеромонах. Православное богословие на рубеже столетий. М.: Крутицкое Патриаршее подворье, М., 1999. Глава «Духовное образование на христианском Востоке в I-VI веках».

[2] Словарь библейского богословия. Под редакцией К. Леон-Дюфура и др. Брюссель, 1990. С. 1194-1196.

[3] Афанасьев Н., протопресвитер. Церковь Духа Святого. Париж, 1971. С. 136.

[4] Илларион (Алфеев), иеромонах. Православное богословие на рубеже столетий. М.: Крутицкое Патриаршее подворье, М., 1999. Глава «Духовное образование на христианском Востоке в I-VI веках».

[5] См. подробней: Гаврилюк П. История катехизации в Церкви / под ред. свящ. Г. Кочеткова. – М.: Свято-Филаретовская катехизическая школа, 2001. Глава 3. Александрийская огласительная школа.

[6] Сагарда Н. И. Лекции по патрологии. I – IV века / под общ. и науч. ред. А. Глущенко и А. Г. Дунаева. – М.: Издательский Совет РПЦ, 2004. С. 410 – 411.

[7] Свенцицкая И. С. Раннее христианство: Страницы истории / И. С. Свенцицкая. – М.: издательство политической литературы, 1989. С. 136.

[8] См.: Евсевий Памфил. Церковная история. - [Электронный ресурс]. - Электрон, текстовые, граф., зв. дан. и прикладная прогр. (546 Мб). М.: Электронная библиотека Данилова монастыря, 2002. - 1 электрон, опт. диск (CD-ROM).

[9] См.: Афонасин Е.В. «Строматы» Климента Александрийского / Предисловие к книге: Климент Александрийский. Строматы. – С.-П., 2003.

[10] Евсевий Памфил. Церковная история. - [Электронный ресурс]. - Электрон, текстовые, граф., зв. дан. и прикладная прогр. (546 Мб). М.: Электронная библиотека Данилова монастыря, 2002. - 1 электрон, опт. диск (CD-ROM).

[11]Мецгер Б. М. Канон Нового Завета: Возникновение, развитие, значение / Б. М. Мецгер. – М.: ББИ, 2001. С. 130 – 131; Попов И. В. Патрология. Краткий курс / под общ. ред. А. И. Сидорова. – М.: МДА, 2003. С. 106.

[12] Климент Александрийский. Строматы. / Климент Александрийский. – Опубликовано на http://khazarzar.skeptik.net/books/clem_al/stromata/index.html

[13] См.: Афонасин Е.В. «Строматы» Климента Александрийского / Предисловие к книге: Климент Александрийский. Строматы. – С.-П., 2003.

[14] Скурат К. Е. Святые отцы и церковные писатели (I-V вв.). Учебное пособие / К. Е. Скурат. – Воронеж, 1998. С. 97 – 98.

[15] Клеман О. «Истоки. Богословие отцов Древней Церкви». Тексты и комментарии. Перевод с французского Г.В. Вдовиной под редакцией А.И. Кырлежева. Центр по изучению религий. Издательское предприятие «Путь». М., 1994. Стр. 171.

[16] Цит. по: Скурат К. Е. «Святые отцы и церковные писатели. Учебное пособие по патрологии». Воронеж, 1998.

[17]Поснов М. Э. «История христианской Церкви». Издательство «Жизнь с Богом», Брюссель, 1964.

[18] Скурат К. Е. «Святые отцы и церковные писатели. Учебное пособие по патрологии». Воронеж, 1998. Стр. 122

[19] Карташов А. В. Вселенские Соборы. /А. В. Карташов. – М., 1994.

[20] Илларион (Алфеев), иеромонах. Православное богословие на рубеже столетий. М.: Крутицкое Патриаршее подворье, М., 1999. Глава «Духовное образование на христианском Востоке в I-VI веках».

[21] Карташов А. В. Вселенские Соборы. /А. В. Карташов. – М., 1994.

Иерей Максим Мищенко