Историография о термине «дети боярские»

Историография проблематики термина «дети боярские». Историко-социальная категория «дети боярские» продолжительный период были обделены исследовательским вниманием. Историки XVIII в., Ф. И. Миллер, И. Н. Болтин, М. М. Щербатов[1], касались этого историко-общественного термина косвенно, в контексте изучения ими генезиса дворянства. К примеру, Ф. И. Миллер особое место в своем труде уделял формированию современного ему дворянского сословия. При этом именитый историк делал акцент на стихийности процесса образования сословия дворян: «... однако ж удивительно, что сия немаловажная перемена с великим по всей России единомыслием учинилась без особливого на то указа, и без обнародованного от верховных судебных мест о времени начатия сей перемены...»[2]. В свою очередь Миллер критиковал военную службу «детей боярских» за отсутствие дисциплины и четкой организации: «Паче всего дивиться надобно, как царь Алексей Михайлович учредив немного регулярных полков в прибавок, больше с нерегулярным оным войском столь великие завоевания сделал над поляками…»[3]. Историки конца XVIII в. героизировали тяготы службы дворянства в допетровской Руси, маркировали их преданность государству, несмотря на все трудности дворянского быта. К сожалению, историками XVIII в. не была проведена четко дифференциация особенностей дворянской службы. «Дети боярские» репрезентировались как единый сословный компонент.

Проблема изучения детей боярских получила особое освещение в исследованиях И. Д. Беляева.[4] Историк анализировал структуру дворянского сословия, рассматривает его права и обязанности. Анализируя взаимоотношения детей боярских и власти, он делал вывод о том, что дети боярские «никогда не решались на открытую борьбу военною силою, а требовали средства юридические, постоянно стараясь держаться на почве закона и обычая»[5]. В «легитимации» историк увидел главную особенность этой служилой группы.

Что касается происхождения, то М. М. Щербатов сделал следующее предположение: «дети боярские» были потомками боярских родов[6]. Этой версии позднее придерживались исследовательское большинство. И. Д. Беляев по той причине, что права «детей боярских» и дворян были практически идентичными, относил категорию «детей боярских» к старинным воинским дружинам. Кроме того, исследователь возводил их происхождение к городовым, которые принадлежали собственно городу, а не князю, и о которых упоминается в договорной Грамоте Василия Васильевича Темного с Дмитрием Юрьевичем Шемякою 1434 года: «А где язъ Князь Виликiй пошлю своего воеводу котораго города, а которые люди тебе служатъ того города, и темъ людемъ идши подъ твоимъ воеводою».[7]

В середине XIX в. вышел исторический труд А. Лакиера – небольшая по объему работа «О службе в России до времен Петра Великого», также пытающаяся проникнуть в суть проблематики[8].

В своей «Истории России с древнейших времен» С. М. Соловьев детально проанализировал специфику дворянской службы; от появления «детей боярских» как сословной группы до дворян XVIII в.[9] Знаменитый историк часто обращался к теме истории дворянства, как составной части истории формирования самодержавной власти и крепостного права в России. С. М. Соловьёв считал, что в XIV – XV веках младшая дружина, состоявшая из княжеских дворян, расслоилась на следующие категории: детей боярских, слуг вольных (или людей дворных), слуг под дворским и холопов[10]. Весьма точно С. М. Соловьёву удалось вскрыть недостатки поместно-служилой системы Российского государства, которые заключались в социально-экономической отсталости от государств Европы[11]. В седьмом томе «Истории России с древнейших времен» С. М. Соловьев дает подробное описание специфики деятельности «детей боярских»: верстания, сбора, похода, вооружения.[12]

В труде Н. Загоскина «Очерки организации и происхождения служилого сословия в допетровской Руси»[13] предпринят подробный анализ организации всего служилого населения Российского государства. Здесь также и в работе Соловьева рассматривалась специфика службы «детей боярских»: верстание, статейное деление, наделение поместьем[14]. Н. Загоскин оставил достаточно качественное исследование служилого сословия.

Интересное толкование сущности дворянства дал И. Е. Забелин.[15] Историк дифференцировал социум, назвав его слои терминами допетровской России: «богомольцы» (духовенство), «хлопы» (служилые люди и прежде всего дети боярские) и «сироты» (земство, народ)[16]. Главной особенностью «государевых холопов» было «стремление ко всякой земской или государевой розни». Причины этого восходят к периоду XI – XIII вв., когда дружинники проявляли огромное мужество, безудержный героизм и воинственность. Эти качества соседствовали со стремлением к грабежам и постоянному своеволию, что даже несло позитивный эффект. «Но по ходу истории... сплошь и рядом бывает так, что героизм отцов и дедов оставаясь во внуках, оказывается... положительно вредным, ибо исторические обстоятельства с каждым веком меняются»[17]. Дружинники став детьми боярскими, не сумели приспособиться к изменяющимся социальным реалиям, по-прежнему считая свои интересы важней интересов общества («Земли»)[18]. Корысть и жадность снова проявилась в дворянстве XVI - XVII вв. Забелин не видел социальной дифференциации дворянства, именуя всех представителей этой группы термином «холопы». Критерием такого определения представлялась главная их обязанность – государева служба.

Достаточно интересными представляются работы Е. Щепкиной[19]. В исследовании «Старинные помещики на службе и дома» Е. Щепкина на высоком научном уровне, но и в популярном русле попыталась дать представление о повседневной жизни уездных помещиков.

Наиболее лаконично взгляд В. О. Ключевского относительно термина «дети боярские» представлен в работе «История сословий в России».[20] Согласно Ключевскому, боярские дети - «это были те же слуги дворные, только боярского происхождения»[21]. В «Истории сословий в России» исследователем предложена схема русских сословий.[22] Все население Ключевским было разделено на 3 большие части: служилые люди, тяглые люди (посадские и уездные) и не тяглые. В сфере служилых людей отдельное место получили чины служилые городовые (дети боярские). Ключевский маркирует лишь социально-правовое деление в их среде на выборных, дворовых и городовых.

Важное место в изучении служилых землевладельцев сыграла деятельность архивистов МАМЮ Н. Н. Оглоблина, В. Н. Сторожева, А. Н. Зерцалова. Именно их стараниями было описана и систематизирована масса новых источников по истории местного дворянства[23]. Специальные монографические научные исследования относительно дворянской службы в допетровской России появляются лишь с конца XIXвека. С этого периода начинается более внимательное изучение «десятен», важного источника по истории уездного дворянства (выделяются статьи А. Востокова и В.Н. Сторожева).[24] Подробное изучение дворянского сословия продемонстрировал Н. П. Павлов-Сильванский в книге «Государевы служилые люди».[25] В 1915 г. выходит работа, принадлежащая перу В. И. Новицкого.[26] Это исследование обращено к теме выборного дворянства. В работе рассматривалась эволюция «выбора из городов», его проникновение в столичные чины. Новицкий уделял внимание и проблемам взаимоотношения детей боярских и центральной власти.

Интерес большинства историков второй половины XX в. был направлен в основном на изучение высшей дворянской аристократии («Государев Двор») XVI – XVII вв. Исследователи также занимались проблемами вотчинного и поместного землевладения по писцовым книгам, косвенно затрагивая тему уездного дворянства[27].

Тема истории служилых землевладельцев затрагивалось и рядом зарубежных исследователей. Традицию отечественной историографии продолжил Г. В. Вернадский. Дворянство рассматривалось историком как корпорация землевладельцев, в чью обязанность входит служба. Некогда эта социальная группа была вольной от обязательств с манориальными правами на свои земли. В период складывания единого государства, дворяне стали нести службу Московскому царю за земельное жалование (поместье).[28] Дж. Блюм относил «детей боярских» к вольным слугам, которые принадлежали к знатным родам, но обеднели. По сравнению с боярами они имели более низкий статус, но принадлежали к высшему сословию. Вольные слуги юридически не были связанны вассальными обязанностями или договорами с высшим классом. Постепенно они превратились в новый слой населения – помещиков.

Р. Хелли делил дворянство на три группы: высшее, среднее и низшее. «Высшее» – выходцы из знатных родов, чины, заседавшие в боярской думе и не имевшие думных прав, но проживавшие в московском дворе. «Средний» слой – жильцы, призывавшиеся на службу в столицу, но проживавшие постоянно за пределами Московского уезда. «Низший» класс – рядовые дети боярские. Среднее и низшее дворянство играло значительную роль в механизме существования всего государства. Именно они несли военную службу, ведь «война была главным делом Московского государства». В своей другой работе Р. Хелли определил социальные особенности России более жестко. Возвышение дворянства проходило одновременно с «порабощением» основной массы страны.[29]

Концепция историка Р. Пайпса «Россия при старом режиме» заключается в том, что Московское государство было создано по подобию удельного княжества, с характерным деспотическим характером правления. Все население делилось на «служилых» и «тяглых». «Служилые» обслуживали правителя и несли военную службу. «Тяглые» были обязаны работать на землях государя. В «Московской империи» не было аристократии, знати в западном смысле слова. Русская аристократия не имела личных привилегий, потому, что все жители государства были равны перед великим князем. И виднейшего служилого человека могли лишить жизни и имущества по воли государя.[30] Деспотизм Русского государства делал все социальные категории едиными по сущности.

По мнению Н.-Ш. Коллман дворянство было очень аморфной, разобщенной группой и не представляло единого сословия. Это позволяло правящим кругам и великому князю проводить свою политику без влияния со стороны крупного дворянства, при этом опираясь на зависимых от государя мелких помещиков – «детей боярских». Ч. Даннинг также высказал мнение о социальной разобщенности дворянства, которая к началу XVII в. достигла своего апогея. Дети боярские не имевшие крестьян и обрабатывающие землю своими силами, названные историком «новыми помещиками», и вызвали смуту в Московском государстве.

Исследовавшая социально-исторический феномен «детей боярских» И. Б. Михайлова пришла к выводу, что формирование «детей боярских» произошло в конце XIV – начале XV века и было результатом двух процессов. Один процесс заключался в разложении городовых общин и переходу их земельных фондов к частным владельцам; другой состоял в пополнении рядов местных служилых людей представителями княжеского двора. Изначально они были не очень крупными вотчинниками, которые с начала XV века активно стали приобретать земли ослабевавших общин. В XV веке отряды детей боярских и их слуг составили основу русского войска, став опорой великих князей. Как показало исследование генеалогии, часть детей боярских действительно происходила из боярских родов, а некоторые – даже из княжеских. Немногие из них были потомками знатных иностранцев. Однако остальные роды детей боярских имели не столь знатное происхождение – они могли быть потомками дьяков, состоятельных общинников, княжеских и боярских послужильцев[31].

Неисследованными остаются еще много конкретно-исторических тем, связанных с социально-историческим феноменом «детей боярских» (к примеру, особенности служения «детей боярских»). Кроме того, целостного анализа различных аспектов истории социальной группы «детей боярских» пока еще не предпринято, хотя и существуют весьма успешные исторические исследования, частично затрагивающие это сословие (И. Б. Михайлова).

[1] Болтин И.Н. Ответ генерала - майора Болтина на письмо князя Щербатова, сочинителя Российской истории. - СПб., 1789. С. 112; Щербатов М.М. История Российская от древнейших времен. Т. III. - СПб., 1774; Миллер Ф.И. Известие о дворянах российских. - СПб., 1790.

[2] Миллер Ф.И. Известие о дворянах российских. - СПб., 1790. С. 4.

[3] Миллер Ф.И. Известие о дворянах российских. - СПб., 1790. С. 38.

[4] Беляев И.Д. Судьбы земщины и выборного начала на Руси // Беляев И.Д. Земский строй на Руси. - СПб, 2004. С. 74 - 84.

[5] Беляев И.Д. Судьбы земщины и выборного начала на Руси // Беляев И.Д. Земский строй на Руси. - СПб, 2004. С. 75.

[6] Щербатов М. М. Примечания на ответ господина генерал майора Болтина, на письмо князя Щербатова, сочинителя Российской истории, содержащия в себе любопытныя и полезныя сведения для любителей Российской Истории, також истинныя оправдания и прямые доказательства против его возражений, критики и охулений. — М.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 1792. — С. 393—385.

[7] Михайлова И.Б. Служилые люди Северо-восточной Руси в XIV -первой половине XVI века. - СПб., 2003.

[8] Лакиер А. О службе в России до времен Петра Великого. - СПб, 1850.

[9] Соловьев С. М. Соч. Кн. П. Т. 3 - 4; Кн. V. Т. 9 - 10. - М., 1988. С. 496.

[10] Соловьёв С. М. Сочинения. М., 1988. Кн. 2, т.3—4, с. 496.

[11] Соловьев С. М. Соч. Т. 9. Гл. 5. - М., 1988. С 231- 240.

[12] Соловьев С. М. Соч. Т.7. Кн.2. - М., 1988. С. 17-21.

[13] Загоскин Н. Очерки организации и происхождения служилого сословия в до-петровской Руси. - Казань, 1876.

[14] Загоскин Н. Очерки организации и происхождения служилого сословия в до-петровской Руси. - Казань, 1876. С. 80 – 89.

[15] Забелин И. Е. Минин и Пожарский: прямые и кривые Смутного времени. - М, 1999.

[16] Забелин И. Е. Минин и Пожарский: прямые и кривые Смутного времени. - М, 1999. С. 28.

[17] Забелин И. Е. Минин и Пожарский: прямые и кривые Смутного времени. - М, 1999. С. 211.

[18] Забелин И. Е. Минин и Пожарский: прямые и кривые Смутного времени. - М, 1999. С. 209 – 211.

[19] Щепкина Е. Старинные помещики на службе и дома. - СПб., 1890; Она же. Тульский уезд в XVII в. Его вид и население. - М., 1892.

[20] См.: Ключевский В.О. История сословий в России // Соч. в 9-тт. T.VI. М., 1989.

[21] Ключевский В. О. История сословий в России // Соч. в 9-тт. T.VI. М., 1989. С. 119.

[22] Ключевский В.О. История сословий в России // Соч. в 9-тт. T.VI. М., 1989. С. 302.

[23] Описание документов и бумаг, хранящихся в Московском архиве Министерства юстиции. - М., 1894- 1921. Т. 9-20.

[24] Востоков А. Служилое сословие по десятням 1577 - 1608 гг. // Юридический вестник. - СПб., 1888. Т. 28. С. 266 - 287; Сторожев В.Н. Десятий как источник для изучения русского провинциального дворянства XVI - XVII вв. // Юридический вестник. - СПб., 1890. Т. 4. Кн. 3. С. 487-497.

[25] Павлов-Сильванский Н.П. Государевы служилые люди. - СПб., 1999. (Первое издание 1909 г.).

[26] Новицкий В.И. Выборное и большое дворянство XVI - XVII вв. – Киев, 1915.

[27] Павлов А.П. Опыт ретроспективного изучения писцовых книг // Вспомогательные исторические дисциплины. - Л., 1985. Т. XVII. С. 100 – 120; Ивина Л.И. Внутреннее освоение земель России в XVI в. - Л., 1985. С. 31-34; Она же. Эволюция состава уездного дворянства во второй пол. XV - первой трети XVII в. (на примере Угличской земли) // Средневековая и Новая Россия: Сб. статей к 60-летию проф. И Л. Фроянова. - СПб., 1996. С. 84 - 92

[28] Вернадский Г.В. Россия в средние века. Тверь - М., 1997. С. 14.

[29] Хелли P. Холопство в России 1450 - 1725. - M., 1998. С. 15, 20, 31.

[30] Пайпс Р. Россия при старом режиме. - М., 1993. С. 120 - 127.

[31] Михайлова И. Б. Служилые люди Северо-Восточной Руси в XIV — первой половине XVI века — СПб.: Издательство Санкт-Петербургского университета, 2003.